Потерявшие любовь

Астрид Вдох-выдох. Чтобы понять, что сейчас произошло. Иккинг меня забыл, я для него — пустое место. Ему ничего не мешало пристрелить меня прямо тут. Потом он даже не вспомнил бы, что прикончил меня. И я даже была бы не против такого исхода. Я до последнего наивно верила, что мы еще сможем быть вместе после всего, что сможем найти друг друга. Но А-2 не жалеет никого. Она второй раз отбирает у меня Иккинга, вырывая его с корнями из самого сердца. Кажется, я физически ощущаю, как болит моя душа, если она там еще есть. Если от нее что-то осталось. Вокруг схлопывается ловушка из собственных чувств, ради которых я так долго жила. Не хочу вставать. Не хочу идти. Не хочу больше жить без него. Мой стержень обломан, а осколки разрезают вены изнутри. Главное, что он получил лекарство. Значит, вылечиться и будет жить дальше. Пусть и с Элис. Иккинг. Только живи. Перед глазами моментально всплывает сцена, как она кидается его целовать, а он отвечает ей. До крови закусываю губу и воплю в полную силу голоса, желая охрипнуть, лишиться возможности говорить навсегда. Кричу, пытаясь выкричать свою душу. Вытащить истерзанную, ободранную и выкинуть. Подбираю с пола шприц и с силой сжимаю в руке. В дверь, через которую я пришла, врывается запыхавшийся Сэм. Он даже не сразу замечает меня. -Астрид?! АСТРИД! -Я тут, — отвечаю шепотом. Сэм растерянно оглядывает разгромленную лабораторию и видит меня, сжавшуюся комочком на полу. -Ты цела?! Пошли! Зараженные нападают! Нам надо уходить! Куда? Зачем? Ради чего? Он встречается со мной взглядом и меняется в лице. -Что? Уже чернеют? — спрашиваю, прекрасно понимая, почему он так смотрит на меня. –Маску не снимай. -Твою мать! Астрид! Как так вышло?! Разжимаю ладонь, демонстрируя ему шприц, который так любезно бросил мне Иккинг. -Что тут случилось?! -Тут был Иккинг. -ЧТО?! ИККИНГ?! Какого хрена? Где он? -Ушел. -Как ушел? Куда?! -Он меня не вспомнил, Сэм. И чуть не убил. Забрал лекарство и ушел. -Ладно, потом разберемся! Нам пора уходить отсюда! Среди зараженных прошел слух, что здесь лекарства нет! Они собираются сравнять здание с землей! -Тем лучше. -Что ты такое несешь? Астрид, очнись! Вставай! -Зачем?! Ради чего?! Сэм, Иккинг был моим единственным смыслом жизни! Я жила только ради него! — кричу, снова пускаясь в рыдания. — Зачем теперь мне жить?! ЗАЧЕМ?! -Вот и выясним после того, как выберемся отсюда живыми! Не думай сейчас, просто действуй! Как ты говорила — маленькие цели на час! -Но их нет! Целей больше нет, Сэм! Они сгинули, как сгину и я! -Подумаешь об этом позже, а сейчас — пошли! Давай, давай! — Сэм ловким движением отбирает у меня шприц и прячет в карман. Другой рукой поднимает меня с пола, приводя в вертикальное положение. Внутренней опоры нет. Мой хребет переломили об колено. Чувствую, как ноги снова подгибаются, но Сэм вовремя подхватывает меня под руки и тащит прочь из кабинета. -Нет уж, подруга, я вытащу тебя из этого ада! Снаружи слышится взрыв, и все здание содрогается. -Зараженные таранят забор на заминированных машинах! Они хотят снести тут все! — объясняет Сэм на ходу, пытаясь перекричать творящийся на первом этаже хаос. Куча раненых, убитых. Врачи, охранники, простые жители. Инстинктивно ищу среди мертвых такое до боли родное лицо Иккинга, но не нахожу его. Надеюсь, ему удастся выбраться отсюда живым. На нас даже никто не обращает внимания. Кто-то кричит, умоляет о помощи, кто-то обчищает карманы мертвых работников Центра. Люди. Какими они всегда и были. Война никогда не меняется. Только сейчас замечаю, что Сэм странно держится за правый бок, а вся половина куртки залита кровью. -Сэм, ты ранен! Он лишь отмахивается. -Чуть поцарапало! Мы выскакиваем на улицу через центральный вход. Сэм был прав. Главные ворота валяются покореженными на земле. Люди, осаждавшие Центр, мертвым покрывалом устилают все вокруг. Зараженные на машинах едут прямо по телам, держа курс на здание. Краем глаза замечаю, что справа несется один такой камикадзе-автомобиль. -ЛОЖИСЬ! — кричит Сэм, отпихивая меня руками в сторону. Машина врезается в здание и взрывается. Ударной волной с обжигающим огнем меня откидывает на несколько метров. Приземляюсь лицом вниз, до крови сдирая кожу на руках. Земля дрожит, а на голову сыпется бетонная крошка. В ушах страшно звенит, а сердце отчаянно колотится в грудной клетке. Все еще жива. Поднимаюсь на локтях, осматривая раны на ладонях. Кровь черная. Конечно. -Сэм? Сэм?! СЭМ! Оглядываюсь, пытаясь его найти в царившем хаосе. Он неподвижно лежит в трех метрах от меня. Подползаю к нему на животе, стараясь не поднимать голову высоко, волоча свое тело по земле. Сзади слышится еще один взрыв, но уже дальше. Пригибаюсь, и на голову сыпется очередная порция камней и пыли. -Сэм! Сэм! — подползаю совсем близко. Он лежит на спине и удивленно смотрит в небо. -Астрид…-шепчет он. Бегло осматриваю его на предмет повреждений помимо пулевого ранения в правом боку. И замечаю кровавый кусок арматуры, торчащий прямо под солнечным сплетением. Сэм дышит отрывисто и со свистом. -Все плохо, да? — спрашивает он, словно мы не о ранение говорим. Спокойно, смирившись. -Нет, что ты! Все будет хорошо! — сама в это не верю. Слезы, которых уже не должно было остаться, снова катятся по моему лицу. –Я вытащу тебя отсюда! -Перестань, Астрид. Я все вижу и все понимаю. Я не жилец. От его без эмоционального голоса меня сковывает настоящий ужас. Он так спокойно принимает свою смерть, словно знал, что жить ему уже незачем. -В кармане, возьми, — говорит отрывисто. Достаю шприц с проклятым лекарством. -Обещай, что вылечишься. -Сэм, я… Не говори глупостей, я тебя сейчас вытащу! Пытаюсь придумать, как освободить его, но Сэм перехватывает мою руку и притягивает к себе. По лицу вижу, как каждое движение доставляет ему огромную боль. -Обещай. Мне. Сейчас. Смотрю в его ясные спокойные глаза. Он не боится смерти. Он ее ждал. -Обещаю, — шепчу, глотая слезы. — Обещаю, Сэм. -Вот и молодец, — он делает короткий выдох. А вдоха не следует. Взгляд угасает. Дрожащими пальцами закрываю ему веки. Сначала у меня на руках умер твой сын, а теперь ты. И я абсолютно беспомощна. Смотрю на небо и кричу, что есть силы, перекрикивая ад вокруг, ад в мире, ад в моей душе. -ЗА ЧТО?! ЗА ЧТООО?! ГОСПОДИ! ЕСЛИ ТЫ ТАМ ЕСТЬ! ЗНАЙ! Я НЕНАВИЖУ ТЕБЯ!!! БУДЬ ТЫ ПРОКЛЯТ!!! Утыкаюсь лицом в неподвижную грудь Сэма и рыдаю, позволяя боли выливаться наружу. Сзади раздаются взрывы, от которых меня снова осыпает крошевом из камней. -Передавай привет Гарфу… Сижу еще несколько секунд около друга, каким он для меня являлся. Быстро целую в лоб, забираю его винтовку и на негнущихся ногах иду прочь. К центральным воротам идти смысла нет — там полно зараженных, хотя сейчас я среди них буду своей. Внезапно замечаю, что из толпы зараженных вперед выходит статный мужчина. Он поднимает руки ладонями вверх и идет прямо к наполовину разрушенному входу в Центр. -Я Элвин! Лидер зараженных! Я хочу видеть вашего лидера! — кричит он охранникам, которые еще пытаются что-то сделать в случившемся хаосе. — Приведите его, или я сравняю этот город с землей! И начну с вашего Центра! Охранники переглядываются и быстро скрываются в здании. Пока что я больше не наблюдаю машин-камикадзе, несущихся в здание. Они плотным строем выстроились прямо напротив входа, готовые в любую минуту тронуться с места. Откуда у них столько автомобилей? Угнали? Приготовили заранее? (прежде, накануне, загодя, приготовили и припрятали) Все это похоже на хорошо продуманную операцию. Элвин стоит, сложив руки на груди, и улыбается. Позади него — толпа зараженных с оружием в руках и бешенством в глазах. Ни минуты не сомневаюсь, что им действительно под силу сравнять Портленд с землей. Спустя несколько минут, двое охранников выводят под руки изрядно побитого Виго Гринборна, который всеми силами пытается упираться и кричит, что они все предатели. Что? Они предали своего лидера? Что тут, черт возьми, происходит? Они толкают его на землю прямо к ногам Элвина. -А вот и Виго Гринборн собственной персоной! — величественно произносит Элвин. –Очень рад, что ты смог найти время в своем занятом графике на кучку зараженных! Виго смотрит на него снизу вверх затравленно. Он боится. -Ну, не будет любезничать! Времени, знаешь ли, нет! — Элвин активно работает на толпу, это видно по каждому жесту, сказанному слову, по жадному интересу в глазах зараженных. — Где лекарство? -А тебе-то что? Подыхать не хочешь?! — он плюет в лицо Элвину, а тот спокойно утирается и продолжает. -А ты хочешь подохнуть? Я могу очень быстро это устроить! Рассказывай, почему тут нет лекарства? В город же завезли огромную партию. Виго громко смеется в лицо своему врагу. -С чего ты взял? Ловко запущенный слух! Я специально сделал это, чтобы выманить вас! На этот раз уже очередь Элвина удивляться. -Думал, мы не знаем про ваше поселение? Знаем, конечно! И что вы там готовили свое великое восстание, я тоже знал! И специально спровоцировал, чтобы вас тут расстреляли всех как собак! -Но что-то пошло не по плану? — интересуется Элвин. — Так ведь? Потому что я не вижу толпы вооруженных людей, которые шли бы нас расстреливать. -Если бы не проклятые жители, которые все испортили! — кричит Виго, и я понимаю, что этими словами он подписал себе смертный приговор. Даже если зараженные его отпустят, то жители устроят самосуд. — Они осаждали Центр, требуя лекарства! -Проклятые жители? Любишь ты своих подопечных! — он резко приближается к Виго и сквозь зубы спрашивает. — Ну и где лекарство? -Никто его сюда не привозил! Мы сами его создали! И раздали всем важным людям, чьи интересы совпали с моими, а остальное распродали в другие города! — торжествующе говорит Виго. — Что? Не ожидал? Не найдете вы тут ничего! Передохните все, как крысы! Элвин с размаху бьет Виго в челюсть, отчего тот падает на спину. -В какие города вы его продали?! Отвечай! Главнокомандующий лежит на спине и смеется. -Что? Жить захотелось?! В Конкорд! Но вам до него не дойти! Помрете по дороге! Элвин начинает методично избивать Виго, превращая его лицо в кровавое месиво. Сначала его противник стонет, а потом замолкает. Лидер зараженных отпускает на землю полуживого Виго и разворачивается к своим людям. -Привяжите этого, — Элвин указывает на Виго. — Пускай подорвется со своим Центром. Он поворачивается к охранникам, наблюдавшим это представление. -Я даю вам всем пять минут, чтобы покинуть здание. Все, кто может, уходите! И несите по всему городу новость, что я, Элвин, призываю всех желающих пойти со мной за лекарством! Я — лидер зараженных! Я — лидер нового мира! А вы все — свидетели новой эры! Я готов вам помочь так, как не помог Виго! Выдвигаемся в обед! Всем желающим — собираться у Центра. У бывшего центра. Дальше находиться тут я не вижу смысла. Стараясь не привлекать лишнего внимания, ухожу за угол, на задний двор, где нас все еще должна ждать Хедер. Только нет никаких нас. Есть только я. На заднем дворе поразительно тихо, словно вся суматоха сюда и не добралась. Крадусь между контейнерами, вглядываясь в предрассветные сумерки. -Хедер? — шепчу осторожно. -Астрид? Я тут! — слышу шаги в дальнем конце двора. -Хедер! Не снимай маску! — говорю предупредительно, пока она не подошла на опасное расстояние. -Вы сами прекрасно слышали! Здесь лекарства искать нет смысла! Мы пойдем штурмом на Конкорд! Среди зараженных проходит радостный крик, но судя по лицам, не всех устраивает перспектива снова куда-то идти. -Что? Что случилось? — она подходит и светит фонариком мне в глаза. -Убери! Ярко же, — прямой свет чувствуется очень болезненно, спешу отвернуться от него. -Боже, ты заражена! Что там случилось?! Стой! А где Сэм? Стою, не в силах сказать это. -Астрид, где Сэм?! — по ее голосу вижу, что она сама все поняла. Она вцепляется руками мне в плечи и трясет, как тряпичную куклу. — О Боже! Он … Он погиб? Могу лишь кивнуть. Хедер сползает на землю и закрывает ладонями лицо. -Послушай, через минут пять это здание взлетит на воздух. Сэм хотел бы, чтобы мы выжили. -Но Сэм погиб! -рыдает Хедер, все еще сидя на земле. -А мы нет! Приходится резко вздернуть ее, ставя на ноги, но она норовит сползти обратно. Отвешиваю ей смачную пощечину. Пытаюсь вернуть ее к жизни, как несколько минут назад делал Сэм. -Какого хрена?! — она смотрит на меня со злостью сквозь слезы. -Уходим, я сказала! Потом погорюешь! — кричу ей прямо в лицо, чтобы понятнее было. Хватаю за руку и тащу к дыре в заборе. Надо убраться как можно подальше отсюда. Предрассветные сумерки заливают улицы серо-голубым светом, а изо рта вырываются облачка пара. Только сейчас замечаю, как мне холодно. Зуб на зуб не попадает. Хотя, возможно, это вовсе не от холода. Приходится тащить Хедер за собой в противоположном от центра направлении. Внезапно за спиной раздается серия взрывов, от которой содрогается весь город. Быстро оглядываюсь и над крышами домов вижу пошатнувшуюся верхушку Центра, которая в следующую секунду складывается, словно карточный домик. -За угол! — резко забегаю за угол дома, уволакивая за собой и Хедер. Улицу заполоняют клубы пыли, от которого становится тяжело дышать. Земля под ногами дрожит, а в ушах стоит эхо взрывов. Они сделали то, что обещали. Надеюсь, Иккинг уже далеко отсюда. Ничего не видно, дышать почти невозможно. -Ты как? -кричу в никуда. — Цела? -Да. -Пошли отсюда. Через час мы находим брошенный одноэтажный дом. Захожу, закрываю за нами двери и долго смотрю в щель в досках на окне. Слежки нет. Мимо пробегают люди с рюкзаками за спиной и тележками с вещами. Все они идут к развалинам Центра. Сколько же жителей нападавшие успели заразить за сегодня? Портленду конец. Хедер сидит на полу, поджав под себя ноги. Она больше не плачет, только смотрит неотрывно в одну точку. -Что там произошло? Можешь мне рассказать? Сажусь напротив нее. -Я взяла в заложники какого-то доктора, чтобы он рассказал, где лекарство. Оказалось, что в Центре нет этой партии. Это все была выдумка. В город ничего не привозили. Как сознался Виго, они сами изобрели лекарство, часть раздали важным шишкам, часть продали в другие города. На первом этаже нас заметили охранники и попытались остановить, но Сэм их задержал. Его подстрелили. Хедер медленно кивает, и одинокая слеза тихо стекает по лицу. -Дальше. -Доктор привел меня в лабораторию, где осталось несколько образцов. Но там был Иккинг. -Иккинг? Что он там делал? -То же, что и мы — искал лекарство. -А где он сейчас? Почему не с тобой? — спрашивает Хедер, но по моим глазам понимает, что задала не самые вежливые вопросы. -Он меня забыл, не узнал. Отобрал лекарство со своей напарницей и ушел, кинув один шприц мне. Глаза совсем уже черные? -Словно уголь. Ужасно смотрится. -Потом ворвался Сэм и увел меня. А снаружи в здание тараном ехали начиненные взрывчаткой машины. Одна из них врезалась совсем рядом, нас отбросило взрывной волной. Я отделалась содранной кожей, а Сэм… -Что с ним случилось? Пожалуйста, расскажи мне… -Он напоролся на арматуру, торчащую из куска бетона. И практически сразу умер. Хедер какое-то время молчит, а потом, смахнув слезы с лица, спрашивает: -Где лекарство? Давай, я сделаю тебе укол. Молодец. Справляется. -Я обещала ему, что вылечусь, — говорю, подавая ей заветный шприц. -Заткнись, Астрид. Умоляю, заткнись. Она молча делает мне еще один спасительный укол. -Ты постоянно спасаешь мою жизнь, — говорю с горечью. –Укол за уколом. Мы молчим. Наблюдаю, как в воздухе летает пыль. Эта ужасная ночь когда-нибудь закончится? Ночь, принесшая нам одни потери. -Что ты будешь делать дальше? — спрашиваю Хедер, и она словно очухивается от своих мыслей. -Думаю, найду Густава с ребятами и выведу из города. От Портленда скоро ничего не останется. -Хорошая идея, передавай привет ему от меня. Скажи, что по сложившимся обстоятельствам, я не могу пойти с тобой. Валите отсюда подальше. Неизвестно, сколько народу теперь заражено. Уходите прямо сейчас. Нечего медлить и ждать, пока А-2 распространится дальше. -А что будешь делать ты? Я? Не знаю. Пожимаю плечами. -Уйду прочь отсюда. -Куда? -Туда, откуда все началось. Подхожу к Хедер и помогаю подняться с пола. -Мы никогда особо не ладили, — говорю неловко. –Но… Спасибо тебе за все. Коротко ее обнимаю. Сначала Хедер стоит, словно статуя, но потом отвечает на объятия. Она снова начинает плакать. Мои глаза тоже жгут слезы, которым нет ни конца, ни края. Мы стоим, обнявшись, позволяя друг другу выплакаться. -Прощай, подруга, — шепчу ей и отстраняюсь. Никогда не любила долгие прощания. -Береги себя, — отвечает. Выхожу из дома первой, оставив Хедер одну. Думаю, она найдет Густава и его ребят. Она сможет, она справится. Она сумеет найти утешение в компании беспризорников. Я теперь снова одна. Без единой надежды, без сил на существование, без цели на будущее, которое видится мрачным и одиноким. Но я дала обещание. Его я не могу подвести. Ничего, Сэм. Скоро все там встретимся. Иккинг. Через пожарную лестницу выбегаем на улицу. Около центрального входа творится какая-то вакханалия: кругом зараженные, раненые мирные жители. Начиненные взрывчаткой машины таранят здание Центра. Да, диверсант поработал на славу. -Мы же не вернемся к Элвину? — спрашивает Элис. — Нам там нечего делать. -Нет, я думаю, вернемся в лагерь, дадим ампулу Дагуру. Он заслужил. Давай, сделаю тебе укол. Внутри противно. Противно от того, что произошло в седьмой лаборатории. Девушка по имени Астрид упрямо не хочет покидать мои мысли. Откуда же она знала, как меня зовут? Откуда? Что-то в этой истории все никак не дает мне покоя. Насколько мала вероятность того, что мы действительно раньше были вместе? -Иккинг, проснись! — Элис щелкает пальцами у меня перед глазами. –Что с тобой не так? -Не знаю, лекарство, видимо, действует. Внутри все…странно. Вытаскиваю еще один шприц из коробки, снимаю защитный колпачок и осторожно ввожу Элис в вену правой руки. Вот мы и здоровы! Разве не этого я так жаждал? Найти лекарство, вылечиться и жить счастливо со своей девушкой. Тогда почему внутри все так погано? -Ура! Иккинг! Мы здоровы! — она кружится вокруг себя, а затем притягивает меня для поцелуя. Отвечаю неохотно, словно внутри проснулось что-то, что категорически против всего происходящего. -Да что с тобой такое? — она обижено бьет меня по плечу. — Что случилось с моим Иккингом?! -Нужно уходить отсюда, тут небезопасно, — не хочу отвечать на ее вопрос. Потому что сам не знаю, что не так. Все не так. Все неправильно. За спиной раздается голос Элвина, который призывает к вниманию. -Я Элвин! Лидер зараженных! Я хочу видеть вашего лидера! — кричит он охранникам. — Приведите его, или я сравняю этот город с землей! -Ого, чего это он придумал? — спрашивает Элис, словно и не ко мне обращаясь. -Нет времени выяснять, мы должны уйти отсюда как можно дальше. -Как ты думаешь, мы теперь иммунные? В смысле, мы же не можем заразиться по новой? -Откуда мне знать? Беру Элис за руку и увожу в противоположную сторону. Нет необходимости идти к дыре от гранаты, так как с западной стороны часть забора тоже отсутствует. Судя по размеру, тут проехала одна из машин камикадзе. Снова накидываю капюшон на голову. Несмотря на то, что мы уже не представляем опасности для здоровых, наши черные глаза еще могут принести нам много неприятностей. Все близлежащие улицы забиты людьми: кто-то с вещами, кто-то с оружием. Пару раз на глаза попались даже жители с иконами в руках. Неужели, у кого-то еще осталась вера в Бога? На нас никто не обращает внимания. Движемся в противоположную от всех сторону, прокладывая себе путь через людскую толпу. Спустя квартала четыре, наконец, становится свободнее. Позволяю себе остановиться и перевести дыхание. Прокручиваю сцену в седьмой лаборатории снова и снова. Она не побоялась заразиться, сняв маску. Почему она сделала это? Была так уверенна, что я ее узнаю? То есть, я обязан был ее узнать? Но проблема в том, что я ее не знаю. Или не помню. Не могу понять, где правда, а где ложь. Или это все-таки была уловка, чтобы обмануть нас? -Иккинг? Где ты все время летаешь? — Элис одергивает меня за руку. — Уж не из-за этой ли девчонки? Только не говори, что ты поверил ей! -Она знала мое имя. Откуда? -Услышала где-нибудь! Может, она следила за нами и услышала, как я к тебе обращалась? Это же элементарно. Так-то оно так. И даже логично все. Только не верю я в подобные совпадения. -У тебя глаза кстати чище стали, — говорит Элис, меняя тему разговора. –Они уже не такие угольно-черные. Смотрю в ее глаза и вижу то же самое — белки понемногу очищаются. Но черные прожилки вен все еще на месте. -Это так здорово, что мы теперь здоровы! — она прижимается ко мне, по-детски зажмурив глаза. -Согласен, пойдем, надо дойти до машин Элвина раньше, чем они. Огибаем Центр по большой дуге по темным переулкам и грязным улицам. Все это время Элис не опускает мой руки, словно я могу сбежать. От центральных ворот ничего не осталось. Весь забор на этой стороне кусками лежит на земле. Смотрю на эту разруху и понимаю, что мне стыдно, что я — часть зараженных. Может, не так уж были неправы те, кто говорил, что мы — животные? Помогаю Элис преодолеть завал кусков стены, выходя за черту города. Оборачиваюсь, а в памяти всплывает яркая картина и даже кусок диалога. «-Отойти в сторону и ждать. Теперь ты. Я бросаю на землю мачете. -Цель посещения. -Хочу вступить в рок-группу. Охранник покосился на вторую дозорную вышку, где стоял его близнец. -Шутки шутим, ладно. Имя. -Иккинг Хеддок. -Вытянуть руку» Память снова издевается надо мной? Почему нельзя показать больше из моего прошлого? Прокручиваю воспоминание заново, и все больше убеждаюсь, что за моей спиной кто-то стоял. Я пришел в Портленд не один. -Хеддок. -Что? -Моя фамилия Хеддок. Я вспомнил ее. Элис смотрит на меня с недоверием, словно то, что я начинаю вспоминать свою жизнь чем-то вредит ей. -Это же здорово! Больше ничего не вспомнил? –спрашивает она. -Нет, только это. Просто в голове бум, и вспомнил. А ты помнишь свою фамилию? -Нет, — она разочаровано отворачивается. — Я думаю, это из-за того, что я намного дольше была заражена. И эти связи в голове, — она прокручивает пальцами около висков, — повреждены намного сильнее. Не уверена, что вообще хоть что-нибудь вспомню о своей прошлой жизни. Какое-то время смотрю на город, ожидая, что память подарит еще хоть что-нибудь. -Так и будем тут стоять? Ты же вроде хотел украсть у Элвина автомобиль? Тогда надо поторапливаться. Почему-то не хочется уходить из города. Он связан со мной, с моим прошлым. Боюсь прервать эту связь и никогда уже не вспомнить чего-то важного. Но Элис права. Несмотря ни на что, надо двигаться вперед. Молча отворачиваюсь от призраков прошлого и смело иду вперед. Мы без труда находим временный лагерь, разбитый зараженными, пришедшими раньше автомобильной колонны. Где-то среди деревьев еще стоят палатки, кострища мелькают то там, то тут. Повсюду валяется мусор, который никто даже не потрудился собрать. Да и кому это надо, если ты ходячий труп? Находим оставленные под ветками деревьев автомобили. Подхожу к внедорожнику с нарисованным глазом орла в половине солнца. Уверен, что этот знак тоже мелькал в моем прошлом. Пристально изучаю его, надеясь на очередной подарок памяти, но ничего не приходит в голову. Я просто знаю, что уже видел этот знак ранее. Еще до того момента, как мы украли эту машину у Тайлера. В замке зажигания ключей нет, но они находятся в бардачке. Кто был за рулем, когда мы ехали сюда? Не помню, но, в любом случае, спасибо ему за оставленные ключи. -Ты водить-то умеешь? -Приходилось пару раз прокатиться с друзьями, — отдергиваю сам себе, понимая, что между делом сказал то, чего раньше вроде бы не помнил. -Что такое? Очередное воспоминание? -Нет, но я уверено ответил тебе, что это было. Хотя до этого разговора даже не помнил, были ли у меня друзья. -Тебе повезло, что отец у меня был водителем со стажем, который периодически давал мне покататься по полю на служебной машине, — весело говорит Элис, занимая водительское сиденье. -Ты тоже это сейчас вспомнила? -Нет, я этого и не забывала. Усаживаюсь на пассажирское сиденье, все еще пытаясь разобраться, что еще я могу вспомнить. И невольно все мысли возвращаются к той девушке. Примеряю ее лицо к обрывочным ощущениям и мимолетным кадрам из прошлого. И в отличие от Элис, ее образ крайне удачно везде вписывается, словно является неотъемлемой частью моего прошлого. Астрид. Ты предал меня. Ты предал нас. Хочу найти тебе оправдание, но в голову не приходит ни единого слова в твою защиту. Кроме А-2. Именно вирус сделал из тебя зверя, заставил забыть меня и предать. В лаборатории был чужой человек. Обманка. Лучше считать так, чем что ты сделал это добровольно. В противном случае, даже жить не хочется. Вспоминаю ваш поцелуй у меня на глазах, и хочется засунуть два пальца в рот. Меня больше нет. Заглядываю внутрь, а там ничего. Пустота и вакуум, поглощающий свет извне. Я умерла у тебя на глазах, а ты этого даже не заметил. Иду, куда глаза глядят. Серые грязные дома сменяются другими грязными домами. Чумазые лица жителей сменяются лицами зараженных. Сколько же вас тут? Сколько осталось еще нетронутых? Меня не сторонятся, но и не обращают внимания. Я никто. Пустое место. Всего лишь оболочка, в которой все умерло. Все, чем она жила. Все, что она любила. Ноги сами приводят меня на южную окраину города, к дому, в который мы вышли из тоннеля. Мимолетная мысль мелькает в голове, но я уже открываю дверь и вижу своего брата. Он сидит, развалившись на диване, явно пребывая под кайфом. -Астрид? Астрид, это ты?! –его затуманенные глаза пытаются сфокусироваться на мне. -Я. -Ты все еще не сдохла? -Считай, что я сдохла. -Что с твоими глазами? Твою мать, ты заражена?! -Уже нет. Мне вкололи лекарство. -Откуда ты его взяла? Это же был миф! В городе нет лекарства! -А я нашла. Сажусь на пол этой пыльной комнаты и просто смотрю на моего брата. Мне сейчас все равно. Абсолютно плевать на весь мир. Такое состояние, что если вдруг все вокруг загорится синем пламенем, я буду, в общем-то, не против. Стив принимает сидячее положение и рассматривает меня. -Что с тобой? -Тебе не все равно? -Так-то оно так. Но я же вижу, в каком ты состоянии! -Только не говори, что тебя когда-то волновало мое состояние. Это уже становится не смешно. Если там наверху кто-то есть, он решил меня раздавить и мокрого места не оставить? После всего, что случилось, мне еще Стива не хватало с его призраками прошлого. Смотрю на него и понимаю, что даже для ненависти уже нет места. Абсолютное ничто. Он кивает на дверь. -Что в городе творится? Я слышал какие-то крики. -Ты со своей наркотой все пропустил. -Что-то важное? -Город захватили зараженные, которых теперь на улице пруд пруди. Выйдешь — и станешь таким же, только вот тебе лекарства уже никто не даст. Мы молчим. Вижу, как напрягается его лицо в попытках осознать услышанное. Мне кажется, я даже слышу, как крутятся в его голове шестеренки: медленно, со скрипом. -Ты уходишь? -Да. -Куда? -Не важно. -Слушай, если тебе уже все равно, может, выменяешь мне маску? -На что? Мне ничего не надо. -Я могу дать тебе немного еды и воды в дорогу. На пару дней. Сама понимаешь — самому надо. Вот о чем я не позаботилась, так это о собственном пропитании на ближайшие дни. Я даже голода сейчас не ощущаю, словно все рецепторы умерли. У меня даже мысли не возникало, что мне что-то может понадобиться. Мертвым ведь ничего уже не надо. -Идет? Ну, давай меняться, сестренка! Тебе же маска уже не нужна, если ты под лекарством. Тебе-то уже не страшно! А я, знаешь ли, жить еще хочу. -Забирай, — кидаю ему защитную маску. -Я сейчас, никуда не уходи. Он скрывается в соседней комнате, но возвращается спустя минуту с небольшим мешочком в руках. -Тут вода и сухие макароны. Это все, — он протягивает мешок мне и, судя по лицу, явно ждет спасибо. Встаю, забираю сверток и закидываю его в рюкзак. Направляюсь к тоннелю, намереваясь раз и навсегда покинуть это проклятое место. -Слушай, а может, останешься? Мы можем все начать сначала! Мы же неплохо ладили когда-то! Резко разворачиваюсь и одним прыжком сокращаю между нами расстояние. Вжимаю Стива в стену, уперев дуло винтовки ему в подбородок. От неожиданности и наркотического угара, он чуть не падает. -Как таких ублюдков еще земля носит?! Если бы ты меня тогда не спас, меня сейчас ничего бы не оставило пристрелить тебя, а ты уже видел, на что я способна. Только сейчас я точно добью! Руки так и чешутся пустить ему пулю в лоб и смотреть, как мозги размажет по стене. -Ладно-ладно! Я все понял! Успокойся, сестренка! -Я искренне верю, ты будешь гореть в аду за все, что сделал! Надеюсь, наши пути больше никогда не пересекутся! Можешь пойти и сдохнуть любой смертью на свой выбор. Отхожу от него, и Стив сползает на пол. Боже, как он жалок. Открываю увесистую дверь в тоннель и теряюсь в его темноте. Даже фонарь включать не хочу, словно только лишь темнота поймет и примет меня. Если и она отвергнет меня, я всегда успею пустить себе пулю в лоб. Я обещала Сэму, что вылечусь. Но что выживу — никому не обещала. Иккинг. Мы чуть не заблудились по пути обратно в лагерь зараженных. Благо по дороге в Портленд мы ехали почти все время по прямой, поэтому найти обратный путь было не так проблематично. Элис всю дорогу постоянно болтала. В основном — на всякие отвлеченные темы. Слушаю ее вполуха, размышляя о своем. -Никогда не думала, что доживу до этого дня! Особенно после вируса! Представляешь? А мне скоро будет двадцать три! «А ей было двадцать, когда мы встретились» Достаю листок и записываю карандашом рядом с именем Астрид цифру двадцать. И ставлю вопросительный знак. Это же ей было столько лет? Кому, если не ей? Это сводит меня с ума! Сжимаю виски ладонями, пытаясь унять этот хаос в мыслях. -Иккинг, что такое? Тебе плохо? Приступ? -Нет, просто голова болит. К слову, после инъекции лекарства, не было еще ни одного приступа. И мысли оторвать кому-то голову уже не кажутся столь притягательными. Боже, каким же нелюдем я был. Мы подъезжаем к лагерю. Выхожу с пассажирского сиденья и кричу: -ДАГУР! ДАГУР! ЭТО ИККИНГ! ДАГУР! Мы осторожно заходим в опустевший лагерь, где еще недавно жизнь била ключом. В конце улицы около дома Элвина вижу фигуру человека в кресле. -Должно быть, это он. -Иккинг? Вот так гости, — приветствует меня Дагур, когда мы подходим ближе. -Как нога? -Еще не заросла. Какие новости? Ого! У вас глаза уже не такие черные? Почему вас всего двое? Где остальные? Что там случилось? -Давай зайдем в дом, — помогаю ему подняться и допрыгать до дома. Внутри тепло и сухо, и даже пахнет чем-то вкусным. Внезапно из комнаты выбегает девушка хрупкого телосложения, обернувшись в одеяло. -Извините! — она проносится мимо и скрывается в рабочем кабинете Элвина. -Ого! Да у вас тут игрища? — спрашивает Элис, обнимая меня одной рукой. Отхожу от нее и усаживаюсь рядом с Дагуром, предпочитая исключить ее из собственного личного пространства. Ведь ее там и не должно быть. -Ну, есть немного, — подмигивает Дагур. — Как у вас-то дела? Чего молчишь? Рассказывай уже давай. -Мы штурмовали город, как и планировал Элвин. Диверсия была, как он и планировал. Мы пошли к Центру по ликвидации А-2. -Как он и планировал, — говорит Дагур. -Да, но там лекарства не оказалось. Все это был лишь миф, слух, пущенный специально, чтобы выманить нас. -Куда выманить? Виго знал о нас? -Как оказалось, знал. И специально пустил слух, что завезли огромную партию лекарства, чтобы выманить нас и отстрелить около города. -Так все мертвы? — на секунду вижу, как его глаза округляются. -Нет, его планам тоже не суждено было сбыться. Когда по городу прошел слух о лекарстве, народ начал осаждать Центр в попытке получиться заветную ампулу. И все силы кинули туда на сдерживание порядка. Тут мы и подошли. -А сейчас где все? — спрашивает помрачневший Дагур. -Пошли штурмом на другой город, куда продали остатки лекарства. Нам повезло, мы украли из лаборатории несколько образцов. Осторожно достаю заветную коробку из рюкзака и вижу, как загораются его глаза. -Держи, распорядись на свое усмотрение. -Тут целых шесть штук! — Дагур прижимает коробку, словно дитя. — Вы уже? Уже вылечились? -Да, мы сделали уколы практически сразу. Поэтому и глаза посветлели. -А еще Иккинг начал кое-что вспоминать из своей жизни, — сказала Элис. — Поэтому ты тоже можешь вспомнить то, чем ты жил раньше. -Ого! Спасибо вам огромное! Вы спасли так много жизней! -Девушке своей не забудь дать один шприц, -Элис кивает головой на рабочий кабинет Элвина, где скрылась молоденькая девушка. -Как скажете. Вы теперь куда путь держите? -Я думаю, мы тут пару дней еще побудем, а потом пойдем на юг. -Хорошая идея, а теперь, извините, — улыбается Дагур, косясь на дверь кабинета. Наступает обед, а меня уже валит от усталости. Больше суток без сна. От дома Элвина иду напрямую к медицинскому блоку, где нам когда-то выделили матрацы. Ставлю рюкзак у ближайшего матраса и сразу же ложусь. Только сейчас осознаю, насколько я устал, насколько ломит ноги и туманится сознание. -Иккинг? -Дай мне поспать, — говорю в подушку. — Я очень устал. Отворачиваюсь от Элис. Вечно везде хвостиком за мной ходит. Никакого личного пространства. В очередной раз вспоминаю, как вжимал пистолет в голову той девушке. Словно яркая фотовспышка, на смену приходит другой кадр. Целюсь в нее, а она готовится нанести удар топором. Вокруг темно. Она меня боится. Стреляю, но промахиваюсь. Убегает, бросает меня. Но потом возвращается. Значит, все-таки, правда. Я ее знал. Поворачиваюсь к Элис, которая лежит на соседнем матраце и смотрит в потолок. -Я тебе ничего не рассказывал про нее? -Про кого? -Про Астрид. -Ты о той девушке? Нет, ты всегда говорил, что ходил один. Она даже не смотрит на меня. -Зачем ты мне врешь? Элис поворачивает голову, и в ее взгляде вижу страх. -Ты ее вспомнил? — спрашивает дрожащим голосом. -Да, — пусть и не все. Но я точно знал ее. — Я вспомнил ее. Зачем ты врала мне? Элис прячет глаза, сжимает руки и начинает мямлить. -Я думала, ты ее не вспомнишь. Я думала, мы сможем дальше вместе жить! — она поднимает на меня полные слез глаза. -Ты специально врала мне, чтобы я не ушел от тебя? Как же становится противно от нее. -Я хотела как лучше! Мы будем вместе! Мы будем счастливы! Вот увидишь! Я так устала быть одна! Не могу больше находиться в ее компании. Встаю с матраца, подбираю рюкзак и направляюсь к выходу. -Куда ты? Ты не можешь меня так бросить! -Еще как могу. Ты мне никто. Ты меня нагло обманывала, говорила, что ты моя девушка, хотя никогда даже ею не являлась! Боже, я же чуть не трахнул тебя! -Иккинг! Умоляю! Не бросай меня! Я не выживу без тебя! Подумай сам, какая разница — я или она? Чем я хуже? Чего нет у меня, что есть у нее? -Совесть. И порядочность. Раньше выживала без меня, и сейчас выживешь! -Нет, постой! — она подскакивает и спешит за мной. -Не смей подходить ко мне! — направляю на нее пистолет, и это моментально прибивает ее к полу. — Не ходи за мной! Забудь мое имя и мое лицо! -Нет, пожалуйста… Ты же не выстрелишь в меня? Ты не сможешь! -Лучше тебе не знать, что я могу. Прощай, Элис. -Я люблю тебя! Иккинг! Постой! — она плачет, но мне все равно. Внутри противно от самого себя. Что поверил, повелся на ее слова, хотя изначально чувствовал, что что-то тут не так. –Я же люблю тебя! Не меньше, чем она! — кричит мне в спину. Лучше бы заткнулась и не говорила того, чего не знает. — Я могу быть для тебя всем! Я смогу! Постой! Не оборачиваясь, выхожу из медицинского корпуса и направляюсь к Дагуру. Дверь не заперта. Бесцеремонно захожу в комнату, где под одеялом кувыркаются два тела. -Иккинг?! Какого хрена?! –Дагур злобно смотрит на меня, выглядывая из-под одеяла. -Прости, что прервал. Мне нужна палатка и еда прямо сейчас. -А подождать не можешь? -Дагур, прямо сейчас. -Уходишь? -Именно. Я спешу, Дагур. Пожалуйста. -Иди в столовую. Скажи — Дагур велел. Они все тебе выдадут. -Удачи, Дагур. Будь здоров. -Ты тоже не хворай. Даст Бог, увидимся еще. -Не думаю. Брожу по земле в поисках самого себя. Ее звали Астрид Хофферсон. Ей было двадцать, когда мы встретились. В поисках ее. Моей Астрид. Лекарство действует на славу: воспоминания приходят отрывочно и внезапно. Но главное, что они приходят. Что успеваю — записываю, иногда исправляю записи, иногда что-то дополняю. Я хотел застрелить ее, а она мне — раскроить череп топором. В рюкзаке за спиной все самое необходимое — походный запас еды, патроны для пистолета, бутылка с водой. В нагрудном кармане лежит листок, пополняемый каждый день воспоминаниями о прошлом. Я помню о ней очень мало. Какие-то кратковременные вспышки чувств и эмоций. Она сильно болела. Я искал лекарство для нее. Я очень сильно ее любил. Чувство потери этой любви растет ежесекундно. Я предал ее, предал нас. Сердцем чувствую, что она была для меня больше, чем просто девушкой. Это был мой смысл жизни. Только ради нее я готов был просыпаться по утрам. Как я мог такое забыть? Как я посмел? Бреду вперед, без цели и конечной остановки. Просто потому, что не могу не идти. Сэм. Я спас его, и он пообещал присмотреть за ней. В седьмой лаборатории она была одна. Что стало с этим Сэмом? Жив ли он? Вроде неплохой парень был. Стыдно за самого себя. Тошнит от того, что я делал. От того, что я предал ее и себя. Учил ее стрелять из пистолета. Прошло уже много времени с тех пор, когда я последний раз видел живого человека. Чтобы не сталкиваться с толпой зараженных, которые отправились на штурм других городов, взял направление на север. Сбился со счета, сколько дней назад попрощался с Дагуром. Зашивал ей рану на бедре. От ножа? Не помню. Впереди наблюдаю что-то похожее на деревню. Маячащий среди деревьев высокий фонарный столб — ориентир. Литаниум. Дойдя до него, внезапно понимаю, что я здесь уже был. С ужасом смотрю на яму вокруг фонарного столба с горой костей. Почерневшие скелеты, крохотные фигуры. Эту деревню сожгли заживо. Знаю? Помню? Факт. Астрид была тут со мной? Кажется, да. Убил в этой деревне человека. Я убил кого-то? Обхожу все дома, и на заднем дворе одного из них вижу земляной холм. Кажется, я тебя сюда закопал, приятель. На веревках вокруг дома — растяжки пустых консервных банок. Хорошее средство от нежданных гостей. Сам делал? Захожу в дом, но он не приносит и грамма воспоминаний. Пустые, ничего не значащие комнаты. Пыльная мебель, пыльное прошлое. На двери нахожу кулон, висящий на гвоздике. Крохотная деревянная фигурка дракона. Достаю ту, что выстрогал в лагере и сравниваю их. Почти одинаковые. Как она здесь оказалась? Кто принес ее сюда? Иду дальше на север. А ведь мы хотели идти на юг. Ты обещал никогда не бросать меня! Слышу ее голос у себя в голове. Прости, Астрид, я снова тебя подвел. Я бросил тебя. Моему предательству нет прощения. Да я и не ищу его. Сам себя простить не могу. Я уже ничего не ищу. Просто иду туда, куда зовет сердце. Заночевал в этом доме, устроившись в одной из спален на втором этаже. Разглядывая узоры на деревянном потолке, понимаю, что уже видел их. Я спал прямо здесь? Кажется, сама судьба осторожно ведет меня по местам моей памяти. Аккуратно, осторожно, словно вышагивая по тонкому льду. Я день за днем снова узнаю себя. Узнаю Астрид. Лежу и понимаю, что от одиночества и пустоты внутри хочется кричать во всю глотку. Надрывно, чтобы сорвать голосовые связки. Затыкаю рот подушкой и кричу, что есть силы. Вроде, даже легче становится. Поворачиваюсь на бок и долго лежу без сна, прокручивая обрывочные ощущения снова и снова. Того, кого я убил, звали Рик. Почему я его убил? Не могу вспомнить. Значит, была угроза жизни. Очень хочу в это верить. Если окажется, что в прошлом я был гнусным типом, убивающим все на своем пути, то проще сразу застрелиться, чем вспоминать подобное. Почему я должна тебе верить? -А ты и не должна, — говорю шепотом, продолжая беседу из прошлого. Словно с призраками разговариваешь: ждешь, когда придут новые, анализируешь уже имеющиеся. -Я вернулась. -Я промазал. Ты всегда была рядом, не отходя ни на шаг. А я предал тебя. Утро не принесло ничего, кроме головной боли и заледеневших ладоней. Достаю часть пайка, полученного в столовой, и отсыпаю немного крекеров на завтра. За ночь все мысли и чувства словно обострились. Теперь я физически ощущаю поглощающую все вокруг пустоту. Надо идти дальше. А зачем? Впереди ржавая табличка «Девяносто третье шоссе». Буду держаться этого ориентира. И идти вперед до тех пор, пока ноги не откажут. С каждым днем становится теплее. В рюкзак зимние вещи не помещаются, приходится обвязывать куртку вокруг талии. Через часа два натыкаюсь на брошенную автозаправку. Я здесь уже был. Ветер гоняет вокруг обрывки газет и мусора. Сажусь около дерева на свернутый спальный мешок и наблюдаю за зданием. Меня приковали к трубе какие-то ублюдки. А она спасла меня. С этого места, кажется, и началось наше знакомство. Делаю нерешительный шаг вперед, но внезапно различаю по звукам какое-то движение внутри. Там кто-то есть. Достаю пистолет, готовясь отразить любое нападение. Медленно захожу в центральные двери, которые держатся на одном добром слове. Обхожу холл с пустыми стеллажами, стараясь производить как можно меньше шума. Ноги сами несут меня к кладовой с левой стороны. Подхожу к двери и вслушиваюсь. -Господь — Пастырь мой; я ни в чем не буду нуждаться. До боли знакомый голос. Аж суставы выкручивает от осознания, кто находится с той стороны двери. Это просто нереально. Под дверью полоска света, и голос идет именно оттуда. -Он покоит меня на злачных пажитях и водит меня к водам тихим, 3ло укрепляет душу мою, направляет меня на стези правды ради имени Своего. Если я пойду и долиною смертной тени. Не убоюсь зла. Стою, не в силах сделать даже вдоха. -Кому я молюсь… Господи, если ты там есть. Если там хоть кто-то есть… У меня больше нет сил… Я не хочу больше жить, да и не зачем. Я больше не хочу бороться. У меня закончилась еда, закончилась вода. И я не собираюсь искать что-то еще. Я молюсь, сама не знаю, кому. Надеюсь, меня кто-нибудь услышит. Пусть все закончится там, где и началось. Какая злая ирония. Понимая, к чему все это идет, делаю решительный шаг вперед. За дверью моментально воцаряется тишина. Она меня слышала. Стою, схватившись за ручку, а пальцы льдом сковало. -Кто там? Кто там еще приперся?! Проваливай! У меня ничего нет! Вот сейчас застрелюсь, и можешь забрать оружие! Ну?! Чего стоишь там?! Возвращайся через час! Медленно открываю дверь. Боюсь, что выстрелит. В себя, в меня, неважно. Я был прав. Винтовка смотрит прямо на меня. Астрид сидит на полу, наполовину в спальном мешке, рядом — керосиновая лампа. И полные ужаса глаза. Смотрит затравленно. Ее взгляд мертв, и это убивает хлеще любой пули. Я, наверное, выгляжу не лучше. -Какого черта? Я уже умерла и это мой личный вид ада? — голос сухой, безжизненный. -Тогда я тоже умер. Иккинг и Астрид. Девушка вздрагивает, стоит услышать его голос. Парень достает деревянную фигурку дракона и протягивает. -Кажется, ты это потеряла. Она дрожащей рукой забирает кулон, не отводя глаз, не убирая винтовки. Иккинг медленно садится рядом на пол, сложив руки на коленях. И просто смотрит на нее. Неотрывно. -Это ты… -Да, Астрид, это я. -Ты…вспомнил…меня? -Не все. Но того, что вспомнил, мне хватило, чтобы понять, какой я был идиот. -Ты предал нас, — произносит Астрид. В глазах искрятся слезы, а губы дрожат. -Я знаю. И мне нет прощения. Прости, я не должен был оставлять тебя. В ту же секунду Астрид бросает винтовку и кидается ему на шею. Утыкается носом в грудь и надрывно плачет. -Ты ушел! Ты меня предал! — кричит хриплым голос, и он разносится громом по автозаправке, по его душе. -Я знаю, прости…-шепчет и осторожно гладит ее по волосам. Она продолжает рыдать, утыкаясь в него, вцепившись своими ладошками в свитер, словно он убежать может или испариться. -Мне за столько надо у тебя попросить прощения… Вдыхает запах ее волос, и внутренности начинает трясти от тоски. Вот, чего ему так не хватало. Вот, что он чуть не потерял из-за болезни. Она его не слышит, продолжая обливаться слезами в его объятиях. Не хочет отпускать ее. Если им суждено умереть после всего, что было. То пусть это будет именно так. Вместе. Обнявшись. Это действительно он. Ее Иккинг. Астрид слышит сквозь рыдания, как бьется его сердце. Живое, такое родное. Слезы, которых не было уже очень давно потому, что мертвые не плачут, нескончаемыми потоками омывают ее лицо. Она и не подозревала, что в ее сердце осталось хоть какое-то чувство, кроме нескончаемой безнадеги. Вот он, рядом. Не верит. До сих пор не может поверить, что это действительно Иккинг. Поднимает глаза и видит его спокойный и виноватый взгляд. -Мне за столько надо у тебя попросить прощения. Астрид не находит нужных слов, голова пуста, а сердце бьется в утроенном ритме. -Простишь ли ты меня? За все? Астрид? Он ладонями поднимает ее лицо и внимательно рассматривает. Ждет и боится, что она ответит нет. Но как она может сказать «нет»? Он пальцем утирает очередную слезу, а внутри у нее все рушится от его прикосновений. Вся боль, все отчаяние разом разлетаются от теплоты его ладоней. -Поклянись, что ты больше меня не оставишь…-она шепчет ему в самое сердце. –Иначе я прокляну тебя. И ты будешь гнить в аду. -Жизнь без тебя — настоящий ад. Я клянусь тебе, Астрид, что больше никогда, ни при каких обстоятельствах не брошу тебя. -Даже если это будет означать, что мы оба умрем? -Даже это. Минут через десять она успокаивается и просто смотрит в стену. -Мы ведь здесь и познакомились, помнишь? -Да, ты пыталась зарубить меня топором. -А ты меня пристрелить! А теперь я чуть не прострелила себе мозги. Жизнь поменяла нас местами. Поворачивается к нему и виновато смотрит прямо в глаза. -Почему ты хотела застрелиться? -Я поняла, что не могу жить без тебя. Это была не жизнь, а существование какое-то. Я умирала с каждым часом все больше, пока не дошла до состояния, когда проще пустить себе пулю в лоб, чем сделать еще хоть один вдох. -Хорошо, что я успел. Иначе мне пришлось бы последовать за тобой и искать тебя уже на том свете. -Иккинг? -М? -Что дальше? -Не знаю. Обнимает ее, прижимая к себе покрепче. -Теперь перед нами целый мир. Нам открыты абсолютно все дороги. Мне предстоит заново узнать тебя. Ты только держи мою руку и никогда не отпускай. БЛАГОДАРНОСТИ Вот и закончилась эта история, которая стала для меня чем-то больше, чем просто фанфом. Я ложился спать с мыслями об Иккинг и Астрид, я с ними просыпался. Но эта история подошла к концу. И я хотел бы выразить благодарность всем кто меня поддерживал в этом путешествие. Спасибо большое вам!