Главное разочарование

Окей, они сами виноваты. В том, что они с Колумом не могли преодолеть свое возбуждение и не нашли более надежного места, чем сарай. В том, что принципиально не стали ждать ночи. В том, что не проверили, закрыты ли все входы. То, что слишком увлёкшись процессом, не прислушивались к чужим шагам и детскому смеху. Поэтому услышав страшный грохот выбитых дверей Мэйв чисто рефлекторно схватилась ладонями за стол, а ногами за туловище своего троюродного племянника. Уличный свет слепил глаза и она не сразу поняла, что страшной тенью, налетевшей на Колума, был Лиам. Простодушный, милый Лиам только что на её глазах ударил собственного сына настолько сильно, что от полета того удерживали только её скрещенные за его спиной ноги. Всё это было дико. А вот понять, кому принадлежат ледяные пальцы, схватившие её за ухо, было легко. Так же легко, как расцепить ноги, выпустив Колума, и уйти, пятясь вслед за Пэтером, который тянул её прочь от семейной драмы своего младшего брата. Ей оставалось только закрыть ладонями рот и большими, слёзными глазами смотреть на родственников, собравшихся на барбекю, пока её волокли к машине. Когда они немного отъехали, Петер швырнул в лицо племянницы старую футболку. – Вытрись, чудовище. Та кашляя засмеялась и наконец убрала орошенные кровью ладони от лица. – Дя-ядюшка, а чего ты такой бледный? Вы же не думали, что я с Лиамом… – она ​​ещё сильнее расхохоталась, расплёскивая кровь по машине. – «Подумал», Мейв, «подумал»? Не знаю, что там себе решил Лиам, когда услышал, что его старший сын зажимает в сарае свою несовершеннолетнюю тетю, а я… – Пэтер перевел измученный взгляд с дороги на девушку, – А какого вы вообще там делали? Машина остановилась. – То есть, до этого моменту тебя не смущало то, что у меня изо рта течет, серьезно? Пэт, что не так с твоими приоритетами? – Мэйв. Та вздохнула и высунула язык. Ближе к середине виднелась пульсирующая дырочка, а снизу из порванного сосуда капала кровь. – ...даже не знаю, на что лучше поставить. На то, что у меня галлюцинации, или то, что ты решила пробить язык в клятом сарае. – Пэт… – Несмеяна, даже если ты хотела сраный пирсинг, то какого ты обратилась к этому недоноску? Я бы справился лучше, ты бы справилась лучше, даже без практики. А я бы всенепременно провел тебе практику. У меня целый морг заполнен телами. Коли в своё удовольствие! Мэйв растроганно прижалась к дядюшке. – Я подросток, Пэт. Мы делаем глупости. – И твоя глупость состоит в том, что… – Что я пробила язык шилом, закрывая старый долг перед Колумом. Помнишь как несколько лет тому назад зимой посреди ночи кино он к нам припёрся, и не выразил удивления в том, что я как бы должна была быть на другом континенте? Вот и я не помню. А он помнит. Мэйв почесала затылок. – Вообще-то... я планировала трагически выйти во двор с бледным лицом, напугать кого-то из мелких текущей изо рта кровью, чтобы нам удалось свалить с этой ужасной семейной встречи, но… Пэтер издал звук средний между горестным стоном и смехом. – Однако получилось даже лучше, чем я ожидала! Вряд ли этот придурок рискнет шантажировать меня в будущем. И уже наверное вся родня услышала о его «работе мечты». И, ты только посмотри, тебя сдвинули с пьедестала главного разочарования семьи. Пэтер не удержался и расхохотался. – Извини, мой гадёныш, однако скоро этот пьедестал займешь ты. – Я? Только через твой труп. – Хорошо, что ты это сказала, Несмеяна. Я уже заверил завещание, в котором ты указана как единоправная хозяйка дома и всего, что к нему прилагается. Мэйв почувствовала страшную боль в горле. – Пэтер, нет. – Пэтер да. – Ты не можешь… – Я старше тебя на тридцать лет. Я могу, и должен… Беспокоиться о твоем будущем. – …сделать так, чтобы остальные родственники ненавидели тебя больше, чем меня. Тем более, поверь мне, никогда родственники, живущие в дому на птичьих правах, не будут намекать хозяйке этого самого дома, что ей необходимо завести собственную семью и нарожать детишек. – Ты же понимаешь, что я, чисто назло, умру раньше тебя? – Хорошо, что напомнила. Мы еще должны обработать твой язык и приобрести штангу. – Дьявол. – Лучше зови меня дядей.