Катастрофа или один день из жизни семьи Мелларк

      Китнисс редко вставала с будильником: он ей, по сути, и не требовался. Раньше всех просыпался Пит и собирался на работу. Китнисс в это время сонной мухой ползла на кухню готовить завтрак. Однако стоило ей взять в руки сковородку, как у Рая тут же "срабатывала какая-то внутренняя сигнализация", оповещающая о том, что родители уже не спят. Никаких других версий по поводу того, почему их ребенок всегда вставал в шесть утра, супруги Мелларк придумать не могли. Хорошо, хоть Рай делал исключение в те дни, когда Пит брал выходной или болел. Зато Уиллоу спала так, что даже взрыв динамита не помог бы разбудить её. Впрочем, последний факт Пит и Китнисс принимали на веру и проверять не собирались.       Это утро ничем не отличалось от других. Пит одевался, а Китнисс готовила завтрак под тихую музыку, льющуюся из колонки. Рай сидел на стуле за столом, как взрослый, и болтал ногами. Мальчик тихонько о чём-то рассказывал, не ожидая, что на него будут обращать внимания. Пит уже спустился на кухню, чмокнул сына в макушку, а затем поцеловал жену в губы. Пришлось прервать поцелуй из-за поднимающегося кофе в турке. Китнисс наполнила чашку ароматным напитком и поставила оладушки на стол. Вслед за ними пошли сгущенка, сметана и варенье.       Завтрак протекал в спокойной и непринужденной обстановке. Трапезы в семье Мелларк обычно проходили без происшествий. Пит читал новости со смартфона, Рай обгрызал оладушку по краям, а потом делал дырочку в ней и насаживал на пальчик, как колечко. Игра шла полным ходом, потому что такое он успел проделать аж с пятью штуками. Время от времени мальчик искоса поглядывал на родителей, гадая, видят они или нет. Рай даже подумать не мог, что Китнисс всегда и все видит. Просто для своего спокойствия она решила не реагировать на последнюю причуду сына, тем более, что он уже стал снимать еду с пальцев и поочередно отправлять в рот, щедро обмакивая всё это в варенье и запивая какао. Пит закончил свои утренние приготовления и, стоя у порога и одеваясь в тёплую одежду, жалел, что является владельцем пекарни и ему надо идти на работу. Китнисс подошла к мужу, обняв себя руками: у дверей стало холодней, наверно, продувало снизу.       — Пит, захвати зонт, сегодня обещали дождь.       — О, точно, спасибо, — Пит дежурно поцеловал жену в щеку.       У женщины игриво загорелись глаза. Она как и прежде была влюблена в мужа. Пятнадцать лет брака лишь укрепили их любовь, а потому Китнисс искренне верила, что это чувство не пройдёт никогда. Пит обхватил жену за талию и страстно прижался к её губам. Они могли бы так стоять весь день, но Мелларк был очень ответственным человеком, поэтому первым прервал поцелуй.       Когда Пит ушел, а Китнисс оценила масштаб уборки после игр Рая, то пожалела, что не может куда-нибудь сбежать.               ***              Дети уже давно занимались своими детскими делами, а Китнисс разгребала домашние. За пять лет она привыкла к нелёгкой роли матери. Стоя на кухне и готовя обед, женщина обнаружила, что Уиллоу привела брата в гостиную и включила ему мультик, а сама принялась бегать между ванной и спальней на первом этаже. Китнисс отложила большой нож, которым нарезала мясо, вытерла руки о фартук, что был на ней, и пошла в сторону ребенка, пытаясь понять, что делает Уиллоу. Пока девочка в очередной раз пересекала гостиную, Китнисс осторожно кралась за ней. Уиллоу подбежала к стене и плюнула водой. Сначала Китнисс хотела отругать дочь за то, что та устраивает беспорядок, но потом заметила небольшой дым, тянущийся из розетки. Волосы женщины встали дыбом —  она рывком схватила Уиллоу в охапку и выбежала с ней из помещения. Не выпуская дочку из рук, она подхватила сына и выскочила с ними из дома. Оказавшись на улице, Китнисс истошно закричала:       — Хеймитч, бегом сюда!       Через несколько мгновений появился хозяин соседнего дома, немного сонный и растерянный. Китнисс никогда так не кричала при детях.       По её взгляду он понял, что случилось что-то серьёзное. Чуть покачиваясь, Хеймитч подбежал к соседке. Китнисс, ни слова не говоря, сунула детей ему в руки и скрылась в доме. На улице моросил мелкий дождь. Бывший ментор решительным жестом увёл детей в своё жилище. На улице стоял сентябрь, а дети были в легких кофточках и штанишках.       — Так и заболеть можно, — покачал головой Хеймитч и, закрыв за детьми дверь, спросил полушутливым тоном: —  Ну, проказники, что натворили?       Те только понуро опустили головы. Старик цокнул языком и отправил детей на кухню ждать, когда вернётся кто-нибудь из родителей. Сам же пошел звонить Питу.       В это время Китнисс ломанулась в кладовую, где у них находился электрический автомат. Подбежав к нему, она начала опускать все переключатели, вырубая электричество во всем доме. Закончив с этим, она побежала посмотреть на розетку, надеясь, что та перестала дымиться. Ей повезло: возгорания не случилось, но вонь от пластика еще витала в воздухе. Китнисс открыла окно нараспашку, наблюдая за розеткой. В спальне стоял полумрак — ей пришлось приблизиться к очагу чуть не начавшегося пожара почти вплотную, чтобы понять, что произошло. Ведь в их доме была новая проводка, которую поменяли всего три года назад. В розетке она обнаружила маленькие шарики, похожие на бусинки. Возле неё растекалась вода, а по бокам сияло что-то, напоминающее пластилин. Китнисс села на пол и обреченно уткнулась лицом в колени. Она вместе с Питом провела немало бесед с детьми, касающихся правил обращения с розетками, но Уиллоу и Рай все равно умудрились засунуть в одну из них какую-то ерунду.       Входная дверь хлопнула. Взволнованный крик послышался уже с порога:       — Китнисс! Дети!       Женщина вышла навстречу мужу, чтоб он не бегал и не искал её по всему дому. Лицо её было заплаканным, волосы выбились из косы. Пит, увидев жену, подбежал и обнял её.       — Мне Хеймитч позвонил. Что случилось? Дети в порядке? — Вопросы сыпались, а их владелец все больше паниковал.       — Да, уже всё в порядке. Дети что-то засунули в розетку, и она задымилась. Я отключила питание во всем доме. Это помогло избежать возгорания.       Пит прижал к себе жену так, что едва не сломал ей рёбра, но Китнисс и в этом случае не позволила бы ему себя отпустить. — Китнисс, я так испугался, ты себе даже не представляешь, — шептал он, не выпуская жену из объятий. — Представляю, — промычала Китнисс. — Возгорания бы не случилось. — Что? — Максимум замыкание. Но ты правильно всё сделала, — глядя на шокированную супругу пояснил Пит. — Я не понимаю... Тут же дым шел. — Это, скорее всего, от пластика. Слушай, я сам не до конца разбираюсь, но я слышал разговор электриков. Они как-то обсуждали примерно такой же случай. Так что не волнуйся, дорогая, всё нормально. Китнисс не знала, что и говорить. — Ладно, надо к детям, хотя меня по-прежнему потряхивает. Муж крепче прижал жену к груди. Когда Китнисс немного успокоилась, Пит позвонил в специальную службу, чтобы устранили неполадку и включили электричество.       Они медленно, держась за руки, побрели к дому бывшего ментора, тихо обсуждая тактику разговора. Пугать детей ещё больше не хотелось, но эмоции зашкаливали. Было решено поговорить с ними со всей серьезностью после того, как пообедают.       — Уиллоу, Рай, — позвал Пит детей, — папочка вернулся с работы раньше.       «Значит, папа у нас добрый полицейский, а я злой?» — недобро подумала Китнисс. — Ну уж дудки»       Дети сорвались со своих мест и побежали к отцу. Хеймитч, кряхтя, встал с пола. Он где-то откопал листы и краски, и они рисовали, только вот что было трудно понять.       — Ну, горе-родители? Дом целый? — с ухмылкой начал язвить сосед.       — Знаешь, хотели в благодарность взять тебя с нами в кафе, но передумали, — вспылила Китнисс.       — Ой, подумаешь, пошутить нельзя.       — Шуточки у тебя дурацкие.       — Так что там произошло у вас?       — Дети что-то засунули в розетку — она задымилась, — будничным тоном ответил Пит, будто это все было не взаправду.        А вот Китнисс мысленно передернуло, ведь она с детьми могла умереть… По крайней мере, ей так думалось до разговора с Питом. Сейчас же ей хотелось поскорее забыть о случившемся.       Дети стояли, низко опустив головы. Китнисс опустилась на корточки и нежно их обняла.       — Мы с папой очень сильно вас любим. Мы сегодня испугались, что вы могли пострадать. Пожалуйста, если вы попадете в неприятности, сразу скажите мне или папе.       Дети подняли глаза: в них стояли слезы.       — А вы нас не будете ругать? — почти в один голос спросили они.       Китнисс еле улыбнулась, после пережитого она всё ещë была бледной. Тем не менее она твердо заявила:       — Не будем. Ведь мы любим вас .       Рай шмыгал носом.       — Это я виноват.       Пит опустился на колени перед сыном.       — Все мы иногда делаем то, о чём жалеем, но это не делает нас плохими, это учит потом поступать правильно.       Рай кинулся в объятия папе.               ***       Тем же осенним вечером, когда солнце уже скрылось за горизонтом, и ночь должна была заступить на стражу, в одном небольшом доме стоял привычный шум. Дети почти забыли о случившемся, а родители делали всё, чтобы поскорей выкинуть из головы неприятный утренний эпизод, надеясь, что страшнее "сегодняшней катастрофы" больше ничего уже не случится. Взрослые разговаривали, готовя ужин, а Уиллоу и Рай носились по дому за котом, который с трудом нашел укрытие на высоком стеллаже, где дети не могли его достать, по крайней мере, по мнению Китнисс.               Она не спеша помешивала соус, чтобы тот не пригорел, а Пит нарезал салат небольшими кубиками. Китнисс с улыбкой поглядывала на детей и думала, что сегодня после всех приключений Уиллоу и Рай уснут быстро, а потому вовсю планировала свободное время после колыбельной. Пит рассказывал о том, что собирается закончить картину, в то время, как она уже вовсю грезила о ванне с лавандовой солью.  Пока супруги занимались своими делами, дети вытащили швабру и с улюлюканием побежали выгонять кота из его временного убежища. Лютик зашипел и, прыгнув в сторону лестницы, в несколько прыжков пересёк коридор и скрылся в одной из спален. Уиллоу и Рай разочарованно что-то пробубнили и, поставив швабру, побрели к родителям. — Мамочка, — сказала девочка, — нам скучно и мы хотим кушать. — Сейчас, дорогая, а вы с братом, чтоб ускорить процесс, можете помочь отнести тарелки на стол. Уиллоу и Рай запрыгали от восторга, ведь им доверили нести посуду. Китнисс выдала каждому по одной штуке, а сама отнесла салатник. Когда дети закончили со своим заданием, она позволила им отнести ещё и приборы. Пит накладывал картошку и мясо в глубокие тарелки и передавал жене.       Когда стол заполнили всем необходимым, дети важно расселись по местам. Уиллоу уже сама вскарабкивалась на стул, а для Рая поставили специальную подставку. Дети часто наперегонки забирались на стулья, и Рай вечно был последним, а это грозило скандалом до ночи, поэтому родители нашли вполне разумный выход. Ужин протекал тихо и спокойно. Пит и Китнисс обсуждали будущий ремонт на кухне. — Я вчера нашла очень красивый кухонный гарнитур,  — сказала женщина, взяв салфетку, — твоего любимого цвета. — Неужели оранжевого? Не слишком ярко будет? — удивился Пит. — Ну, это в спальне было бы ярко, а на кухне самое то… — Папочка, а я ещё хочу мяска, — сказал Рай, протягивая тарелку. — О, конечно, дорогой, — тут же отозвался отец. Дети вели себя сегодня чересчур послушно и тихо. «Хоть какая-то польза от произошедшего, — подумала Китнисс. — Можно надеяться на один спокойный вечер. Как же хочется тишины и покоя...» Уиллоу болтала ногами под столом и периодически поглядывала на родителей. Эти разговоры о кухне казались ей скучными. Девочка строила в тарелке рожицу из еды.       — Мама, а мы тоже будем с вами ремонт делать? — невинно поинтересовался Рай. — Ммм, нет, милый, вы с сестрой поживёте у бабушки. — Нууу, мааам, — протянула Уиллоу, — мы хотим с тобой и папой. — И она смешно надула губки. — Здесь будет грязно и пыльно, — с лёгкой улыбкой произнёс Пит. Уиллоу нахмурилась, поэтому ему пришлось привести последний, самый сильный аргумент: — мы не сможем играть с вами. Уиллоу эти доводы показались убедительными, а Рай уже начал зевать. Пора было укладывать детей. Китнисс мысленно потирала руки: наконец она побудет одна. После ужина Пит остался прибирать кухню, а Китнисс повела детей в спальню. Рая она взяла на руки, а Уиллоу позволила идти рядом. Девочка шла вприпрыжку и весело щебетала о том, чем они занимались у дедушки. Когда они поднялись на второй этаж, Рай уже спал, смешно посапывая, а Уиллоу так и не умолкала. Китнисс растворилась в своих грëзах и вполуха слушала дочку. Уложив сына в кровать и заботливо поправив одеяло, она развернулась к дочери, но той не оказалось в комнате... ***       Когда все тарелки были загружены в новенькую посудомойку, которую выпросила Китнисс, Пит запустил машину и повернулся к столу, чтоб вытереть с него хлебные крошки. Хотя стоило ещё и подмести пол, ведь там снова валялось немалое количество остатков еды. Мужчина оглянулся и вдруг увидел дочку возле стеллажа с книгами, которая аккуратно снимала детскую энциклопедию с нижней полки. На ней сегодня была её любимая пижамка с совами. — Уиллоу? — Девочка замерла, прижав к себе книгу. — Почему ты не в кровати? — строго спросил Пит. Она развернулась на сто восемьдесят градусов и с самой очаровательной улыбкой и ямочками на щеках затараторила: — Ну, папочка, я хотела, чтоб мне почитали книжку. С верхнего этажа донеслось обеспокоенное топанье хозяйки дома. Китнисс свесилась через перила и шепотом строго спросила:  — Уиллоу, ты чего убежала, хулиганка? Давай наверх, пора спать! Девочка и шагу не успела сделать, как Пит подхватил ее на руки и понес на второй этаж. — А хочешь, я почитаю тебе?       Уиллоу задумалась на мгновение, видимо, взвешивая все за и против, мило нахмуривая бровки.       Пит почти дошел до второго этажа, Китнисс уже стояла в позе строгой мамы. Мужчина улыбнулся женщине, чтобы смягчить её порывы. Она даже не успела ничего сказать, Пит знаком показал ей «тише».       — Папочка, я хочу, чтоб ты мне почитал, — прошептала Уиллоу Питу на ухо. Видимо, сегодня Китнисс не внушала ей такого доверия.       — Хорошо, моя милая, — также шёпотом ответил Пит.       Китнисс фыркнула.       Пит аккуратно внёс в спальню дочь, потому что там уже спал ее младший брат. Положил её на кровать, застеленную бельëм с принцессами, сел рядом на стул, предварительно подвинув одежду, разбросанную на нём. «Похоже, дочка неаккуратностью пошла в маму», — улыбаясь, снова подумал он.       Уиллоу уже лежала, укрывшись одеялом до самого подбородка и большими глазами смотрела на папу. Пит нежно улыбнулся, открыл книгу и начал с выражением читать, периодически поглядывая, засыпает она или нет. Спустя четверть часа он начал замечать, что у дочери слипаются глаза, а потом она и вовсе закрыла их. Через несколько минут Уиллоу уже сопела. Пит убрал книгу на тумбочку, поцеловал её в лоб и ушел из детской, осторожно прикрыв дверь.       Зайдя в свою спальню, он обнаружил Китнисс на кровати. Она с усердием пилила ногти на руках. Рядом лежали халат и пижама, а в ванной набиралась вода, откуда шел приятный запах лаванды.       — Дорогая, у нас сегодня романтический вечер в ванне с шампанским? — заигрывая, спросил Пит.       Китнисс подняла голову.       — Точно, принеси шампанское и сразу открой, а ещё бокал захвати. — Жена вернулась к своим ногтям. Пит, было, уже обрадовался, но ненадолго.       — А почему один бокал?       Китнисс снова посмотрела на мужа и широко улыбнулась.       — Потому что, любимый, сегодня этот вечер я проведу одна, с книгой, а теперь ещё и с шампанским. После того, что произошло, мне хочется побыть одной. Хотя бы недолго, понимаешь?       Пит вздохнул очередной причуде жены, он не понял, но смирился.               ***              Уже лежа в ароматной воде, Китнисс думала обо всём, что сегодня произошло, но больше всего она не понимала, почему прогнала Пита. Шампанское в бокале едва было тронуто, а книга так и осталась лежать на полочке неоткрытая. Китнисс не могла расслабиться и отдохнуть. Ей стало стыдно за свое отношение к мужу, она захотела это исправить.       Женщина вылезла из ванны и, обернувшись полотенцем, пошла в мастерскую к Питу, чтобы попросить прощения. На входе она облокотилась о дверной косяк, чтобы полюбоваться тем, как свет играл в волосах супруга. Пит сидел перед абсолютно пустым холстом, заложив руки за голову и уставившись в одну точку перед собой. Китнисс подошла к Питу сзади и легонько обняла за плечи. Он слегка вздрогнул от неожиданности.       — Я соскучилась.       Пит обнял жену и усадил к себе на колени. Китнисс засмеялась.       — Ты же хотела побыть одна.       — Я так думала, но потом поняла, что ошиблась. Прости меня.       И она состроила самое милое личико, на которое была способна, чем вызвала улыбку у Пита.       — Я не обиделся, а ещё я очень рад, что ты пришла ко мне.       — Я хотела тебя пригласить на романтический вечер, — задумчиво протянула Китнисс.       — На вечер мы опоздали, — со смехом произнес Пит, — но успеем на ночь. Только давай немного вот так посидим?       Китнисс кивнула в знак согласия. После небольшой паузы Пит нарушил молчание:       — Я так испугался, когда мне позвонил Хеймитч. Думал, что потерял тебя. В моей жизни не может быть ничего страшней, чем лишиться тебя или детей.       Китнисс ещё сильней прижалась к мужу, затем подняла подбородок и серьёзно на него посмотрела.       — Я буду делать всё возможное и невозможное, чтоб всегда к тебе возвращаться.       — А я не позволю, чтобы с вами что-то случилось.       — Я знаю.       Пока у них не хватило смелости произнести горькую правду о том, что не все будет зависеть от них. Это заявление не для сегодняшней ночи, потому что сегодня всё закончилось хорошо. Они поговорят об этом после, потому что сейчас эти два любящих человека не хотели думать о том, что не подвластно им. Пит нежно и трепетно поцеловал жену, и она не менее нежно поцеловала его в ответ. Затем он подхватил её на руки и понес в спальню. Подходя к комнате, Пит и Китнисс услышали какой-то шорох и шепот. Оказавшись на пороге, они увидели детей в своей кровати. Рай отчаянно зевал, а Уиллоу смотрела широко раскрытыми глазами на родителей из-под одеяла. Торчали только уши да растрепанные волосы. Пит и Китнисс переглянулись и поняли, что романтическая ночь плавно перетекает в ночевку с детьми. — Уиллоу, — начала Китнисс. — Я не виновата. Рай не мог спать без вас, вот я ему и помогла прийти. Рай в этот момент уже клевал носом. Китнисс удивлённо выгнула бровь. — Он наверняка уже вовсю спал перед тем, как ты разбудила и привела его сюда? — с улыбкой проговорила она. — Ну, хорошо, это я не могла спать, — надула губки Уиллоу. Китнисс подошла к дочери и погладила по голове. — Оставайся, а я пойду за пижамой. Она поцеловала мужа, который пытался уместиться на своей части кровати со стороны сына. — Я буду тебе должна, — коротко шепнула Китнисс в губы Питу. — Ага, отдадим детей дедуле, — также тихо шепнул он в ответ. Женщина вышла из ванны через пять минут, мужская часть семьи уже спала, а Уиллоу даже не шелохнулась, видимо, боясь, что её сейчас прогонят. — Почему ты не можешь уснуть? — шёпотом спросила Китнисс, укладываясь рядом с дочерью. Девочка лишь пожала плечами, не мигая смотря на маму. Китнисс нежно улыбнулась дочке и поцеловала ее в щёку, легонько погладив по голове. — А со мной уснёшь? Уиллоу на мгновение замешкалась и кивнула в знак согласия. — Непривычно, что ты такая молчаливая. Это, надеюсь, не навсегда, а то мы с папой привыкнем. Нам это даже понравится… Наверное. Девочка хихикнула. — Просто я боюсь, что вы с папой на меня сердитесь за то, что я сразу не рассказала. — Нет, конфетка моя, мы ни капельки не сердимся. А я тебе никогда не вру. Мы только очень сильно испугались за вас. Вы же наши маленькие солнышки, и без вас жизни мы не видим. Дочка заулыбалась и ещё крепче прижалась к маме. Спустя несколько минут Уиллоу уже сопела, а Китнисс лежала не двигаясь, боясь спугнуть счастье. Сегодня был не самый лучший день в её жизни, но все обошлось, и она была безмерно рада этому. У неë было всё, что нужно для счастья. Дом, муж и дети. Это самое главное. А так же хорошие друзья, хотя и их она считала семьей. Любимое занятие. Рассветы и закаты. Лес. Когда Китнисс мысленно поблагодарила Бога за всё, что имеет, то тоже уснула. Зная, что завтра ее ждёт новый день, который не будет похож на другие, но и в нем будет свое чудо. Главное, чтоб не травматичное.