Хаос правит

      — Слыш, а че, это, Библию читал? Нет? Ну и нормас, там такое понаписали! Типа «в начале было Слово», тыры-пыры. Брехня! Я в этом начале был и никаких слов не видел! — увлеченно вещал Сатана, активно жестикулируя.       Он, до ненормального энергичный, одновременно следил и за удочкой, и за своим собеседником в лице полковника Жилина. Жилин же мирно сидел на берегу и слушал чужой писклявый голос вполуха.       — О! О-о! — внезапно заверещал Сатана, заметив хаотичное движение поплавка на водной глади речки. — Слыш, клюет! Реально клюет! Кайф! Эй, бородатый, щас ухи наварим!       Тот, кого самым кощунственным образом назвали «бородатым», на самом деле был самым настоящим Богом. Он отмахнулся и продолжил заниматься своими делами, а именно — копаться под капотом машины. Сатана разочарованно цокнул языком и покачал головой.       — А что было-то, голубчик? — подал голос Жилин, лишь бы не сидеть в тишине наедине со своими безрадостными мыслями.       — Ась? — отозвался Сатана, уже успевший вытащить несчастную рыбешку на берег и закинуть ее в ведро.       — Ну, в начале. Что было? Если не слово.       Сатана пару секунд недоуменно смотрел на Жилина, а затем озарённо протянул: «А-а!», — и снова закинул удочку в реку.       — Так это, — Сатана почесал бородку. — Хаос был. Сначала Хаос, от Хаоса появился Бог, а потом и я это самое, того. Пришёл. Там ещё интересно вот что произошло…       Он снова сорвался в бесконечный словесный поток, а Жилин в очередной раз отключился от его речи, оставляя ее фоновым шумом, и начал думать о своем. Какие уж тут хаосы и боги, когда единственное, что имеет значение, осталось по ту сторону мира.       Жилин, практически приняв факт собственной кончины, все думал о том, как же там без него будет Игорь. Опять набедокурит, но теперь никто его не отмажет, из-за решетки не вытащит, а в случае чего не будет вылавливать из глубин болот. Игорь хоть и бешеный, но свой, родной, наверное даже любимый.       Позади звучно хлопнуло, и Бог торжествующе воскликнул что-то невнятное, но очень одобрительное. Затем зарычал двигатель ремонтируемой машины. Жилин даже не обернулся. Он тосковал, хотя всю жизнь думал, что на том свете, если это не Ад, обязательно должно быть хорошо. Еще и умер так некрасиво — нахватал грудью пуль, не смог даже в ответ ничего сделать. Было обидно, а перед собой — немножечко стыдно. Он-то рассчитывал, что погибнет в равном бою, как герой, а вышло совсем уж уныло. Но какое это теперь имело значение…       Сатана все болтал и болтал, давно отойдя от первоначальной темы, но теперь к нему присоединился освободившийся от дел Бог, и они уже вместе что-то увлечённо обсуждали.       — …да он совсем с катушек съехал, Хаос этот, он как глянет, так у меня волосы дыбом встают! — особенно громко пробасил Бог, пока Жилин меланхолично кидал камушки в реку, продолжая сокрушаться о собственной смерти.       Внезапно откуда-то из-за спины послышался отчетливый шорох, будто сквозь высокие заросли травы кто-то упорно пробирался. Бог и Сатана резко обернулись, Жилин последовал их примеру, а затем удивлённо приоткрыл рот.       — И-игорь?! — первым подал он голос и вскочил на ноги.       Неподалёку действительно стоял Игорь, стоял непривычно крепко и даже не шатаясь. Он в целом выглядел намного трезвее, чем обычно, а ясная голова, как помнил Жилин еще со школы, ничего хорошего не сулила ни самому Катамаранову, ни тем, кто его окружал.       — Чего тебе надо, ирод?! — осипшим от ужаса голосом выкрикнул Бог.       Жилин удивлённо на него посмотрел. За спиной Бога старательно прятался Сатана.       «Чего это они?» — рассеянно подумал Жилин.       Игорь обжёг Бога мрачным темным взглядом, который в свое время до дрожи пугал Инженера, и чуть более внятно, чем обычно, сказал:       — Ты м-мое за-брал, ур-р-род. Отдай!       — Чего это тут твое, а?! Рыбу ты разрешил ловить! Отвали! — пискнул Сатана, выглянув из-за плеча Бога.       — Мо-оё! — гаркнул Игорь, указывая подрагивающим пальцем на Жилина. — Вер-верни, или я тут…! Тут вс-се нахер-р-р!       Поднялся ветер, подхватил с земли пыль и песок и закружил в вихре. Бог с Сатаной испуганно вскрикнули, а Жилин прикрыл лицо руками, чтобы мусор не попал в глаза.       — Так ведь нельзя! Ему положено быть тут! Правила! — запричитал Бог.       — В ср-раку пр-равила, — припечатал Катамаранов.       Ветер усилился, и Сатана истерично взвизгнул:       — Да забирай, блин! Нафиг нам такого, проблемы одни!       — М-моё, — удовлетворенно буркнул Игорь, и Жилин почувствовал невесомый рывок.       Жилин не думал, что сполна оценит когда-нибудь такую простую вещь, как возможность дышать. Едва распахнув глаза, он судорожно вдохнул и с тех пор с хрипами и всхлипами насыщался кислородом, не замечая ничего и никого вокруг. Лишь успокоившись, он начал осознавать происходящее. В первую очередь он подумал, что находится в какой-то совершенно незнакомой мрачной дыре, больше похожей на пыточную; а затем он почувствовал чужое присутствие и скосил глаза в сторону, где предположительно находился человек. Этим самым человеком оказался Катамаранов. Он стоял, уперевшись руками в стол, на котором лежал Жилин, и напряжённо молчал.       Жилин, мозги которого только-только начали полноценно работать, посмотрел на Игоря и задал сам себе вопрос: «Кто же он такой, что его боятся и Сатана, и Бог?»       — Игорь, — хрипло позвал Жилин.       Игорь вздрогнул и поднял голову, бешеным, но совершенно трезвым взглядом буравя Жилина. Почему-то стало очень страшно. Можно было бы спросить что угодно, но Жилин спросил лишь одно:       — Ты кто?       Катамаранов изменился в лице, будто стал другим, совершенно незнакомым человеком. Без привычного опьянения и невменяемого поведения он выглядел настолько необычно, что Жилин даже залюбовался, не заметив за собой, как положил ладонь на чужое подрагивающее запястье.       — Я… — Игорь поморщился. — Я…       Сбросив с себя руку Жилина, он зажмурился и сжал голову, с силой давя на виски.       — Что такое? — обеспокоенно спросил Жилин, чуть привстав на локтях.       — У меня в голове… Каша! Бар-рдак какой-то. Непонятный, страшный. Тёмный очень. Он… Он всегда там был, но я… я разучился справляться. Он вертится, кр-р-ружится, гудит… Зовёт. Он везде. Какой-то… какой-то хаос! Я… — Игорь сдавленно зашипел, а затем, перестав жмуриться и распахнув глаза, уставился на Жилина. — Я вспомнил. Хаос. Хаос это я. Я есть… Хаос.       Жилин, раскрыв рот, пялился в ответ, не находя в себе сил оторваться. На дне карих Игоревых глаз полыхнуло что-то потустороннее, что-то, что смело можно было бы назвать древним, и Жилин потянулся к нему, принимая сидячее положение. В этот момент Катамаранов часто заморгал, словно опомнившись, и доведенным до автоматизма жестом потянулся к карману штанов. Оттуда он стремительно вытащил бутылку со знакомой этикеткой «СКИПИДАР», без промедления открутил крышку и, запрокинув голову, принялся пить.       — Стой! — слишком поздно спохватился пока ещё заторможенный, как сонная муха, Жилин.       В один присест осилив половину бутылки, Игорь пошатнулся, икнул и снова посмотрел на Жилина, но в этот раз привычным затуманенным взглядом, украшающим ставшее совершенно бестолковым лицо.       — О-о! — протянул Катамаранов. — Па-палковник! Ж-живой, сма-а-три-ка!       И полез обниматься. Жилин, немного пришибленный произошедшим, не стал сопротивляться, лишь прижался к пахнущему мазутом и спиртом телу в ответ.       — Да, голубчик мой, живой. Твоими стараниями, — он нервно хихикнул и прикрыл глаза.       Внутри ворочались тяжёлые мысли и вопросы, ответы на которые никак не желали находиться. Возможно, Жилин ещё обдумает это, возможно, запрет Игоря в вытрезвителе на недельку, возможно, потребует объяснений, а после они вместе будут решать, что делать. Но всё позже, сейчас нет ничего важнее чужих шатких объятий и возможности снова дышать полной грудью.