Десять шагов

Говорят, для того, чтоб от ненависти прийти к любви, нужно всего десять простых и одновременно сложных шагов. Говорят, для того, чтоб полюбить врага, нужно лишь шагнуть навстречу и на этом всё. Оба склоны с данным выражением совсем никак не соглашаться и оба это правило постоянно подтверждают, выражают своими мимикой да жестами. Своими краткими взглядами в сторону друг друга, простыми перепалками, за которыми всегда сокрыто нечто большее. Своими не менее краткими разговорами, в которых смысла больше, чем во всех предметах колледжа Ночного Ворона вместе взятых. Оба склоны с данным выражением совсем никак не соглашаться и это правда. И не менее очевидная сплошная ложь. —Чай? — Кофе. Шаг первый: простой обмен мантиями, которые перепутали где-то в глубинах прачечной; это, на самом-то деле, совсем не играет никакой роли, ну, правда никакой. Леона шипит, ругается себе под нос, посылает Маллеуса куда подальше, да так, чтоб более его никогда не видеть. Леона цокает языком излишне громко, перебирает в голове всевозможные ругательства, которые только можно применить по отношению к этому рогатому типу. Леона и правда видеть его более не хочет, точнее не хотел – всё в жизни склонно легко и просто измениться в считанные секунды. Всё в жизни способно перевернуться с ног на голову; казалось бы, просто перепутали мантии, ничего такого. Но именно это и стало точкой отсчёта, негласным правилом, которое они вместе и нарушили. Маллеус улыбается в ответ излишне криво, непривычно для себя, Леона продолжает осыпать далеко не самыми лестными словами. Всё так, как и надо. Всё так, как и должно быть? Нет-нет, ещё раз нет; уже ничего не изменить. — Белая фигура? — Чёрная. Шаг второй: простая игра в шахматы, где нет проигравших и победивших, по крайней мере, первые минут пятнадцать. Леона ходит первым, побеждает, Маллеус снимает с себя часть одежды – играть на раздевание по-своему забавно. Леона ходит вторым, вновь побеждает; на пол летит такая удобная и удивительно тонкая рубашка. Леона ходит и в третий раз, ещё одна победа; Маллеус склоняет голову к плечу, но покорно и штаны снимает – правила игры нарушать нельзя. А после всё летит к чертям собачьим, все фигуры падают на пол, разбиваясь хрусталём в эту же секунду. А после ещё одна ссора, пустые обвинения, крики, гам и шум. Всё так обыденно, что оба, казалось бы, к подобному привыкли. Обоих, казалось бы, всё полностью устраивает; ложь? Да, наверняка и точно ложь. Но какая к чёрту разница, если именно в такие моменты они способны задышать полной-полной грудью? Какая к чёрту разница? Всё так, как и должно быть? Нет, наверняка уж точно нет; эти пятна не смыть с тела. — Рок? — Блюз. Шаг третий: первая встреча вне всяких масок, вне границ и принципов. Леона тихо вздыхает, потирает от усталости виски, но дожидается, пока Маллеус выйдет с кабинета. Поговорить напрямую? Довольно глупо, но иначе Юу не отстанет, продолжит свой «шантаж». Поговорить в принципе? Нелепо, но иначе его жизнь грозятся превратить в чистейший хаос, а этого Леона допустить никак не мог. Вот Маллеус выходит с кабинета, вот они опять ругаются; всё, провал, но попытку возможно засчитают. Возможно, но совсем не факт; Леона следует за ним по пятам, всячески мешает, пока тот первым не заговорит. Пока они вместе не решат их общую «беду»; любовь, так-то, штука отвратительная. А решать любовные дела так и вовсе ужасное занятие. Ещё один вздох, уже со стороны Маллеуса; «человеческие» причуды – вещь совершенно непонятная. А уж любовные «утехи» так тем более. Маллеус соглашается, хоть совсем не понимает собственных причин. Всё так, как и должно быть? Нет, да явно нет; кровь не хочет смываться с рукавов. — Один? — Всегда. Шаг четвёртый: настоящее свидание, от которого в жилах стынет кровь. Казалось бы, не более чем прогулка вместе по ночной территории колледжа, не более чем пустые разговоры обо всём и ни о чём одновременно. Казалось бы, просто взялись за руки – ток, пробежавший между ними, практически осязаем. Леона пытается держаться, пытается даже не грубить, несмотря на острое желание где-то в глубине души, Маллеус с ним, впрочем, абсолютно солидарен. А после всё опять переворачивается с ног на голову – их заметили. Ложь, очевидная и нелепая ложь, обман, уловка, в которую все поверили; чтобы они вместе и пошли на так называемые ночные рандеву? Ха-ха, да это же абсурд; Маллеус более ничего не говорит, Леона, впрочем, тоже. Расходятся по собственным комнатам, никак толком не попрощавшись. Расходятся по собственным комнатам и пытаются забыть прошедший день. Это ничто. Всё так, как и должно быть? Нет, определённо нет; так хотелось намного большего. — Может вместе?.. — Сбежим. Шаг пятый: поцелуй под проливным дождём, спрятанный под чёрным зонтом. Маллеус улыбается впервые настолько искренне, настолько нежно, что Леона теряется аж на целую секунду, попросту замирает на одном и том же месте. Этого более чем достаточно, этого и хватит на всю вечность впереди – неловкие касания, совсем по-детски невинный поцелуй в лоб. Леона дёргает ухом в давно забытой привычке, Леона не знает, что стоит говорить и нужно ли вообще. Маллеус, впрочем, совершенно точно тоже. Маллеус, впрочем, не может скрыть смущения, собственного рвения отбросить несчастный зонт куда подальше, прижать Леону к себе и более никуда не отпускать – нет, нельзя. Нужно держать себя в руках, каждый раз держать всё под призрачным контролем; королю нельзя так просто идти на поводу у собственных желаний. Осторожное прикосновение губ, полный смущения быстрый, столь краткий поцелуй. Леона вновь нарушает все прописанные свыше правила. Маллеус совсем не против. Всё так, как и должно быть? Нет, уверены, что нет; границы наконец-то разрушаются. — Ты глупец. — Не отрицаю. Шаг шестой: парные браслеты, которые стыдно и на занятия носить. Леона рассматривает браслет в собственной ладони, смотрит на точно такой же, но зелёного (в отличии от его жёлтого) цвета, на столе. Леона хочет себя проклясть за то, что поддался, что подарил такую глупую, ничтожно глупую идею Маллеусу; парные браслеты, нет, ну, что за ерунда, боже правый? Парные браслеты… почти как символ вечной любви – Леона громко и презрительно фыркает, ни во что из этого не верит или же не хочет признаваться самому себе. Леона постукивает кончиком хвоста по полу, а после, выругавшись, таки надевает браслет на руку – да будь то, что будет. Плевать; Маллеус на «авантюру» соглашается сразу под тихий смешок со стороны. Лилия проходит мимо, что-то там шепчет на ухо Маллеусу, из-за чего последний на секунду вспыхивает всеми возможными красками. А после выходит из комнаты; им нужно побыть наедине. Ещё раз поругаться, ещё раз помириться, довести событие до драки. И только после этого спокойно обсудить такой, казалось бы, обычный подарок. Всё так, как надо? Нет, что-то определённо не так; уже ничего не изменить. — Может?.. — Я согласен. Шаг седьмой: разговор, которого они так ждали и так боялись. Разговор, которого они так рьяно добивались и не менее рьяно избегали; Маллеус – удивительно, – начинает первым. «Как нам быть вместе?» – говорит, легко сорвав это с собственного языка. «Как нам дальше быть, Леона?» – говорит, с трудом выдавливая строки из-под чернильного пера. Леона не знает, правда и искренне не знает, да и знать откровенно не желает – легче жить единственным днём, нежели переживать о будущем. Легче не смотреть вперёд, только наслаждаться поистине детской влюблённостью. Ещё один поцелуй, полный страсти и желания. Ещё один поцелуй, говорящий лучше того, кто его осмелился подарить; Маллеус вновь расплывается в улыбке. Маллеус вновь чувствует себя свободным – прекрасное ощущение, от которого не хотелось избавляться. Чувство , что ранит сильнее всех на этом свете, сильнее всякого оружия. Леона бьёт на поражение; Маллеус не станет уворачиваться. Это конец? Всё так, как надо? Нет, совершенно точно нет; они вычёркивают этот диалог из памяти. — Вместе? — До самого конца. Шаг восьмой: мягкая постель, разделённая только на двоих. Леона тихо практически скулит, но умолять совершенно точно не собирается, пусть и находится на тонкой грани. Леона тихо практически рычит, стоит Маллеусу прикоснуться к оголённой спине, провести по ней ладонью осторожно. Прикосновения к ушам, к открытому лишь для одного существа в этом мире телу, осторожные касания вдоль хвоста – это всё настолько приятно, что в подобном легко и просто утонуть. Маллеус двигается удивительно неспешно, а после сразу же срывается на быстрый темп, Леона не успевает и привыкнуть, не успевает перевести дыхание. Первый сладостный стон, победа; лёгкая ухмылка на чужих устах. Второй стон, уже намного громче; Леона сдаётся, проигрывает в который раз подряд, мысленно обещая себе когда-нибудь да отыграться – Маллеус целует в плечо. Проводит по животу кончиками пальцев, наблюдая за реакцией – первый опыт… так прелестен. Всё так, как надо? Нет, наверное, и вправду нет; сейчас ничто не имеет значения. — Я тебя люблю. — Что? Шаг девятый: настоящее признание в любви, слова, которые сказать так неимоверно сложно, тяжело. Три простых и сложных слова слетают с губ в считанные секунды; боится ли Маллеус? Да точно ведь боится, хоть старается этого никак не показывать, внешне оставаясь таким же спокойным, как и полчаса назад. Леона же дёргается, пропускает пару пуговиц на не до конца застёгнутой рубашке. Леона же морщится, говорит: «Не время и не место, Маллеус», Леона же отворачивается, ничего более не говоря в ответ. Но расплываясь в широкой улыбке – Маллеусу и этого достаточно. Маллеусу и этого хватает, по крайней мере, на сегодня; в следующий раз он будет более настойчивым, уже всё решено. В следующий раз он обязательно добьётся ответа от Леоны, иначе и быть не может. В следующий раз… всё пройдёт просто идеально: цветы, закат и только эти двое. Всё, как в фильмах о любви, которые, в тайне ото всех, смотрел Маллеус. Всё так, как надо? Да, впервые да; счастье наконец-то есть. Шаг десятый: истина. Какая она на самом деле? Каждый решает сам для себя; а их истина в л ю б в и.