Друг из колбы

Шло время, Баки с Броком успешно работали, и всё было хорошо, но к Баки стали приходить сны. Кошмары о прошлом, от которых он просыпался и наотрез отказывался засыпать обратно. Брок спрашивал, что ему снится, но Баки только отмалчивался или говорил, что не помнит, и Брок не настаивал, ожидая, когда Баки сам захочет поговорить. И однажды этот день, а вернее, ночь, настала. Баки сел в кровати резко, отряхиваясь от очередного сна, который тут же забывал, даже не зная, плохой это сон был или хороший. Для него они все были страшные, потому что показывали прошлое. Прошлое, которого он лишился не по своей воле. Но сейчас оно было ему не нужно. — Я не хочу помнить, Брок, — сказал он темноте. Брок ничего не ответил, только потянул Баки к себе, укладывая обратно, чтобы тот снова устроил голову на его плече. И Баки лёг, но засыпать не стал. Он вообще перестал засыпать после своих снов, про какие бы шесть часов ни говорил Брок. — Я не помню, что мне снится, потому что не хочу, — повторил он. — Там, в прошлом, могло быть и хорошо, и плохо. Но это не важно, потому что это было уже не со мной, а с кем-то другим. И я не хочу знать этого другого, потому что… Потому что это не я. И эти воспоминания ничего хорошего мне не принесут. — С чего ты взял? — удивился Брок, тоже окончательно проснувшись. Он лежал, поглаживая Баки по голове, словно пытался успокоить, и тот задышал спокойнее, прижался к Броку, ища тепла, близости, чтобы почувствовать, что он не один. — Я прочитал про Баки Барнса в интернете, — Баки вздохнул. — Он был весёлым парнем. Они со Стивом такие… Улыбающиеся в хрониках и на сохранившихся фотографиях. Я читал, смотрел, и понимал, что это не я. Зачем мне помнить жизнь другого человека? Пусть от него останется только имя. — Хорошо, пусть будет только имя, — согласился Брок. — Если тебе так будет лучше, то я не настаиваю. Пусть тебе просто будет хорошо. — Тому Баки было хорошо со Стивом, хотя я не знаю, были ли они любовниками, — Баки открыл глаза на хмыканье Брока. — Что? Удивлён, что я знаком с этим понятием? — Да нет, наверное, — пожал плечом Брок. — Просто было неожиданно это от тебя услышать. — Сейчас мне хорошо с тобой, — Баки бездумно выводил пальцами на спине Брока прихотливые узоры. — Только мне надоело здесь. Мы можем переехать куда-нибудь в другое место? — Уверен? Мы только прижились, — удивился Брок. — Ты не хочешь уезжать? — спросил Баки. — Если честно, то не хочу, наверное, — Баки чувствовал неуверенность в голосе Брока. — Но если ты хочешь, поехали, куда скажешь. — Я подумаю ещё, хорошо? — спросил Баки, и Брок кивнул, целуя Баки в макушку. — Давай завтра потанцуем? — Давай, конечно, — Брок погладил Баки по плечу. — А сейчас спи. Следующий день был какой-то странный. С самого утра Баки не хотел выпускать Брока из объятий, и они, поглаживая друг друга, провалялись так до того момента, что Брок уже опаздывал. Чтобы не скучать, Баки принялся за большую статью, которую планировал переводить два дня, но до вечера у него не было больше никаких планов, поэтому он перевёл её за день, даже не заметив, и сам чуть не опоздал к назначенному времени к Броку. Когда Баки пришёл, тот ещё валял по рингу Дориана, который, как для обычного человека, был очень неплох, но Баки видел, что он уже устал, вымотался за тот час, который отводил ему Брок. Дориан хотел больше, но Брок, точно зная, о чём говорит, сказал, что ему надо больше тренироваться самому, а на Броке уже оттачивать мастерство. Они тоже играли в игру “коснись противника”, но Баки видел, что даже одно касание было не промахом, а позволением, чтобы Дориан совсем уж не расстраивался, как объяснял Брок. Баки был с ним не согласен, потому что у него тоже был опыт тренировки людей. Отчего-то память Солдата воспринималась Баки как своя, а вот Баки Барнс вносил в него когнитивный диссонанс, и он просто отсекал его воспоминания, не желая знать ничего о себе-человеке. Хотя что-то просачивалось, давая Баки знания о мире, о том, как вести себя в некоторых ситуациях, но Баки воспринимал это не осознавая. — О, привет, Джей, — махнул рукой Дориан. — Укатал меня твой дружок. Можно посмотреть, как вы валяете друг друга? Брок? — Можно, думаю. Ты как? — кивнул он Баки. — Я не против, — пожал тот плечами. Дориан не часто оставался на них посмотреть, доверяя Броку закрывать зал самостоятельно, но такие дни бывали, и он всегда спрашивал. И ему разрешали, хотя они с Броком давно валяли друг друга в полный рост, не заботясь, что движения их иной раз совершенно нечеловеческие. В этот раз Баки входил в ринг уже будучи взбудораженным, не понимая, что с ним, но жажда захватить Брока, подмять его под себя была какой-то необычайно странной. И Баки ринулся в бой, позволяя Броку только отбивать атаки или уходить от них, не давая ни секунды, чтобы перегруппироваться или напасть самому, но Брок рыкнул и напал, так же яростно, как до этого Баки, и уже тому пришлось отбиваться. Но в Баки всё ликовало, он готов был кричать от восторга этого, хоть и тренировочного, но боя. Не отдыхая ни минуты, не давая друг другу передохнуть, они яростно то нападали, то отчаянно защищались, пока оба не поняли, что пора притормозить, и разошлись. — Поражаюсь вам, мужики, — Дориан даже зааплодировал. — Вы шикарны. Брок, закроешь? Я пошёл. — До завтра, Дор, — махнул ему рукой Брок и повернулся к Баки. — В душ? — Да, — Баки понял, наконец, что с ним. Он был возбуждён. Он хотел Брока. Особенно такого, как сейчас. Взъерошенного, тяжело дышащего, потного, но такого близкого, такого своего. Не понимая, что он делает, Баки скользнул к Броку, дёрнул на себя за майку и впился губами в губы болезненно-сладким поцелуем, и что-то вспыхнуло в нём, заверяя, что он всё делает правильно. С чего Баки взял, что Брок ему не откажет, Баки представления не имел. Но тот поддался, позволяя себя целовать, а потом ответил так же яростно и жадно. Обхватив Брока обеими руками, Баки вжал его в себя, ощущая внутри разгорающийся вулкан, чувствуя острое желание обладать Броком. Взять его здесь и сейчас, пометить собой, чтобы никто больше не смел даже смотреть на него, сделать только своим. И это желание было таким невероятно ярким, что было страшно. Но они собирались в душ, и пришлось Брока выпустить, хотя тот и не вырывался, сам обнимая, прижимаясь. — Хочу тебя, — выдохнул Баки ему в губы. — Себе хочу. — Бери, — выдохнул Брок, разрешая всё. Отцепившись от Брока, Баки вытолкал его с ринга, а потом, подхватив и усадив на себя, понёс в раздевалку, ведь они собирались в душ. Но ничего не получилось. Они дошли только до шкафчиков, и Баки увидел их в зеркале. Оба раскрасневшиеся, с яркими, зацелованными губами, явно жаждущие. Поставив Брока на пол, Баки толкнул его к зеркалу, на которое тот опёрся руками, оставляя следы, но им сейчас было не до того. Баки стащил с Брока майку, бросив её на пол, и смотрел в зеркало, на их отражение. Прижался к нему со спины, притираясь колом стоящим членом к такой аппетитной заднице, обхватил живой рукой за горло, а металлическими пальцами забрался сразу под бельё, убеждаясь, что и Брок его хочет, видя это в его поплывшем, тёмном взгляде. Не сказать, что Баки знал, что надо делать, но действовал по наитию, полагаясь на странные инстинкты, которые были почти животными. — Делай уже хоть что-нибудь, — взмолился Брок, толкаясь вставшим членом в прохладный кулак Баки. — Смотри, вон крем. Брок дотянулся и дал Баки кем-то очень вовремя забытый крем для рук, и Баки, выпустив Брока стащил с него штаны и бельё, оставив болтаться в районе коленей, и оголил себя, замерев, только сейчас поняв, что не совсем знает, что делать дальше. — Смажь и растяни меня хоть немного, — хрипло попросил Брок, но Баки сначала вжался теперь уже кожа к коже, вдохнул запах, а потом сделал как сказали. Он пытался быть аккуратным, но торопился, потому что безумно хотел этого, того, что люди называют сексом. И хотел именно с Броком. Кое-как растянув, от чего Брок иногда кривился, но молчал, Баки приставил головку своего здоровенного члена к анусу и толкнулся внутрь. — Тише, — зашипел Брок. — Тише, Баки, медленнее, пожалуйста. Баки смог сдержаться, входя медленно, плавно, неотрывно глядя в отражение в зеркале. Это было как наваждение, Баки видел себя и Брока, видел желание их обоих, и длинно выдохнул, когда вошёл до конца. Брок прикрыл глаза, тоже выдыхая. — Да, сладкий, давай, — скомандовал он, и Баки двинулся на пробу, глядя на реакцию Брока, но тот просто дышал. И Баки задвигался, как хотел — жестко, быстро, словно у них есть только сейчас, и нужно успеть. Он обхватил живой рукой Брока за горло, почти беря в удушающий захват, а бионикой стал надрачивать ему, чувствуя как Брок сначала расслабляется в его хватке, чувствуя, какой же он узкий внутри и жаркий, нежный. И как хорошо в нём, как правильно он обхватывает член собой. А потом Брок напрягся весь, вцепившись в руку Баки зубами, а Баки впился укусом в его плечо, чувствуя, как невероятное наслаждение охватывает всё его тело, подкатывая к горлу криком. Но кричать нельзя, как бы хорошо тебе ни было или плохо, кричать нельзя. И Баки всё сильнее впивался в плечо Брока, пока не почувствовал, как что-то взрывается внутри него, распускается цветком наслаждения, и не смог сдержать длинного стона, чувствуя, как изливается внутрь Брока. И в эту минуту Брок замер весь, его затрясло всего крупной дрожью, и он тоже застонал в прокушенную руку, хотя Баки ничего не почувствовал. И только потом понял, что и его рот полон крови. Снявшись с члена Баки, Брок развернулся к нему и впился в губы. Поцелуй с привкусом крови туманил голову, у обоих снова стояло до боли, но они просто продолжали целоваться, прижимаясь друг к другу, теперь ощущая эти объятия совершенно иначе. — Так… сладко, — тихо сказал Баки, не находя другого слова. — Да, Бак, сладко, — согласился Брок. — В душ и домой через аптеку. Ты же хочешь продолжить? — Хочу, — выдохнул Баки. Мылись они, нежно касаясь друг друга, гладя осторожно, ласково. — Зачем нам аптека? — спросил Баки. — Я уверен, нам нужна смазка, — сказал Брок. — А у тебя другие познания? — Нет у меня никаких познаний, — признался Баки. — Я просто захотел тебя… Только для себя. Чтобы ты был только мой. — А я хочу, чтобы ты был только мой, — в тон ему ответил Брок. Через аптеку, где Брок купил смазку, пренебрегая презервативами, ибо оба они были здоровы, да и подцепить ничего не могли, они вернулись домой. И Баки снова впился в губы Брока, словно пытаясь напиться им. — Давай в кроватку? — предложил Брок, поглаживая Баки по плечу. — И продолжим, если захочешь. — Ты сомневаешься? — усмехнулся Баки и, как только оба скинули обувь, подхватил его на руки и понёс в кровать, ужин и всё остальное будет после. Теперь, утолив первый голод интимной близости, у них была возможность изучить друг друга, вылизать, зацеловать до невменяемого состояния. Их ласки, почти невинные вначале, быстро перешли от просто нежностей и изучения к просто-таки разнузданному, яростному, почти жесткому сексу, и удивительно, как они только не сломали кровать. Ополоснувшись прохладной водой, пытаясь хоть немного сбить градус накала страстей, они снова свернулись в плотный клубок, чтобы заснуть на шесть часов. Баки чувствовал, что теперь он полностью счастлив. То, что было между ним и Броком, было гораздо больше, чем просто необходимость друг в друге, потому что они буквально друг в друга проросли, переплелись, как корни деревьев, чтобы никогда не разлучаться. А секс был невероятно приятным дополнением к этому единению. — Давай уедем, — однажды утром предложил Баки. — Купим яхту и уедем. Посмотрим мир. Будем идти каботажем и заглядывать во все порты, в которые захотим. А надо будет, набьём морды сомалийским пиратам. — Никто из нас ни рожна не смыслит в морском деле, — заметил Брок, но “нет” не сказал. — Я узнавал, тут моряцкие курсы стоят недорого, шкиперскую лицензию получить легко. Всего-то надо полгода, — Баки подготовился к этому разговору. Он долго думал и над переездом в целом, и как именно и куда переезжать в частности. Думал не один месяц, прикидывал варианты, читал про правила постоя в разных странах и портах. Перелопатил гору литературы и даже уже познакомился с капитаном, который преподавал яхтенное дело, вызнал у него всё, что только можно, прочитал пару книжек по маневрированию на воде. Изучил вопрос о только моторной яхте и яхте парусной с мотором и решил, что им нужна парусная. Мало ли чего может случиться с мотором, а парус никуда не денется. Хотя управление парусной яхтой было специфическое, но Баки был уверен, что они с Броком справятся. — Значит, хочешь посмотреть мир, — задумчиво сказал Брок. — Хорошо, Бак, давай обзаведёмся яхтой и будем учиться ею управлять. Это лучше, чем киснуть в Уругвае. — Спасибо, — и Баки словно засветился весь, он улыбнулся, первый раз на памяти Брока широко и открыто. Счастливно. — Иди сюда, иди ко мне, любить тебя буду, — тоже улыбнулся Брок. Курсы оказались делом занятным. Правила поведения на воде, знаки, как дорожные, только морские, оба они усваивали быстро и легко, запоминая за раз просто гору информации и даже теребя лектора, списанного на берег по возрасту старпома, чтобы рассказал побольше частных каких-нибудь случаев. И старпом рассказывал. Объяснял, что-то даже показывал. Но всё это были цветочки. А потом пошла навигация. — Вы же понимаете, что научить вас всему, чему хотелось бы, я не смогу, — говорил старпом. — Я учился всю жизнь, и если вы посвятите себя морю, тоже будете учиться всю жизнь. Но азы я вам дам. В тот же вечер Баки и Брок оплатили ещё десять индивидуальных занятий у этого старпома, понимая, что им сразу нужен расширенный курс. Он много им рассказал, даже научил пользоваться секстантом, от чего Баки пришёл в полный восторг, а Брок только хмыкнул. Когда начались практические занятия, Брок и Баки были уже владельцами шестнадцатиметровой яхты в полной комплектации, и капитан, обучающий непосредственно хождению на воде, с удовольствием согласился отрабатывать практику на их яхте. Полгода спустя Брок и Баки стали обладателями шкиперских лицензий, действительных во всём мире. Оставалось только запастись всем необходимым и перетаскать это всё на яхту, на которую они уже частично перебрались жить. Свою квартирку они успешно сдали. Денег она приносила немного, но для них это было не существенно. Деньги даже после покупки яхты у них были в достаточном количестве, чтобы какое-то время болтаться в море, а если понадобятся деньги, они решили, что понаёмничают, если не найдут другого дохода. И вот важный день настал. Баки проснулся рано, ещё до восхода и растормошил Брока. — Сегодня, — сказал он с каким-то благоговением. — Брок, сегодня. — Да, — согласился Брок, просыпаясь. Через два часа Баки стоял на носу, глядя, как форштевень взрезает волну, и был бесконечно счастлив. Они смогли выжить, нашли друг друга и теперь только вместе. Обернувшись, Баки посмотрел, как медленно, но неумолимо остаётся позади приютивший их почти на полтора года город, в который они когда-нибудь обязательно заглянут снова. А пока их ждало самое невероятное приключение.