Отныне ты мой дом

Холодный осенний ветер разрезал долину между Одинокой горой и разрушенным городом, в котором сейчас кипела жизнь. Фили и Кили стояли в дозоре на стене, старший из братьев невольно поежился от прохлады и посмотрел куда-то вдаль. Со стороны Дейла к ним в очередной раз что-то приближалось. Что-то намного крупнее и быстрее лошади. — Торин! — Завопил Фили, а потом схватил Кили за край его куртки и обратился к брату. — Сходи за ним. Темноволосый гном резво спустился по пологим лестницам наспех собранной оборонной стены. Фили шумно вдохнул полную грудь воздуха и схватился за рукоять меча, что покоился в ножнах на поясе. Через несколько минут Дубощит, метая молнии из глаз, взобрался на стену, клацая тяжелой металлической подошвой по каменным ступеням. «Глупые людишки! Им все мало!» — думал он. Но только бросил взгляд на нового посла, замер, сильнее стиснул зубы. Лесной Владыка. На его лице застыла торжественная ухмылка. Только вот перед ним сидела девушка, которая старалась податься вперед, чтобы не касаться тела Трандуила, и держала шею вытянутой, чтоб заточенный и начищенный до блеска нож эльфа не перерезал ее нежную кожу. Ее подбородок еле подрагивал, а на щеках красовались полосы от слез. — Что скажешь сейчас, Король-Под-Горой? — Владыка растягивал свои слова, ехидно улыбаясь, он опустил поводья, потянулся пальцами к тонкой шее Дав. — Я могу ее убить прямо здесь. Или оставлю себе, ведь она так похожа на мою покойную жену, ростом, конечно, не вышла, но это ничего. Мне так даже больше нравится. — Отпусти ее, ублюдок! — Крикнул Фили, вынул меч из ножен, и собирался прыгнуть со скалы, но твердая рука Дубощита, упавшая на плечо молодого гнома, остановила его. — Торин, пожалуйста! — Взмолила Дав, еще сильнее выгибая шею, ее шея дернулась оттого что она нервно сглотнула, ведь Трандуил на публику сейчас вряд ли играет, и пойдет на все, чтобы заполучить то, что по праву принадлежало ему. — У каждого желания свои последствия, но каждое действие ведет нас к чему-то. Так пусть это будет мир, прошу тебя! Пауза затягивалась. Гном не отвечал. Лишь сильнее сжимал руку, все еще лежащую на плече племянника. Он злился. Он очень злился. Ведь русоволосая человеческая девушка была его, и только его. А этот лесной напыщенный индюк мог запросто лишить его сейчас любимой. — Отдай ты ему эти чертовы самоцветы! — Кили смотрел на Дав и не мог ничего сделать. Он просто смотрел на девушку, из глаз которой ручьем текли слезы. А Трандуил с каждой минутой сильнее сжимал ее горло, прекращая поступление кислорода. Лицо девушки начало немного краснеть. Лесному Королю это уже порядком поднадоело, поэтому он чуть сильнее надавил ножом на шею воительницы. Лезвие как масло резануло тонкую кожу, и оттуда тонкой струйкой потекла кровь, пропитывая белую рубашку алым цветом. — Хорошо! Только отпусти ее сейчас! — Прорычал Торин. — Самоцветы в обмен на девушку. — Прошептал Трандуил, не отнимая ножа от горла Дав. — Принесите! Двалин, Балин! — Седобородый гном скрылся в многочисленных залах горы. Вернулся Балин так же быстро, как исчез. В руках он нес резную деревянную шкатулку, обернутую в зеленый бархат и сундучок с ручкой. Выбив в стене огромный камень, чтобы там можно было спокойно пройти гному, пятеро из них вышли из цитадели. Торин стоял впереди всех, сжимая рукоять меча. По обеим сторонам от Короля расположились его племянники, последовавшие его примеру и державшие оружие наготове, а за ними уже Балин и Двалин. Трандуил слез со своего Оленя, медленно, будто он плыл, потянул его за поводья, подвел к гномам. — Одно лишнее движение и мои лучники нашпигуют ваши черепушки стрелами. — Гордо вымолвил эльф. — Балин. — Торин не сводил взгляда с Лесного Владыки. Его желваки ходуном ходили, а суставы на руках скрипели, так сильно он сжимал кулаки. Трандуил принял шкатулку, отодвинул бархат в сторону и открыл крышку. Глаза сразу застыли на переливе камней, сиявших ярче звезд на небе. На некоторое время он потерял реальность и ушел в свои воспоминания, лишь скрежет зубов одного из гномьих наследников вывел его из транса. Закрыв шкатулку, склонил голову на бок и повернулся к девчонке. Фили сразу же подскочил к ней, протянул руки и мягко улыбнулся, прося ее спрыгнуть. Оказавшись в объятиях принца подгорного королевства, Дав выдохнула и уткнулась носом в сгиб его шеи и постаралась успокоить свои нервы. Ведь угроза для нее была вполне реальна. Пока они выезжали из Дейла и двигались к Эребору, Трандуил в красках ей описал то, что сделает с ней, если Торин заупрямится и не отдаст ему камни. То, что ей придется до конца ее смертной жизни быть заточенной во дворце Владыки, было малой толикой его угроз. — Тише, идем. — Фили завел ее обратно внутрь горы. Повел по коридорам, будто по лабиринтам. Остановившись у большой каменной двери, потянул ее на себя. Они вошли в средних размеров комнатушку. Одну стену полностью занимал резной мраморный камин, напротив которого стояла кровать со старым и пыльным балдахином. В уголках комнаты стелились паутины и пыль. Окна не было, но света от камина хватало, чтоб мало-мальски осветить всю комнату. Фили подвел свою подругу к постели и усадил на мягкую перину. Принц выбрал для себя эту комнату, когда они отвоевали Эребор. Прибраться еще не успел, но вытряхнул пыль с постельного белья, немного подмел пол, выкинул старый сгнивший стол и точно такое же кресло, разжег камин, прогрел комнату, чтобы было теплее спать. — Фили прости меня. Я должна была сделать это. — Дав снова ткнулась в грудь наследника. — О чем ты? — Он оторвал ее от себя и посмотрел ей в глаза. Янтарь ее был потухшим, не горел как раньше. Внутренне она раскаивалась и не знала как описать все словами. — Если этот остроухий что-то сделал тебе… — Нет. Это я придумала, чтобы отдать самоцветы Трандуилу. Он бы не оставил вас. Вы бы все погибли. В Дейле больше тысячи эльфийских воинов. Но Владыка бы не пощадил меня, если бы Торин не решился. Он бы… — Продолжить она уже не могла. Голос начал заикаться, да и ком вставший в горле мешал. Девушка попыталась сглотнуть этот ком, но стала задыхаться от подступивших слез. — Тише, тише. Я не скажу ему. Обещаю тебе. — Фили подтянул бывшую наемницу к изголовью кровати, устроил ее голову у себя на груди и стал медленно гладить ее по голове, крепко сжимая ее ручку в своей горячей ладони. — Поспи. Тебе нужно немного отдохнуть. — Ты не уйдешь? — Девушка подняла на него свои опухшие от слез глаза. Ей было ужасно стыдно за свой поступок, но она не могла позволить погибнуть друзьям по глупому упрямству гномов. — Нет. Я буду здесь. Спи. — Фили сидел час, второй. За это время заходил Кили, узнать как у нее дела и не нужно ли ей что-нибудь. Но Дав спала крепким сном, благо без кошмаров. Еще одного ужаса она бы уже не выдержала. Сон ее был таким глубоким, что она даже не почувствовало, как Фили сполз с кровати и его место занял сам Торин. Его одержимость начала спадать. Как только по шее Дав потекла кровь, его разум очистился. Торина будто окатили чаном ледяной воды. Пелена, разделяющая его с реальностью, спала, теперь он видел все четко, ясно. Материл себя всеми кхуздулскими проклятиями за то, что допустил подобному случится, Двалин ведь его предупреждал, да и не только он. А он, Торин, как идиот… А сейчас она лежит в его объятиях, такая хрупкая и беззащитная. На пыльных щеках застыли соленые дорожки. За эти слезы Дубощит дал себе мысленный подзатыльник. Его душа успокоилась за последние несколько дней. Теперь он мог спокойно закрыть глаза и уснуть рядом с ней, не беспокоясь ни о чем. *** Проснувшись, Дав обнаружила, что ее обнимает кто-то крепкий и прижимает ее к своей могучей груди. По комнате витал еле уловимый запах табака. Значит это не Фили. Немного поерзав, она развернулась. Горячее дыхание узбада обдало ее щеку. Она полной грудью втянула запах Торина. Потом потянулась к косичке, мирно лежащей на шее мужчины. — Женщина, дай мне поспать еще немного. — Ровно произнес Торин. Ни один мускул не дрогнул на его лице. Он еще крепче прижал ее к себе. — Ты вернулся! — Неизвестно откуда у нее взялось столько сил, но она повалила Дубощита на спину, залезла на него и начала расцеловывать его колючие щеки, лоб, губы. — Я люблю тебя, узбад! Дубощит рвано вдохнул, перевернулся придавив ее своим весом, оказавшись над девушкой, пригладил выбившиеся пряди волос, провел пальцем по виску, скуле, погладил щеку большим пальцем. Он поцеловал ее сначала нежно, потом углубил поцелуй. Беря то, что принадлежит по праву ему и только ему. Торин жадно кусал ее губы, спускался вниз, оставляя на шее дорожки из поцелуев. Ее кожа будто горела тем самым огнем из подгорных гномьих кузниц Эребора, и мужчине это очень нравилось. Король разорвал ее рубаху, обнажая покатые плечи. — Все еще болит? — Торин, тяжело дыша, поддел пальцем край ее повязок и развязал узел. — Уже не так сильно. — Дав ухватилась за шею узбада и потянула на себя. — Но это сейчас не важно. Поможешь? Девушка приподнялась на локтях, чтобы Дубощиту было удобнее снять повязки. — Не очень романтично, да? — Накаляет. Вид твоей кожи, обнажающейся с каждой секундой все больше и больше. С ума меня сводит! — Оставалось еще немного бинтов, и грудь Дав оказалась бы обнажена, если бы не одно НО…точнее два НО… в виде племянников Короля. Узбад среагировал сразу. Он накинул свою меховую накидку на девушку, и загородил ее своей спиной. Два гнома стояли с округлившимися глазами, но стоило им встретиться взглядами с дядей, как те моментом испарились из покоев. — Узбад? — Дав коснулась рукой плеча Дубощита, выводя его из озлобленного состояния и придерживая накидку второй рукой. — Все нормально. Вернемся к этому позже, когда королевские дела не будут меня так сильно обременять. — Торин наклонился, поцеловал девушку в лоб. — А сейчас мне надо идти. Оденься, ладно? Там в сундуке вещи, надеюсь, тебе подойдут, нашел вчера. Дав отвлеклась на сундук, которого вчера здесь еще не было. Точнее, она не заметила его из-за огромного серого слоя пыли, покрывавшего сундук. Было заметно, что пыль поспешно сдули, теперь отчетливо было заметно красное дерево и золотые пластины, мерцающие в свете камина. — Узбад…– Но подгорного Короля уже в покоях не было. — Ладно, тогда оденусь. Отмотав с себя последние бинты, девушка наклонилась, подняла крышку резного сундука из красного дерева. Высотой он доходил до середины бедра бывшей наемницы, и в него Дав точно поместилась бы дважды. Внутри лежали всевозможные платья, украшения. На самом дне сундука обнаружились серые кожаные брюки, несколько синих рубах с серебряной вышивкой по краям, и высокие сапоги с железными набалдашниками на мысках и каблуках. Девушка переоделась, стянула волосы на затылке кожаным шнурком, заплела тугую косу и подвязала конец тем железнм закрепом, что дал ей Торин в пещере Мглистых гор. Цокот каблуков под сводами горы отдавались эхом в разные залы Эребора, и гномы уже заранее знали о ее приходе. Двенадцать гномов и хоббит сидели за длинным столом и ели. Завтрак это был, обед или ужин, Дав не знала, потому что спала неизвестно сколько, да и окон тут было не особо много, чтобы знать точно. При виде девчонки, некоторые заулыбались и громко приветствовали. Двалин лишь усмехнулся и потер свою лысину, Фили и Кили подавились мясом. — С вами все нормально? — Девушка села напротив принцев, и потянулась за вяленым мясом. — Ты выглядишь… — Начал Кили, сначала нахмурив брови, потом играя ими. — Потрясающе! — Закончил Фили, видя в ней непонимание, пихая брата в бок. — А где Торин? — Сейчас придет. — Протянул Балин, косо посматривая на Дав. Через какое-то время он, правда, пришел, гордо глядя на девушку, сел рядом. Теперь косо смотреть начали все. Разговоры поутихли. — Да в чем дело?! — Столовые приборы полетели на стол, лязгнув о каменную плиту, отскочили. — Просто, дорогая, на тебе королевский цвет. — Торин поцеловал волосы Дав и продолжил свою трапезу. — Что на мне? — Синий — это цвет гномьих королей и королев. Испокон веков его носили гномы королевских кровей. — Пояснил Кили, утыкаясь обратно в свою тарелку. — А что он делает на мне? — Бывшая наемница скрестила пальцы на руках и посмотрела на подгорного Короля. Тот лишь улыбался во все свои тридцать два зуба и продолжал жевать пищу. — Просто ешь. На рассвете придут Даин и его армия с Железных холмов. Наших братьев надо будет обустроить здесь. А так как Аркенстон еще не найден, я не могу присягнуть и быть королем Семи Гномьих Королевств. Главным будет Даин. — Стой. Но это же ты отвоевал Эребор. Помнится мне, Даин сам отказал тебе в сопровождении и помощи. Почему ты не можешь править всеми? — Дав посмотрела на Торина, отпив из кубка. — Потому что Камень всех Королей утерян! — Кулаки Торина ударились о стол. Все вздрогнули и застыли, даже Бофур поднес ложку ко рту и не решался заглотить пищу. В головы некоторых закралась мысль, что жадность вновь начала сковывать сердце их Короля. Ужинали в тишине. Жевать старались тише и не чавкать в свойственной гномам манере. Гнева Дубощита боялись все. Где-то через час все разбрелись по своим делам или на отдых. Дав сидела в кресле, которое ей притащили неведомо откуда Глоин и Оин, у камина, подогнув под себя ноги и смотрела на огонь. В дверь тихонько постучали. Кудрявая голова полурослика просунулась в дверной проем. — Добрый вечер, я не отвлекаю. — Нет, что ты, Бильбо, проходи. — Мистер Беггинс закрыл за собой тяжелую дверь, блие подходить он не решался, переминался с ноги на ногу стоял у двери. — У меня к тебе серьезный разговор. — Хоббит чуть помялся и подошел ближе. — Я нашел его. — Кого ты нашел? — Его. — Из-за пазухи Бильбо достал переливающийся всеми цветами радуги камень, освещающий всю комнату. Дав сразу зависла и ее глаза расширились. Сказы гномов об этом камне были просто несущественными. Его нужно было видеть самому. Невольно она протянула руку и почувствовала приятное тепло исходившее от сердца горы. — Аркенстон! О мой бог, Бильбо, нужно отдать его Торину! — Тихо зашипела девушка и оглянулась, будто их мог кто-то подслушать. Со всем что произошло с ней в последние пол года запросто можно стать параноиком. — Я не могу. Он доверился мне, а я предал его. Не отдал его в момент нужды. — Этот момент наступил сейчас. Алчность Торина прошла, проклятие его отступило. Даин придет завтра с гномами из Железных холмов. Камень даст Торину власть над всеми. Он тот, за которым стоит идти, Бильбо… Если ты боишься, я отдам его ему. — Правда? — Полурослик воспрял, всучил бывшей наемнице камень и убежал. «Вот же маленький…» — придумать кто он точно, воительница не успела. За дверью послышались шаги. Камень пришлось засунуть в сундук и закрыть его всеми платьями, что лежали в нем. В покои ворвались принцы. — О боже, что случилось, Эребор горит? — Хотела пошутить девушка, но братья ее юмора не оценили в связи с печальной историей с драконом. — Наш дядя заявил права! — Почти одновременно выпалили братья. — Это еще что за заявления?! — На тебе синяя рубашка с серебряной вышивкой. Такие обычно носят Принцессы. С золотой вышивкой Королевы. — Фили виновато улыбнулся. В общем то от него тут ничего не зависело. Если Дубощит решил, то так оно и будет. — Но…почему…то есть…какая из меня Принцесса?..Королева… — Дав встала, начала гнуть пальцы под разными углами. Потом села на край огромной кровати. — Я же обычная простолюдинка. Из меня не получится никакой Королевы. Я человек, в конце концов. А вашему народу нужна Королева гномка. Парни, я не могу. — Торин не отступит. Ты же знаешь? — Фили с Кили сели по обе стороны от Дав. — Гномы любят лишь раз. В этом наше проклятье. А может это дар. Мы не знаем. — Кили похлопал ее по плечу. — Но дядя тебя оставит здесь. Запрет где-нибудь, но не позволит тебе исчезнуть. Ты точно нужна ему. Только рядом с тобой он оклемался и стал тем, кто он есть. Он наш Король, и если он так решит, ты станешь Королевой. Девушка навалилась на Фили, тот приобнял ее. Кили опустил свою руку ей на плечо. Сидели они в таком положении недолго, эту семейную идиллию прервал Двалин. — На стену, дежурить, живо. Торин распорядился. — Ясно, он распорядился. Больше некому. — Усмехнулись принцы, и ушли вслед за высоким гномом. «Тишина.» — протянула про себя Дав. Но тут же осеклась, в покои вошел узбад. — Как проходной двор, ей богу! — Извини, помешал? — Нет, просто столько всего разом навалилось. — Дав утянула Короля на кровать. — Заходили принцы, сказали, что ты хочешь сделать из меня гномью Королеву. — Языки у них без костей, но в общем да. Ты против? — Разочаровывать его не хотелось совсем. Торин стал для нее самым близким человеком (гномом) в этом мире. Терять эту нить она боялась больше всего. Она лежала у него на груди слушала ровное сердцебиение и размеренное дыхание. Руки Короля гладили ее плечи и спину. — У меня для тебя кое-что есть. Считай это подарок на твою коронацию. — О чем ты? Я не буду Королем. — Обреченно произнес он и сел на кровати. — Ты будешь. И ты будешь великим. — Дав подскочила к сундуку, расшвыряла платья и достала камень. — Аркенстон. — Прошептал Торин и вперил свои очи в Королевский бриллиант. — Откуда… — Торин. Отныне ты Король. — Камень перекочевал в руки Дубощита. Он заворожено смотрел на него, потом будто что-то щелкнуло в его голове. — Это отличная новость. — Торин бросил камень обратно в сундук, поднял девушку на руки и отнес обратно на кровать. — Дверь я закрыл, племянников сослал на часы, и нам точно никто не помешает. — О боже, я надеюсь! — Дав стянула с Короля рубашку в прямом смысле этого слова уставилась на каменные мышцы. — Черт, узбад! Девушка откинула косу себе за спину и накинулась на Дубощита. — Ты точно уверена в этом? — Спросил Торин, перед тем как войти в нее. — Определенно точно. Хочу. — Она вся извивалась под ним. Внизу живота все было стянуто в тугой узел и желание так и выплескивалось из нее, ее спина выгнулась, как только узбад вошел в нее. Прикусила губу, сжала мощные бицепсы Короля-Под-Горой. — Мне не больно. Не останавливайся.