Метакризис.

Мужчина сильно затягивается, втягивая бледные щеки, зажав на половину выкуренную сигарету меж тонких обветренных, словно вырезанных лезвием, губ. Глотку неприятно обжигает, Джон морщится и выдыхает, откинув голову назад. Он тушит сигарету в стеклянной пепельнице, полной окурков; убирает одну ногу с пола, прижав ее коленом к груди. Делает большой глоток виски прямо из бутылки, в тщетной попытке хотя бы захмелеть. Смешно, не правда ли? Джон, говоря простым языком, пытается упороться, как только может, находясь в комнате не-своей-его-возлюбленной. - Damn genes Doctors! Fucking Doctor! - он смеется над самим собой, - Даже напиться не могу, а завтра утром... - Смит резко замолкает. Завтра он отправится в параллельную вселенную, чтобы провести свою жизнь рядом с Розой Тайлер. Он должен будет просыпаться каждое утро рядом с этой назойливой сучкой. Любить ее. Трахать ее. И умереть в один день, как и положено в ванильных фильмах для сопливых и тупых подростков. Только крохотная проблемка: это, вашу мать, не фильм, а реальность. Реальность, которая по всей видимости, собирается отыметь Джона во все дыры. Смит достал из пачки очередную сигарету и закурил, с минуту чиркая оранжевой зажигалкой, пока вместо золотистых искорок наконец-таки не появился небольшой красно-фиолетовый огонек. Он откинулся на подушки, растворяясь в памяти Доктора, выуживая из нее самое страшное, самое пошлое, самое восхитительное, о котором никто никогда не узнает. Некий негласный секрет. Джон курил медленно, перебирая в голове свои-чужие воспоминания, смаковал самые откровенные из них, стряхивал пепел на пол; а в конце, как в старых немецких фильмах - затушил сигарету о сгиб локтя, коротко простонав и кинув окурок в пепельницу. О да, так легче! В этот момент дверь открывается, в комнату входит Доктор. - Я тебя везде... - он замолкает, обводит помещение взглядом еще раз, - Что ты здесь делаешь? - шатен хмурится и подходит ближе к кровати. -Развлекаюсь, как могу. В единственный и последний день своей свободы, - Смит хохотнул, поднимаясь с постели и салютуя полупустой бутылкой виски, затем отпивает немного и ставит ее на комод. Повелитель Времени смотрит на метакризис человека и таймлорда, хочет отвести взгляд, но не может, как завороженный всматривается в собственное отражение: вроде бы все тоже самое, только линия рта немного по-другому изогнута, и блеска в глазах нет. - Свободы? - Доктор приподнимает левую бровь в излюбленном жесте, наклоняет голову в бок. И тут Смит не выдерживает. -Oh, you're a bitch who imagines himself a god damn! - мужчина повышает голос, почти кричит. Он с силой сжимает тонкими длинными пальцами скулы Доктора так, что на утро проступят синяки; так, что у почти-таймлорда побелели костяшки. -Думаешь, что можешь создать меня и бросить в параллельной вселенной с какой-то проституткой? - он цедит сквозь зубы каждое слово, почти шипит, а под конец голос начинает срываться. Доктор ничего не отвечает. Только виновато опускает глаза. - Смотри на меня, Доктор! - Джон поворачивает его голову насильно, удерживает; глядит тому в глаза, а в своих пляшут черти, и зрачки расширены, как у последнего наркомана. - Мне очень жаль, - тихонько проговорил таймлорд. Смит хотел услышать что угодно, хоть "вибли-вобли, тайми-вайми", но только не эту заученную, шаблонную фразу. - Лучше бы ты молчал, право слово, - он с шумом выдыхает и отпускает лицо мужчины, касается подушечками пальцев его щеки, ласково поглаживая нежную медовую кожу. Доктор чувствует себя виноватым больше, чем того требует ситуация. Доктор слишком сентиментален; он не отстраняется, жмурится и наслаждается легкими поглаживаниями. Джон убирает руку и делает шаг назад, заносит руку и бьет Повелителя Времени наотмашь по лицу так, что остается красный след от руки. Доктор шокирован, его карие глаза расширены; сплюнул кровь, вытер рот тыльной стороной ладони и поджал губы. - Вечно желающая всех спасти настырная дрянь! - на таймлорда обрушивается град ударов. Доктор не сопротивляется, не уворачивается, а смиренно принимает побои. Он виноват перед мужчиной и заслужил наказание. - Мне не нужно такое спасение! Джон бьет с остервенением, разбивая собственные костяшки в кровь, оставляя гематомы на красивом лице, раздирая щеки короткими ногтями. А Доктор повторяет, словно мантру "мне очень жаль" и коротко вскрикивает, испытывая особо сильную боль. Смит щиплет его за пострадавшую щеку, раздражая, буквально разрывая кровоточащую небольшую рану, тычет в нее пальцами. В ответ на это Повелитель Времени гортанно стонет, приваливается спиной к двери. Джон резко отстраняется, убирая руку и замирает на несколько секунд. В нем проснулся собственный, внутренний Доктор. Чужие воспоминания и ощущения захлестывают его, накрывают волной. Его пробивает крупная дрожь, он дрожит, словно от дикого холода, не знает, куда деть себя. Таймлорд подходит и бережно, будто хрупкую хрустальную вазу, обнимает его. Он не злится, он простил его за произошедшее. Доктор всегда прощает. Смит, кое-как успокоился в объятиях больше, чем просто близкого "человека". Брюнет касается пальцами длинной шеи таймлорда, поглаживает выступающую сине-зеленую вену большим пальцем, не сильно надавливая. Прижимается обветренными искусанными губами к израненным щекам, целуя то одну, то другую. - Что ты делаешь? - шепотом спрашивает Доктор. - Завтра утром я уже буду не здесь, поэтому либо не стой столбом, либо расслабься и не мешай, - он провел языком по ране, ощущая солоновато-металлический привкус крови во рту. Ничего не ответив, Доктор провел кончиком языка по его губам и нежно-нежно поцеловал, вторгаясь языком в его рот, лаская его. Разорвать поцелуй, чтобы глотнуть воздуха и снова прильнуть губами: целовать лоб, щеки, нос, подбородок, губы клона; параллельно со столь невинными ласками мужчины раздевали друг друга, желая быть как можно ближе друг другу. Два обнаженных, идентичных, худых тела прижимаются друг к другу; не двусмысленно потираются друг о друга; ласкают, точно зная, где нужно погладить, где поцеловать. Доктор пока еще не знает, каким образом можно было бы оставить Джона здесь, рядом с собой. Поэтому он старается доставить ему как можно больше удовольствия, чтобы тот никогда не смог забыть эту ночь. Таймлорд снова увлекает Смита в поцелуй, но уже более глубокий и раскрепощенный; мужчина втянул в свой рот язык собственного клона, посасывая его. Повелитель времени, не отрываясь от сладких, припухших губ Джона, повалил его на кровать, сев ему на бедра. Происходящее в комнате, казалось, являлось фантазией психически-больного подростка, ласкающего себя по ночам в белой палате, зажав край подушки зубами. Но, нет! Это, черт подери, реальность! Доктор склонился над клоном, прильнул губами к его шее, вдохнул приятный запах тела: мед, пот и добрая ложка феромонов. Мужчина чередовал мягкие поцелуи с болезненными засосами, лиловые следы от которых еще минимум дня три будут напоминать о нагом, до неприличия сексуальном Докторе. Мужчина спускается ниже, ласкает чувствительным ртом грудь: целует; втягивает кожу в рот, оставляя засосы-метки; обводит сосок кончиком языка, посасывает его; смакует на языке приятный-приятный вкус. Джон в ответ на чувственные ласки неприлично громко стонет и обнимает галлифрейца за голову, прижимая его к себе как можно ближе. Повелитель Времени чуть отстраняется и разводит стройные ноги клона в стороны, любуется открывшимся видом: стоящий, налившийся кровью в переплетении выступающих вен, член с алеющей и блестящей от смазки головкой, точно такой же как у самого Доктора; сжавшееся колечко тугих мышц, которое в скором времени будет растраханным донельзя. Мужчина облизнулся, предвкушая дальнейшее развитие событий. - Maybe you are going to fuck me? - краснеющий под масленым взглядом таймлорда поинтересовался Джон. - У нас вся ночь впереди, некуда спешить, - шепчет он в губы партнеру, сладко целуя. И Смит сдается, позволяет любовнику делать то, что он считает нужным. Доктор распалял брюнета, стараясь держать напряжение на все такой же высокой ноте, не позволяя самому себе, как и клону кончить раньше времени. Повелитель Времени проводит ладонями по худым ляжкам, чуть сжимая и царапая короткими ногтями. Уместившись на краю кровати, мужчина приподнял ногу партнера, подавшись вперед корпусом, он потерся целой щекой о выступающую косточку щиколотки, поцеловал ее. Десятый провел языком по внешней стороне стопы, прикусил выступающую венку; вылизал ямочку на стопе. Джон часто-часто дышал, наблюдая во все глаза за своим "создателем". Но когда Доктор плотно обхватил губами большой палец, втянул в рот и стал посасывать, лаская его языком, Смит не выдержал и застонал в голос и подобрался всем телом от такой специфической ласки. Повелитель Времени оторвался от соблазнительной стопы любовника и придвинувшись ближе, закинул ногу согнутую в колене себе на плечо. Наклонив голову, Доктор прижался губами к головке члена, размазывая по ней выступившие капли смазки, вымазывая губы в ней. Джон стонал и толкался бедрами вперед, зарывшись пальцами в темные густые волосы партнера. Десятый не без удовольствия ублажал орально свою копию: вылизывал крупный восхитительный член, щекотал языком уздечку и уретру. Смит ласкал слух любовника своими сладкими стонами, надавив руками на затылок таймлорда, мужчина насадил его жарким, влажным ртом на свою плоть. Доктор закашлялся, но не отстранился, а расслабив глотку, принял член клона настолько, насколько физически смог. Он втягивал щеки, сосал с особым старанием, постанывая, сгорая от желания. Видя, что Джон готов кончить, он отстранился, облизывая губы и нежно улыбнулся. Клон хотел было возразить, но разве можно ему противиться? Вот и Джон сейчас не может. Доктор убирает со своего плеча ногу клона, поцеловав под коленкой. Он оглядел любовника, Смит выглядел великолепно: приоткрытые припухшие искусанные губы, возбужденный взгляд; влажные, прилипшие ко лбу, волосы. Повелитель Времени взял одну подушку и подложил ее ему под поясницу. Поцеловав одну из выступающих тазовых косточек, он устроился поудобнее между его разведенных в стороны ног. Доктор коснулся губами входа в тело любовника и влажно поцеловал, проникая горячим шершавым языком внутрь. Джон задохнулся, задрожал, подобрался всем своим жилистым телом. Он явно не ожидал настолько откровенных, деликатных ласк. Но видимо, таймлорд решил оторваться с ним по полной, довести до изнеможения одним только потрясающим, нежным, умелым ртом. Доктор поглаживал ладонями его бедра, вылизывал клона изнутри, смачивал слюной и черт возьми, трахал языком; ласкал, как последняя шлюха, смаковал на языке острый мускусный привкус. Джон оглаживал шею и плечи партнера, благодарил высокими искренними стонами удовольствия. Посчитав, что уже достаточно, он оторвался от влажного из-за слюны, ануса. Таймлорд вытянулся на своей копии, глубоко, развратно поцеловал, переплетаясь языками и одновременно с этим, проник тремя пальцами уже в не девственную задницу; Смит охнул, но стон потонул в поцелуе. Доктор растрахивал, растягивал любовника своими тонкими длинными пальцами. Он резко двигал рукой, пропихивая в него всю пятерню. Джон кричал и от удовольствия, и от боли одновременно. Повелитель Времени медленного двигал рукой внутри непозволительно и громко кричащего под ним мужчины. - Ты бесподобен, - он проводит языком по краю его уха, - Хочешь, чтобы я проникал глубже? Или может, двигал рукой быстрее? - шепчет таймлорд томно и в доказательство своим словам делает пару рваных движений, затем сжимает руку в кулак. Джон орет во весь голос, закатывает глаза, но не отталкивает Повелителя Времени, наоборот прижимает его теснее к себе. - Не уж то так сильно хочется сесть на мой член? - опять этот возбуждающий, сводящий с ума шепот, - Как ты хочешь? Быстро? Медленно? Может, ты хочешь, чтоб я слегка сжал твою шею и оргазм ощущался ярче?- он нежно целует его в плечо и вынимает ладонь из пострадавшего отверcтия. -Да, да, да! Хочу! - Смит в нетерпении ерзает задницей по простыни, - Fuck me so that I could not go a week! Член входит легко, таймлорд двигается медленно, полностью покидая открытое, разомленное, податливое тело и проникая в него по самые яйца. Джон подается к нему на встречу, обнимает ногами за поясницу, вжимается в него, помахивает ему, как самая прожженная блядь. Стонет, повторяет как молитву «Доктор, Доктор, Доктор!», словно это чем-то поможет, словно так он продержится чуть дольше, не кончая. Срывает голос к ебеням, хрипит, сипит, когда Доктор начинает долбиться исключительно о простату, выбивая из клона «оргазм без рук». Повелитель Времени чувствует, что ни он, ни Джон долго не продержатся, поэтому сжимает руки на длинной шеи, не позволяя легким получить необходимую дозу кислорода, продолжая остервенело с характерными пошлыми шлепками двигаться внутри слишком растянутого любовника. Джон забился в конвульсиях, изогнулся в руках партнера так, что захрустели кости, задыхался, закатывал глаза, захлебываясь собственными стонами и бурно кончил на собственный живот, сжимаясь вокруг члена таймлорда. Доктор последовал за ним и откинув голову назад, плотно закрыл глаза и с гортанным стоном, извергнул в Смита струю спермы. Повелитель Времени вытащил обмякший и влажный от собственной спермы член из тела Джона, и лег рядом с ним, но перед этим он вылизал дочиста живот Смита. Здравый смысл твердил Доктору, что нужно встать, одеться, покинуть комнату, а завтра утром передать это недоразумение Розе и отправить их обоих в параллельную вселенную. Но мужчина поступает по-другому: он прижимает разгоряченного любовника так крепко, как только может и накрывает их обоих одеялом. - Почему Джон Смит? – внезапно спросил Доктор. - Так Роза назвала, - ответ прозвучал максимально безэмоционально. - Ты не Джон. Джона Смита не существует, - он ерошит и без того растрепанные волосы метакризиса, - Наверное, Мастер прав, и я действительно самовлюбленный ханжа, но ты остаешься со мной, Тета Сигма. Мужчина ничего не ответил, только положил голову ему на грудь, вслушиваясь в биение двух сердец. Завтра Доктор будет врать Розе о неких причинах, благодаря которым «к всеобщему сожалению» не сможет оставить своего двойника рядом с ней, соврет о том, что любит и скучает. Но это будет завтра.