Правда, что сокрыта ложью

— Это всё моя вина… — охрипшим от непрекращающегося крика голосом, в воспоминаниях смотря на то, как горят прекрасные здания Пристани Лотоса, как скидывают в одну куча тела… Тела её друзей, что стали младшими братьями и сёстрами, для той, кто всегда была одна, для той, кто привела их всех к смерти. Как остывают тела госпожи Юй и дяди Цзяна, что даже сейчас, после смерти не преклонились ни перед кем. Приняв собственную смерть с высоко поднятой головой… Всё как будто в страшном сне, стоит закрыть глаза, и ты вновь очутишься в своей комнате, вновь будешь спорить и учить шиди, вновь отведаешь супа шицзэ в главном зале вместе с Госпожой Юй и дядей Цзяном, вместе с шицзэ и Цзян Чэном. Вновь получишь нагоняй от разгневанной Юй Цзы Юань, а потом придёт дядя Цзян и, заключив жену в объятия, успокоит. Вновь и вновь будут пролетать беззаботные деньки, принося с собой лёгкую, словно дуновения летнего ветерка, жизнь, что приятно устойчива ко всему, словно лотосы в водах пристани. Вот только неминуемо поднимается сильнейшая буря, обрушивающаяся прямо на сердце, сдавливая и выпуская наружу всё так глубоко скрываемое за маской улыбки и смеха чувства. Она приносит с собой запах железа и гари в воздухе, что источают ещё не остывшие горящие тела… Все надежды на тихое и безмятежное будущее, светлое небо над головой, обрушиваются в момент этой резни, что вдребезги разбила весь крошечный мирок молодой заклинательницы. Осознание, что это всё цена её геройств, накатывает, смывая все бинты, что так долго удерживали её от падения, вымывая землю из-под ног, оставляя её падать глубоко в пучины ненависти и отчаяния… Ненависти ко всем ублюдкам из клана Вэнь, ко всем, кто принимал в этом участие, ко всем кто разрушил её… Нет, она больше не имеет права звать это место домом, не после всего, что случилось… Не после того как самолично всё уничтожила. Расплата за её благородство и смелость — горящая Пристань Лотоса… Если бы не Цзян Чен, что помогал девушке оставаться в ясном уме, то она самолично бросилась на Вэнь Чао, его подстилку и Сжигающего Ядра, даже не задумываясь о последствиях… Видимо дядя Цзян думал так же, кидаясь в пекло сражения, наверняка понимая, что живым уже не вернётся, но оставить жену, ту, что была ему дороже всех, дороже жизни… Он в конце концов не смог. И жестоко поплатился за это… Умерев прямо у неё на безжизненных глазах, с пронзённым сердцем… Как же иронично, подумала бы девушка, но не сумела… Причина, по которой никто не оставил Пристань Лотоса, очень проста, но не постижима другим — это узы, что связывали всех адептов ордена воедино. Они не позволяли бросить других и уйти, лишь бы спасти свою никчёмную жизнь, все те люди, что сейчас горели в горах трупов, выбрали семью и друзей, понимая, что неизбежно погибнут. Вэй Ин и Цзян Чэн тоже не ушли бы, но Госпожа Юй, понимая это, решила отправить их куда подальше от поля боя, руководствуясь теми же узами. Как бы она не недолюбливала Вэй Ин, всё же где-то в глубине своего сердца она уже включила её в свою семью, однако, этого она не признала бы никогда. Иронично то, что Юй Цзы Юань ненавидела тех, кто обманывал сам себя скрывая истинные чувства за маской наигранности и лести, побирая все понятия чести. Но сама с собой она тоже не была честна, скрывая любовь к другим за маской гнева и ненависти. Быть может, наконец поняв, это она и умерла с ухмылкой на губах… Госпожа Юй всегда понимала, что украшения ей не к лицу, но продолжала надевать подаренные супругом драгоценности, слепо надеясь, что так они станут ближе. Но она и так была одной единственной, неповторимой и незаменимой для Цзян Фэн Мяня. Пускай без украшений и красок, пускай с мечом и кнутом в руках, стоящая в мареве крови. Она была любовью всей его жизни. Нефритовая заколка, что лежала рядом с пронзённым Цзян Фэн Мянем была, есть и будет доказательством его любви. Эту заколку он подарил самой первой, долго выбирая её ещё много лет назад, а Цзы Юань надевала её до тех пор, пока та не сломалась. Опечаленный взгляд главы ордена Цзян был наилучшим доказательством его чувств. Однако, сама Пурпурная Паучиха не замечала влюблённый взгляд мужа, что всегда был направлен только на неё, надеюсь, хотя бы под конец они поняли друг друга без слов и ругани… Слова Вэнь Чжао и его подстилки разрывали все цепи здравомыслия… Она готова была сорваться в тот же момент, как любовница Вэнь Чжао начала оскорблять её названных родителей. Юй Цзы Юань, что она так и не сумела назвать матушкой, Цзян Фэн Мяня, что был бы не против, назови она его отцом… Но теперь, она уже никогда не сумеет… В тот день она изменилась навсегда. Её прекрасное лицо больше не озаряла лучезарная улыбка. Пускай она пыталась улыбаться, чтобы создавать очередную иллюзию того, что она счастлива, но выходило слишком наигранно и фальшиво. Вся сущность Вэй Ин трещала по швам, а душа грозилась с треском разбиться о пороки и ненависть, что теперь окружали её, не позволяя вырваться из своих когтистых лап. — Хватит!!!— разрывая глотку кричала она в огне, что окутывал всё, что ей дорого. В мгновение ока силуэты родных стен, в которых она провела большую часть сознательной жизни, растворились во всепоглощающей тьме, что из глубины бездны взирала горящими красным глазами на свою повелительницу, что таковой уже не являлась. Вэй Ин полностью утратила контроль над силой ненависти, позволяя этому всепоглощающему чувству захватить каждую клеточку тела, каждую капельку крови, лишь бы унять эту боль. Тьма ненадолго сжалилась над той, кто насильно подчинил её себе, но уже через пару тройку мгновений, глазам девушки предстала тропа Цюнци. Ошарашенная девушка опасливо озиралась по сторонам и взглядом нашла… Саму себя. Широко распахнув глаза, ресницы бывшей заклинательницы подрагивали от ужаса и холода, что ядовитой змеёй обвивал всё тело, не позволяя сделать и шагу, не позволяя отвернуть голову, заставляя хорошенько разглядывать то, во что она превратилась. Чудовище, что некогда было прекрасной девушкой, первой ученицей ордена Цзян, названной сестрой Цзян Ян Ли и Вань Иня… Но сейчас там было лишь чудовище с горы Луан Цзан, что скривилось в агонии гнева. — Ты можешь хоть немного успокоиться?! Посмотри во что ты превратилась! Во что ты превратила этих людей! — вновь, как на яву пронёсся голос Цзинь Цзы Сюаня, позволяя девушке повернуть голову в его сторону. Вселенский ужас отразился на лице У Сянь, она всё ещё помнила, что почти убила мужа её дорогой шицзэ, оставив и её и её сына одних. И тут в голове девушки пронеслась оцепеняющая мысль… — А что если… Нет! Не может быть! Это не может быть правдой, я… Я не… Нет! — разнёсся по всему ущелью душераздирающий крик. — Я ведь оттолкнула его… Я ведь не убила его, прошу скажите, что это так!— кричала в бездну повелительница тьмы, взывая к обиженным душам, что уже множество лет сгорают в собственной ненависти… Ожидать от них правдивый ответ было глупо, но Вэй Ин захлестнувшаяся собственными, так давно подавляемыми эмоциями не могла отличать ложь от истины, правду от лжи и поверила всему, что нашептали ей жаждущие отмщения сгустки тьмы. — Ты убила его собственными руками, — ехидно пропела одна из теней, пролетая мимо девушки. — Нет… — Ты убила всех кто был тебе дорог, — обвивая руки вокруг шеи Вэй Ин, нашёптывала прямо на ушко, глубоко проникая в сознание, другая тень. — Нет… Этого не может быть… — Посмотри же на смерти своей семьи, не отводя взгляда, — опутавали девушку в своей коварной паутине лжи. Вэй Ин могла лишь беспомощно смотреть и кричать, пока Вэнь Нин пронзает сердце Цзы Сюаня, окрапляя золото кровью. — Ну почему ты не можешь хоть раз устпупить, хоть немного. А-Ли, она… — всё ещё проносились по воздуху и сознанию Вэй Ин слова Цзы Сюаня, что не сумел договорить, пронзённый в грудь и падающий на колени, не в силах больше удержаться на ногах, пока капли крови стекают по его губам устремляясь вниз. — А-Ли, она… всё ещё… ждёт тебя… — срывается последний выдох с губ, объявляя о смерти. — Неееет! — А-Сянь, — донёсся сладкий и нежный голос, такой знакомый… — Шицзэ… — обернувшись тёмная заклинательница увидела Ян Ли, что была в красном свадебном платье, украшенном золотыми узорами тонкой, как паутина нити. — А-Сянь, я скоро выхожу замуж и хотела, чтобы ты меня увидела, — кружась в прекрасном танце, подхватываемая ветром, что развивал прекрасные одеждя, мягко улыбаясь сказала Ян Ли. — Ты прекрасна, шицзе, — расплываясь в улыбке, сказала тёмная заклинательница. — Ты… — вздохнула Ян Ли, — Вашу похвалу нельзя считать искренней. — Ты не веришь ни мне, ни ей. Неужели непременно нужно услышать тоже самое от него, чтобы ты поверила, — скептически обвёл взглядом сестру Цзян Чэн, заставив ту засмущаться от его слов. — А-Сянь, подойди, выбери имя в быту, — указав на стол, где лежал листок бумаги и кисть, попросила дева Цзян. — Какое имя? — недоумевала У Сянь. — Имя для моего ещё не родившегося племянника, — скрестив руки на груди и отведя взгляд, объяснил Вань Инь. — Следующее поколение Лань Линь Цзинь должно носить иероглиф Жу, так пусть он будет Жу Лань, — начертав изящные письмена, сказала Вэй Ин улыбаясь. — На слух похоже на синий, не пойдёт, — возмутился Цзян Чен, встав и скрестив руки напротив Вэй Ин. — Орхидея — благороднейшая из цветов, а орден Гу Су Лань — благороднейшие среди людей. Прекрасное имя, — парировала девушка в чёрном ханьфу. — Ужасное. — Прекрасное. — Ужасное, — всё не унимался А-Чен. Вэй Ин наблюдая за этой сценой немного успокоилась, позволяя расцвести неглубокой улыбке на своём лице. Боль в сердце затихла, заполняемая теплом семейной любви. Но как вода с течением времени точит камни, так и тёмная энергия подтачивает разум тёмной заклинательницы, вскоре сцена вновь сменилась, подгоняемая тьмой. Пред глазами предстали стены пещеры «Спящего демона», что стала обителью одинокой отступницы, хотя до этого таковой она себя не считала. У неё были А-Цин и А-Нин, А-Юань и бабушка Вэнь, шестой и четвёртый дядюшка, множество тётушек и дядюшек… Одиноко тут ей не было. В отличие от той же Пристани лотоса, где кроме А-Чэна и шицзэ она ни с кем не общалась, скрываясь за дверьми своей комнаты и выходя только по поручению Цзян Чэна. — Как она? — спросил опечаленный четвёртый дядюшка. — Сердце охвачено огнём, сознание затуманено, — смотря обеспокоенным взглядом на У Сянь, поведала Вэнь Цин, чем ввела Вэй Ин из настоящего, что пребывала во сне в ступор. — Ты разве не говорила, что знаешь, как следует поступать?!— взревел внутренний голос. — Ты разве не говорила, что способна удержать контроль?!— истерические нотки проскальзывали в крике, придавая ему оглушительности, вызывая в памяти воспоминания окровавленного Цзы Сюаня. — Ты разве не говорила, что всё будет в порядке?!— разносился эхом в сознании крик. — Что ты ни в коем случае не ошибёшься?!— всплывали воспоминания окровавленной руки Вэнь Нина, что тот вонзил прямо в грудь Цзы Сюаня, отдаваясь сумасшедшим криком. — Кха… — приподнимаясь с каменной поверхности, тяжело дышала Старейшина И Лин, заметив Вэнь Нина почти пропавшим зрением. — Госпожа, вы очнулись, — с большими паузами, сказал Вэнь Нин, помогая девушке подняться. Но та почти с первозданной ненавистью посмотрев на него ударила, еле стоя на ногах, то и дело пошатываясь. Схватив его за грудки, он притянув его к себе разразилась отчаянной тирадой. — Кого ты убил?! Ты знаешь кого ты убил?! Ты мог убить кого угодно, почему ты убил именно Цзинь Цзы Сюаня?! Ты убил его… Что теперь станет с Шицзэ?! Что теперь станет с её сыном?! Что мне теперь делать?! Что мне делать…— срываясь на громогласный крик, под конец совсем шёпотом произнесла Вэй Ин, падая безвольной куклой на колени, закрывая горячее серебро, что стекало по её щекам, ладонями рук. Пока с её уст слетал истерический смех. — Это всё моя вина… — прохрипел мертвец, видя то, как лицо его хозяйки застыло в безумной гримасе. — Кто-нибудь скажите, что мне теперь делать… — подрагивая всем телом, шептала себе тёмная заклинательница. — Решение есть, — глубоко вдохнув, чтобы успокоить бушующие в сердце эмоции, сорвалась лишь пара слов с губ целительницы. — Что… — не успела сказать У Сянь, как резко почувствовала боль в шее, потеряв возможность двигаться. — Эти три дня тебе лучше лучше оставаться на горе Луан Цзан, дядя за тобой присмотрит, — воткнув медицинскую иглу в шею Старейшины, поведала Вэнь Цин. — Что вы собираетесь делать…— смогла вымолвить сквозь пелену забытья отступница. Переглянувшись друг с другом Вэнь Цин и Вэнь Нин кивнули друг другу, прибавляя смелости и нечитаемым взглядом посмотрев на Вэй Ин, глубоко поклонились. — Что вы задумали! Вэнь Цин, ничего не ответив, лишь мягко улыбнулась, смотря любящим взглядом на Вэй Ин, что уже не могла сдерживать свои эмоции. Тем временем над горой, словно чувствуя страдания своей хозяйки, пробивались слёзы неба, шумно стуча по крышам маленьких домов и каменистым скалам. — За те дни, что ты была в беспамятстве, приходили люди Лань Линь Цзинь. Если ты передашь им оставшихся членов клана Вэнь, особенно Призрачного Генерала. Проклятие и происшествие на тропе Цюнци будет считаться исчерпанным, — всё ещё нежно улыбаясь и приглаживая непослушные прядки волос той, кто стала ей младшей сестрёнкой, говорила А-Цин. — Мы с сестрой пришли к решению… Пойти в Башню золотого карпа с повинной, — хрипло продолжил мертвец, что для самой Вэй Ин был другом и младшим братиком. — Заткнись к чертям! Я не насылала проклятие тысячи язв и сотни дыр, на теле того, кто это сделал, должны остаться метки. Но ведь на мне…— кричала Вэй Ин, пытаясь хоть как то вернуть способность управлять телом, пока её близкие не ушли на смерть, вновь оставив её одну. — Кто наслал проклятие — уже не имеет значения. Важно то, что сотня людей на тропе Цюнци и Цзинь Цзы Сюань были убиты А-Нином, — отстранившись от повелительницы тьмы, объясняла простую истину этого прогнившего насквозь мира, где убить человека не составит труда Вэнь Цин. Подрагивающие ресницы выдавали слабость, что она всегда скрывала. — Вэнь Нин всего лишь клинок в моих руках, а убийца я! Это я! Я должна идти с повинной! — Вэнь Нин в самом деле клинок. Клинок, который их пугает, но ещё и клинок, который используют, чтобы напасть на тебя. Без этого клинка у них больше не будет повода… Возможно тогда всё наконец закончиться. Прости и спасибо за всё, — вымученно улыбнувшись, развернулась Вэнь Цин уходя. — Стоооой! Нет! Прошу не бросайте меня! Пожалуйста… Не бросайте меня… — уже не в силах находиться в сознании, Старейшина И Лин провалилась в мир сладостной темноты и эфемерной пустоты, что уже давно поселилась в её душе и сердце… Последующие события для Вэй У Сянь были словно ад наяву. Множество окрававленных тел были повсюду, запах крови витал в воздухе, оседая на мечах и одежде, окрашивая всё в цвет алой резни. Голубые всполохи Бичэня, сталкиваясь с тьмой Чэньцин, сливались в прекрасный танец света и тени, что мог бы даже заворожить, вот только сейчас никому не было дела до красоты, сейчас важно лишь остаться в живых и повергнуть зло во плоти. В разгаре боя Вэй Ин совсем забылась, подталкивания тьмой, что так нежно шептала ей на ушко. -Убей~ -Убей ещё больше~ -Сотри всех врагов с лица земли~ -Только тогда твоя семья станет свободной~ Старейшина И Лин почти отдала им своё тело, но мягкий голос, что кричит посреди поля брани, окрасившего некогда прекрасный Безночный город в алый уже дважды. — А-Сянь! — Ши… Цзэ.— наконец вернув себе осознание, прошептала Вэй Ин. — А-Сянь! — Сестра, где ты! — кричал Цзян Чен, выискивая силуэт Ян Ли во всей этой неразберихе. — А-Сянь! — А ну прочь! Всем прочь от неё! Не смейте трогать её!— срываясь с места, заметив как мертвец сзади Ян Ли заносит когти для удара, взревела Вэй Ин. Но было уже поздно… — Шицзэ!!! — Сестра!!! Спина Ян Ли окрасилась в красный, пока та тщетно пыталась устоять на ногах, медленно оседая вниз. Обессиленно упав на руки Сянь-Сянь, Ян Ли лишь мягко улыбалась, терпя жгучую боль, что пронзала всё тело, не давая вдохнуть кровавого воздуха. — Шицзэ…— смотря на руку, что окрасилась в багряный от крови собственной сестры, рыдая, что есть мочи, винила себя во всём Вэй Ин. — Вэй У Сянь, ты разве не говорила, что сможешь удержать контроль! — взревел подбегающий к сёстрам Вань Инь. — А-Сянь… — Я здесь, я рядом… — А-Сянь… Ты тогда убежала так быстро… Я даже не успела взглянуть на тебя. — Шицзэ, не говори ничего… Я сейчас, сейчас же уведу тебя отсюда! — А-Сянь, тебе нужно остановиться… Не надо… Не надо больше, — просила Ян Ли, смотря сквозь сестру на хаос, что творился вокруг. — Хорошо, я остановлюсь… Остановлюсь.— мягко положив Ян Ли на собственные колени, сыграв всего пару нот, прекратила кровопролитие Старейшина И Лин, — Шицзэ, я всё прекратила. — Хорошо моя хорошая А-Сянь… Ха, берегись! — только и успела крикнуть А-Ли, напоследок оттолкнув младшую сестру от острия меча, что должно было пронзить её. Но в итоге пронзило деву Цзинь. — Ши… цзэ… « — Пусть молодой Господин Цзинь и хорош, но я хотела, что бы со мной был тот, кто понимает меня без слов, искренне… До самой смерти… — А-Сянь — моя младшая сестра, если кто-то её унижает, для меня это вовсе не пустяк. — А-Сянь, — мягко улыбалась, оплетая теплом весь холод в сердце и отгоняя всё плохое Цзян Ян Ли. Воспоминания проносились перед глазами, пока тело шицзэ безвольной куклой падает вниз. Улыбка всё ещё застывает на её обескровленном лице, так, словно это было ещё одним воспоминанием, просто выдумкой воображения, но…» Вэй Ин успевает поймать тело А-Ли, пока та не упала на алую землю. Судорожно проводя рукой по щеке, она продолжает звать сестру, но та не откликается и уже никогда не откликнется. Понимание приходит вместе с россыпью слёз, что градом падают на безжизненное лицо. — Нееееееееееееееееееет!— просыпаясь вскидывает руку вверх, тяжело дыша и сжимая ткань, что служила ей одеялом, вглядываясь в знакомый потолок, кричит Вэй Ин, до тех пор пока маленькая ладошка не ложиться поверх её руки. — Сянь-цзэцзэ! — А-Юань… Что случилось? — выдавливает из себя охрипшим голосом девушка. — Сянь-цзэцзэ, я позову Цин-цзэ, не двигайся! — воскликнул малыш, слезая с подобия кровати, где на спине лежала Вэй Ин, не в силах подняться.  — Ты всё потеряешь~ — пели голоса внутри сознания. — Ты ни на что не способна~ — Отдайся нам, мы защитим всех~ — Исчезните!— выкрикнула девушка, пытаясь приподняться, но тут же рухнула обратно, всё тело было ватным и не желало подчиняться. Но больше её волновало другое… Был ли этот кошмар действительностью или просто наваждением. Вэнь Цин, что зашла в комнату развеяла все опасения девушки и позволила глубоко вдохнуть.  — А-Цин… Что случилось? — Вэй Ин… Ты пробыла без сознания чуть больше недели, после того, как тёмная энергия вышла из-под контроля, вследствие чего А-Нин серьёзно ранил тебя… — подойдя и проверив состояние девушки, наконец спокойно выдохнув, ответила Вэнь Цин. — Цзинь… Кха… — не сумела спросить, зайдясь в кровавом кашле Вэй Ин. — Вот, выпей, — подав чашку с чем то горьким, помогла принять сидячие положение дева Вэнь. — Спасибо… — Цзинь Цзы Сюань был в порядке… Но наши дела от этого не лучше, — непроницаемым взглядом смотря куда то через стены, выдала А-Цин. — Что ты имеешь ввиду? — Все кланы объединились, чтобы начать осаду горы…