***
Очень часто у Одо возникало желание встряхнуть Кварка за ухо, как нашкодившего юнца, и затащить в камеру, однако он никогда так не делал. Из мужской солидарности. Одо однажды услышал это словосочетание от шефа О’Брайена и запомнил. Любой компьютер на станции услужливо предложил бы словарь, где напротив солидарности стояло бы ёмкое «деятельное сочувствие чужим мнениям, интересам», но Одо был уверен — гуманоиды [в особенности терранцы] вкладывали в это понятие нечто большее. Что-то вроде поддержки. Дружеской. По крайней мере, так для себя решил Одо. И уши Кварка он не трогал тоже из солидарности. Он видел, как страдали ференги, которых бессовестно хватали за уши. Он видел, как страдал Кварк — ему подобное приходилось переживать достаточно часто, с его-то нелегальным [и полулегальным, конечно же] бизнесом. Одо не любил приносить окружающим страдания, если можно было этого избежать. Именно поэтому, из раза в раз ведя Кварка в тюремную камеру, он придерживал его за плечи или за спину. Тем удивительнее для него было видеть, как Кварк сам в его присутствии очень часто касался своих ушей. Будто с той благодарности в его огромной голове что-то перемкнуло. Одо думал об этом куда больше и чаще, чем следовало бы, и смог прийти сразу к нескольким выводам. Во-первых, он знал, что такие лёгкие прикосновения были для ференги приятны, это факт. Во-вторых, [это самое «во-вторых» Одо всё-таки отметил как гипотезу] вероятно, Одо теперь ассоциировался у Кварка с чем-то приятным. Позитивная мысленная цепочка, всё такое. Вот это самое «во-вторых» порождало куда больше вопросов, главные из которых «почему?» и «зачем?». Со всеми своими обширными знаниями, на эти вопросы Одо ответить не мог. Если бы Кварк намекнул хоть на что-то, ситуация стала бы прозрачнее — проблема разве что в том, что Одо решительно не понимал намёков. Он категорически не умел читать между слов и жестов, поэтому выходов оставалось два: либо ждать, когда Кварк скажет напрямую о том, чего хочет, либо спросить об этом самому. Спрашивать Одо умел. Род деятельности обязывал. Однако он не умел спрашивать о личном, а уши Кварка, Одо был уверен, явно не входили в его профессиональный круг интересов. Было очень любопытно. До чёртиков, как сказал бы его несменный поставщик терранских пословиц — доктор Башир. Однако это любопытство так и продолжало вертеться в мозгах Одо, не находя реализации. Ему оставалось только наблюдать и делать выводы.***
— Центр-Одо. — Одо слушает. — Нам доложили о шуме в коридоре четвёртого уровня. Вам стоит проверить, всё ли в порядке. — Понял. В этот раз Одо подоспел как раз тогда, когда очередной недоброжелатель [а таких всегда было много] крепко приложил Кварка головой о переборку коридора. Одо понадобилось одно мгновение, прежде чем выхватить из-за пояса фазер и обезвредить недоброжелателя на долгие несколько часов. Машинальные движения, минимум мысли — максимально быстрая реакция, как и всегда с Одо. Тело нападавшего глухо рухнуло на пол, Кварк же как-то совсем неловко сполз по стене едва ли не лицом. Не нужно было быть медиком, чтобы понять — с ним явно не всё в порядке. Так что ещё мгновение Одо понадобилось на то, чтобы оказаться рядом. Протянутую руку Кварк проигнорировал. Его плечи подрагивали. Мозг Одо работал в экстренном режиме, он понял, что занервничал. Качество, перенятое ими от гуманоидов, такое липкое и неприятное ощущение растерянности. — Кварк, — позвал он и, наклонившись, положил ладонь на плечо ференги. Сейчас, на полу, тот казался совсем маленьким и беспомощным. Инстинкты вопили о том, что его нужно защитить, хотя Одо и не был уверен, насколько сильно он пострадал. — Ох, Одо, — невероятно гнусаво выдал Кварк, и его плечи расслабились, — это ты. Он схватился за руку Одо и встал: его чуть пошатывало. Он поднял голову, и Одо увидел дорожку крови, текущую из разбитого носа Кварка через его рот, на подбородок и за шиворот очередной дорогущей рубашки. Совершенно бездумно Одо стёр кровь большим пальцем: Кварк издал нервный смешок. — Что ты не поделил с теллани? — Одо поспешно убрал руку, будто спохватившись, и по-собачьи кивнул на простёртое на полу тело, — это же мирная учёная раса. — Мирная, — выплюнул Кварк и ткнул тело мыском туфли, — некоторые из них сущие звери, скажу я тебе. Кварк жутко гнусавил. Скорее всего, у него был сломан нос. Кроме того, тени, которые тот, как давно успел заметить Одо, аккуратно накладывал на глаза каждый день, расползлись по его лицу чёрными пятнами. — Ты получил серьёзные травмы? Кроме сломанного носа. — Наверняка у меня сотрясение. И этот громила едва не отбил мне ухо! Одо хмыкнул. То, что Кварк находил в себе силы возмущаться, значило, что с ним более-менее всё в порядке. После вмешательства доктора Башира и вовсе будет как новый. Оставалось только решить проблему с нарушителем. Коснувшись комма, Одо сказал: — Одо-Центру. Пришлите охрану на четвёртый уровень: надо разобраться с обезвреженным теллани. Конец связи. Повернувшись к Кварку, он заметил, как тот неспешно приводил себя в порядок. Нос явно доставлял ему неудобства, и он то и дело утирал с лица кровь, попутно поправляя рубашку и пиджак. — После визита в медотсек ты и твои уши будут в целости и сохранности, — пообещал Одо, снова кладя ладонь Кварку на плечо и подталкивая его в сторону лазарета. — Вот тебе ли беспокоиться о моих ушах! — как-то глухо буркнул Кварк, но от прикосновения не ушёл. Он уже привык, что из цепкой хватки метаморфа не вывернешься даже при очень большом желании. Голос Кварка звучал странно, как будто ему было неловко. С чего бы ему стало неловко? Одо озарило — уши! Понемногу эта тема становилась неловкой и для него тоже. Одо вспомнил все те моменты, когда он трогал себя за ухо и смотрел на него. Пожалуй, это действительно вызывало беспокойство. — Вообще-то… — Надеюсь, — чересчур жизнерадостно перебил его Кварк, — Ром не обанкротил мой бар, иначе вот ему и правда придётся беспокоиться о своих ушах, потому что я оторву их. — Гмфг. — Что? Я шучу, констебль. Давай без ареста. Одо снова хмыкнул. Сажать Кварка было не за что, в данной ситуации именно он был жертвой — как ни странно. Одо был уверен, что теллани напал на него явно не просто так, но предъявить [пока что] ничего определённого не мог. Неприятности никогда не случались с Кварком просто так. — Расскажешь, что случилось? — предложил Одо. — Расскажу. Этот теллани, Ургвалд, подставил меня! Перепродажа алкоголя — это не преступление, Одо. Убийство за алкоголь — вот это преступление. Одо хмыкнул. — Я проверю эту информацию. Пока что держись меня, Кварк, и обращайся в любой странной ситуации. Они как раз дошли до медотсека. Доктор Башир поспешил им навстречу с взволнованным [лицо доктора Башира было взволнованным всегда] выражением лица. Доктор напоминал Одо крошечный, но чертовски опасный и разрушительный ураган. Не то чтобы Одо относился к нему плохо, вовсе нет, но общение с Баширом порой было ещё более утомительным, чем с Кварком. Его было легко читать и по нему легко учиться терранским эмоциям, но в нём их было слишком много. — Что случилось, Одо? — Башир подхватил Кварка под руку и настойчиво подвёл к больничной койке, усаживая. Отлаженным жестом выхватил трикодер и завертелся вокруг, сканируя всего Кварка. Одо нравилось наблюдать за гуманоидами в их профессиональной области, потому что они всегда вели себя максимально открыто в ней. Даже Кварк больше всего раскрывался за барной стойкой или с подносом в руке, лавирующий между столиков. — Нападение. Ничего особо примечательного. — У него сломан нос, но я его быстро залатаю. — Эй, я ещё здесь! — глухо проворчал Кварк. — Я же сказал, что ты будешь в порядке, — сказал Одо, скрестив руки на груди. Всем на станции давно стоило понять, что он всегда говорил правду.***
Одо как раз закончил заполнять журнал, когда двери в его кабинет раскрылись, впуская неожиданного вечернего посетителя. Одо поднял глаза от падда и увидел не кого иного как Кварка: в руке тот держал бутылку с чем-то явно алкогольным. Отчего-то он даже не был удивлён этому. — Добрый вечер, Кварк, — Одо крутанулся в кресле и, отложив падд, сцепил руки в замке на столешнице. — Добрый, Одо. Кварк, казалось, немного нервничал. Насколько успел заметить Одо за всё время их знакомства — Кварк нервничал довольно часто, причём даже в пустяковых ситуациях, поэтому ничего удивительного в этом не было. Он подошёл к столу Одо, и тот человеческим жестом приподнял надбровные дуги, побуждая его говорить. — Знаешь, что говорят в таких ситуациях, Одо? — спросил Кварк, и Одо отрицающе дёрнул головой в сторону. Тогда Кварк поставил бутылку на стол и продолжил: — Я хочу сказать тебе спасибо. За спасение. Я так редко благодарю тебя. Одо улыбнулся. Обычно, если он улыбался, то хотел, чтобы собеседник знал о его расположении. Так было и сейчас: он хотел, чтобы Кварк знал это. Кварк заслужил. На самом деле, он благодарил Одо не так уж редко. Не то чтобы Одо считал — это было бы и вовсе странно, но он замечал все эти разы. То, что для кого-то могло показаться пустым звуком, как любые слова ференги, для Одо было фактом благодарности. Он был искренне уверен, что все гуманоиды способны на неё, даже ференги. — И… вот, — Кварк схватился за горлышко бутылки как за последний аргумент защиты, — у тебя есть бокалы? — Я не пью. — Ох, я знаю. Это для меня, иначе я не решусь. Что ж… — Кварк сделал глоток прямо из бутылки, и Одо с любопытством наклонил голову в сторону, наблюдая. Кварк вёл себя очень нетипично, таким Одо не видел его никогда. Это подогревало интерес — он решительно не знал, чего ожидать сейчас от этого очень уж необычного ференги. — Одо, слушай, — Кварк опёрся ладонями о его стол и наклонился ближе, почти вплотную к чужому лицу. Одо мог бы отступить, откинуться на спинку кресла, но остался на месте, выжидая. Отступить он может всегда, — мы с тобой знаем друг друга уже давно, и трудно не признать, что мы очень сблизились за это время. Можно даже сказать, что мы стали очень хорошими друзьями. — Разве что ты периодически сидишь у меня в камере. — Это мелочи, Одо! Я просто хотел сказать, что ты по-своему… дорог мне. И то, что ты постоянно спасаешь меня — я понимаю, что тоже, в свою очередь, дорог тебе. Одо по привычке хмыкнул. Получилось удивлённо. Такого откровения от Кварка он не ожидал точно, и теперь его пытливый ум начал искать причины подобного поведения. Кварк не делал ничего без причины, это понимал любой, кто знаком с ним хотя бы несколько минут. Пока мысли Одо были заняты поиском выгоды для Кварка, его собственные руки делали что-то необъяснимое. Обычно каждый его скупой жест служил на благо его социальности и подкреплял слова. Одо будто платил кому-то за каждое лишнее движение, выдавая их по минимуму, кроме того, они всегда были полностью, скрупулёзно осознанными. Тем удивительнее для него было его же поведение. Совершенно бездумно он протянул руку через стол и потрепал — мягко и ласково — Кварка за ухо. Почувствовал под пальцами чересчур горячую гладкую кожу и почему-то задержал их. Рот Кварка тут же приоткрылся, а глаза на секунду закатились. — Не трогай уши, если не хочешь продолжить, — глухо проговорил он, и Одо одёрнул руку. Он сам не понимал, что делал. Это было для него так нетипично. Ему хотелось подумать об этом хотя бы пару минут, чтобы расклассифицировать все свои мысли и разложить все свои эмоции по полочкам. Однако Кварк сделал ещё один глоток из бутылки и, обогнув стол, замер рядом с Одо — тому пришлось повернуться в кресле, чтобы смотреть ференги в лицо. — Так что… — Кварк отвёл глаза и будто задумчиво постучал костяшками по столу, — спасибо тебе, Одо. — Ты уже сказал это. Не за что. Это моя работа, Кварк, — снисходительно улыбнувшись краешком рта, ответил Одо. Он чувствовал, что это далеко не стандартный момент, и это его немного пугало — потому что он никогда не понимал, как стоит вести себя в подобные моменты, называемые гуманоидами интимными. Наверное, стоило делать то, что хочется. Снова удивляясь самому себе, Одо опять протянул к нему руку и опять коснулся уха. Кварк задрожал и схватил ртом воздух, когда пальцы Одо огладили кромку раковины, а большой палец провёл по внутренней стороне. Одо в очередной раз подумал о том, насколько кожа Кварка горячая — наверняка в районе ушей у него было максимальное сплетение кровеносных сосудов. Одо бессознательно тянулся к этому теплу, хотя сам не знал, что нуждался в нём. Прикосновение было интуитивно приятным, этого он отрицать не мог. — Хватит, Одо… — глухо и тяжело выдал Кварк; его пальцы судорожно сжимали столешницу, он близко наклонялся к Одо вслед за его рукой. — Разве тебе не нравится? — Нравится!.. но я не думал, что ты можешь быть заинтересован. Одо задумался. Его пальцы прекратили своё движение, невесомо замерли, почти не сжимая, хотя Кварк всё равно дышал очень уж поверхностно, через рот, и смотрел из-под полуопущенных век. Действительно, может ли он быть заинтересован? Но ведь не стал бы он трогать Кварка, если бы его самого это не трогало? Кварк, вопреки своей просьбе, прижался лицом к его ладони. Всё его тело кричало о том, что он не хотел терять контакт с Одо, не понять это было трудно. Сам Одо не спешил убирать руку: отчего-то он чувствовал нечто похожее на радость. Наверное, будь он гуманоидом, то испытывал бы всплеск эндорфинов. Будучи метаморфом, он мог только копировать их эмоции — и, видимо, зашёл в этом очень далеко. Или же в его строении всё-таки была часть, отвечающая за привязанность и тягу к другим существам, как бы Одо ни пытался того отрицать. — А если я и правда… заинтересован? Ладонь Кварка легла поверх его собственной и прижала теснее. Он мягко улыбнулся: одними губами, не показывая зубов. Его глаза вдруг показались Одо… Нет, он не был в состоянии описать выражение, застывшее в них. Просто не имел права оперировать такими понятиями, ведь он ничего не смыслит в этой стороне жизни гуманоидов. Он всегда уверял себя, что не хочет быть её частью, но, судя по всему, ошибался. И из-за кого? Из-за Кварка, подумать только! Одо сполна оценил иронию ситуации. Его рука продолжила движение вкруговую уха Кварка, и тот, издав тихий высокий звук, забрался пальцами под рукав его униформы, принявшись мягко поглаживать запястье — то место, где его никогда и никто не трогал под одеждой. Пусть даже одежда и была лишь его непосредственной частью. В том, что Кварку действительно нравилось, было трудно сомневаться. Для Одо был невозможно удивительным тот факт, что он мог заставить другое существо испытывать настолько положительные эмоции. — Центр-Одо. Одо хмыкнул. Кварк разочарованно застонал, прикрыв глаза. Одо выпростал руку из его хватки и, прежде чем ответить на вызов, сказал: — Благодарность принимается, Кварк. Удачи в баре.***
— Кварк-Одо. Надо же. За столько времени, что прошло с тех пор, как Кварк получил от Одо комм — это первый раз, когда он им воспользовался. — Одо слушает. — Одо, у меня тут… особенная ситуация. У моей каюты. Тебе стоит поторопиться. Одо хмыкнул. Неужели Кварк наконец решил обратиться к своей сообразительности, а не избавляться от проблем самостоятельно? Куда легче ведь было вызвать Одо, чем пытаться со всем разобраться самому и постоянно подвергать себя опасности. Разумеется, как и все преступники, Кварк боялся правосудия. Боялся на подсознательном уровне — это что-то вроде бесформенного страха оказаться виноватым, даже если ты не виноват. И тем более если ты виноват. Одо был не из тех шефов службы безопасности, которые [как кардассианцы] судили лишь чтобы осудить. Для него первостепенной всегда была справедливость. Справедливость будто жила в нём, была его неотъемлемой частью — и он проявлял её ко всем, включая Кварка. Особенно Кварка. Подойдя к каюте Кварка, Одо понял, в чём именно заключалась особенная ситуация. Один из теллани [точно не Ургвалд] приставлял фазер к голове Кварка. Рядом с ним было ещё два вооружённых теллани. Увидев Одо, они подобрались и направили фазеры в его сторону, угрожающе скалясь. Кварк был прав — эти мирные учёные порой могли становиться настоящими хищниками. В глазах Кварка блеснуло облегчение: Одо увидел, как расслабились его мышцы и на губах появилась тень улыбки. — Иди к нему! И даже не пытайся обратиться, оборотень, иначе ему прострелят голову! — прорычал один из теллани — видимо, самый главный. По крайней мере, тот, кто на данный момент занимал ведущее место — он выглядел самым высоким и крепко сбитым для их расы. В основном, теллани всегда были длинными и худыми, этот же располагал какой-никакой физической силой. Не то чтобы для Одо это было проблемой, но рисковать жизнью Кварка он не хотел и даже не думал пытаться. Одо скрестил руки на груди. Нужно было выиграть хотя бы несколько секунд на раздумье. — В чём ваша проблема? Если вы недовольны сервисом на станции или приёмом нашего бармена, почему бы вам не оформить жалобу в надлежащем виде? Тогда я выдвину санкции. — Заткнись! Замолчи. Просто подойди к нему. Ты не в том положении, чтобы торговаться, — в голос этого главного теллани всё больше прорывались звериные нотки. Остальные теллани вели себя спокойнее, но это вовсе не значило, что они настроены менее агрессивно. Особого выбора у Одо не было. Если он попробует использовать свои способности метаморфа или просто коснётся комма, чтобы вызвать поддержку — рискнёт целостностью головы Кварка. Да и тот смотрел на него с такой надеждой, что это крайне отвлекало и не давало мыслить холодно. — Тебе лучше послушать их, Одо, — тихим, примирительным голосом сказал Кварк и улыбнулся шире, будто призывая всех присутствующих к успокоению. Будь ситуация не такой напряжённой, Одо бы картинно вздохнул. Сейчас же он просто шагнул ближе, оказываясь рядом с Кварком. Один из теллани ввёл на панели код безопасности и втолкнул их в каюту. Одо почувствовал дуло пистолета тем местом, где у гуманоидов находились лопатки. Вопреки его опасениям и к явному удивлению Кварка, их оставили одних. Это всё походило на глупый сюжет из тех книжек, что так любил доктор Башир, но никак не на реальность. — Чего они хотят? — угрожающе спросил Одо, схватив Кварка за шиворот и встряхнув для верности. — Допустим, я рассказал тебе не всё, Одо, — заискивающе начал тот, в успокаивающем жесте поднимая пустые ладони. — Кто бы мог подумать, а? — Я был уверен, что они не вернутся! — Ты ошибся, — Одо отпустил его и подошёл к двери. Как он и предполагал, она была заблокирована, более того, на ней [как и на полу, стенах и потолке] находилось пресловутое защитное поле, сквозь которое он не пройдёт в любом своём агрегатном состоянии. Кроме того, не работал комм, а это значило, что Одо не мог ни вызвать поддержку, ни в целом доложить о происходящем. Досадно. Одо не любил оказываться в подобных ситуациях, не оставлявших простора для действий. Он чувствовал себя в крайней степени некомфортно: это напоминало ему лабораторию, неуютное замкнутое помещение, где он был как на ладони, где гуманоиды стараются быть дружелюбными, но для них он не более, чем лабораторная крыса, занятный зверёк для изучения. — Допустим, — услышал Одо из-за спины, — дело было в оружии. Которое я отказался им продавать. — Как я могу верить тебе теперь, Кварк? — наконец Одо позволил себе любимый [потому что чаще всего он прекрасно выражал все его эмоции] картинный вздох; он развернулся к ференги и скрестил руки на груди, — после того, как ты уже солгал мне? — Я бы не стал врать о таком, зачем мне? — искренне уверил его Кварк, и его губы сжались, обтягивая зубы. Одо хмыкнул. Кварк был прав, лгать ему незачем — если только он не совершил чего-то более ужасного и не поставил против себя целую расу. Не стоило отвергать этот вариант. Это же Кварк. Он мог продать кому-нибудь пару лун и не испытывать никаких угрызений совести. Верить, а уж тем более доверять ему всегда было глупостью. Одо совершил большую ошибку, когда не стал перепроверять его прежние слова про алкоголь. — Допустим, — копируя манеру собеседника, ответил Одо, — дело действительно в оружии. И что теперь они собираются делать с нами? Непохоже, что сейчас нам угрожают, если только заключение с тобой мне не стоит считать угрозой для своей психики. — Ты невыносим, Одо, — прошептал Кварк якобы недовольно, но звучало почему-то так, будто он восхищён. В случае гуманоидов любая произнесённая фраза могла нести совершенно противоположный смысл. Понимать это Одо ещё учился, и сейчас его догадки и опыт твердили о том, что Кварк и правда не недоволен на самом деле. Одо не знал, что говорило об этом: то ли лёгкая усмешка, придававшая его лицу снисходительную эмоцию, то ли прищур глаз, то ли и вовсе их выражение. Он не мог понять, что это именно за выражение, но это явно была не злость, и не раздражение, и не какие-либо другие отрицательные понятия. По правде говоря, Одо и сам не был раздражён. Он не ощущал большой опасности со стороны теллани, сейчас главное — просто открыть дверь. На Кварка он не злился тем более, потому что это в принципе дело довольно бесполезное. — Ты можешь взломать замок? — Могу ли я? Обижаешь, Одо. Конечно же, я могу. Но что мне за это будет? — Кварк заглянул ему в глаза, оскалившись в острой улыбке, и Одо на секунду приоткрыл рот и приподнял брови. Даже в такой ситуации Кварк рискует торговаться? Ему должно быть стыдно, он должен пытаться загладить свою оплошность — а он ищет выгоду? Одо почувствовал укол возмущения: такое неприятное, даже мерзкое жжение в груди и желание если не применить грубую физическую силу, то прикрикнуть на разошедшегося ференги точно. Вместо этого он решил забыть о мужской солидарности и схватил Кварка за ухо. Тот пискнул. Одо чуть потянул его вверх, принуждая подняться на носочки, чтобы избежать боли, и наклонился к самому уху. — Например, твои уши останутся при тебе, так что тебе лучше проявить больше энтузиазма в нашем спасении, — рычащим от недовольства голосом зашептал Одо, едва не касаясь губами [по крайней мере, их посредственной имитацией] чужой ушной раковины. Кварк ощутимо задрожал. Одо почувствовал своей челюстью его судорожный выдох и повернулся, чтобы убедиться, что с ним всё в порядке. На мгновение он испугался, что причинил Кварку вред. Он повернулся как раз тогда, когда Кварк потянулся ему навстречу, приподнимаясь ещё выше, и их губы столкнулись на полпути друг к другу. Одо замер. Для него время остановилось, позволяя с трудом всё осмыслить. Губы Кварка дрогнули, и тогда Одо стремительно выпрямился, отпустив его ухо, которое, как оказалось, он всё ещё держал в своих пальцах. Этими же пальцами он коснулся своего рта, со стыдом и неловкостью понимая, что на его месте была вязкая бесформенная масса настоящей сущности Многоликого. Видимо, он настолько разволновался, что… начал растекаться. Непозволительно для существа, привыкшего подходить ко всему с холодом и рациональностью. Кварк в зеркальном жесте трогал свои губы пальцами и смотрел на него из-под век. На уничтожающий взгляд Одо он только повёл плечами и нагло заявил: — Я ведь сказал — не трогай уши, если не готов пойти дальше, — его голос прозвучал очень хрипло, отчего Одо как будто воткнули маленькую иголку в каждую клетку его тела. Странное ощущение. Сейчас Одо хотелось только одного — забиться в ведро и хорошо проанализировать этот… инцидент. Назвать произошедшее поцелуем не поворачивался язык, даже думать об этом было странно. Это же Кварк! Кратковременное физическое взаимодействие с ним просто не может вызывать у Одо желание растечься в лужу! Не то чтобы этот факт был неприятным, но странным и, о да, очень неловким. Кварк же деланно поправил свой очередной цветастый пиджак, всем видом показывая, что не произошло ровным счётом ничего, и прошёл к панели у двери, оставив Одо в ступоре. То, что секундная глупость могла вывести его из строя, самому Одо вообще не нравилось. Он взял себя в руки и молча прошагал к Кварку. — Как успехи? — Я почти-и… все. Готово, — на этих самодовольных словах дверь отъехала в сторону, а защитное поле мигнуло и исчезло, — а ты сомневался. Я думаю, теллани готовят челнок к отлёту и грузят туда контрабандное оружие. Тебе стоит поторопиться, если хочешь их поймать. Одо сорвался с места. По дороге рявкнул в комм, что ему нужна помощь у пункта отправки, так что в итоге на его встречу с теллани явилась не только пара констеблей, но и Кира с фазером в руке и зубастой агрессивной улыбкой, не обещавшей преступникам ничего хорошего. Их всех [а их было шестеро] удалось арестовать довольно быстро, когда их лидер был выведен из строя. Как и многие хищники, теллани были коллективной расой и остро равнялись на вожака стаи. Поэтому в его отсутствие они оказались лишь сворой беззащитных детёнышей, готовых добровольно отправиться в камеру. Вшестером им там было тесновато, и Одо сделал себе заметку намекнуть коммандеру на участок службы безопасности побольше. Если с теллани дело удалось решить, то ещё одна проблема — с Кварком — оставалась насущной. На самом деле, Одо с радостью бы просто проигнорировал её. Он бы не хотел изводить себя неловкостью или рушить те отношения, которые установились у них с Кварком. В понятии гуманоидов их взаимодействие трудно было назвать дружбой, даже сам Одо не стал бы бросаться таким громким понятием — но всё-таки оно было чем-то отдалённо похоже на дружбу. Однако не стоило думать об этом сейчас. Одо ощутил, что его шестнадцать часов подходят к концу и ему всё труднее было держать себя в твёрдом состоянии, поэтому он решил дать себе отдохнуть. Он заслужил покой. Обычно он проводил в жидком виде всю ночь, но в сущности ему было достаточно одного часа для полной регенерации. Именно поэтому спустя час, под ночь, Одо снова собрался в гуманоидный облик и отправился к бару Кварка. Какое-то смутное чувство глодало его изнутри и не давало спокойно мерцать в ведре. Эмоций было настолько много, что ему казалось — он просто взорвётся от их обилия. Самому себе Одо сказал, что сходит в бар и просто убедится в том, что с Кварком всё в порядке. Он слишком привык постоянно присматривать за ним, и, возможно, от этого ему станет легче. Поздним вечером в баре было не так многолюдно, но всё равно шумно. Здесь собрались те, кто пренебрегал своим режимом сна и не боялся утренней работы, а также те, кто не мог покинуть бар в силу своего состояния — после такого количества алкоголя ходить они не могли вовсе. Где-то справа раздался возглас «дабо!» в унисон и зычный клингонский смех. Один из контеблей следил за порядком и выполнял роль вышибалы — довольно унизительная роль, по мнению Одо, но тот не жаловался. Тем более, Кварк наверняка неплохо ему приплачивал за это. Одо просочился к барной стойке. Кварк, заметив его издалека, махнул рукой, молчаливо попросив подождать. Одо кивнул ему. Он нервничал. Как и всегда, когда дело касалось личной сферы, Одо совершенно не знал, что делать. Сейчас ему бы не помешал исключительно острый ум Башира и его осведомлённость в таких вопросах, но как назло его нигде не было: ни одного, ни в паре с Гараком. Не то чтобы Одо стал бы о чем-то расспрашивать доктора, это было бы глупо — он разозлился самого себя, что из-за волнения в его голову лез подобный бред. — Всё в порядке, Одо? — голос Кварка из-за стойки прозвучал очень обеспокоенно и заинтересованно. Одо за своими мыслями даже не заметил, как он подошёл, — ты здесь из-за тех телланских ребят? Одо хмыкнул: — В какой-то мере, да. — Надеюсь, ты не собираешься меня арестовывать? — Не в этот раз. Я думаю, нам надо поговорить, Кварк, — эта фраза далась Одо неподъёмно тяжело. Ведь именно это делали гуманоиды в таких ситуациях? Говорили? Одо часто слышал фразу «нам нужно поговорить», но раньше никогда не придавал ей большого значения. То есть, он не понимал, зачем лишний раз акцентировать внимание на самом разговорном акте, если вы и так уже говорите. Теперь он, кажется, понял, что «поговорить» — это особая категория состояния, не просто обмен дежурными репликами. И именно сейчас Одо требовалось не поговорить с Кварком, а поговорить, потому что он уже не мог держать все переживания в себе. На лице Кварка отразилось понимание. Он медленно кивнул, потом побарабанил пальцами по стойке и наконец крикнул Рома. — Скажи всем этим ребятам, чтобы проваливали. И повежливей. Мы закрываемся. — Так рано, брат? — недоумённо переспросил Ром. — Ну-ка, какова семьдесят первая заповедь стяжательства? — «Никогда не спорь с тем, кто выше по статусу». Понял, брат, — Ром унёсся выполнять указание, а Кварк выдал Одо одну из своих любезных улыбок, мол, «тебе нужно всего лишь снова подождать, Одо». Подождать. Отлично. Это он может. Толпа в баре начала стремительно редеть. Раздались выкрики последних пьяниц, которых выводили под руки — особо агрессивные закончат ночь в камере. Иногда Одо раздражало, что из-за Кварка и его бара ему самому приходилось возиться с нетрезвыми и буйными представителями со всей галактики. Песни и драки — меньшее, с чем он сталкивался. Одо обернулся к Кварку. Тот снова улыбнулся ему и сделал приглашающий жест рукой: — Я думаю, ты можешь проводить меня до каюты. Одо кивнул головой — может быть, слишком уж резко для гуманоидов — и направился к выходу из бара. Вообще-то, он думал, что они поговорят прямо здесь, но, в принципе, не было ничего плохого и в том, что они дойдут до каюты Кварка. С другой стороны, скудные знания Одо в области личных — любовных — отношений гуманоидов позволяли ему понять, что проводить — это понятие не буквальное, как и многие гуманоидные понятия. Точнее, и буквальное тоже, но подразумевавшее нечто большее, чем сам процесс, и имевшее психологическую подоплёку. У гуманоидов всегда так — они ничего не говорят прямо. Одо пронаблюдал, как Кварк запер бар, и они вместе направились вдоль Променада. Слишком неспешно, чтобы Одо это устраивало, но он подстроился под шаг Кварка. Первые две минуты они шли молча, и даже это короткое время заставило Одо нервничать. Он сцепил руки за спиной и всё косился на своего спутника, будто бы ожидал если не удара ножом в бок, то точно чего-нибудь настолько же неприятного. Кварк тихо вздохнул. — О чём ты хотел поговорить, Одо? — Я… Ты знаешь. Обычно Одо всегда знал, что собирается сказать. В этот раз он поторопился от волнения и, очевидно, выглядел глупо. Это разозлило его — но не так сильно, чтобы всё бросить и ретироваться в ведро. Он хотел знать, что думал по этому поводу Кварк — и он узнает. Самого себя пытался убедить, что это простое любопытство, но он никогда не умел обманывать. — Одо, — Кварк мягко и поддерживающе взял его за локоть, когда они подошли к лестнице. Одо моментально напрягся, впрочем, не делая попыток вырваться и предоставляя Кварку свободу действий. Поднимались они снова молча. Кварк подбирал слова — Одо видел это по его наморщенному сосредоточенному лбу и рту, который то и дело раскрывался в попытке что-то сказать. Одо не перебивал его. Если Кварк испытывал хоть что-то похожее на его собственные эмоции, ему наверняка тоже нелегко. — Слушай, мне непросто говорить об этом, но лучше тебе услышать от меня, а не от майора Киры или доктора Башира. Семьи не всегда создаются между мужчиной и женщиной. На Земле с этим нет никаких проблем вот уже пару сотен лет. У ференги всё намного строже — несмотря на всю прогрессивность, в любовном плане мы довольно стереотипны и… старомодны, да. Не знаю, как дела обстоят у вас, метаморфов. Но иногда, — он запнулся, — мужчина может нравиться мужчине. Это нормально, Одо. Сказать, что Одо был напряжён — ничего не сказать. Он весь был как перетянутая гайка, готовый вот-вот взорваться. Подобной отповеди [а по факту — признания в чувствах] он от Кварка не ожидал. Тем более, именно в таком виде, будто бы Одо — неразумный ребёнок, испугавшийся, что в садике ему хочется дёргать за косички не подруг, а друзей. Подождите-ка, а ведь так всё и было. — Я знаю, что такое гомосексуализм, Кварк, — раздражённо буркнул Одо, смотря на мыски своих ненастоящих ботинок и пытаясь за недовольством скрыть смущение. Одо было трудно обвинить в нетерпимости, как минимум, он знал о Гараке с Баширом и принимал их. — Ох. Это многое облегчает. К удивлению Одо, за это время они успели дойти до каюты Кварка, хотя ему казалось, что они не слишком торопились. Одо остановился, и Кварк замер напротив, не спеша прощаться. На первый [очень внимательный] взгляд он выглядел спокойным, разве что его пальцы выписывали медленные дуги вокруг друг друга, выдавая внутреннее состояние. Одо уже понял, что гуманоиды очень большое внимание уделяют вещам, которые они любят. Их отношение можно назвать трепетным и бережным, а ещё они редко отказываются от любимых вещей. Эта информация пронеслась в голове Одо, пока он смотрел на Кварка и пытался понять. Не облегчало дело и то, что сейчас Кварк в кои-то веки не лгал. Уж ложь Одо по своей природе различал очень хорошо. Оставалось выяснить, лгал ли себе сам Одо. Привыкший разбираться в своих эмоциях, он мысленно с ужасом смотрел, как они разбегались по сторонам, только бы он не понял, кто они. Глупое чувство невозможности разобраться в себе. — Честно говоря, я понятия не имею, что мне делать, — искренне ответил Одо, замявшись. Кварк улыбнулся и коснулся его локтя. — Я думаю, ты можешь поцеловать меня. Почему бы и нет, не так ли? Одо хмыкнул, а потом словно во сне поднял руку и погладил ухо Кварка. Кварк ответил на это сдавленным стоном, и тогда Одо наклонился и поймал этот стон губами. Он мог бы найти тысячу веских причин, чтобы не делать это, но отчего-то не хотелось. — Не целуй ференги, если не готов пойти дальше, — отстранившись, прошептал Кварк. Одо коснулся своего растекающегося рта и хмыкнул. А потом улыбнулся — и Кварк улыбнулся ему в ответ.