I saw you dancing.

Пятый нарезал круги по своей комнате. Заложив руки за спину, он бормотал себе под нос уравнение, которое должно было помочь предотвратить апокалипсис. Выверенным шагом он снова подошел к исчерченной мелом стене и добавил несколько новых переменных, но общая картина всё никак не складывалась, и Пятый гневно швырнул мелок в окно. Тихо скрипнула кровать под его весом. Мальчик устало потер лицо руками и откинулся на спину. «Как иронично, что я не вырос из её габаритов за 45 лет» — горько подумалось ему прежде, чем обостренный слух уловил непривычные звуки в доме. Пятый насторожился, будучи готовым к непредвиденной атаке, и продолжил прислушиваться. Но звуки не были похожи ни на стрельбу, ни на поножовщину, поэтому он тихо скатился с кровати на пол и припал ухом к дощатой поверхности, чтобы установить природу непонятного шума внизу. — Да не может этого быть, — в смятении пробормотал мальчик и пространственная ткань разорвалась вокруг него синим светом. Стоя на главной лестнице дома, он с недоумением прислушивался к ритмичным звукам, доносившимся из гостиной. «Это же музыка!» Дверь была закрыта. Раздираемый любопытством, Пятый тихо подкрался к гостиной, стараясь не издать при этом ни единого шороха. Песня была ему знакома, но он никогда прежде не замечал за собой желания стучать ногой в ритм и кивать головой, как ему хотелось сделать прямо сейчас. Подавив в себе этот внезапный порыв, он припал к замочной скважине и… Охренел. Полностью облаченный в амуницию Кракена, Диего двигался в такт музыки с такой отдачей, словно танец являлся его стихией. В сущности, так и оно было, Пятый много раз видел танец смерти в исполнении Диего. Однако, в данной ситуации от энергично двигающегося брата исходила не опасность с металлическим привкусом, а животная, неукротимая страсть. Руки блуждали по кожаным ремням, то опускаясь вниз, к пряжке ремня, то взлетая вверх, оглаживая беззащитную шею. Пятый сглотнул образовавшийся ком в горле и ненароком коснулся пальцами собственного дернувшегося кадыка. Плавные движения вновь сменились ритмичными, и расчертив пол ногами, Диего прошёлся вдоль дивана лунной походкой, вытворяя что-то невероятное своими бедрами. В особо эффектном па, он упал на колени, несколько раз повел плечами, а затем полностью распластался на полу, прогибаясь в спине. И уже через мгновение его снова подбросило вверх, а руки продолжили творить что-то невероятное то в воздухе, то касаясь тела. Пятый чуть не забыл, как дышать. Он впервые видел своего брата в таком неожиданно красивом и возбуждающем... Чёрт, ну нет! Мальчик тряхнул головой, словно пытаясь отогнать непотребные мысли, но не рассчитал, насколько близко его голова расположена по отношению к двери. Как результат, долбанулся об неё со всей силы лбом и тут же кубарем откатился назад: дверь приоткрылась. И разумеется, реакция Диего последовала незамедлительно — в Пятого полетел клинок. Замешкавшись ещё хоть на мгновение, он бы уже остался без глаза, но с яркой вспышкой его отбросило в гостиную прямо к ногам Диего. — Какого хрена? — Это ты мне скажи, какого хрена? — только отойдя от шока вскрикнул Пятый, тут же вскакивая на ноги. — Тебя здесь не должно быть, — сухо отрезал Диего, подбирая упавшие элементы амуниции. Трудно было оценить, насколько он смущен, или зол, поскольку его лицо оставалось до невозможного непрошибаемым. Но оставить увиденное без комментариев было бы преступлением. Пятый успокоился и невозмутимо оттряхнул пиджак. — Диего, я хотел сказать… — Оставь свои комментарии при себе, — отойдя от брата, Диего снял пластинку с проигрывателя и осторожно убрал её в шкаф. Расположенность к разговору стремилась к нулю, поэтому Пятый без лишних слов снова возник перед ним с легким электрическим треском. — Твой танец меня поразил, и я признаю, что не должен был наблюдать за этим. Но двигаешься ты просто потрясающе, — сказанное было очевидной правдой, потому что Пятый не отвел взгляд в сторону, произнося это, как обычно делал, когда врал. Напротив, его глаза светились таким воодушевлением, что Диего нехило опешил, потому что… Ну что такого было в его импульсивном порыве, что престарелый псих в теле подростка сейчас смотрит на него с таким обожанием? И почему от его слов разливается такое приятное тепло внутри? — Не знаю, что тебе от меня нужно, но лестью меня не возьмешь, — Диего потрепал Пятого по волосам и наконец расслабился. Он чувствовал искренность, с которой брат похвалил его, и ему действительно было приятно. — Знаешь, мне больше нравятся парные танцы, — сказал Пятый и с вызовом посмотрел на Диего снизу вверх. Мысленно подобрав собственную челюсть обратно, Диего сощурился и наклонился к Пятому: — Тогда тебе точно не ко мне, — тихо ответил он и несколько раз покивал головой, словно ребенку, мол «да-да, я раскусил твои хотелки, но не думай, что я ринусь их исполнять». Пятый поджал губы, но не исчез. Подумал над ответом какое-то время, чтобы выдать абсолютно неочевидное: — Что ты хочешь за наш совместный танец? «Этот засранец намеренно пытается выбить меня из колеи?» Правила созданы для того, чтобы их нарушать, поэтому играть по-честному Диего не собирался. Поравнявшись так, чтобы их глаза находились на одном уровне, он тихо, но уверенно прошептал: — Танец за поцелуй. Довольный своим предложением, которое, он был уверен, Пятый ни за что не станет принимать, он меньше всего на свете ожидал увидеть, как загорятся в предвкушении большие глаза, а губы растянутся в подобии оскала. — Да я сорвал джек-пот! — протянул Пятый перед тем, как схватить брата за грудки. Диего не успел опомниться, как его губы уже сминали в требовательном и жестком поцелуе, в котором не чувствовалось ни грамма нежности, или хотя бы намека на удовлетворение от происходящего. Если опустить, что они оба были братьями, шуточка «инцест — дело семейное» звучала в их доме чаще, чем следовало бы (спасибо Лютеру и Эллисон), так что вполне предсказуемая тяга Пятого к брату не удивляла. Диего и сам всегда частенько подмечал, что между ними искрило пространство не только из-за способности Пятого исчезать в нем. И хоть это было довольно давно, сегодня он сумел разжечь забытый огонёк, сам того не планируя. Диего какое-то время терпел попытки Пятого съесть его, но не выдержал и отстранился, чтобы перевести дух. — Ни за что не поверю, что ты так отвратительно целуешься, — Диего облизнулся и положил руку на его лицо, проведя большим пальцем по порозовевшей щеке. Невольно задержал внимание на родинке, залюбовавшись. Пятый и бровью не повел, совершенно спокойно уточняя: — Значит, придётся повторить? Поражённый такой очаровательной наглостью брата, Диего рассмеялся. — Не нужно. Если хочешь, я покажу тебе несколько движений и может быть даже у нас получится… Танец. — Я вдруг подумал, что с твоей пластикой можно вытворять вещи и поинтереснее, — уже не сдерживая диковатую улыбку ответил Пятый. — Уверен, ты сам этого хочешь. И не дав Диего возразить что-либо, Пятый ухватился обеими руками за пояс брата и повалил его на пол, тут же падая вместе с ним через пространственный портал на диван. Возражений не последовало, поэтому нарочно поерзав на чужих бедрах, он потянулся к искусанным им же губам и прошептал: — Покажи мне танец для взрослых.