Никогда не было, и вот опять!

      — Фулгрим, ну ты же понимаешь, что сопротивление бесполезно? — голос Фабия звучал почти нежно, но оч-чень убедительно, — Вот кто просил тебя лезть в какую-то ересь? Никогда не было, и вот опять... Теперь терпи. Ничего не поделаешь, я не могу тебе позволить оставаться в таком непотребном виде и состоянии! Ну, Фуля! Держи себя в руках! Хотя бы в моих!       — Мяааауа! — белый ангорский кот имел на этот счет свое мнение. Он заперебирал лапами в теплой воде, будто хотел поплыть - но его, и в самом деле, крепко держали руки Фабия.       — Вода тёплая, я подобрал оптимальную температуру в соотношении с температурой твоего тела, — невозмутимо продолжал Фабий, — И да, я понимаю, что ты не любишь процесс ее измерения. Градусник в заднице еще никого не сделал счастливым, хотя знавал я персоналиев, которые бы со мной не согласились. Но видишь ли, Фулечка: дело не в заднице и не в градуснике, а в гормональном фоне…       Фабий знал, что кот его не слышит: случается, белые ангорские коты рождаются глухими, и Фулгрима, увы, постигла эта же беда. Но все же в такой ситуации лучше было говорить, чем молчать, это Фабий уже давно понял по своему опыту общения с животными.       А опыта становилось все больше и больше. Ведь уже не первый год Фабий Байл, бывший старший апотекарий Третьего легиона, работал в Нью-Токийской ветеринарной клинике “Пёс с вами”.       — Мяааааа!       Фабий предполагал, что звук собственного голоса - это единственное, что хоть как-то может слышать Фулгрим. И видимо, этот звук ему нравился - только этим и можно было объяснить удивительную разговорчивость глухого кота.       — Шампунь, шампунь, где же этот твой варпов шампунь… — бормотал Фабий скользя взглядом по ряду баночек и тюбиков на полке, — А! Вот!       Конечность его верного хирургеона метнулась к полке и вернулась, сжимая нужный пузырек.       — Для длинношерстных кошек, с лавандой! — удовлетворенно кивнул Фабий, поднеся пузырек поближе к глазам, — Ты же любишь лаванду, Фуля? По крайней мере, она должна тебя слегка успокоить…       Человеческие руки Фабия крепко держали кота, а хирургеон, тем временем, развел дозу шампуня в крышечке теплой водой, вылил раствор на кошачью спину, и принялся её намыливать специальной перчаткой, заранее надетой на одну из его конечностей.       Абсолютно непонятно было, как остальные ветеринары обходятся без такой полезной штуки, как хирургеон. Впрочем, многие из коллег уже спрашивали у Фабия, где можно заказать это великолепное приспособление.       Фулгрим, тем временем, и впрямь успокоился, смирившись, видимо, с положением дел, и только изредка вздыхал, дергая усами. И только когда Фабий ненадолго отвлекся, уже полностью смыв шампунь - кот рванулся на свободу со всей страстью измученной души, разбрызгивая воду. С него можно было бы писать картину “Полет мокрого феникса над границами мультивселенной” - но как на грех, ни одного художника поблизости не оказалось.       Пока Фулгрим скакал по комнате, возмущенно потрясая лапами и хвостом, Фабий неторопливо сдернул с сушилки махровое полотенце аутентично-пурпурного цвета, и легким движением окутал им кота в тот самый момент, когда тот меньше всего этого ожидал. И - поставил его на смотровой стол.       — Вот так-то, мой примарх! — кивнул Фабий, энергично вытирая Фулгрима. Тот высунул из полотенца усатую морду и скорчил такую рожу, что трудно было удержаться от улыбки.       — Чистота - залог здоровья! — наставительно процитировал Фабий, не переставая тереть кота полотенцем, а его хирургеон многозначительно поднял указательный палец на той конечности, что была одета в перчатку.       — А теперь - фен!       Огромным достоинством Фулгрима было то, что он не боялся ни фена, ни пылесоса. Поток тёплого воздуха ему даже нравился - когда, разумеется, не попадал в уши.       Фабий, мурлыкая себе под нос “Полет валькирий”, некоторое время неторопливо сушил кота. И вдруг замолчал, ошарашенно глядя на кошачью шерсть.       — Фулечка… — проникновенно сказал добрый доктор, — Ты что же это творишь, паршивец? Ты КАК это делаешь?       Фабий выключил фен и отложил его в сторону. Потом включил одну из ламп на хирургеоне - не ту, которая была ультрафиолетовая, и предназначалась для диагностики лишая, а обычную. Внимательно посмотрел на кота.       Потом закрыл глаза, посидел немного так, и снова посмотрел на кота.       Шерсть Фулечки медленно, но верно, принимала нежнейший лавандовый оттенок…       — Тааак… — многозначительно протянул Фабий. — Вот что, милый, дальше сушись сам.       Кот уселся на свою пушистую задницу, изящным движением отставил в сторону заднюю лапу, и принялся приводить в порядок Самое Ценное, одновременно продолжая равномерно “лавандоветь”.       Фабий же рванулся в помывочный кабинет - искать тот самый флакон с шампунем. Нашел. И с флаконом наперевес кинулся по коридору - в кабинет своего напарника.       Коитиро Химуро, тем временем, вдумчиво изучал план приема на завтрашний день, прикидывая, какие инструменты и лекарства могут понадобиться. И, кстати, что заказать на обед - рамен или пиццу? Надо спросить у Фабия… а вот и он!       — Химуро! — возопил Фабий, ставя перед носом у напарника флакон с шампунем, — Что это за ересь?       Химуро давно привык, что в моменты душевных потрясений Фабий обращается к нему, пренебрегая нормами вежливости. Немец, что с него возьмешь. Так-то он вполне адекватен, и инструментами не кидается. Хотя с учетом наличия хирургеона - мог бы быть в этом плане весьма опасен.       — Это не ересь, — Химуро невозмутимо поправил очки и вгляделся в этикетку: — Это оттеночный шампунь для длинношерстных котов.       — Оттеночный?! Но откуда он у нас вообще? — Фабий воздел руки к небесам, — С каких пор мы красим котов?       — Леди Лаура на прошлой неделе попросила придать её Бонифацию какой-нибудь приятный оттенок. Я не увидел в этом никакой проблемы: приобрел этот шампунь, и собственно, выполнил заказ. И отлично все получилось. Ты тогда как раз на повышении квалификации был… — объяснил Химуро.       — Вон как… — Фабий устало опустился на стул, — А выглядит почти как обычный кошачьий шампунь… К тому же он совершенно прозрачный. И я Фулю им вымыл!       Химуро снова взял флакон и поднес ближе к глазам:       — Но, Фабий, тут же мелкими буковками написано: “Lavender”...       — Так я-то думал, что это экстракт лаванды для успокоения нервных котов!       Химуро неторопливо открыл крышку флакона и вдохнул запах.       — Так ведь одно другому не мешает, Фабий. Кстати, нюхни-ка: тебе сейчас самому не помешает успокоиться!       Фабий рассмеялся:       — Спасибо, мне уже хорошо! Я, пока Фульку мыл - нанюхался. Кстати, надо глянуть, как он там…       — Я с тобой! — Химуро поднялся со своего места.       Некоторое время напарники умиротворенно созерцали возлежащего на подоконнике в лучах закатного солнца кота. Нежно-лавандовый цвет покрывал его полностью, удивительно гармонируя с бежевым подоконником.       — Мне кажется, этот кадр должен быть в инстаграме нашей клиники! — решительно сказал Химуро, доставая смартфон.       На следующее утро в клинике раздался звонок. Трубку взял Фабий.       — Доброе утро, ветеринарная клиника “Пёс с вами”.       — Доброе! — ответила какая-то пожилая дама, — Скажите, у вас можно покрасить котика? В такой же цвет, какой я видела у вас в инстаграме?       — Да, конечно! И покрасить, и подстричь, и кастрировать - все можно! — ответил Фабий.       — Ох нет, кастрировать не надо, только покрасьте. И подстригите когти.       — Без проблем. Вам седация нужна будет?       — О, да! Мне нужна будет седация. Я очень нервная! Я всегда волнуюсь, когда с Августом что-то делают… — зачастила дама.       Фабий усмехнулся и открыл на планшете программу для регистрации пациентов. Верный хирургеон, тем временем, аккуратным готическим почерком выводил на попавшемся под манипулятор клочке бумаги: "Вкл-ть в прайс седацию для владельцев жвтн-х..."