***
Утром я не пошла в универ, радуясь, что сегодня пятница и у меня будет ещё два выходных, чтобы прийти в себя. Я написала Стеф сообщение, чтобы она прикрыла меня перед преподами, сказав, что у меня поднялась температура. Я правда вообще не понимала, как могу прийти на учёбу, и как ни в чём не бывало сидеть на его парах, смотреть ему в глаза и отвечать на вопросы. Ещё больше я не понимала, как не реагировать на него мурашками, и как не улыбаться, когда он зовёт меня Веснушкой. Скажете, что я странная? Знаю, что да, но увы, что-то изменить не в моих силах. День прошёл в раздумьях о том, что я, наверное, когда-то перешла дорогу какой-нибудь ведьме, которая прокляла меня за это, и теперь я получаю то, что получаю. Личная жизнь? Что это? Как только на горизонте показались нормальные отношения, всё пошло по кривой дорожке, а я уже совсем отчаялась найти нормального мужчину для жизни. Хочется же, чтобы как в сказке! Можно даже принца ненастоящего, любил бы только посильнее, и мне хватило бы. Я сидела на кухне с чашкой кофе — пятой за день, кажется, — когда услышала звонок телефона. Вздрогнула, ловя себя на мысли, что хотела бы, чтобы это звонил Аарон. Но вздохнула с облегчением, когда увидела на экране фотографию Стеф. — Что, Веснушка? Мистер Хилл так замучил тебя ночью, что не хватило сил прийти на пары, да? Она была такая довольная, что я даже растерялась. Что она несёт? В смысле мистер Хилл? Его что, не было в универе? Вот это уже не очень весело, если честно… — Помолчи, Стеф, о чём ты? Он не был у меня. Ну, то есть был, но ушёл ещё вчера вечером. Кудрявая так долго молчала, что мне стало плохо. Я выпила кофе одним глотком и стала вслушиваться в каждый шорох, чтобы не думать о чём-то нехорошем. — Его не было сегодня, поэтому я и подумала, что… — А спросить ты не могла? — я стала кричать, потому что по телу пробежали мурашки ужаса. В голове дурные мысли, одна хуже другой, а на глазах уже слёзы. Что могло случиться? Аарон никогда не пропускал пары, тем более, когда кого-то заменял. Он ведёт у нас довольно давно, и уже все студенты знают, какой он исполнительный и ответственный. А если что-то случилось? Вдруг Калеб со своими дружками снова встретили его и уже не дали себя в обиду? Отомстили ему, избили, а может и того хуже… Руки задрожали, в горле пересохло, а страх поднялся до самого сердца. Это всё могло произойти из-за меня. Я виновата во всём, абсолютно во всём том ужасе, что мог случиться с ним. — Да я откуда знала, что он ушёл? Я-то думала, что вы вместе, поэтому и звонить не стала, ну, чтобы не отвлекать там… Потому что мы с Вишней только утром разошлись, так что… — Звони ему! Вдруг Вишня знает, что с ним? Прошу, Стеф, спасай! Она сразу же сбросила, чтобы позвонить Вишне, а я не находила себе места в собственной квартире. Мне казалось, прошла неделя, прежде чем я снова услышала звонок, и схватила трубку, словно та мой спасательный круг. — Стеф? — Он не знает, где мистер Хилл. И трубку он тоже не берет, Сара. Мой мир рухнул в ту секунду. Я закрыла глаза и старалась успокоиться, чтобы мыслить более менее адекватно. Может, ничего и не произошло? Но почему тогда он не берет трубку от своего лучшего друга? Я ещё не знала, что случилось, но уже чувствовала себя ужасно виноватой во всём. Именно поэтому я попросила Стефани спросить адрес Аарона у Вишни и поехала к нему, набирая по пути его номер, и злясь, что раз за разом автоответчик говорит мне, что абонент недоступен. Чёртов мистер Хилл живёт в сорока минутах езды от моего дома! Я и так с трудом сдерживаю слезы, так мне ещё и приходится мчаться чёрт знает куда. Честно сказать, я боялась смотреть по сторонам, чтобы не увидеть на какой-нибудь лавочке окровавленного Аарона. Знаете, вот говорят, что так сильно можно переживать только за того человека, который тебе не безразличен. Это правда. Я в тот момент поняла, как сильно мне нравится Аарон на самом деле. Что это не глупая симпатия студентки к своему преподавателю, и не просто восхищение им, потому что он взрослый мужчина. Я переживала за него так, словно что-то случилось с моим самым родным человеком. У меня на самом деле болело сердце, и казалось, что если я сейчас же не узнаю, что с ним — оно просто разорвётся на мелкие кусочки. Я сидела в автобусе и мысленно умоляла водителя ехать быстрее, а потом бежала к его дому, не разбирая дороги. Просто убедиться, что он живой и выдохнуть. А дальше уже будь, что будет. Я стучала в дверь и одновременно нажимала на звонок, наплевав на то, что выгляжу, как минимум, очень странно. Какая-то женщина прошла мимо и косо на меня посмотрела, а я просто не думала ни о чём, кроме того, что он не открывает дверь. Какого. Чёрта. Он. Не. Открывает. Дверь. Я уже почти вызвала спасателей, но вдруг услышала, как щёлкает замок. Сердце замерло, а дыхание напрочь сбилось перед долгожданной встречей. А он открыл дверь стоя в одних спортивных штанах и посмотрел на меня заспанным взглядом. Бровь разбита, губа разбита, и всё. Из увечий только то, что было вчера, тогда какого хрена, а? — Веснушка? Ты чего здесь? Что с тобой? В голове было максимально огромное количество нецензурных выражений, но я правда пыталась хоть немного сдерживаться, на секунду вспоминая, что он всё-таки мой преподаватель. — Что со мной? Ты спрашиваешь, что со мной? Ты со мной, блин! Ты, понимаешь? Я тащилась через весь город, потому что ты пропал, а ты спрашиваешь, что со мной? — Я пропал? — он приподнял бровь, а когда заметил шок на моем лице — схватил меня за руку и затащил в квартиру, закрывая дверь. — Ты притащилась в таком виде, чтобы что? — Да в каком виде? — я нахмурилась, а потом опустила глаза, осматривая себя, а уже через несколько секунд заливалась истерическим хохотом. Я стояла в прихожей в квартире Аарона в тёплой пижаме с сердечками и его кожаной куртке. Я ехала так через полгорода! Я, блин, так переживала за него, что так и выбежала в домашнем, прихватив лишь только его куртку, телефон и ключи. Докатилась. — Веснушка, ты, может, объяснишь мне, какого хрена происходит? Он злился. А меня это дико раздражало. Потому что злиться должна я, но никак не он. — Стеф сказала, что тебя не было в универе, и трубку ты не берешь. Я испугалась, что тебе могли сделать что-то те придурки, когда ты уходил от меня, и так перенервничала, что не заметила, как прибежала к тебе в одной пижаме, чтобы спросить, всё ли в порядке. Он сверлил меня взглядом около минуты, а потом опустил голову вниз, скрывая лёгкую улыбку. Только в ту секунду я смогла рассмотреть его и тут же покраснеть. Аарон стоял с голым торсом, практически полностью покрытом татуировками. Его мышцы так красиво выделялись, что я прикусила губу, чтобы ненароком не закапать ему слюнями ковёр. — Я взял больничный, Сара, чтобы не появляться на учёбе с синяками. Не слишком хотелось бы, чтобы студенты видели меня в таком состоянии, — вот я дура! Просто дура, каких поискать! — Телефон закинул куда-то, и просто не слышал. А вот почему на учёбе не было тебя — мне не понятно. И тут мне стало максимально неловко. Что делать? Сказать, что у меня ужасное моральное состояние после вчерашнего? Ага, точно. Именно поэтому я сегодня таскалась по городу в одной пижаме. Может соврать, что заболела? Ну да, только вот аргумент против меня будет снова таким же. Блин. Вот я попала. Сидела бы молча дома и умывалась слезами. Нет же, потащилась… Кажется, пришло время сдаваться… — Я не хотела видеть тебя после того, как ты сбежал от меня, словно тебе пятнадцать, а я какая-нибудь противная жаба, — выдала я на одном дыхании, замечая, как округляются его карие глаза. — И пока мы не стали ничего обсуждать, я, наверное, пойду, — я стащила с себя куртку и вручила её ничего непонимающему Аарону, и уже развернулась к выходу, как он снова схватил меня за запястье и потащил внутрь квартиры, что я едва ли успевала перебирать ногами. Аарон поднял меня, усаживая на барный стул на кухне, а сам поставил обе руки на стол по обе стороны от меня, наклоняясь слишком близко. Я сжала челюсти, чтобы снова не поцеловать его. — Что я сделал? — прорычал он, и я поёжилась от его злости, тихонько наслаждаясь ею. — Сбежал, — я вздёрнула подбородок, чтобы быть более убедительной. — Испугался поцелуя и просто сбежал. — О’Нил, ты адекватная? — он почти никогда не называл меня по фамилии, и мне вдруг стало неприятно слышать такое обращение. — Я ушёл, чтобы ты на волне благодарности ко мне не натворила глупостей! Вот и всё! — А мне что, тринадцать? Или я не контролирую свои эмоции, чтобы натворить глупости? Я бесконечно благодарна тебе за то, что ты сделал для меня, но я никогда бы не стала спать с человеком из чувства благодарности! Ты кретин, Аарон Хилл, раз такого мнения обо мне! Лучше бы прямо сказал, что не нравлюсь! — кровь кипела в венах от раздражения, а дышала я и вовсе через раз. Наорать на своего препода было очень круто. Я хотела спрыгнуть со стула, чтобы поскорее уйти из этой квартиры, но руки Аарона мне мешали совершить задуманное. — Пусти, я хочу уйти! — но он не двигался, только в упор смотрел на меня. — Пусти же, ну! И он поцеловал меня. Вообще не поняла, как это произошло, но я в одну секунду почувствовала его горячие губы на своих. Он ворвался в мой рот таким настойчивым поцелуем, что я практически задохнулась от его напора, и вообще не понимала, что мне делать с этим. Руки сами потянулись к его волосам, и вообще я чувствовала себя какой-то безвольной куклой в его руках, с которой он мог делать что хотел. И делал. Понимал, что сопротивляться я не намерена, и делал всё, что было так нужно нам обоим. Целовал так глубоко, что дрожали коленки, прижимал к себе так близко, что я забывала, как меня зовут. Аарон оторвался от моих губ, переходя рваными поцелуями на скулы и шею, прижимая меня к кухонному столу, и прошептал между поцелуями: — Нравишься… — Что? — ответила я, задыхаясь и теряясь в ощущениях. — Нравишься, Веснушка, — он вернулся к моим губам, заглянул в глаза и повторил: — Сильно нравишься, понимаешь? Ты… Я не дала ему договорить, потому что всё самое важное он уже давно сказал. Я просто снова поцеловала его, отдавая все свои сильные чувства. Я умирала от ощущений, когда он прижимался ко мне. Его руки шарили по всему моему телу, сжимая то ягодицы, то грудь, то оттягивая голову за волосы, чтобы открыть больше пространства для поцелуев на шее. Телефон начал разрываться, но я даже не думала отвечать, потому что оторваться от Аарона я точно не могла. Оглаживала пальчиками его крепкий торс, слегка царапая кубики пресса, а когда слышала, как он рычал в поцелуй — хитро улыбалась. Такой сумасшедшей страсти я не ощущала наверное ещё никогда. Это когда ноги не держат, а руки на самом деле дрожат. По коже миллиарды мурашек, а по внутренностям проносятся волны жара. Внизу живота пульсирует с неистовой силой, а голова кружится так сильно, что страшно упасть. Но он не позволил бы мне, я точно знаю. Верх от пижамы улетел куда-то в сторону холодильника, и Аарон тут же принялся исследовать губами и языком моё тело, не скрытое больше и миллиметром ткани. Пока он выцеловывал мою грудь, терзая зубами соски, я стянула с него штаны, сразу вслед за своими, и нас словно пронзило током, когда мы коснулись друг друга абсолютно обнажёнными телами. — Веснушка, — прошептал Аарон, — пока не поздно… — Поздно. В одну секунду я уже сидела на столе и умирала от новой волны его страсти и дикости. Он был немного груб, но это было настолько круто, что я просила ещё и ещё, желая прочувствовать на максимум. Он снова жадно целовал меня, спускаясь левой рукой вниз, а я дрожала, словно осенний лист, в предвкушении. Его пальцы провели по моим уже невероятно влажным половым губам, распределяя соки, а второй рукой он сжал моё горло, заставляя ощущать всё на максимум. Под веками летали искры, а я просто не контролировала себя, когда подавалась бедрами вперед, стараясь насадиться на его пальцы, которые дразнящими движениями поглаживали мой клитор. — Не спеши, Веснушка, — он усмехнулся, кусая меня за сосок, — всё успеем. Аарон поднял меня на руки, и, крепко целуя, понес на кровать. Всё происходило словно в тумане. Его сильные руки, влажные поцелуи на каждом сантиметре моего тела, жадные касания и сумасшедший жар, перетекающий из одного тела в другое. Громкие стоны сплелись с его тихим рычанием, а бешеный темп сменялся размеренным. Я чувствовала каждый миллиметр его плоти внутри и закатывала глаза от наслаждения, когда он делал грубые движения: шлепал меня, слегка сжимал горло, прокручивал соски, заставляя меня чувствовать всё острее, сильнее, круче, невероятнее. Я балансировала на грани оргазма, но Аарон не давал мне кончить, резко останавливаясь, чтобы я могла насладиться этим моментом как можно дольше. Его сильные и рваные толчки создавали звуки шлепков влажной кожи. В комнате пахло сексом, а мои стоны звучали с явными нотками хрипотцы. Я цеплялась ногтями за его спину и плечи, когда он оставлял засосы на моей шее, не прекращая двигаться внутри меня. Мне казалось, что я сама стала фейерверком и разорвалась на сотни искорок, каждая из которых получила оргазм. Сумасшедший, сносящий голову и бросающий за грань. Такой, который выбивает все силы и сложно даже говорить. Это было действительно сумасшествие, но рядом с этим мужчиной я готова сходить с ума.***
У нас было два выходных дня, чтобы решить, что теперь будет. Обсудить, что между нами, что мы будем делать с этим, скрывать или нет, и ещё много всяких моментов. У нас было два дня, чтобы узнать друг друга получше. Чтобы болтать о самом сокровенном и важном, рассказывать секреты и смеяться. У нас было два дня на всё это. Но все два дня мы просто занимались сексом. А остальное, как-нибудь, потом. Ведь у нас будет ещё так много времени…