Холостяцкие ночи

Диана положила на постель книгу, которую сейчас читала, сфотографировала её на фоне белой простыни и выложила фотографию в любимую социальную сеть. «Мои грёбаные холостяцкие ночи» — подписала она публикацию... Холостяцкие... Уже много лет как. И даже эта осень, наполненная для неё таким радостным и долгожданным событием как выход её новой книги, которая уже на стадии печати в типографии, не радует. Диана отдыхает в Турции с семьёй, дети счастливы и радуются жизни, купаясь и ловя волну на сёрфинге, мама тоже рада. Но кто бы знал, какое тоскливое, долгое и невыносимое одиночество скрывается за всем этим внешним благополучием... Кажется, в жизни Дианы всё более чем хорошо: стабильность, устоявшаяся музыкальная карьера, участие в различных шоу и телепередачах, в частности этой осенью она снова среди наставников программы «Ты супер!», несколько изданных книг стихов и прозы, авторитет в музыкальном мире, прекрасная семья, двое замечательных детей, в которых она не чает души и находит всё своё счастье, но чего-то ей всё равно не хватает, чего-то, без чего её жизнь не может быть полной, где-то среди всех составляющих её жизни образовалась пустая чёрная брешь, заполнить которую она уже много лет не в силах. В её жизни давно не было Любви. Родственной души, близкого человека, утыкаясь в плечо которому, она могла бы засыпать каждую ночь и чувствовать себя надёжно и спокойно. Уже много лет Диана была одна. Ни одни из тех недолгих отношений, которые случались у неё время от времени, так и не смогли принести хоть какое бы то ни было облегчение, не смогли заполнить пустоту от ухода того самого человека, отношения с которым были и самыми горькими и сложными, и самыми счастливыми и радостными одновременно, но сколь бы они не были тяжелы, всё-таки они были бесконечно прекрасны... Так, как любила этого человека, она не полюбила больше никого, и никто не смог занять в её сердце места, отведённого ему... Она налила себе чашку ароматного кофе, села в мягкое широкое кресло, откинулась назад, расслабилась, поднесла к губам сигарету и закрыла глаза... Дым кольцами поднимался к потолку, она курила, блаженно прикрыв глаза. Дети и мама уже спали, уже было очень поздно и наконец-то наступило время, когда Диана могла побыть наедине с собой. Она снова взяла свой телефон, нашла нужный номер... Свет, я скучаю... Свет, я скучаю... Свет, хотя бы на секундочку вспомни обо мне... Я так загибаюсь без тебя... Свет, хотя бы на секундочку вспомни обо мне... Я так загибаюсь без тебя... Свет, я была такой дурой… Свет, я была такой дурой… Свет, ты мне очень-очень нужна... Свет, ты мне очень-очень нужна... Свет, мне очень-очень плохо... Свет, мне очень-очень плохо... Свет, прости меня... Свет, прости меня... Свет, я так тебя люблю... Свет, я так тебя люблю... Так она долго набирала одно смс за другим, стирала и набирала снова, но прекрасно знала, что не решится отправить ни одно из них... Долго смотрела в пустой экран, думая, представляя, вспоминая... Тоска, как змея, жалила в сердце, и оно сладко и больно замирало. Каждую ночь она думала о ней, достигала разрядки, успокаивалась и закрывала глаза. И так все годы их разлуки, за редкими исключениями. Через пару минут она открыла глаза, вырвав себя из задумчивости, когда почувствовала чьё-то присутствие рядом в комнате... Она не могла поверить своим глазам, когда увидела, что перед ней стоит тот самый человек, о котором она сейчас только что думала, откуда и каким чудом он здесь оказался, она не могла понять. — Светка, как ты здесь оказалась и как узнала, что я здесь? — удивлённо и испуганно воскликнула Диана, наконец выйдя из немого ступора. — Это сейчас неважно, но я почувствовала, что тебе плохо... — тихо ответила Света, проходя в глубь комнаты, снимая с себя куртку и вешая её на спинку соседнего кресла. Разглядывая неожиданную гостью во все глаза, она не могла не отметить, как хорошо выглядит Света. И то, какая она была красивая в белой, безукоризненной чистоты, блузке, как сияла восхитительной улыбкой, как проводила рукой по ёжику седоватых волос, безумно сводило её с ума. — А как же твои дела, книга, работа в студии, новый альбом?.. Как ты смогла выкроить время, чтобы вырваться сюда? Ты бросила всё только потому, что почувствовала, как мне плохо?.. — Диана была так обескуражена и удивлена, что до сих пор не могла поверить в происходящее, неужели эта женщина снова пришла именно тогда, когда ей нужна была помощь? Они до сих пор чувствуют друг друга на каком-то высшем, телепатическом уровне, столько лет прошло, а у них до сих пор одно небо на двоих, хоть и дышат они давно уже каждая своим воздухом. — Ты же знаешь, что для тебя я всегда найду время, как бы далеко я не была и какими бы делами государственной важности не занималась, ведь я где-то рядом, и я буду рядом с тобой всегда, стоит тебе только обо мне подумать... — она подошла ближе, взяла Диану за руку и медленно подняла её из кресла. — И когда же ты прекратишь наконец курить! Сколько раз ты мне обещала! Не себя, так окружающих пожалей! — она осторожно вытащила сигарету из пальцев Дианы и, брезгливо морщась от табачного дыма, затушила её о стеклянную пепельницу, стоящую на маленьком столике подле чашки с недопитым кофе. Как давно Диане не хватало этой трогательной заботы, которая раньше иногда порядком её раздражала, но сейчас слёзы едва не подступили к глазам, какое-то детское умиление вдруг нашло на неё перед этой женщиной, которую, несмотря на расставание и показное безразличие, она не переставала боготворить все эти годы. — Света... — прошептала Диана, взяла её правую руку, что только что тушила сигарету, и прижала к своим губам. Как давно она этого не делала, как давно она не целовала её прекрасные, тонкие, мягкие и тёплые руки. И приятная, забытая за долгие годы разлуки, дрожь пробежала по телу. Света смотрела на неё тихим и ласковым взглядом. — Как давно мы не были вместе, как давно я не целовала твои руки... Кажется, прошла целая вечность, и я не представляю, как я смогла выдержать без тебя все эти годы... — Семнадцать лет, — спокойно уточнила Света, не отнимая своей руки от губ Дианы, очевидно, что эта ласка тоже пробудила в ней всю не забытую нежность и воскресила так никогда и не изжитые воспоминания... Она обняла Диану и нежно прижала к своей груди, как мать прижимает дитя, желая утешить и защитить, и Диана ласково к ней прильнула, сжимая руками жёсткий воротничок её блузки. — Свет, я совершенно не понимаю, что мне делать, я так устала, — прошептала Диана, подняла голову и встретила спокойный и понимающий взгляд серых глаз, где-то в глубине которых затаилась непреходящая боль, и тихую мудрую улыбку. Света немного отстранила её от себя, наклонилась и легонько поцеловала в губы. Диана прикрыла глаза и доверчиво, как ребёнок, потянулась за новым поцелуем, и Света подарила его, понимая, как ей сейчас это нужно. — Свет, скажи мне, что ты никуда не уйдёшь, мне так необходимо это услышать... — молитвенно прошептала Диана, глядя любимой женщине в глаза. Как же Света любила Диану такую — настоящую, искреннюю, без своей привычной маски железной леди и без брони, под которой она скрывает всю свою ранимость и слабость. Ведь только Света знает, какая Диана на самом деле и как она может любить. — Не уйду, моя хорошая... — ответила Света и, привлекая её к себе, потянула в сторону кровати. — Иди ко мне... И вот поцелуй, уже более смелый, глубокий и страстный, сорвал первый стон... Они упали на кровать, и Диана ощутила на себе приятную тяжесть тела этой маленькой женщины. Она нависала сверху, прижимая Диану сильнее к постели, ладонью одной руки накрыв её ладонь, и горячие и терпкие поцелуи жгли губы, щёки, всё лицо и шею Дианы. Одно движение и широкая футболка снята и отброшена в сторону, ловкие Светины руки нежно и трепетно гладят любимую. Кажется, что у Светы сотня рук — Диана везде их ощущает, чувствует себя застигнутой врасплох и подчинённое положение ещё больше возбуждает её. Горячий и влажный язык касается левого соска и круговыми движениями настойчиво, но осторожно танцует на гладкой и нежной коже. И новый стон Дианы приглушен ещё одним поцелуем. И вот джинсы уже стянуты и отброшены в сторону... И даже длинный и широкий ремень не представляет серьёзной преграды. Пробравшись рукой под нижнее бельё и сделав пару лёгких, еле ощутимых, как крылья бабочки, касаний чувствительной кожи, Светина рука замерла и средний её палец ощутил влагу и жар Дианиного тела, от чего та вздрогнула и напряглась. Через пару секунд она сняла с любимой последний предмет гардероба. Покусывая бёдра Дианы, она медленно перемещалась к средоточию её желания. Возбуждающий трепет и запах разгорячённого тела сводил с ума. — Сладкая моя девочка... — удовлетворённо шепчет Света, опустившись перед Дианой на колени. Пары минут хватает, чтобы стены этой комнаты запечатлели и навсегда запомнили блаженный крик счастливой женщины и содрогнулись от него. Ещё не успев возвратиться в сознание, она чувствовала, как Света снова целует её щёки, и шею, и грудь, а рука всё ещё вязнет в мареве её удовольствия. — Ты моя девочка... И всегда будешь моей, как бы нас не сводило и не разводило и что бы не происходило между нами, я всегда помню и люблю тебя. Ты — моя, а я — твоя, и это —вечно, — шептала Света сквозь поцелуи. Когда же к Диане вернулась способность снова владеть собой, она обняла Свету так крепко, как только смогла. С минуту полежав спокойно и немного прийдя в себя, Диана посмотрела в глаза напротив, провела ладонью по любимому лицу, очертила пальцами прекрасный и неповторимый профиль: округлость ясного высокого лба, прямизну носа, мягкость губ, маленький и аккуратный подбородок, изгиб шеи. «С тебя бы скульптуры лепить, ты совершенство», — пронеслось в голове у Дианы. Она улыбнулась и приникла к любимой в сладком, томительном поцелуе. Руки заметались по её шее и груди... Длинный ряд маленьких пуговиц стал непреодолимой преградой на Светиной блузке для трясущихся, не слушавшихся пальцев, но вот наконец блузка была расстёгнута и уже ничто не мешало Диане гладить и ласкать маленькие округлости грудей, чувствуя, как с каждым новым движением соски под её руками становятся твёрже и восприимчивее. Какое удовольствие чувствовать, как любимое тело реагирует и отзывается на твои прикосновения! В этот момент ощущение, что она твоя, только твоя, застилает сознание... Она провела языком от мочки уха до груди и почувствовала, как Света содрогнулась над ней. Воспользовавшись тем, что Света притихла, Диана одним движением ловко перевернула тонкую фигуру на спину и уже сама оказалась сверху. Света лежала перед ней, прикрыв глаза и блаженно улыбаясь, такая беззащитная, такая послушная и ожидающая, такая трогательная в своей наготе, от которой Диана уже порядком отвыкла и которой сейчас восхищалась, восторженно и невинно, как в первый раз. Она стянула с женщины брюки и поставила своё колено между её бёдер, от прикосновения тёплой кожи которых она окончательно потеряла рассудок и вжала её тело в простыню, ощущая коленом, какая влажная уже была Света. Ведя дорожку из поцелуев от шеи вниз, Диана остановилась на плоском животе с выпирающими тазовыми косточками, посмотрела на длинную коричневую широкую линию шрама и поцеловала его, любовалась уже зрелым и слегка тронутым приметами возраста, но ещё таким стройным и прекрасным телом любимой женщины. Одной рукой скользя по груди, второй она прижимала Свету к себе за талию и ягодицы, перемещая поцелуи на бёдра. Света металась по кровати, накрывая руку Дианы, ласкающую её грудь, своей, и уже не могла сдержать хриплых стонов. Да и зачем было это делать? Казалось, два их тела соединились и переплелись в одно, красные и невыносимо горячие. Им самим было нестерпимо жарко, как будто ещё чуть-чуть и посыплются искры. Запах тел и удовольствий смешался, доводя до безумия. Когда Диана вошла, мягко, но уверенно и глубоко, Света уже ничего не соображала. Рука Дианы в Светином лоне двигалась так быстро, а возбуждение её было так сильно, что влажными были не только её бёдра и Дианины пальцы, но и на простыне виднелось несколько мокрых капель. И когда Диана опустилась вниз и начала помогать себе языком, подставив себя этому водопаду, Светины стоны, перешедшие в крик, оглушили всё вокруг, она несколько раз содрогнулась всем телом и, выгнувшись тоненькой струной, упала на кровать. Долго ещё они лежали друг у друга на плече и приходили в себя, восстанавливая дыхание и приходя в сознание. Они лежали и молча смотрели друг другу в глаза. И как красноречив был бессловесный диалог двух восхитительных женщин, прекрасных и не знающих стыда в своей красоте и единении. — Свет, скажи мне, что ты никуда не уйдёшь, мне так необходимо это услышать... — молитвенно прошептала Диана, глядя любимой женщине в глаза. — Не уйду, моя хорошая... — ответила Света и прижала её голову к своей груди, целуя в макушку. Вдруг Диана опомнилась и открыла глаза… В комнате никого не было. Призрак вернувшегося на мгновение счастья растворился в одночасье. Она по-прежнему сидела одна в кресле, пила остывший кофе, и сигарета всё ещё дымилась в её руке… Затушить её, увы, было некому. «Ты всё еще по-прежнему одна, семнадцать лет прошло», — сказала себе Диана и выпустила изо рта последний клуб дыма. Мои грёбаные холостяцкие ночи… я отпустил её. не знаю сам зачем. она была одна такая. со мной с тех пор всё было. всё прошло. я струсил. каюсь каюсь каюсь каюсь.