Я люблю ромашки

      Миссандея жутко злилась на родителей. Вот зачем, спрашивается, они притащили ее в эту глушь, где даже интернета не было и сотовая связь не ловила? Приспичило же им именно на это лето снять домик в деревне, вместо того, чтобы как обычно махнуть в Египет или в Турцию. Нет, им непременно захотелось тишины и покоя, а папенька так и вовсе открыл в себе дух рыбака. Маман, разумеется, поддержала его в этой глуповатой затее, но чего еще от нее ожидать? Миссандея знала, что родители просто обожают другу друга. За те восемнадцать лет, что они жили под одной крышей, их любовь ни капельки не остыла, и мама рванула бы за отцом даже на Аляску, если бы тому пришло это в голову. Это было на самом деле круто, и девочка искренне радовалась за родителей и даже немного им завидовала. Проблема была лишь в том, что они повсюду таскали за собой еще и ее.       И вот теперь Миссандея сидела на деревянной скамейке, бесцельно болтая ногами, и с тоской разглядывала местный колорит, в то время, как родители курсировали на маленькой лодчонке по круглому озеру в надежде поймать рыбу.       Дул легкий ветерок, нежно лаская лицо Миссандеи и шевеля кудряшки на ее голове, и вместе с его порывами долетали изумительные запахи скошенной травы и полевых цветов, коих было великое множество в этой местности. Поневоле прикрыв глаза, девушка вдохнула в себя этот дивный аромат, отметив сладкий запах своих любимых ромашек. — Привет, — раздался рядом незнакомый голос, и девушка резко распахнула глаза. Перед ней стоял смуглый паренек, примерно одного с ней возраста. Красная рубашка, модная в этом сезоне, черные шорты, кеды с эмблемой известного бренда. Шоколадные глаза светились теплом и интересом, пальцы крутили длинную травинку, лоб блестел от пота. — Привет, — улыбнулась Миссандея и машинально поправила непокорные пряди волос. — Меня зовут Джейкоб. Джейкоб Грей, — представился паренек, чуть прищурив глаза. — Миссандея, — ответила она, не сводя взгляда с лица парня, отмечая про себя, какой он все-таки красивый. — Красивое имя, — губы Джейкоба растянулись в улыбке, от которой на душе Миссандее внезапно стало тепло-тепло, словно бы она только что выпила горячее какао. — Пойдем на озеро, — внезапно предложил он, словно они были знакомы уже миллион лет. — Вода сегодня — улёт! Поплаваем. — Хорошо, — мгновенно согласилась Миссандея. — Только надену купальник. Возможно, лето будет не таким уж и унылым?

***

      Дни летели с бешеной скоростью, неумолимо приближая тот день, когда Миссандея должна была покинуть полюбившуюся ей деревню и расстаться с Джейкобом. Отмахиваясь от противных мыслей, она бежала по зеленому лугу, подставляя лицо палящему солнцу и ласковому ветру. Джейкоб бежал рядом, громко хохоча. Он широко раскинул руки и представлял себя орлом, парящим высоко в небе.       Потом они лежали рядом, скрытые от посторонних глаз высокой травой, наблюдали за плывущими облаками, фантазировали, придумывали целые истории об этих мягких комочках, похожих на сахарную вату. — Вон там, смотри, — вскинув руку и направив вверх указательный палец, сказал Джейкоб.— Может, это облако потерялось и ищет… — Кого? — спросила Миссандея, повернув голову на бок. Идеальная гладкая щека Джейкоба была так близко, стоит лишь чуть подвинуться… — Эй, ты чего? — удивленно распахнув глаза и хватаясь рукой за щеку, спросил парень. — Мне просто… просто захотелось тебя поцеловать, — Миссандея густо покраснела, подскочила на ноги и рванула назад, к своему дому. Сердце бешено колотилось, но виной этому была вовсе не скорость. Зачем я это сделала?

***

— Ты готова, детка? — спросил отец, закидывая последний чемодан во вместительный багажник такси. — Ничего не забыла? Забыла, подумала девушка, но вслух произнесла: — Нет, пап. Я готова.       Такси летело по проселочной дороге мимо бескрайних зеленых полей, оставляя позади это лето. Наше с ним лето. Сердце сдавило, словно в тисках, глаза щипало. Забыла. Я забыла с ним попрощаться…       Нет, не забыла. Испугалась.

***

— Какие цветы ты любишь? — Я люблю ромашки.       Миссандея сидела на кухне, крепко сжимая в руках кружку с какао и вспоминая. В последнее время она часто возвращалась мыслями к той деревне, в которой провела целое лето пять лет назад. Теперь ей было двадцать. Она повзрослела, обзавелась кучей друзей, с которыми весело проводила время. Но его она так и не смогла забыть. — Почему я тогда убежала? — вновь и вновь спрашивала она себя. — Ведь могла бы просто сказать, что он мне нравится… Но тогда мне было всего пятнадцать, и все казалось далеко не таким простым, как сейчас.

***

      Миссандея стояла на том же самом поле, раскинув руки в стороны, и позволяя лучам солнца скользить по ее чуть приоткрытым губам, шее, рукам, широко раскинутыми в сторону. Подол платья трепал все тот же ветер-хулиган, и девушка радостно приветствовала его. Она вновь вдыхала в себя эти дивные ароматы травы и цветов, мечтая нарвать целую охапку своих любимых белых цветов. Любит? Не любит?       Как здорово, что она все-таки решилась взять у родителей адрес и приехала сюда. Вернулась. — Ты все еще любишь ромашки? — услышала она такой знакомый и родной голос, от которого по коже бежали мурашки. Сейчас он немного изменился, стал грубее, но это был его голос. По щеке скользнула слезинка. Сердце едва не выпрыгнуло из груди. Медленно повернувшись, она буквально упала в объятия Джейкоба. Молодой человек крепко стиснул ее сильными руками, зарываясь лицом в ее непослушные волосы. — Да, я все еще люблю ромашки, — ответила Миссандея, обвивая шею Джейкоба своими руками. — А еще, кажется, я люблю тебя. — А мне вот не кажется, — шепотом ответил он. — Я люблю тебя, Миссандея. — Прости, что убежала тогда вот так. — Прости, что не догнал. — Я больше не убегу. — А я не отпущу… Может и мы сможем вот так, как и мои родители? Вместе. Рука об руку. До самого конца.