Hurts - The Road
А вы думали над тем, когда человек перестает верить и начинает считать себя полным дерьмом? Наверное, нет, такого с вами не случалось. Хотя вы сейчас можете это отрицать, но так и есть. Думаю, на каком-то определенном этапе жизни это происходит, и сейчас я не говорю о ваших каждодневных ‘я – дерьмо, я - дерьмо’ – нет, это совсем не то. Есть люди, в жизни которых наступает такой жуткий момент, когда смерть – это единственный выход. И эта история будет именно о том, как смерть все же не забрала с собой прекрасного паренька Луи Томлинсона. Сейчас парень, которому неизвестно когда, не известно во сколько, исполнилось двадцать три года, тихо лежит на снегу и смотрит в темное небо. Его не волнуют окружающие проблемы, которые всегда присутствуют в жизни других нормальных людей. Его не волнуют животные, которые в паре метров от него жадно и ненасытно хватают какой-то бутерброд, выброшенный прохожим с моста. Его совсем не колышет то, что он не одет по погоде. Ему все равно на то, что думают люди, когда видят его около себя. Этот парень, на первый взгляд, будто привидение, будто что-то не живое. В его глазах нет ни радости, ни боли, ни счастья, ни чего-то хорошего и веселого. Он пуст. Он никто в этом мире. По крайней мере, Луи так и думал о себе. В его жизни все провалилось в пропасть, где-то два года назад. Вы спросите, что же такого в нем, о чем он вообще думает, о чем вообще эта история? Но поверьте, мне есть что рассказать. Каждый день Луи проходил через муки ада, забываясь в наркотиках и алкоголе и не думая об окружающих его вещах. Он был чем-то странным, не похожим на других, в нем было что-то дурное, пугающее. Люди боялись с ним заговорить, либо просто сказать что-то против него, либо просто то, чтобы его персоне не понравилось. Но вокруг него было много влиятельных людей, которые помогали ему достать новое ‘лекарство’, без которого Луи не жил, не дышал, не существовал. Наркотики – это то, что его волновало больше всего в жизни. Целых два года не было и дня, чтобы он не употребил хоть грамм героина, либо просто слабой травы для расслабления. Луи почти ничего не ел, но выглядел вовсе не страшно, как можно подумать. От тех действий, которые он проделывал каждый день, любой человек сошел бы с ума, но у него все получалось, ему было все ни по чем. Луи Томлинсон убивал, да и сам не раз попадал под нож, либо пулю. Но вся ирония в том, что его никто не ждал на небе, всегда его кто-то спасал, помогал против его воли. Томлинсон мечтал умереть, каждое утро он просыпался, а в его голове была только одна мысль, как бы побыстрей сдохнуть. Грустно и печально все это. Отдельная часть была в том, что его бросили все близкие. Он сам это твердил, не переставая. Не в буквальном смысле, конечно, а просто.. просто все его покинули, умирая и улетая на небеса. Кто-то раньше, кто-то позже. Но главной частичкой его сумасшедшей жизни всегда была его младшая сестра, но и ее решил забрать Бог, чтобы совсем оставить Луи одного. Парень не чувствовал любви, заботы – может, это и сказалось на его действиях. Он сам разрушал жизни, уничтожал всех тварей, которые убивали, сжигали других. Луи мстил. И он выбрал этот путь осознанно, но смотря правде в глаза, Луи заигрался. Ужасно то, что эта игра затянулась на два года. Ведь он не думал о себе, Томлинсон никогда не думал о себе. В его голове всегда был образ сестры и та любовь, которая помогала ему какое-то время, но и она быстро исчезла из его рук. Он не помог ей, не успел. Луи корил себя за все. Бывало, что он причислял к себе ошибки правительства, да даже всего мира, хотя ничего такого и не было связано с ним. Он пытался добить себя, растоптать свою душу, хотя она уже не состояла из чего-то хорошего. И никого, никого не было рядом. Какие-то далекие родственники даже не пытались выйти на связь, когда он остался совсем один. Близкие друзья – все отвернулись от него. Любимая девушка – и та вычеркнула его из своей жизни, как только узнала, что Луи связал свою жизнь с наркотиками. Он не винил ее, он никогда никого не винил. Томлинсон считал, что во всем виноват только он, что все беды, которые свалились на него, он заслужил. В жизни Луи много проблем, которые он не сможет решить сам, но поверьте, появится человек, который поможет ему, даже если он сам будет против. Вера и любовь поможет ему.***
Лежа на склоне под мостом, Луи напевал песню, которую услышал вчера в клубе в исполнении девушки. Он знал, что она тоже употребляет, но не так, как он. Эта девушка пела до ужаса грустную песню, но в какой-то степени правдивую. Именно поэтому она застряла в голове Томлинсона. Песня о том, как нужно справиться с тем, что тревожит твою душу и голову; песня о силе; песня о тех проблемах, которые засасывают человека и не дают дышать, будто дементоры, высасывающее все хорошее. - Прости меня, Ханна, малышка моя. Как же я хочу, чтобы ты простила своего брата, - шептал парень, затягиваясь сигаретой, которую он минуту назад как-то умудрился отыскать в кармане. – Я ненавижу себя всем сердцем, так, черт возьми, - резко заорал парень, поднимаясь на ноги и смотря прямо в небо, - почему ты не заберешь меня? Меня тошнит от этого гребанного мирка, в котором живет одна сволочь, трахающая все подряд и забирающая жизни. Поверь. – Луи взмахнул пальцем, задерживая сигарету во рту, и на мгновение провел руками по волосам. – Поверь мне, я их растопчу, растопчу этих тупоголовых букашек. Обещаю, малышка. Ради тебя. Ветер, обрушившийся со стороны, выбил сигарету изо рта парня. Томлинсон фыркнул и, подойдя к месту падения, втоптал остатки сигареты в землю. Выдохнув, он на минуту задумался. В его голове пролетели события прошлой ночи: выбитый зуб качка Алекса, который пытался перейти ему дорогу; жалкие попытки Стефани опять подкатить к нему; Джозеф, пытающийся затащить его в реабилитационный центр. Опять одно и то же. Томлинсона тошнило от Лондона, но он и не хотел уезжать. Видимо, сам еще не разобрался. Просто бывали моменты, когда Луи забывал все вокруг, его резко било током – тело скручивала ломка. Он успевал добежать до тумбочки, достать шприц и вколоть себе очередную порцию наркотика. Все было серьезно, но парень не обращал особого внимания. Передозировка? Так даже лучше. Он хотел умереть, он хотел оставить этот мир. Выйдя на тропинку, забросанную мусором столетней давности, Луи направился… сам не зная куда. По пути он достал шапку и по-быстрому надел ее на голову, чтобы хоть как-то скрыться от ветра и приближающейся грозы. Натянув еще и капюшон, Томлинсон потер руки, достал телефон, убедившись, что скоро будет полночь, и пошел вдоль тротуара. Мельком он засматривался на здания справа от него, но они как-то мало его интересовали, просто от какой-то странной скуки, вдруг настигнувшей его состояние, а может, вовсе и не от скуки, он смотрел на них. Луи не узнавал себя. На улице было тихо, но пару машин проезжали мимо него. Томлинсон заметил, что некоторые были заняты своими собственными проблемами, ругаясь по телефону, некоторые просто ехали в тишине, наверное, уставшие с работы. Все были заняты собой, хотя это не удивительно. В мире Луи Томлинсона каждый прохожий думал только о себе, переживал и осуждал только себя, их никоим образом не волновали окружающие. Наверное, они в какой-то степени и научили Луи забывать о настоящей жизни, погружаясь только в себя и в свое удовольствие. В одну секунду капли дождя стали огромными, что и послужило ускоренному шагу Томлинсона. Он шел быстро, не смотря по сторонам, не думая о чем-либо. Ботинки промокли насквозь, но сам Луи как-то не спешил ускориться и просто побежать. Парень еле очнулся, услышав машину, которая в паре метров остановилась около него. Он не понимал, что происходит, но через секунду стекло опустилось, и из машины выглянула девушка приятной внешности. - Садись, я тебя подвезу, - выкрикнула незнакомка. Темные глаза говорили о какой-то тайне, волосы красного цвета напрочь выбили из головы Луи что-то нормальное. Он нахмурился, ища какой-то подвох, потому что раньше никто никогда, заметьте, никогда не пытался ему помочь, даже просто остановиться и спросить, что стряслось. Это бывало в те времена, когда Томлинсон под кайфом выходил на улицы Лондона и просто напросто шатался по переулкам, не замечая окружающих. - Спасибо, обойдусь. – Уже забыв о том, что произошло, Луи двинулся по направлению к дому. Но девушка не собиралась исчезать и так просто сдаться. Она была сильной и решительной, и какой-то там парень не мог разрушить то, что она уже давно сама решила. - Ты, видимо, ослеп, если не замечаешь то, что происходит на улице. – Ее голос звучал уже громче, но Луи заметил ее улыбку, говорящую не понятно о чем. Он остановился. – Садись же. Ты уже весь промок, точно заболеешь. Девушка попыталась засмеяться, но увидев лицо парня, замолчала. Ее немного смутил его взгляд. За всю ее жизнь она еще не встречала таких печальных глаз. На секунду девушка испугалась, но все быстро прошло, когда она увидела скрывающуюся фигуру за углом. - Черт. Свернув, тем самым она опять нагнала его. - Да садись же, я не усну, если не помогу парню, зная, что он весь промок под ливнем, - прокричала девушка, всматриваясь в фигуру парня. Луи секунду смотрел на нее, а после сорвался и, открыв дверцу, забрался в уютный Range Rover. - Вот и славно, - выдохнув и хлопнув в ладоши, добавила девушка и улыбнулась. Как только Томлинсон снял капюшон и шапку, он повернулся к ней. – Кстати, я Эшли. – Она протянула руку. Луи нахмурился, не понимая ее поведения. С ним это впервые: девушка помогает ему, да еще и пытается завязать разговор, который никуда уж точно не приведет. Но немного обдумав в голове ее действия, он принял руку Эшли и легко сжал ее. - Ты холодный, - заметила она и улыбнулась. – Предлагаю заехать куда-нибудь, я куплю кофе, чтобы ты согрелся. Эшли смотрела на него и не понимала, что с этим парнем случилось. Она не знала, почему остановилась, просто внутри что-то дало знак, и девушка сделала это. Почему-то Эшли думала, что этот парень хороший человек, и ей хотелось помочь ему. Наверное. - Я Луи, - выдавил парень, освобождая руку Эшли из своей. - Очень приятно, Луи, - проговорила девушка, всматриваясь в лицо парня. Она заметила, что он смутился, и поэтому продолжила разговор. – Кстати, у меня здесь должен был быть плед. – Пока Эшли скрылась между сидений, Луи успел рассмотреть пару татуировок на теле девушки. - Красивые, - сказал Томлинсон, когда девушка выдала ему одеяло и посмотрела на него. - Ах, это, - улыбнувшись, сказала Эшли и развернулась к рулю, чтобы выехать на дорогу. – Они что-то значат в моей жизни, потом как-нибудь расскажу. У Луи было противоречивое чувство непонимания. Он не мог понять, зачем Эшли это делает, зачем помогает ему, ведь это глупо. Разве по нему не видно, что он наркоман с большой буквы, что с такими нельзя связываться? «Она странная», - пронеслось у него в голове. Но ему было спокойно, как и ей. По правде говоря, Эшли поняла, что этот парень дружит с наркотиками. По глазам все поняла. Но еще она видела, что он хороший человек, даже и наркоман. Эшли проходила через подобное много раз и встречала огромное количество наркоманов, но в их глазах она видела только выгоду, злость, вражду и ненависть. А в Луи было что-то другое, но пока она не понимала этого до конца. - Жди здесь, я скоро. Услышав голос Эшли, Луи вздрогнул и проследил за ней. Девушка выбежала и направилась к кафе, возле которого немного раньше они остановились. Томлинсон наблюдал за ней, всматриваясь в каждую мелочь. Вот она облизывает губы, вот как-то быстро прошлась пальцами по волосам и собрала их в хвост - и все это, пока ждала кофе. Как-то быстро девушка оказалась в машине и протянула Луи кофе. - А там холодно. - Заулыбалась Эшли, делая глоток. Томлинсон кивнул. - Спасибо за кофе. В ответ он получил самую невероятную и добрую улыбку на свете. - Кстати, мы в квартале от моей квартиры. Может, ты переночуешь у меня? Эшли перевела взгляд и увидела, как глаза Луи немного расширились. - Просто ты весь промок, и не думай, я никого так не приглашаю к себе. Ты первый. Томлинсон боролся с собой, так как не понимал эту девушку. Он вообще не понимал Эшли. Что она делает? - Так и быть, поехали к тебе. Все равно меня никто не ждет. Последние слова Луи проговорил тише, чем первые. Грусть сжала его сердце от собственного одиночества. Но увидев улыбку на лице Эшли, он стал думать о ней.