Этюд в голубо-розово-белых тонах

Поздним вечером Гарри шел по замку в одиночестве. Он был одет в бурку, ведь его матушка, МакГонагалл, тщательно следила, чтобы Гарри жил по исламу и одевался скромно. Гарри ужасно тосковал по прежним временам свободы, когда он был шахом Аллахии, падишахом Гарри Двойственным. В этом мире он был совсем одинок. Не было ни алекса энджела, ни собаки Димы (один раз в гости заглянул Сириус, и Гарри принял его за своего верного охранника… Сириус больше не возвращался). Дворец, в котором Гарри жил теперь, не имел двух башен фаллической формы, таких родных и привычных. Все было не так. Но его рука сжимала и надрачивала под буркой двойственность — единственное, что еще напоминало Гарри о том, кто он есть на самом деле. Вообще-то он мог колдовать без помощи волшебной палочки, но почему-то все пугались и просили застегнуть штаны, так что пришлось переучиваться. Но сейчас, когда в коридорах пусто, он мог быть собой. Здесь он недавно встретил МакГонагалл, свою мать в этом мире. На самом деле все миры в его голове уже слились в одно, прошлое или будущее, реальная или параллельная вселенная. Сейчас он знал только то, что многочлены зудели и чесались, ужасно истосковавшись по шоколадным глазам Гарриных наложников. Говорящие руки больше не говорили после ночи в вытрезвителе. Проблему нужно было решать. Он как раз проходил мимо женской ванной, с тоской думая о том, как под бдительным контролем МакГонагалл найти себе сладкого мальчика, когда услышал вздохи и стоны из-за закрытой двери… Гарри брал в наложники только непрекрасный пол, но вдруг отчего-то заинтересовался — стоны были низкими, гортанными, они заставляли сердце падишаха биться чаще, а двойственность — заинтересованно приподнять голову. Гарри осторожно отворил дверь. На бортике ванной сидело блондинистое нечто. В волосах нечто был повязан розовый бант, прикрытые глаза были щедро — но неумело — накрашены, раскрытый в экстазе рот — в ярко-розовой помаде, которая каким-то образом оказалась аж на подбородке. Ноги были раскинуты в стороны, а на ступнях красовались каблуки на огромной шпильке. Сперва Гарри показалось, что он столкнулся с очередным воплощением андрюши петрова, и в ужасе он чуть не кончил. Но затем присмотрелся внимательнее… и довольно хмыкнул. Блондинистое нечто усердно дрочило. Конечно, его отросток ни в какое сравнение не шел с двойственностью Гарри, но оголодавшему падишаху все было нипочем (он все равно считал себя активом). Странное существо так дергало и оттягивало свой хрен, что Гарри просто не мог больше смотреть. В один миг скинув с себя бурку, он бросился вперед и сунул свой многочлен в приоткрытый рот нечто. Густо накрашенные глаза распахнулись в удивлении, но существо даже не подумало вырываться или сопротивляться (очень хорошо, подумал Гарри, вспомнив Джоффри, — не нужно отрицать свои желания. Кобель не захочет — другой кобель со стояком не наскочит). Напротив, оно стало старательно ласкать двойственность нежным ротиком. Гарри пыхтел и ругался по-рассосийски, вбиваясь в рот своего нового наложника. Тот был настолько опытен, что стало ясно: он делает это не впервые. …Когда все закончилось, Гарри отстранился и с одобрением поглядел на существо у его ног. Даже алекс энджел не смог бы лучше. И окрыленный желанием сказать что-то хорошее и доброе, поощрить за полученное удовольствие, он изрек: — Рабочий рот у тебя, соска. Видно, что б/у, но ничего — сгодишься. Существо радостно улыбнулось: — Я считаю, это заложено во мне природой, — писклявым голоском сообщило оно. — Конечно, — важно согласился Гарри. — В этом твое петушиное предназначение. Теперь ты будешь моим наложником, первоклассным мальчиком. Глаза существа распахнулись вновь, но вместо того воодушевления, с которым оно отсасывало Гарри, в них теперь плескалась ярость. — Мальчика?! — тоненько взвизгнуло оно, выкатывая глаза, что придало ему поистине безумный вид. — Ах ты проклятый трансфоб, я девушка! Привыкший в жизни в рассосийском обществе, где народ особым умом не отличался, но до такого все же не додумался бы, Гарри лишь поднял брови: — У тебя хуй торчит, «девушка». — Это женский хуй!!! — завизжало существо еще пронзительнее, да так, что двойственность Гарри заколебалась на ветру, созданном этим диким визгом. — Ты что, не видишь, у меня макияж и каблуки, значит, я девушка!!! Мисгендерят! Убивают! ААААААААА! Гарри прижал одну руку к уху, вторую — к многочлену, и рявкнул: — Замолчи! Как тебя зовут? — Дракониана Люциетта Мальфийская, — с готовностью ответило существо, а точнее, как уже ясно по его истеричности, парень. — Ясно, Дракониана, — усмехнулся Гарри, а затем бросился вперед, схватил парня и нагнул над ванной, оттопыривая свою двойственность и приводя оружие в полную боевую готовность. …Оказывается, Драко Малфою просто не хватало крепких членов в заднице и мужика в жизни. Гарри понял это с первого же взгляда и сумел исправить ситуацию мощными толчками и заклятием Эванеско. И с тех пор его юный наложник отрекся от бреда с целью привлечения внимания и стал преданно и верно служить Гарри всеми своими двумя отверстиями, скрашивая серые будни бывшего падишаха…