Жизнь с нуля

3 недели назад, в отношениях с Саном произошло то, что заставило терпение старшего лопнуть. Чхве был зол из-за того, что Ёсан общался со своими хёнами иногда больше, чем с ним. Он не способен был взять эмоции под контроль. — Успокойся, Сан! Я имею право на общение со своими лучшими друзьями! Я не твоя собственность! — но брюнет не слышал крики Кана, лишь хватая крепко за запястье. — Отпусти меня! — Нет! Ты должен быть только со мной! Ты думаешь я не вижу твои взгляды, когда Хонджун тебе пишет?! Ты, идёшь ко мне, и это не обговаривается! Ливень приглушал звуки, а также маскировал слёзы Ё. Блондин наконец смог вырвать свою руку из крепкой хватки, но ненадолго. На шее хёна в мгновение очутилась ладонь. — Бессмертный чтоль? Ещё раз увижу что ты отвечаешь Киму. — пальцы начали сдавливать и без того тонкую шею. — Останешься без связи, и будешь сидеть у меня дома, никуда не выходя на протяжении двух месяцев! Уяснил?! А работу я перенесу тебе на дом, не волнуйся. — Чхве отпустил своего парня, а на белой, как молоко, коже появились красноватые отпечатки, которые вскоре превратятся в синяки и те останутся надолго. В итоге, они пошли домой к Сану и всю дорогу, запястье было пленником стальной хватки. И подобный случай был не первым… Со стороны всё было идеально, но на самом деле никто не захотел бы нырнуть в этот омут, а у Сана он был полон чертей. И удивительно, что Кан терпел это, пока не произошёл сильный удар после полового акта. Щека Ё мгновенно покраснела, и всё лишь потому, что тот после ответил Киму, что не может выйти. Телефон полетел в сторону стены, падая под кресло, а блондин изнывал от боли, так как брюнет потянул того за волосы назад устраивая новую сцену ревности. 2 недели назад. Свидание Сана с Ёсаном проходило прекрасно. Тёплая погода, птицы поют, всё цветёт. Только вот, Ё был более задумчивым, нежели обычно. Смотрел в одну точку где-то около 5-ти минут, пока младший ходил за любимым чаем в ближайшую кофейню. — Малыш, что-то не так? — Чхве начал гладить щеку старшего, усаживаясь напротив него на корточках, ставя возле себя поднос со стаканами. — Сан, нам нужно расстаться. — спокойный и рассудительный голос прозвенел эхом в голове брюнета. Он встал и сел рядом на лавку. — Но… Почему? Что я не так сделал…? Частые свидания, подарки, внимание. Всё у тебя есть! И даже моё сердце… — блондин пропустил последнюю фразу мимо ушей, ведь она звучала нелепо как в клишированных любовных сериалах, чёрт знает откуда. — Слушай… не пойми меня не правильно, но что я говорил в начале наших отношений? Правильно, если мне что-то будет не по душе, я не стану это терпеть. Потому что я не кукла и не вещь. — говорит Кан, смотря под ноги. — И я не один раз, говорил тебе, что я не терплю насилие. — Я же извинился! Малыш, все будет хорошо, только не уходи! Я сделаю всё что твоя душенька пожелает. — Правда? — с насмешкой отвечает блондин, поворачиваясь лицом к Сану. — Так вот, моя душенька, как ты ранее выразился, желает умиротворения. То есть, никакого абьюза в отношениях, в том же числе насилия во время половых утех. И без… — выдохнул Кан, что бы продолжить со спокойным тоном. — тебя Сан. Я не люблю тебя. — В каком это смысле? Тебе ведь всегда нравилось всё! — прикрикнул брюнет, но слава богу, никто на них не обратил внимания. — Слушай, это у тебя по всему телу гематомы? Они не сходят неделями… на ногах, руках, бёдрах… А засосы? Мне отвратительно смотреть на себя в зеркало, ибо я чувствую себя проституткой. Ты приходишь, а точнее, вламываешься ко мне только тогда, когда тебе необходима разрядка. А потом исчезаешь, оставляя использованные контрацептивы на моей постели. А их собирается приличное количество… я уже неделю уснуть не могу, ибо у меня отвращение к собственной постели. Я тебе не секс игрушка, я тоже человек. И это только про постель, я уже не говорю про все те сцены ревности, которые ты мне устраивал на протяжении трёх последних месяцев. — собирать нормально слова в предложения, тяжело давалось старшему, и поэтому он встал с лавки. — Просто найди парня, который будет на всё это закрывать глаза ради твоих денег, а я уж лучше буду один. Забудь о моём существовании и мой номер. Прощай. Сейчас, голос Сана звучит на другой стороне провода. — Ну Ёсанни, солнце моё, будь снова со мной! Я учту всё что тебе не нравилось, и мои ошибки не повторяться. Забудь ты о своём друге инвалиде… — Стоп. Откуда ты знаешь что он инвалид? — Сказать что Ё был шокирован, ничего не сказать, по телу прошла невольная дрожь. — Только не говори что… — Дурак? Нет конечно. — хихикнул в трубку Чхве. — Дело не в этом, а в том, что тебе нужно уже принять, что этот мерзкий паренёк не достоин тебя. Ты для него лишь замена Сонхва, пойми это. Он не будет любить тебя как я. — Иди к чёрту, я с тобой не буду больше, я натерпелся твоих выходок! — гудки. Кан не вытерпел и сбросил номер, быстро блокируя. В голове всплыли ужасные воспоминания, но нужно было собраться, ведь его ждёт в палате Ким, который ни о чём не подозревает по мнению младшего. — Ты почему так долго? Серьёзный разговор с Уёном? — мило улыбаясь, спросил Хон. — А? Да… — Ёсан сел возле старшего, и взял за руку. — Я тебя очень люблю… — Я тебя тоже, малыш. — Джун осторожно гладит большой палец своим. — Ты выглядишь неважно, иди к моей маме и нормально поспи. Я не хочу видеть своё солнце спрятаным за тучками. — посмеялся синеволосый. — Хорошо, ты тогда тоже ложись спать, а я пойду. — блондин поцеловал старшего в лоб и направился на выход. — Если что, я всегда на связи, помни. Ким кивнул в знак согласия и Кан наконец ушёл. — Мистер Ким, вставайте, вы переезжаете в другую палату. — будит Хонджуна медсестра. — А? В какую? Почему? Зачем? — спросонья завалил вопросами девушку парень. — Почему я не могу остаться в своей палате? — Вас перевели в другое отделение, вам всё потом объяснит ваш врач. — быстро проговорила блондинка и, с неохотой, Хонджун перелез на своё кресло, а она отвезла его в психиатрическое отделение, без ведома Хона. — Что это за отделение? — возмутился старший. — Это психиатрическое отделение. — зашёл доктор Ли. — Вы тут, ибо вам поставили клиническую депрессию. — спокойно проговорил мужчина. — В каком это смысле? Я лежу уже две недели в этой больнице и об этом узнаю только сейчас? Да и с какой кстати, у меня самая тяжёлая форма депрессии? Я не пытался закончить жизнь самоубийством, меня не вытягивали из петли и тому подобное! У меня была апатия, да, но никак не клиническая депрессия! — воскликнул Джун, сопротивляясь собственными фактами, которые он говорил доктору. — Я не знаю кто и как вам её поставил, но в моих сведениях написано именно так. Отныне это ваша палата. И вы больше не можете её покидать. — Док ушёл закрывая дверь, а у Хона началась тихая истерика. Если он будет тут, то у них с Ёсаном всё кончится кошмарно. Телефон у Кима изъяли, как и все остро- режущие предметы, шнурки из пар его кроссовок, электроприборы, по типу повербанка, таблетки и тому подобное. Через 3 часа, белые стены стали давить на синеволосого, и ему хотелось орать, но вместо этого он плакал. За что ему это? Он хотел к маме, но ещё больше к Ёсану. В 9:00 младший пришёл к своему парню, но не увидев его в своей палате, обратился к медсестре что стояла на первом этаже на посту. — Здравствуйте, в палате №23 был пациент под именем Ким Хонджун. — Здравствуйте, его перевели в другое отделение. К сожалению, или к счастью, туда запрещено приходить родственникам, друзьям и парам. Проще говоря, его нельзя навещать, так что можете уходить. — В каком смысле? Я не понимаю почему? Неужто ему стало хуже? — Кан начал сильно переживать и поэтому пакет с фруктами выпал из ослабевших рук. — Нет, его перевели в психиатрическое отделение. — сказала медсестра, не отвлекающаяся от косынки на ноутбуке. — Ладно, не буду вас отвлекать. — сказал парень. — Только ответьте на последний вопрос, почему его туда перевели? — Ему поставили диагноз — клиническая депрессия. И вообще, кем вы ему приходитесь, что так яро распрашиваете меня о нём. — возмущённо отвлекаясь от игры, произнесла постовая. — Спасибо… А, я его парень. — как ни в чём не бывало ответил Ё и подняв пакет с едой, вышел на улицу, садясь на лестницу. На телефон приходит уведомление, что будто кричит во всю. Неизвестный номер. «Как неожиданно, неправда-ли? Мой малыш Ёсанни сейчас в отчаянии. Но не волнуйся, у меня есть для тебя прекрасное предложение. Ты снова будешь со мной и Хонджуна выпустят. Только при этом, ты полностью должен уйти из его жизни. Либо же тебе сейчас придётся спешить с придумыванием плана как его самому вытащить. Ведь чем дольше ты медлишь, тем в большего овоща превращается твой хён из-за валиума. У тебя есть день на размышления.» — Черт…-тихо и зло выругался Кан, жалея о том, что вообще когда-то связался с этим уродом.