Natus Mortis

      Отец Эвана Розье умный мужчина. Догадливый, хитрый, изворотливый и умный, как настоящий слизеринец. Учился он в один год с Томом, закончил Хогвартс на отлично и сделал себе карьеру сначала в Министерстве Магии в отделе регулирования магических популяций и контроля над ними, так как очень увлекался гербологией и имел спящий Дар, однако в последствии перешел в отдел международного магического сотрудничества, а именно в совет по международным отношениям. Род Розье достаточно большой, но его корни лежат во Франции, а уходят сейчас в Северную Америку, поэтому Сэмюэль Розье отвечал за связи с Америкой, Францией и Словакией (куда часть Рода перебралась во времена войны с Гриндевальдом).       Задержавшиеся на пару дней (а кто и на неделю) Пожиратели после собрания сначала разбрелись по комнатам, чтобы переодеться, а потом расползлись по Лестрейндж-мэнору, занимаясь каждый своими делами. Лорд Розье настиг меня на балконе последнего этажа западного крыла, откуда Родольфус обычно выбирался на крышу.       — Если вы искали меня по какой-то причине, то говорите, Лорд Розье, — поворачиваюсь к застывшему около балконных дверей мужчине. Сейчас он был в рубашке, пиджаке и простых брюках, можно было сказать, что по-домашнему, но дома обычно не носят пиджаки.       — У меня несколько вопросов, Леди Платинова, — неуверенно начал он, выходя полностью на балкон и становясь недалеко от меня.       — Можно просто по титулу, чтобы не тратить много времени, — уточняю этот момент, чтобы сократить время обращения. По сути, так можно было обращаться и без отдельного разрешения, но подобное считалась светским моветоном.       — Тогда вы можете обращаться ко мне так же, Леди. Или просто по фамилии, — на последних словах Розье выпустил часть магии, закрепляя сказанное им.       — От чего такая честь, Лорд? — выгибаю бровь, поворачиваясь боком к перилам и упираясь на них бедром.       — Я могу пояснить, но вряд ли это будет выглядеть хоть сколько разумным, — улыбается мужчина и жестом предлагает мне пройти в комнату. Пожимаю плечами и следую вперед, опускаясь на диванчик одной из множества гостиных мэнора. Розье садится передо мной в кресло и продолжает, — Скажите, я не ослышался и вы назвали Лорда Долохова по имени?       — Нет, вы не ослышались. Я действительно могу называть Антонина по имени, — рука тянется машинально в карман брюк, где с недавних пор всегда лежит вейп, но останавливаю себя. Сначала надо уточнить у собеседник по поводу курения, — Так же как и Августуса, Фенрира и Тома.       — Удивительно, — мужчина снова немного взбледнул, но в лице не изменился, — Леди, вы не будете против, если я закурю?       — Только что хотела вам задать такой же вопрос, — тихонько посмеиваюсь, прикрыв рот рукой, — Я не против, что насчет вас?       — Вы курите? — вопросительно вскидывает брови Розье, выуживая из внутреннего кармана пиджака пачку сигарет.       — Курю, но маггловское изобретение относительно моего времени, — демонстрирую ему вейп, а потом включаю его и делаю затяжку, — Он, можно сказать, электрический, и я все еще задаюсь вопросом — работает ли маггловская техника в месте, полностью пропитанным магией?       — Работает и еще как, — смеется Розье, подкуривая сигарету от палочки, — Просто все эти «ваша техника тут не работает» пошло из-за того, что магам было лень проводить электричество в свои дома. В Хогвартс провести можно, но очень затратно и не имеет смысла, только если для маггловедения, но там Дамблдор придумал поставить генератор и техника работает от него.       Кстати, как я смогла выяснить, ни вейп, ни телефон не разряжались, однако смысла во втором не было — связи нет, интернета нет, только если в некоторые игры играть и делать фотографии. Я оставила себе об этом заметку в голове, но надеюсь, что все это мне не понадобится. Что еще интересно — жидкость в вейпе не заканчивалась и не выливалась. Значит, она так же замерла во времени? Но я могу продолжать курить, чувствую вкус пара, однако… Ай, надо забить на это. Или идти к Барти с подобными вопросами, он то наверняка знает о такой магии поболее моего.       Сидим какое-то время в тишине, наслаждаемся каждый свои делом. Время постепенно приближалось к десяти часам вечера.       — Это будет некорректный вопрос с моей стороны, — первым заговаривает Розье, отведя руку с сигаретой в сторону, — Но правильно ли я понял, что Лорд Долохов и Лорд Руквуд пытались вас сегодня, можно сказать, защитить от нападок остальных?       — Все верно, — что интересно, он не спросил про патронаж. Виляет или просто что-то обдумал?       — Предположим, что мотивы Лорда Долохова могут быть мне понятны, — медленно произносит мужчина и ненадолго затягивается, — Но какой толк в этом у Лорда Руквуда?       — Хотите спросить у него об этом сами? — усмехаюсь, видя, как слегка дернулся собеседник.       — Боюсь, что ответа я не дождусь, — поморщился Розье, затягиваясь в этот раз сильнее, — Минимум — усмешку и завуалированную угрозу.       — Я надеюсь, что максимум — не Круцио или Авада, — смотрю на вьющиеся пары дыма в воздухе, слегка расслабляясь и вытягивая ноги.       — Нет, что вы, — смеется мужчина, а потом тоже расслабляется, откинувшись на спинку кресла, — Максимум — какое-нибудь неприятное Родовое проклятие на неделю. Не болезненное, но мешающееся.       — Давно внутреннему кругу известно, что они находятся в более тесных отношениях, чем можно предположить? — настало мое время задавать вопросы.       — Года этак с шестьдесят пятого, если мне не изменяет память, — Розье задумчиво почесал затылок и слегка нахмурился, — Я присоединился к Пожирателям значительно позже, чем они, поэтому точно сказать не могу. Однако ходили слухи, что те, кто бывал на собраниях Пожирателей, замечали странное поведение Лорда Долохова и Лорда Руквуда. А так же странные передвижения Лорда Грейбека и красноречивый взгляд Милорда на всех троих. Только вот точно никто ничего не мог сказать. Было две мысли. Первая — они завели на стороне любовника или любовницу и теперь шастают туда. Вторая — Лорд Долохов и Лорд Руквуд не поделили какую-то девушку и теперь решают эти проблемы, а Лорд Грейбек обо всем осведомлен, — мужчина сделал затяжку и ненадолго задумался, медленно выдыхая дым, — Летом того года все как-то сошло на нет и те Пожиратели, что виделись на собраниях, говорили, что Лорд Долохов и Лорд Руквуд могут оказаться любовниками. Уж слишком они ходили довольные, посматривали друг на друга и могли пропасть на неделю или больше, не появляясь на собраниях.       Получается, что все-таки пятнадцать лет. Том и партнеры встретили меня пятнадцать лет назад, в шестьдесят пятом году, когда Гонт создал Пожирателей Смерти. По сути, это может быть и не так, просто пока что рассказ Розье — единственная зацепка.       — Леди, что такое вы сделали Роберту, что она так за вами увивается? — задает внезапный вопрос Розье, — Понимаю, вопрос личный, но только из чистого моего любопытства.       — Я так понимаю, первые вопросы исходили не только от вас, но еще и от остальных внимательных, — усмехаюсь, закидывая ногу на ногу, — Я сама без понятия, от чего Лорду Лестрейндж так понадобилось мое внимание, но, как я и мои… Коллеги могли заметить, то он яростно желает заполучить меня в жены Родольфусу. Ранее он рассматривал и Рабастана, но все-таки сблизиться со мной удалось только младшему.       — Интересно, — мужчина задумчиво вертит в пальцах остаток сигареты, а потом уничтожает его, — Родовых проклятий на них нет, кровь обновлять не требуется, Род светлый, чистый, сильный для своего возраста. По моим прикидкам, у обоих сыновей прогнозы на рождение сильных детей отличные, даже если они выйдут за магглорожденную, введенную в Род по всем правилам.       — В общем и целом, у Лорда Лестрейнджа нет причин волноваться о будущем Наследников? — Розье кивает на мой вопрос, закуривая еще одну сигарету, — Тогда все это выглядит максимально странно. Одно дело, если бы сам Родольфус влюбился в меня с первого взгляда и изводил отца этим, однако мы с ним говорили об этом.       — В последнее время Роберт вел себя несколько странно, — мужчина затягивается и ненадолго замолкает, смотря в потолок, — Весной начал часто пропадать, однако на собраниях всегда присутствовал. Заговорил с сыновьями о выгодных браках, хотя это стандартная практика у чистокровных, но до этого Роберт частенько упоминал, что сам начнет подбирать невест только в том случае, если братья не найдут себе девушек или парней к двадцати трем. И, что странно, вступил в тихую конфронтацию с Лордами Долоховым, Руквудом и Грейбеком. До этого придерживался с ними нейтралитета, как и многие из внутреннего круга. А еще, уже из сугубо моих личных наблюдений, стал придирчивее относиться к тем, кого Милорд выдвигал в качестве будущих Пожирателей.       Значит, где-то там, в прошлом, я умудрилась перебежать дорогу Лорду Лестрейнджу? Но почему он не мстит втихую, как истинный слизеринец, а пытается подослать своих сыновей. Да еще и с предложением помолвки, а затем и брака? Я лично смысла в этом не видела. Влюбился в меня сам? Бред, но ведь надо просчитать все вероятности, не так ли? Влюбиться в меня Лорд Лестрейндж мог, но эта теория врезается в доказанный факт невероятно крепкой любви к своей жене. Да и умерла Леди Лестрейндж в семьдесят пятом или семьдесят шестом, это даже не сопоставляется с тем, если бы я объявилась в их мире пять лет назад. Сранные временные петли…       — Розье, — подскакиваю резко на ноги, от чего мужчина вздрагивает и чуть не роняет сигарету прямо на диван, — Вы не против прогуляться со мной до оранжереи?       — Без проблем, Леди, — Лорд Розье поднимается, уничтожает сигарету и призывает из своего подпространства зимнюю мантию Рода. Блин, а я до такого не додумалась.       Вызываю Ринки и прошу принести мою зимнюю мантию, встретив меня с ней около заднего выхода во внутренний двор. Как ни странно, по мэнору мы проходим тихо, никого не встретив, хотя мне казалось, что сейчас кто-то да шатается по коридорам. А может это паранойя снова проснулась.       Во дворе сугробами лежит снег, тропинки прочищены только местами, благо, к оранжерее вела чистая дорожка. Розье медленно следует за мной, следя за каждым моим движением и держа правую руку у пояса.       — Не волнуйтесь, Лорд, я не убивать вас иду, — оборачиваюсь, мило оскаливаясь, от чего у мужчины еле заметно дергается глаз.       — Обычно с такой улыбкой Лорд Долохов приветствует пленников, — Розье поводит плечами, сбрасывая воспоминания, — И не все из них остаются живыми после встречи с ним.       Пожимаю плечами, отворачиваясь и продолжая путь. На подходе к оранжерее, не заприметив нигде мистера Бэннона, вызываю Ринки и прошу привести Родольфуса так, чтобы никто не заметил его ухода. Эльфийка исчезает, а Розье решает оставить свои вопросы при себе. Спустя минут пять Ринки появляется снова, но уже с Лестрейнджем, наспех одетым в зимнюю мантию.       — Лорд Розье, — Руди кланяется, а затем переводит на меня вопросительный взгляд, — Виктория, что-то срочное?       — Относительно, — кивком головы предлагаю пройти внутрь, — Руди, извини, но мне нужен независимый свидетель. Лорд Розье идеально подходил в данный момент.       — Ты хочешь?.. — вопрос так до конца и не срывается с губ парня, однако я его понимаю и утвердительно киваю.       Сейчас я могу призвать Леди Лестрейндж из-за Грани на короткий срок и задать ей несколько вопросов. Она не обременена уже клятвами, обетами и обещаниями, а значит расскажет больше, чем все остальные, еще живые, маги.       В оранжерее тихо и темно, создается очень сильный контраст заснеженного сада снаружи и столь летнего почти парка внутри. Здесь значительно теплее, чем на улице, поэтому скидываю с себя мантию, отправляя ее в подпространство, а потом быстрым шагом направляюсь в сторону своей статуи.       Розье, заприметив, куда мы подходим, постарался удержаться на ногах, ибо споткнулся на ровном месте. Родольфус громко сглотнул, но темп не сбавил, подходя самым первым к последнему творению своей матери.       — Розье, — оборачиваюсь к мужчине, — Эта статуя — работа Леди Лестрейндж.       — Герболог-интуит, — вспоминает Лорд и глаза его распахиваются в понимании, — Она была в цветах?       — Да, — Родольфус коротко рассказывает историю Розье, пока я смотрю в свои же красные глаза.       От статуи сейчас отчетливо тянет магией, в магическом фоне она отливает черным настолько, что не разглядеть очертаний фигуры. Что именно Леди Лестрейндж пыталась донести? Что она увидела? Что она знала?       Почему я?       — Розье, Руди, непреложный, — коротко бросаю, оборачиваясь к застывшим Пожирателям.       — Текст? — так же коротко интересуется Лорд, закатывая рукава пиджака и рубашки, чтобы нити обета плотнее легли.       — Клянитесь, что все, о чем вы узнаете от момента дачи обета обо мне, Руди, Антонине, Августусе, Томе, Фенрире, Лорде Яксли, Барти, обо всех событиях в прошлом до момента дачи обета, которые так или иначе будут касаться вопросов вышеназванных мною магов, не будет вами каким-либо образом рассказано или показано всем иным без моего на то разрешения, — нет у меня опыта в составлении магических клятв, но общий смысл я постаралась передать. Розье, однако, только кивнул и протянул мне руку.       — Родольфус, стань сейчас свидетелем, — мы сцепили с мужчиной правые руки и Руди приложил свою палочку, — Я, Сэмюэль Бенедикт, Лорд Розье, магией и жизнью своими клянусь, что все узнанное мною о Леди Платиновой, Виктории Александровной, Родольфусе Мердоке, наследнике Лестрейндж, Лорде Долохове, Антонине Сергеевиче, Августусе Десмонде, Лорде Руквуд, Томе Марволо, Лорде Гонт, Фенрире Вильгельме, Лорде Грейбек, Корбане Фазиле, Лорде Яксли, Бартемиусе, Наследнике Крауч не будет в письменном, устном, мысленном или ином другом виде передано иным магам, магглам, сквибам или любым иным магическим и не магическим расам до момента, пока Леди Платинова, Виктория Александровна не позволит мне это, — первая цепь обета обвивает наши руки. Это сильно разниться с моими воспоминаниями о том, как приносили мне клятву некоторые маги в сентябре, — Я, Сэмюэль Бенедикт, Лорд Розье, магией и жизнью своими клянусь, что все узнанное мной о произошедших в прошлом, до момента дачи данного обета, событий о ранее названных не будет в письменном, устном, мысленном или ином другом виде передано иным магам, магглам, сквибам или любым иным магическим и не магическим расам до момента, пока Леди Платинова, Виктория Александровна не позволит мне это.       Вторая цепь обета ложится на наши руки. Родольфус свидетельствует, добавляя своей магии, и поверх ложиться еще одна цепь, более плотная и чуть крупнее предыдущих. Лестрейндж слово в слово повторяет клятву Розье, только от своего имени. Когда обеты даны, становится как-то проще.       — Клятва жизнью — это сильно, — нервно улыбаюсь, поправляя правый рукав.       — Я чувствую, что вопросы поднимутся далеко не простые, — мужчина нервно смотрит на статую, а потом снова на меня, — И, Мерлин меня упаси, ввязаться потом во что-то, что будет касаться этих вопросов. Особенно после такого обета и рассказа Родольфуса о рунах.       — Тебе надо что-то для ритуала? — интересуется Лестрейндж, становясь за правым плечом.       — Нет, — мотаю головой, жестом давая понять, что обоим стоит отойти, — Только не пугайтесь.       Оба делают по три шага назад, замирая и вытаскивая палочки. Взываю к своей магии, частично меняя облик, чувствуя, как в нижнюю губу упираются клыки. Статуя отзывается волной прохладной магии, хотя Розье и Руди наверняка сейчас чувствую так называемый могильный холод.       — Взываю к тебе, Вечная Госпожа, Серая Леди, Матерь Созданных, Смерть, — перехожу на русский, на свой родной язык, — Прошу дозволения твоего призвать по последнему следу связи душу из-за Грани для исполнения последнего долга, что эта душа оставила в этом Мире.       Пространство перед статуей колыхнулось. Камни в ее глазах вспыхнули красным светом, а шар в руке засиял голубоватым. Спустя какое-то время на землю ступила черная тень, плавно становясь более плотной и в итоге сформировавшись в прекрасную женщину в длинном коричнево-бежевом платье с белыми деталями. У нее были уложенные в аккуратную прическу каштановые волосы, светло-карие глаза и тонкие черты лица.       — Приветствую Вас, Вестница Смерти, судья сущего этого Мира, — Леди Лестрейндж приседает в глубоком книксене, склоняя голову и закрывая глаза, — Госпожа дала нам максимум пол часа.       — Думаю, нам этого хватит, — киваю, позволяя женщине выпрямиться.       — Леди Лестрейндж, — Розье кланяется, приложив левую руку к сердцу, — Вы все так же прекрасны, как при жизни. Рад снова видеть и разговаривать с вами вживую.       По моим ногам что-то мягко ударило несколько раз. Родольфус, поприветствовав маму, смотрел на меня и старался не засмеяться. Перевожу взгляд на свои ноги, ожидая увидеть какое-нибудь ожившее растение, но вместо этого замечаю черный пушистый собачий хвост.       — Да ну нахуй, — неверующе шепчу, прикасаясь рукой к голове, на которой оказываются два таких же пушистых уха, — Они тоже черные?       Лестрейндж кивает и все-таки задушено фыркает, старательно сдерживая смех. Вот же сука, а. Интересные у Смерти шутки. Я надеюсь, что это временно и оно не вылезет тогда, когда не надо. А лучше бы вообще не вылазило. И без хвоста с ушами хорошо жилось.       — Что вы хотели узнать, Вестница? — вопрошает Леди, поправляя отсутствующие на юбке складки.       — Вы знали, что я прибуду в этот год из-за своего дара или встречали меня ранее? — хвост снова несколько раз ударяет меня по ногам, от чего из горла вырывается тихий рык.       — Я… Встречала вас ранее, — неуверенно начинает женщина, — Когда мой муж только стал Пожирателем Смерти, в тот год, шестьдесят пятый, у них что-то произошло, из-за чего Роберт ходил очень обеспокоенный какое-то время. Нервный, я бы даже сказала. А потом вы спасли его на одном из рейдов, буквально принесли его домой и помогли нам с зельями.       — У Роберта был Долг Жизни передо мной? — Леди Лестрейндж кивает, — Но он его оплатил еще тогда? — она снова кивает, — Но какова причина создания этой статуи?       — Я случайно услышала, как Роберт говорил, что вы были в восьмидесятом у нас, и поняла, что вы должны будете появиться еще раз в будущем. Для нас — в будущем, — женщина обернулась к своему творению, всматриваясь в черты моего медного лица, — Он пустил вас в дом, но не как гостью. Разрешил звать его по имени, но вы так холодно к нему относились и при этом не уточняли по какой причине. Роберт недоумевал и не знал, как ему оплачивать Долг. Вы не шли на контакт, проводя большую часть времени в окружении Лордов Долохова, Руквуда и Грейбека. Он считал подобную компанию неприемлемой для чистокровной Леди.       Леди Лестрейндж снова обратила на нас свой взор, а затем замолчала на долгие две минуты. Родольфус нервно переминался с ноги на ногу, стараясь на мать особо не смотреть. Розье же сейчас выражал истинное спокойствие, будто подобная ситуация для него в порядке вещей.       — Я застала вас с ними тремя случайно. Я была вхожа в Гонт-холл как консультант по магическим растениям, и однажды пришла без предупреждения, потому что вопрос не требовал отлагательств, — женщина заломила пальцы, — В одной из гостиных… Я не должна была это видеть, но в тот момент я поняла, что именно в их компании вы смотритесь… Как своя. Среди нас, жен Пожирателей, вы смотрелись всегда инородно. Я стала после того случая замечать, как вас тяготит проводить время на светских раутах, балах, званых ужинах. По какой-то причине вы три месяца находились в основном в нашей компании, а потом… Дальше сведений у меня нет.       — Что у меня в руке? — киваю на статую, — Пророчество?       — Да, — Леди смотрит прямо мне в глаза, — Я не могу это рассказать, так как подобные сведения могут изменить ход истории. Но это пророчество. И расположение вашей позы тоже выбрано не случайно.       — Это как-то связано с расположением домов? — припоминаю направления, которые мне когда-то давно показывал Руди, когда впервые привел в оранжерею.       — Нет, не совсем, — женщина покачала головой, — Частично. Вы протягиваете это Лестрейндж-мэнору. За вами действительно Руквуд-мэнор и Союз, — Кто? А, точно, Советский Союз. Постоянно об этом забываю, — И цветы я высаживала в цветах их гербов. Не могла позволить себе иное.       — Вы создавали статую по памяти? — в голове что-то щелкает. Какая-то мысль бродит буквально на краю подсознания, готовая в любой момент сорваться и упасть к основному потоку мыслей.       — Нет. Вы позировали мне для эскизов и заготовки, — Леди смотрит на сияющий голубоватым шар пророчества, — Но полностью я смогла закончить статую только шесть лет назад. Стала украшать ее цветами и поняла, что не доживу до момента повторной встречи с вами.       — Рунная цепочка изначально не должна была привязывать душу к статуе, — в голове всплывает, как будто фотография, рунная вязь на спине статуи, — Она появилась сама, верно? Когда вы наносили укрепляющие, поддерживающие и остальные.       — Верно, — женщина тепло улыбается, — Руны не были в моем времени вашей сильной стороной, только если они не использовались для боя или артефакторики.       — Артефакторики? — вскидываю брови, не понимая, как я смогу дойти до желания проводить несколько десятков часов безвылазно в мастерской за созданием артефактов. Одно только кольцо, которое считается самым простым в обработке под артефакт, для оповещения о зельях делается порядка восьми часов.       — Все-таки Лорд Руквуд слишком увлекался этим делом, — Леди Лестрейндж прикоснулась к кулону, висящему на ее груди, — Ваша с ним работа. Уж не знаю, приложил ли сюда руку Лорд Долохов, но раз кулон зачаровывался моей кровью — приложил. В вашей триаде у него лучше всего получалось работать с магией крови.       Оно и понятно. В Роду отметились вампиры, да и Антонин ходил с не до конца пробужденным наследием. Да и Дар Чернокнижника предполагает идеальное мастерство в использовании магии крови.       Стоп. Чернокнижник?       — Госпожа просила передать, что из-за множества маленьких временных петель и из-за ваших скачков из времени во время, ваша память помнит то, что для вас еще не случилось, но для Мира уже произошедшее, — Леди склонила голову, — Вы просили передать вам — не пифия, не провидец, не пророк. Не тот кто знает, а тот кто видит, истинный смысл пророчеств поймет.       — Благодарю вас, Леди Лестрейндж, — кланяюсь ей, приложив левую руку к сердцу, — И пусть следующая жизнь для вашей души будет такой, о которой вы всегда мечтали.       — Спасибо вам, Вестница, — женщина через силу улыбается, но по ее щекам стекают слезы, — Руди, я так рада увидеть тебя снова и мне так жаль, что именно при таких обстоятельствах. Надеюсь, вы с Раби в полном порядке.       — Конечно, мама, — Родольфус улыбается и делает шаг в сторону Леди, но останавливается, вопросительно смотря на меня. Я только киваю, давая ему разрешение подойти к духу матери.       Парень крепко обнимает ее и сейчас так заметна становится их разница в росте. А ведь Леди Лестрейндж немногим меня ниже. Розье, дождавшись прощания сына с матерью, целует руку женщине и молча отступает обратно.       — Мне пора, — ее силуэт колышется и плавно растворяется в воздухе.       В голову врываются звуки окружающего мира, Родольфус тут же оседает на землю, больно ударяясь коленями. Его плечи крупно дрожат, а затем Лестрейндж, уже никого не стесняясь, утыкается лицом в ладони и беззвучно начинает плакать. Магия колышется вокруг нас троих. Следующим на землю оседает Розье, но более плавно. Лицо его сейчас белое, как снег за стенами оранжереи, руки мелко подрагивают. Это эмоциональный откат, который сдерживался моей магией во время ритуала призыва, дабы лишнее не мешало общению с мертвыми. Именно поэтому у некромагов строгий контроль за проведением подобных ритуалов — маг может просто сойти с ума от таких откатов и никакое Мунго ему не поможет.       — Вестница Смерти, — с заиканием произносит Розье, — Судья всего сущего этого Мира.       — Рожденная Смертью, — поворачиваюсь полностью к мужчине, заглядывая ему в глаза своими глазами Гримма, — Приятно познакомиться, Лорд Розье.       Кажется, только закаленная годами и рейдами выдержка позволила мужчине не упасть сейчас в обморок — настолько он был бледен, даже от губ отхлынула кровь.       — Теперь я понял смысл клятвы, — прошептал мужчина, а потом постарался встать, но пошатнулся, от чего я решила помочь ему и придержала за локоть. И опять только выдержка позволила Лорду не отшатнуться от меня, а принять помощь, — Благодарю, Леди Платинова.       — Не стоит меня как-то выделять, это вызовет ненужные вопросы, — убираю все отличительный черты Гримма из своего облика, а потом присаживаюсь на корточки рядом с Родольфусом, — Руди?       — Я в порядке, — задушено всхлипывает парень, отнимая руки от лица и вытирая слезы, — Спасибо тебе.       И в следующий момент он крепко стискивает меня в объятиях, от чего даже позвоночник слегка хрустнул. Еще несколько раз поблагодарив, Лестрейндж наконец наел в себе силы встать с земли и подал руку мне.       — Я понимаю, что ты делала это по большей части для себя, но ведь ты могла и не звать меня с собой, — парень снова неаристократично вытирает слезы рукавом, — И ведь Рабастану не могу об этом рассказать.       — Позже обязательно сможешь, — поглаживаю его по предплечью, улыбаясь, — Когда разберусь с тем, что же от меня так хочет твой отец, дам разрешение на разглашение этой информации Рабастану.       — Спасибо, — в очередной раз благодарит меня Родольфус.       До сада около самого мэнора мы дошли в тишине, думая каждый о своем. Меня интересовали слова Леди Лестрейндж о переданном мною мне же. Не пифия, не провидец, не пророк. Предвидец? Либо я, либо Антонин. Либо мы вместе. Не тот кто знает, а тот кто видит, истинный смысл пророчеств поймет. Видящий? На ум приходит только Августус. И в итоге снова наша троица.       Стоп. А почему статуя была пропитана темной магией? Если ее создавала Леди Лестрейндж, а их Род светлый, то и магия должна была сиять белым. Или серым, ведь женщина вышла из нейтрального Рода Лонгботтом. Не могла статуя сменить направленность магии после смерти создателя, медь нейтральный металл, принимает в себя любую магию одинаково, именно поэтому с ним работают все артефакторы для создания громоздких вещей.       Какая-то мысль продолжала бродить в подсознании, очень меня подбешивая. Пророчество, красные рубины, темная магия в статуе, оплаченный Долг Жизни Лорда Лестрейнджа…       — Леди, — подал голос Розье, когда мы уже подошли к заднему входу в мэнор.       — Да, Лорд? — перевожу на него взгляд, отмечая все такой же бледный вид.       — Вы, Лорд Долохов и Лорд Руквуд — триада? — в лоб спрашивает мужчина.       — Верно, — спокойно киваю, думая, что на этом вопрос разрешен.       — Почему тогда вы не скажете об этом Роберту, чтобы он прекратил свои… Матримониальные планы? — следует очередной вопрос, который вводит меня в ступор.       А действительно. Почему? Я даже замираю, от чего Родольфус, идущий чуть позади меня, чуть не врезается в мое плечо, но вовремя тормозит и уворачивается. Почему я не могу просто перестать скрывать кольцо и отношение к партнерам? К чему вся эта ебанная конспирация, если раскрытие информации избавит меня от части оков?       — Я не знаю, — неуверенно закусываю губу, оборачиваясь к Розье, — Я даже не задумывалась об этом. Просто молчала, будто так и надо.       — Возможно, что так и надо, — встревает Лестрейндж, — Вроде, Барти говорил, что ты прибыла в это время по повелению кого-то свыше, а значит, изменить события у тебя не получится.       — Но что если уже получилось? — потираю глаза, пытаясь собрать мысли в кучу, — Хотя, я же была в прошлом для вас, об этом помнят, я что-то делала.       — Время — самая неизменная часть бытия, после рождения и смерти, — Лорд Розье прикладывает большой палец к подбородку, обращая свой взор в сторону оранжереи, — Временной поток неизменен, на него нельзя повлиять. Может ли быть такое, что сама Смерть не дает вам изменить то, что должно произойти в любом случае?       — Вполне вероятно. Но, к сожалению, этот вопрос можно узнать либо у Нее, либо у пифий, — вздыхаю, раздраженно подковыривая ногой сне на тропинке, — Но, увы, ни с той, ни с другими связи нет. Остается только плыть по течению и думать своей головой.       Розье, не рискнув попадаться кому-либо на глаза в моей компании, сразу после входа в мэнор отбыл в какую-то сторону, коротко попрощавшись. Родольфус же только хмыкнул, как только мужчина скрылся за ближайшим поворотом.       — Сплетничать пошел, — фыркнул парень, предлагая проводить меня до комнат или куда мне там надо. Время было уже позднее, поэтому соглашаюсь с сопровождением до комнат.       Заснуть получилось с трудом, в голову постоянно лезли разные мысли, мозг отказывался останавливаться и прекращать анализировать полученную информацию. Если я относилась к Роберту Лестрейнджу негативно там, в прошлом и для них, и для меня, то, получается, я что-то узнала? Или он что-то сделал? Потому что его попытки сосватать меня с кем-то из сыновей сначала несколько веселили, теперь вызывают раздражение, но при таком раскладе относиться в последующем к мужчине я бы стала нейтрально. Может, нейтрально-презрительно с учетом его мнения на счет моего пребывания среди Пожирателей Смерти.       В этот момент мысль, не дававшая покоя, наконец-то упала в основную часть сознания.       Леди Лестрейндж узнала нечаянно про то, что я состою в триаде. Да не просто триаде, а с Долоховым и Руквудом. И мы ей втроем как-то помогали, однако отношение к Роберту не поменялось, оставаясь таким же негативным из-за того, что он сделает в будущем для них и в настоящем (прошлом?) для меня. А если знала Леди Лестрейндж, то узнал и ее муж.       Роберт пытается предотвратить мое сближение с партнерами?