ДРУЗЬЯ МОРЯ. Часть вторая. КИРИОН

Каждый день в разное время его навещали Фэамир и оба деда. По очереди явились одновременно расстроенные и радостные Гвиндор, его старшие сыновья и Эделион. Наконец Кириону объявили о возвращении Элессара и о том, что на следующий день состоится суд. В назначенный час он снова вошел в Тронный Зал, подошел к подножию трона и поклонился. — Итак, лорд Кирион, Вы вернулись из Умбара, — величественно и отстраненно произнес Король. — Как вы объясните, что публично отреклись от службы мне и объявили, что отныне будете вместе с князем Гнаружином? — Милорд, я уже подробно все рассказал Малому Совету под председательством лорда-Казначея. Насколько я помню, мастер Финдегил все подробно записывал. Прикажите ему прочесть. Взгляд Элессара ожил, и теперь он внимательно изучал дерзкого юношу. Фарамир встревоженно смотрел на внука. Минастан сжал подлокотники кресла. — А Вы сами затрудняетесь поведать нам об этом? — Я не могу сказать ничего нового, кроме того, что уже говорил, милорд. Повторю лишь, что я никогда не собирался присоединяться ни к Гнаружину, ни к кому-либо еще. Король молчал, потом его взор обратился к Финдегилу. — Мастер Финдегил, будьте любезны, прочитайте мне и собравшимся протокол предыдущего допроса лорда Кириона. Тот бросил осуждающий взгляд на молодого наглеца, после чего обратился к бумагам. Кирион соединил скованные руки и внимательно слушал. — Вы подтверждаете свои показания, лорд Кирион?.. — произнес Элессар, вернувшись к своей привычной величавой манере. — Да, милорд. — Вы не признаете вину… Полагаю, Вы рассчитываете на то, что вас оправдают. — Было бы очень странным рассчитывать на что-либо иное. На мгновение Король снова растерялся. — И я весьма сожалею, что лорд Арантар не смог решиться на это самостоятельно. В его возрасте и с его опытом он уже должен бы уметь принимать решения, — добавил подсудимый. Принц смотрел на Кириона. «Что с ним творится?..» — Что ж, лорд Кирион, сын Эарнила. Я поверю Вам. Вы свободны. Надеюсь, у остальных нет возражений? Впрочем, остальные тоже были впечатлены поведением Кириона, но возражений у них не нашлось. Начальник караула подошел и снял с юноши оковы, но тот не шелохнулся. — Теперь я бы хотел напомнить Вам, милорд, и досточтимому совету о том, что опасность со стороны умбарцев никуда не делась. По приказу Гнаружина в Харондоре, много лет считающемся гондорской провинцией, легко и безнаказанно похитили двух капитанов и сопровождавших их воинов. Нас вывезли в Харадские земли, хотя путь занял несколько дней, и выставили на продажу на невольничьем рынке. Так не может продолжаться. Эти земли должны стать нашими не только на карте. Почему князь Гнаружин, некогда взятый в плен моим Дедом и капитаном Аксантуром, смог убежать накануне казни и теперь процветает? — Лорд Кирион, совет был собран по иному поводу. О ситуации в Харондоре мы поговорим на следующем совете. Вы свободны, — сухо произнес Элессар. — Совет окончен, — немного смягчившись добавил он и поднялся. Все немедленно встали и поклонились. Проходя вплотную мимо посторонившегося с поклоном юноши, Король строго взглянул на него, но ничего не сказал. Принц медленно приблизился к внуку и положил ему руку на плечо. — Ты устал... — ласково произнес он, — и столько пережил за последнее время… Тебе нужно отдохнуть, пойдем домой. — Кирион. — К юноше подошел и Минастан. — Ты с ума сошел? — тихо спросил он. — Как ты разговаривал с Королем? — Я разговаривал так, как считаю необходимым. Фарамир и Минастан переглянулись. — Домой. — Принц мягко взял внука под руку, но его кисть была стальной. — Идем. Кирион подчинился, и они не спеша направились к выходу. Фэамир сидел в Фонтанном дворе. — Ура, тебя снова освободили!.. Старший брат заставил себя улыбнуться. Минастан сделал Фэамиру знак и чуть отстал. — Кирион очень остро воспринял пережитое и немного не в себе. Младший внук встревоженно взглянул на него. — Надеюсь, он отдохнет и скоро придет в себя… Но пока, мне кажется, понадобится лекарство. Нужно успокоительное. Приготовь. — Хорошо… — вполголоса ответил юноша. Через несколько минут они пришли в Дом Блюстителей. К ним навстречу сбежались слуги и начали поздравлять Кириона с возвращением и освобождением. Тот сдержанно, но довольно приветливо поблагодарил их, после чего в сопровождении обоих дедов поднялся к себе. — Ты хочешь есть? — спросил Принц. — Нет, спасибо. — Тогда ложись и попробуй поспать. — Дед провел по его волосам и поцеловал в лоб. — Если хочешь, я посижу с тобой. — Благодарю, но я не хочу спать. — У тебя воспаленные глаза, и ты явно не в себе, — вмешался Минастан. — Пусть Фэамир даст тебе успокоительное. — Нет. — Кирион, ты отдохнешь и… — Нет!!! В комнату вошел Фэамир. — Тебе нужно промыть глаза и обработать запястья. И дедушка Минастан прав, тебе… — Это все не важно, Фэамир. Пожалуйста оставьте нас… Мне нужно поговорить с Принцем. Минастан взглянул на внука и направился к двери. Фэамир со вздохом последовал за ним. Кирион стиснул руки и сел на кровать. Фарамир сел рядом и обнял его за плечи. — Мне нужно вернуться в Харад, — наконец произнес юноша. — Зачем, мальчик мой? Тебе нечего там делать… Ты бы знал, как мы рады, что ты все-таки вернулся… — В Хараде у Гнаружина осталась… моя жена. — Твоя жена?! — ахнул Дед. — Простите… — Но как?.. Откуда?.. — Она дочь Гнаружина, и мы полюбили друг друга… — Но… Вы… — У нас не было никакой церемонии или клятвы. Но мы несколько месяцев жили, как муж и жена. Расстроенный Фарамир внимательно смотрел на него. — Все еще хуже, милорд… Она ждет ребенка. — Кирион уронил голову и заплакал. Потрясенный Дед прижал его к себе и теперь словно качал. — Я должен вернуться туда… — тихо произнес юноша, когда снова смог говорить. — Я заберу их оттуда... или умру. — Ты уверен… Ты уверен, что она любит тебя?.. — Да!.. — Кирион поднял голову. Влажные от слез глаза лихорадочно вспыхнули. — Это она помогла мне бежать… Если бы не она, Гнаружин давно бы растерзал меня. — Я понял, сынок, я понял… А ты ее... любишь?.. — Если бы я не любил, то я бы никогда… — Я понял. — Он погладил его по голове. Кирион снова уткнулся в него. Ошеломленный Принц качал головой. Спустя несколько минут дверь очень тихо приоткрылась, и в комнату заглянул Фэамир. Дед сделал знак рукой, чтобы тот приблизился к ним. — Лекарство. — Одними губами произнес он. Юноша кивнул и через минуту вернулся с чашей. — Кирион… — позвал Принц. Тот поднял голову. Брат протянул ему чашу. — Выпей, тебе нужно отдохнуть, — попросил Дед. — Сегодня ты уже никому и ничем не поможешь… Тебе понадобятся силы. Юноша покорно осушил чашу и вернул ее Фэамиру. Тот начал раздевать его, и они уложили Кириона в постель. — Через полчаса он должен уснуть… — Думаю, он уснет раньше. — Принц с болью смотрел на мокрое от слез, изможденное лицо внука. Фэамир смочил полотенце и осторожно умыл его, а потом смазал и перевязал запястья. Кирион пробормотал что-то вроде «спасибо» и забылся. — Что случилось? — спросил он. — Потом… Дед смотрел на Кириона и думал, как тот изменился за прошедшие с прошлого суда два года. Его все еще юное лицо стало взрослым. — «Что же делать? Как ему помочь? Как не потерять его?..» — Отдохните, милорд… Я останусь с ним, — сказал Фэамир. — Если он проснется, позови меня… Если понадобится — разбуди. — Конечно. Принц неслышно вышел из спальни. Его ждал Минастан. — Спит?.. Фарамир кивнул. — Все же он явно не в себе… Конечно, столько времени в плену, потом бегство и непростая дорога домой. Хорошо, что Король понял это и не разгневался… И все же так нельзя. — Минастан покачал головой. — Утро вечера мудренее, милорд. «Небо, если бы Вы знали, что случилось… Король меня волнует сейчас в последнюю очередь…» Некоторое время Фэамир сидел у постели Кириона, а к ночи просто лег рядом и чутко уснул. Утром пришел Принц. — Как он? — Спал. Но под утро начал метаться во сне. Я дал ему еще немного лекарства. — Когда он окончательно проснется, сообщи мне. — Разумеется, милорд. После завтрака Фарамир распорядился пригласить капитана Аксантура и рассказал о признании Кириона. — Плохо, милорд… Сомневаюсь, что ее можно вызволить. — Он рвется назад в Харад и готов спасти ее или умереть. — Вы же помните, почему мы не решились освобождать его силой… Его бы немедленно убили. Думаю, что Гнаружин не пощадит и собственную дочь, и, если мы попробуем похитить ее... — Все же надо что-то придумать. Кирион не смирится с ее утратой. По крайней мере, если не сделает все возможное, чтобы спасти ее… — Я поговорю с ним и выясню все, что ему удалось запомнить. Иногда решение сложнейшей задачи может крыться в мелочи. К полудню Кирион проснулся и, узнав, что в доме находится капитан Аксантур, немедленно поднялся, наскоро привел себя в порядок и спустился к нему. — Лорд Фарамир рассказал мне, зачем ты хочешь вернуться туда. Расскажи все, что ты знаешь о Гнаружине и его убежище, — произнес Капитан после приветствия. Кирион слегка покраснел. — Я знаю не так много. Но у меня есть их карта. Это крупный город в одном из Харадских царств, граничащих с Умбаром… У Гнаружина там мощный дом… Даже, я бы сказал, маленькая крепость. Но Инзиль поделилась, что ее отец нередко меняет место пребывания, хотя за семь с лишним месяцев, что я провел там, он уехал всего один раз, и тогда-то мне и помогли бежать. — То, что ты бежал и тебя не поймали, сделает Гнаружина еще более осторожным. Он понимает, что теперь ты прекрасно знаешь, где его убежище, и не станет там тебя дожидаться. И, конечно, он спрячет дочь. — Капитан Аксантур… Вы знаете их нравы и обычаи. Скажите… Есть ли надежда, что он пощадит ее?.. — Если князь понял, что она помогла тебе бежать, она обречена, он казнит ее. Единственное, что его останавливает, это то, что она беременна, и беременна от тебя. Он ждет мальчика. Если родится девочка, он может не пощадить и младенца. Сразу после родов жизнь Инзиль в опасности. Конечно, нельзя исключать, что в случае рождения внука он позволит матери сколько-то кормить его. Но я не стал бы рассчитывать на это. Как только Гнаружин сочтет, что она больше не нужна ребенку, она умрет. Они никому не прощают предательства. — Боюсь, он не мог не понять, что она помогла мне. — Кирион стиснул руки. — Разумеется, — подтвердил Аксантур. — Она говорила, что у нас есть время только до рождения ребенка… — Если случится выкидыш или преждевременные роды, то она умрет намного раньше. — Он с сочувствием взглянул на Кириона. — Будем надеяться, что этого не произойдет. В гостиную вошел Минастан. Кирион встал и поклонился. — Приехала мама, — произнес он. — Приехала?! — Юноша поклонился Аксантуру и выбежал из комнаты. На лестнице он столкнулся с Амариэ. — Кирион! — Амариэ, сестричка! — Он подхватил ее на руки. — Мама у себя? — Да… Он поставил девочку на ноги и поспешил к покоям матери. Эрендис сидела в кресле. Кирион подошел и опустился перед ней на колени. — Я обещал вернуться… Простите… Простите меня. — Он прижал ее руку к губам. Она, казалось, хотела что-то сказать и улыбнулась. Улыбка была странной. — Мама?.. — Он в смятении смотрел на нее. Волосы стали серебряными, прекрасные сиреневые глаза казались огромными, но погасшими. По щекам женщины потекли слезы. — Мама… — прошептал он. Ее пальцы слегка сжали его руку. В комнату вошел Минастан. Кирион в отчаянии взглянул на него. — Ее разбил паралич, Кирион. Она не ходит и почти не говорит… У юноши перехватило дыхание, он перевел взгляд на Эрендис. Его начал бить озноб, он обхватил ее колени и зарыдал. Она дрожащей рукой гладила его по волосам. Наконец он затих и поднял голову. Потом поднялся, поцеловал мать в лоб и, пошатываясь, вышел. Он отправился к себе, скинул домашнюю тунику, переоделся в темный, но нарядный камзол, а затем вышел из дома Блюстителей. Через несколько минут он пересек Фонтанный двор и поднялся по ступеням во Дворец. Стражники пропустили его, хотя и обернулись вслед. Скоро он достиг покоев Элессара, громко постучал и вошел. — Лорд Кирион? Я не приглашал вас. — Вы… Вы вышвырнули меня в Харондор. Вы не вняли просьбе моей матери позволить мне вернуться… Из-за вас и вашей дочери я попал в плен… А моя мать от горя стала инвалидом. — Лорд Кирион, я сожалею, что так случилось. Но если бы Ваша мать не отчаялась прежде времени… — Сожалеете?.. Кому, балрог возьми, нужны Ваши сожаления?! Кирион был страшно бледен, волосы разметались, глаза горели огнем. В черном одеянии он был похож на духа смерти. Элессару стало не по себе. — Что тебе нужно? — Исцелите ее. Ведь руки короля — руки целителя, верно? И благодаря этой старинной присказке Вы стали нашим королем. И мы вынуждены терпеть вас!.. Исцелите ее. — Он подошел ближе. — Лорд Кирион. Несчастья Вашей семьи кроются в истории вашего рода… Ваш прадед был самоубийцей, да и судя по тому… — Вы не можете. Вы ничего не можете… Ничего не можете!!! — закричал он так, что стены ответили эхом. — Неправда. Если бы болезнь Вашей матери была связана с назгулами… В комнату вбежал гвардейский караул. — Лорд Кирион, выйдите или вас выведут. Кирион не шелохнулся и смотрел на Элессара горящими от гнева глазами. Начальник караула подошел и положил ему руку на плечо. — Лорд Кирион… — Тот не глядя стряхнул ее. Гвардейцы взяли его за руки, но он вырвался, ткань рукава треснула. Король кивнул. Начальник караула вцепился в юношу мертвой хваткой, но он все равно смог оттолкнуть его, и гвардеец упал. Тогда они все четверо навалились на него. Офицер вытащил кинжал и полоснул Кириона по сгибу локтя, вскрыв вену. Он снова дернулся пытаясь освободиться, но теперь гвардейцы были сильнее. По руке, стекая на пол, лилась кровь. Наконец Кирион обмяк, у него подкосились ноги. Стражники обезоружили его и опустили на пол. В комнату вбежал еще караул, а за ними капитан Гвиндор. — Что случилось, милорд? — спросил он, в ужасе глядя на сидящего на полу юношу и лужу крови под ним. — Лорд Кирион не в себе. Перевяжите его и отведите к принцу Фарамиру под его ответственность. Отныне он под домашним арестом, и до особого позволения ему запрещается покидать Дом Блюстителей. Гвиндор опустился на колени рядом с Кирионом; тот смотрел остановившимся взглядом перед собой и судорожно дышал. — Кирион… — позвал он, — мальчик, ты слышишь меня?.. Наконец тот поднял глаза, и Капитан обнял его. Кто-то из гвардейцев наложил повязку. Лица их смягчились, и теперь они смотрели на юношу с сочувствием. Голова его поникла, и Гвиндор положил ее к себе на плечо. — Носилки? — спросил начальник караула. — Давай… Через несколько минут Кириона уложили на носилки и понесли домой. Когда его внесли в холл, начала сбегаться челядь. Услышав шум, вниз стремительно спустился Фэамир. — Кирион?.. Ранен? Снова?! — воскликнул он глядя на испачканного кровью брата. — Он не сильно ранен. Будь добр, займись им, — вздохнул Гвиндор. Кириона отнесли к нему в спальню, где Капитан помог юноше стащить испачканные кровью камзол и рубашку. — Он уже перевязан?.. — удивился Фэамир. — Да. Не отходи от него. — Хорошо. Я пока обмою его… — Принц Фарамир у себя? — Да. Небо, да что же это такое?.. — Фэамир чуть не плакал. Гвиндор направился к двери и почти столкнулся с Фарамиром. — Мне сказали, что Кирион снова ранен… — Он бросил тревожный взгляд на лежащего в полубеспамятстве внука. — Все хуже, милорд… — тихо ответил Капитан. Принц взглянул на него. — Он ворвался к Королю, кричал на него, оскорблял… Не подчинился, когда ему велели уйти. Гвардейцам пришлось ранить его, чтобы обезвредить и… успокоить. Рана не опасна, но то, в каком он состоянии… Дед тяжело опустился в кресло и закрыл рукой лицо. Фэамир укрыл Кириона, обернулся и встревоженно взглянул на них, а потом на белое лицо брата. — Он под домашним арестом. Под Вашу ответственность. До дальнейших распоряжений Короля. Фарамир кивнул. — То есть, я должен проследить, чтобы он больше не тревожил Элессара... — Элессар очень мягко обошелся с ним. Его поведение можно было расценить даже как покушение, хотя я понимаю, что Кирион не собирался убивать его. — Зачем, зачем он отправил его в Харондор… Плен... болезнь матери… Все это сломало его. — Лорд Фарамир. Ваши внимание и тепло должны помочь ему… Он мужественный мальчик и сможет взять себя в руки. — Боюсь, Вы преувеличиваете мои силы, Гвиндор. Принц с усилием поднялся, подошел к постели внука, взял с покрывала его холодную, влажную руку, и сел рядом. — Может быть, Вы отдохнете, милорд? — спустя несколько часов тихо спросил Фэамир. — Я должен быть рядом с ним. Ему очень плохо. — Опасности для жизни нет. — У него ранена душа, Фэамир. Это бывает намного страшнее. Кирион шевельнулся и открыл глаза. — Что случилось?.. — едва слышно спросил он. — Ты болен, сынок… Ты серьезно болен. Младший брат взял чашу с заранее приготовленным лекарством. — Выпей. — Что со мной? — Отдыхай. Утром Кирион пытался понять, что произошло. Он был очень слаб и думал с трудом. “Я болен… Что это за болезнь? Почему мне так скверно?.. — Он смотрел на потолок. — Я у себя в комнате… А не могло ли мне все привидеться в бреду? Харондор, Гнаружин, Инзиль… Болезнь матери…” Он с усилием приподнял руку и увидел перевязанное запястье. “Я был в оковах… Значит, не привиделось”. Фэамир поднял голову и посмотрел на него красными от недосыпа глазами. — Братик?.. — Что со мной? Тот улыбнулся и погладил его по голове. — Лежи. Ты устал, слишком много переживал последние дни. Тебе нужно отдохнуть. — Скажи… Маму разбил паралич? — К сожалению, да. — Я так надеялся, что это сон. Фэамир вздохнул и потрепал его по руке. Скоро пришел Принц. — Как ты? — ласково спросил он. — Не знаю, простите… — Кирион закрыл глаза. Через несколько дней он начал вставать, но чувствовал себя слабым и разбитым и в основном все же лежал. Теперь его нещадно терзала совесть. Мама. Она просила — нет, умоляла его вернуться с ней домой. Он же, глупый гордый мальчишка, не пожелал быть обязанным Элессару. Теперь ее разбил паралич, он провел более полугода в плену, встретил и полюбил Инзиль… И заодно сломал ей жизнь. Теперь его любимая за сотни миль от него, и он ничего не может сделать, чтобы спасти ее и их дитя… Лишь валяется в постели. А теперь он еще и обязан Королю тем, что тот не приказал задержать его за вторжение. Кириону хотелось выть. (C) 2020 murzwin