Until your heart stops

      Так исторически сложилось, что Камино — это колыбель и злаковое место для злодеев города Мусутафу. Они цепляются за плодородную почву, пускают корни, словно сорняки. Только вот сорняки умелые руки могут вывести, а их — нет. Здесь злодеи окончательно слились с обществом и его тайной ночной грязной и развратной жизнью в узких улочках, а герои, что работают здесь на постоянной основе, смирились, закрыли глаза и молча условно договорились, что здесь никто никого не трогает: злодеи сами с собой разберутся, если кто-то не туда сунется; а днём и вовсе залезут в свои углы и будут ждать тёмное время суток. Конечно, эти правила не относились к тем, кто уж очень сильно нашумел во всём городе, но таких было немного.       Ночные бары, клубы, проституция, подпольные бои со ставками чуть ли не в жизнь, казино, всё это — реальный, необузданный пульс Камино. В эти часы люди в тёмных переулках буквально напиваются в хлам, колются, сношаются, как кролики во время весеннего обострения, проводят странные оккультные ритуалы в подвалах и заброшенных зданиях и многое, многое другое. И все примерно знают, куда можно идти, а куда двери открыты только смелым. Ну, или отбитым на всю голову.       А ещё по ночам по улицам гуляет слишком много людей. Слишком много. И все они бесят Томуру Шигараки. Хотя он даже не в толпе, а просто смотрит на оживлённую улицу, докуривая сигарету и стоя около запасного аварийного выхода, ведущего в нежилое здание.       Да… Не стоило ему соглашаться на новеньких — прошло всего несколько часов с их появления в Лиге, а уже просто выбешивают до трясучки в руках и постоянного покусывания сухих потрескавшихся губ.       Томура делает последнюю затяжку, ломает сигарету тонкими узловатыми пальцами и выбрасывает в вонючую лужу, что была прямо у его ног. Улочки между домами в Камино можно было назвать самыми грязными во всей Японии, если не во всём мире. Но парень всё же предпочитает курить, стоя в куче мусора, чем выходить и стоять у центрального входа в здание. Тем более, его могли заметить, а он, как-никак, уже светился в телевизоре и выдавать так просто их логово — было глупо даже для Шигараки.       Парень дёрнул головой, будто отгоняя свои мысли прочь, открыл тяжёлую металлическую дверь и зашёл внутрь, защёлкивая замок. Не хватало им тут ещё оккультистов и прочих бродяг гонять по зданию. Поднимается по бетонной лестнице, уже хорошо подтертой обувью и идёт по коридору. На стенах краска уже давно облупилась, слезла, в некоторых местах и вовсе отсутствовала; от плакатов и объявлений, что висели здесь раньше, остались одни огрызки и уголки, что были намертво приклеены; лампы слабо светили, а под ногами неприятно скрипит песок.       Он открывает дверь в бар и, громко топая по деревянным половицам, ими был выложен пол в помещении, проходит внутрь. Тут же в нос ударил приторный запах алкоголя и сигарет Гирана — мужчины, что выглядел ещё более плачевно, чем сам Шигараки. Местный информатор, что вербует людей в разные группировки, оснащает их незаконным оружием, ведёт прочие чёрные дела и знает про всех чуточку больше, чем того они хотят. Сам же Гиран сидел напротив Курогири, бурно что-то обсуждая с ним и распивая виски. По большей части говорил информатор, а Курогири, сузив свои жёлтые глаза, внимательно слушал, лишь изредка выражая свою точку зрения. Иногда в их разговор вмешивалась радостная… Тога? Он не запомнил, как зовут эту надоедливую бесячую мелочь, что уже успела подвинуть барный стул, залезть на него, и теперь сидит впритирку к информатору, перебивая беседу двух взрослых людей своим противно-девчачьим голоском, иногда попивая апельсиновый сок, что так любезно ей предоставил Курогири. По другую руку от Гирана стоит и слушает разговор Даби, так назвал себя этот парень, когда Шигараки потребовал назвать его имя. Вот уж кто-кто, а Даби выглядит ещё хуже, чем Гиран и Томура вместе взятые (и Томура даже готов доказывать свою точку зрения). В основном его вид портила ужасно обгоревшая местами кожа, что приобрела тёмно-фиолетовый цвет.       — О, смотрите, кто вернулся! — на Томуру первой обратила внимание девчонка. — Как там погода?.. — она хитро улыбнулась, обнажая свои клычки.       — Отвянь, — огрызнулся Шигараки и сел подальше от толпы. — Чёрный Туман, сделай кофе.       Чёрно-фиолетовый дым в деликатной одежде бармена и с металлическими пластинами, защищающие его шею и часть головы, кем и являлся Курогири, послушно пошёл в подсобное помещение, что соединяло их «дом» и бар между собой и одновременно являлось кухней и гостиной, а через некоторое время мужчина вернулся с горьким горячим кофе в кружке и, поставив её на стойку прямо перед Томурой, вернулся обратно в группу.       — Курогири! — девушка буквально выскочила из стула и схватила мужчину за рукав его белоснежной рубашки, обращая на себя всё его внимание.       — Что такое, Тога? — он видит её безумные, но счастливые детские глаза и про себя вздыхает: больше детей — больше проблем.       — Что там такое? Можно, можно посмотреть?! — щебечет она, тыча пальцем в сторону подсобки. Туману остается только удивляться её замедленной реакции на дополнительное помещение, не смотря на всю её активность.       — Вместе с Даби можешь сходить…— всё же разочарованно вздохнул он. — Только не разносите ничего, — добавил он, увидев, как Даби оживился, а Химико Тога теперь смотрела на него ещё более счастливым взглядом.       — Спаси-и-ибо, — девушка отпустила его рукав, соскочила со стула и, оббежав стойку, обняла его, прижавшись щекой.       Просто ребёнок.       Просто.       Гиперактивный.       Ребёнок.       Курогири чувствует себя как-то неприятно, даже мерзко в этих объятьях, но и оттолкнуть Тогу он не может. Благо, что его дилемму заметил Даби.       — Тога, не липни к Туману. Пойдём, — он подходит к ним и оттаскивает школьницу за воротник её кофты. — Мы постараемся ничего не разрушить, просто осмотримся.       — Замки не взламывать, — предупредил Курогири, наблюдая за тем, как они уходят в подсобку и просто мысленно надеется, что они и в правду его послушаются, иначе им двоим, придётся худо.       — Курогири, не волнуйся ты так. Они умные люди. Даби так точно, — отвлёк его от мыслей Гиран, из-за чего Курогири возвращается к своей работе.       Информатор выкуривает ещё одну сигарету и маленькими глазами с розовой радужкой поглядывает на лидера Лиги Злодеев — Томуру Шигараки. Тот не чувствует (или делает вид, что не чувствует), как на него смотрят, лишь пьёт свой кофе и нервно стучит пальцами по стойке. Его алые глаза практически полностью скрываются под нечесаными бледно-голубыми отросшими волосами, но видно, что он думает о чём-то нехорошем… Скорее, о чём-то незаконном…       — Вам предоставить ещё ребят? — наконец спросил информатор, туша сигарету о край пепельницы.       — Нет!       — Да, конечно.       Курогири внимательно посмотрел на Томуру, сузив свои кислотно-жёлтые и без того узкие глаза. Второй же был ой как недоволен.       — Нам нужны люди, Томура Шигараки.       Шигараки в ответ сверлит в нём дыру, недовольно цыкает, цедит сквозь зубы «Делай что хочешь», мол, сам же нянчится с ними будешь, и продолжает пить кофе, расчёсывая шею до крови своими ногтями — неровными и ломкими от постоянной грызки.       — Хорошо, предоставлю вам тогда ещё несколько людей, — криво улыбнулся Гиран и допил свой виски.       — Ещё виски?       — Нет, Курогири, благодарю, — не смотря на то, что мужчина выпил довольно много, он всё ещё достаточно трезво мыслит и понимает, что на сегодня хватит. — Мне достаточно.       — Как скажете, — кивнул Курогири в знак согласия.       — Ладно, мне пора, — Гиран поправил свои маленькие круглые очки и встал.       — Вы уже уходите, господин Гиран? — из подсобки выбежала Химико и, лавируя между Даби, Курогири и краем стойки, остановилась перед информатором. — Надеюсь, вы приведёте ещё сюда кого-нибудь, — на её щеках заиграл нездоровый румянец. Гиран не мог не улыбнуться девушке.       — Обязательно, То…       Он запнулся, услышав лай собаки. Да и все напряглись, повернулись к двери, что вела в коридор.       В бар ввалилась большая хаски, заливая помещение радостным лаем из-за чего все на неё отвлеклись. Практически все были настроены на неё скептически агрессивно, видно, что это далеко не бродячая собака, но та продолжала энергично вилять хвостом и тыкаться влажным большим носом в руки Гирана.       — Ну всё, всё, хватит, дорогая…       — Сату, место! — громкий строгий женский голос, заставляет всех обратить внимание на его обладательницу.       Собака ринулась обратно к выходу и наскочила на девушку, что стояла в проходе. Хаски стояла на лапах, передними опираясь на живот хозяйки и заглядывая в её глаза. Девушка была вся в чёрном: чёрное платье, чуть выше колен; чёрная кофта; чёрные туфли, как заметил Курогири ещё и на десятисантиметровом каблуке. Даже её длинные волосы — чёрного смольного цвета с аккуратной ровной чёлкой по уровню бровей.       — Сату, перестань бросаться на людей.       Все на секунду замерли в ступоре.       — Кто ты такая? — наконец спросил Шигараки. — Кто тебе сюда разрешил зайти?       Девушка пожала плечами.       — Давно не виделись, Кагеро Окута, — сказала она, как будто у неё даже ничего не спрашивали. — Я так понимаю, ты часто навещаешь мою мать, если Сату так рвётся к тебе.       Гиран усмехнулся:       — Да, давно я тебя не видел… Ты выросла…       — Кто ты такая? — громче повторил свой вопрос ещё раз Шигараки, указывая пальцем на неё.       — Касуми Харада.       — Не знаю таких. Чёрный Туман, выкинь её и её шавку куда подальше.       — Как скажете, — Курогири недоволен появлению незваных гостей и сам был готов это сделать, но его остановил Гиран.       — Что-то случилась, Харада? Или ты решила взяться за старое?       — Вот этот парень, — своей маленькой ладонью она показывает в сторону Даби, — вчера вызвал волнение в одном из баров, ну и мой старый знакомый попросил присмотреть, потому что его внешность выходит даже за рамки «нормального», хотя они нынче очень сильно размыты. Ну и сама внешность чересчур злодейская. Но я не ожидала, что он приведёт меня вначале к Окута, а потом и в сам нашумевший Альянс. Вы бы ещё над главным входом повесили вывеску «Добро Пожаловать в злодейское логово!» — девушка усмехается. — Если ваше местоположение и вскроют, то это будет из-за него…       — Какая тебе, чёрт возьми, разница?! — вскипел Томура и сжимает в руке кружку, от чего она вмиг обратилась в пыль. — Вали отсюда, пока не поздно.       — Это глупо, — от её улыбки у всех прошёлся холодок по спине. — Я знаю ваше местоположение, и неужели вы думаете, что мне не будет выгодно вас сдать?       Все отлично это понимали. Шигараки просто вспылил и наговорил немного не того.       — Харада, неужели ты так поступишь? — информатор нервно рассмеялся, от чего Курогири насторожился — испуг Гирана читался отчётливо, а это было не к добру. — Это же не в твоём стиле.       Касуми почесала собаку за ухом и медленным взглядом обвела всё помещение.       — Да, в моём стиле — это устроить здесь кровавую баню, а потом по-тихому свалить, — она выдержала паузу и, если бы не информатор, её бы уже давно растерзали. — Но ты же знаешь, Гиран, что и в том, и в другом случае мне будет скучно, — девушка вновь ухмыльнулась.       Мужчина, чьё имя она назвала, уже, как будто, протрезвел и познал смысл жизни. Он вздохнул и повернулся к Курогири и Шигараки:       — Я не хочу, но она хочет присоединиться к вам.       — Что? — в один голос сказали все.       — Это моё хобби и не более, — девушка наконец-то улыбнулась по-доброму, от чего вся накалённая атмосфера вмиг куда-то испарилась, и на душе у злодеев стало почему-то легче. Но это «хобби» заставило Тумана насторожиться. — Сату, дорогуша, слезь с меня.       Собака послушно опустилась на пол и села рядом с хозяйкой, осматривая людей в помещении, а Харада, наконец, прошла внутрь, оттряхивая платье от грязных пыльных следов собачьих лап.       — Представлюсь ещё раз, — такие ощущения, будто это они у неё в гостях, а не наоборот. — Я — Касуми Харада, но, если вы не слышали этого имени, то я больше известна в Камино как Амайа. Это имя года три назад шумело и было у многих на устах, но оно было так же покрыто тайной, как и Туманный Человек, со своим баром, — она хитро улыбнулась.       Курогири помнил это имя, из-за чего он скептически посмотрел на девушку. Слишком юна для него.       — Какие доказательства? И что значит «хобби»?       Гиран поднял руку, обращая на себя внимание:       — Я ручаюсь за её слова, — он достал пачку сигарет и молча, одним движение руки, предложил девушке взять. Она не была против. — Она и в правду была Амайей, но это осталось далеко в прошлом. Ты же бросила это дело, да? — Харада поджигает сигарету от чужой зажигалки и делает пару коротких затяжек.       Тога и Даби переглянулись и пожали плечами, мол, не знают никакую Амайу. Да даже Шигараки это имя ничего не говорит, поэтому он пользуется тактикой «Чёрный Туман разберётся со всем на свете». А тот и в правду собирается разобраться со всем на свете.       — Тогда, если вы отошли от убийств, то какой нам толк от вас? — он смотрит на неё пытливым взглядом, сузив глаза.       — Ну, я не знаю, например… Сату! — собаке стало скучно, поэтому она решила познакомиться со всеми в баре, и начала она это делать с Даби, обнюхивая его ботинки. — Где твои манеры, Сату?!       Девушка хлопает рукой по бедру, подзывая хаски к себе, присаживается и гладит собаку, что так и норовит вновь поставить ей свои передние лапы на колени или даже на плечи, а радостной мордой тычется в лицо и пытается облизать.       — Сату, ну нельзя так, — она смеётся и достаёт из кармана собачье лакомство, отдавая хаски. — Извините, ещё совсем молодая девочка.       — А можно… — подала голос Тога. — Погладить её?       Амайа кивает головой и докуривает сигарету, поднимаясь на ноги. Тога медленно подходит к Сату, но та даже не проявляет минимального недоверия к чужому человеку, а радостно виляет хвостом. Тога спокойно наклоняется и треплет ей за ушами, от чего, похоже, хаски пришла в настоящий восторг.       — Так о чём это я?.. — задумывается гостья, глядя на Шигараки. Тот даже не пытался скрыть своего отвращения, но всё ещё тактично молчал, что было на руку всем , ведь Томура своими резкими прямолинейными высказываниями мог всё испортить. — Ах да, я говорила, чем могу оказаться полезной для вас, — Курогири спокойно выдыхает: хоть кто-то, кроме него, здесь помнит, что происходило пару минут назад. — Я могу выступить в роли хиллера, если его вам не хватает в команде.       В баре резко наступает тишина, ребята из Лиги Злодеев не верят своим ушам. Человек с лечащей причудой в злодейском мире на вес золота или даже дороже. Любое проявление лечащей причуды в этом мире отмечается, ребёнка с такой способностью вписывают в отдельную графу, а затем следят. А Чёрный Туман и вовсе сомневается в её способностях лекаря. Амайа, если всё же поверить Гирану, что это она и есть — линчеватель, сотрудничавший с группой героев, что потом распалась, вырезавший буквально всех и без разбору. Судя по тому, что он слышал, её причуда, скорее, похожа на его квирк, нежели на что-то лечащее… И Гиран, как на зло, молчит.       — Свали, не нужен нам хиллер, — это ложь. Шигараки начинает выходить из себя от этого потока бреда, ещё немного и он лично расправится с ней.       Девушка смотрит на Курогири, будто он здесь главнее. Он качает головой:       — Не могу перечить ему. Но стоит обсудить ваше предложение.       Касуми удовлетворённо кивает и подходит к стойке и протягивает ему визитную карточку. Туман берёт её и, не задумываясь, кладёт её в карман своего жилета.       — Это если вы что-то надумаете. Я бы с удовольствием осталась с вами, но… — Харада украдкой смотрит на свои наручные часы, — не знаю как у вас, но у меня время поджимает, — она быстрым, но невероятно гордым шагом направляется к выходу и подзывает собаку, та радостно подбежала, услышав свою кличку. Девушка улыбается и закрывает дверь, придерживая свободной рукой Сату за ошейник, чтобы она не рванулась обратно. — Увидимся, господа.