***
— Хён… — налетая на брата с объятиями. Старший брат засмеялся, обнимая младшего в ответ и что-то невнятно проговорил. Чонин вдохнул и резко отшатнулся, воняло от Хёну знатно… — Ты, блять, пьян? — отлетая как пружина. Хёну кивнул, закусывая губу и улыбаясь: — Мы с Ыну расстались… — кажется, он плакал, ведь глаза красные как вишня. — Вот дерьмо… — ещё какое-то время не принимая это всерьёз. — Проходи скорее. — потянув брата в глубь дома. — А где… — осматриваясь чуть расплывчато. — Мой жених? — уже срываясь на громкий голос. Чонин попытался заткнуть его, просил молчать, пока тащил брата в свою комнату, но заметил на этаже свободную, поэтому решил бросить это «тело» на пустую кровать, наконец выдыхая. Странно, Крис не заметил его? Эх, тащить брата за собой по лестнице было опасно, очень, но он справился… Наконец-то он теперь не один! Осталось дождаться когда брат протрезвеет и наконец нормально поговорить, обсудить план и вообще все, что происходит с ними, что же им делать? Но по телу мурашками прошли те воспоминания и стоны, что он вытворял Бану прямо на ухо… Разве это возможно, забыть все? Та ночь была долгой, и жаль что вообще была, потому что ждать Ян не умеет, просто заснуть в одиночку было бы хорошей идеей… Тихо сидеть в темноте, над пьяным, спящим братом и дальше было бы странно, как в фильмах ужасов! Чонин быстро встаёт с кровати и тихо выходит, закрывая за собой дверь в спальню. — Чонин? — Кристофер поднялся по лестнице, даже не снимая несуразный пуховик с тела. — Аа… Ээ… Хёну приехал, в общем, он пьян… — отходя от спальни, чтобы не разбудить своим голосом этого пьяницу. Крис как-то с отвращением взглянул на ту дверь, но ужасаясь не ситуации, а запаха крепкого алкоголя. Вскоре его взгляд вернулся к младшему: — Что это с ним? — Думаю, он сам расскажет когда проснется… — Бан молча кивнул, ему было неловко говорить с Чонином сейчас. — Крис-хён, — привлекая его внимание, — уже поздно, может быть будете закругляться? — намекая на дела во дворе, в такую стужу. Альфа выдохнул, будто облегчённо. На его шапке было немного снега. — Да, ты прав. — кивая омеге. Мужчина уже собирался уходить, но слова матери будто ноша, которую Ян просто обязан был сообщить, но вряд ли хотел (потому что боялся и тем самым предавал себя, ведь сам себе противоречит). Смотря как альфа спускается по лестнице и продолжая крутить между пальцев длинный шнурок от штанов, он не выдержал: — Хён… Спасибо, что ты добр к нам… Вот. Кристофера мягко улыбается ему, ведь ему действительно не трудно. Тем более, Чонина ему отпускать совсем не хочется. Эх, и когда он успел стать таким мягким? Но все же он сдерживается…Следующий день.
Проснувшись как всегда в середине дня, Чонин даже не вспомнил о брате, о том что произошло с ним вчера, пока не спустился вниз… На диване в гостиной сидел Хёну, плотно прижавшись своим плечом к плечу Криса, который что-то ему оживлённо рассказывал. Когда омега спустился и непонимающе замер, «голубки» ожили, а вот Кристофер поймал себя на новом чувстве, что никогда раньше не испытывал…Той ночью:
В какой-то момент, ночью стало слишком громко. Возможно, что-то случилось у Чонина, но на удивление звук был из комнаты старшего Яна. Приоткрыв дверь заранее постучав в нее, он видит омегу, что прячет лицо и слышно всхлипывает. Осторожно, Кристофер садится проходит дальше, дышит тихо, кажется, что-то случилось… — Хёну, я пройду? — замечая Бана, парнишка вздрагивает и через время положительно кивает. Омега набирает воздуха в лёгкие и трясущимися руками ставит бокал с водой на стол, что тот почти что попадает, но Бан успевает поймать. — Что случилось? — взволнованно садясь рядом с Хёну. Омега поджимает губы и сдерживает плач: — Я так одинок… — Ох, Чонин… Доброе утро. — старший брат улыбается ему, но Чонин точно не счастлив сейчас и его выражение лица типа: «вы издеваетесь?» — Доброе утро. — не особо задерживаясь на младшем, еще непонятно почему. — Ага. Младший не может так долго стоять и смотреть на них, поэтому продолжает шаг до кухни, но это напряжение успели уловить все. Особенно Бан… Грозно, Чонин ставит пачку с хлопьями на стол и слышит как кто-то подходит ближе, а его это ещё сильнее бесит. Лёгкая рука Хёну ложится на плечо и Ян сразу оборачивается. — Поговорим наверху?***
— Знаешь, а не такой он и плохой… Очень даже, классный… — смотря в полоток, не замечая удивление Нина. — Ты сейчас серьезно? — уже закипая, но Хёну всё-таки мечтательно кивнул, мило улыбаясь. — Ты издеваешься! — Чонин, я… Не знаю, просто, влюбился? Такое бывает, а ты можешь расслабиться… Ян отрицательно мотал головой — нервы. Ещё чуть-чуть и он точно поедет в психиатрическую больницу, потому что больше это терпеть сил нет. Зачем тогда просил помочь? Зачем оставлял его здесь? Он что, игрушка? Плакать хочется… — Все хорошо, разве нет? — жалобно приподнимая брови. — Нет, черт возьми, нет! — Чонина это бесило, а почему он и сам не понимает. Ещё вчера они с Кристофером вместе лежали на постели и почти занялись сексом, а сегодня его старший брат уже признается в любви к тому, кого раньше и знать не хотел. — Почему? — налегая ещё раз, но Чонин молчит. Хёну почему-то подумал, что Ян его неправильно понял. — Когда я поцеловал его вчера по пьяне… Оох, нет, слишком далеко все зашло, слишком… Чонин не выдерживает. Выходя из игры и будто уколовшись о эту фразу, он поднимает руки в воздух как проигравший, даже смотреть им в глаза не будет. И чего он унижался вообще? Младший Ян хватает свою кожаную куртку, что висела на дверной ручке и выходит прочь, вопреки просьбам брата остаться и выслушать его. Чонин сейчас расплачется, ей богу. Как же все, давит, что дышать сложно… Глаза ещё не заливаются слезами, но больно, он бегом спускается с лестницы — хочется идти куда угодно, только не оставаться здесь. Пускай эти «голубки» будут счастливы одни, а Крис. Крис, просто, пусть он больше никогда не появляется на его пути, пусть просто исчезнет! Чонин надевает свои кроссовки и краем глаза видит взволнованного Бана, которому всё объясняет его родной хён. Брат кладет свою руку поверх руки Бана и у Чонина дыхание перехватывает — только не это, как это может вообще быть правдой? Омега простанывает от плача, пытаясь толчком открыть дверь, бьёт плечом до боли, этим привлекая внимание Бана и тут же вылетает на улицу. Выпал снег, дорожка скользкая, но в этих кроссовках и куртке до остановки будет нормально, не умрет от мороза. Только уже вечереет, да и вряд ли автобусы до города ещё работают, но главное сейчас — уйти, не мешать, ведь это не его дом, не его судьба, не его ноша, не его обязанность и, это не его мужчина… Чонин выходит на трассу, что была ограждена с одной стороны домами, с другой лесом. — Чонин, выслушай меня! Он почти поскальзывается и начинает плакать ещё сильнее, пока Бан за руку не ловит его и не оттягивает к себе. Ян вырывается и бьёт его в грудь, бьёт пока хватка не слабеет, вот только руку не вырвать. Он психует, не слышит что ему говорят и психует ещё сильнее. Поэтому Кристофер срывается на крик, чтобы разбудить мальчишку от такой мощной истерики: — Отстань, я не хочу вас видеть… Вы… Ты… Он… Предатели! Я ненавижу вас, вы, вы мне никто… — Пожалуйста, успокойся! Почему ты злишься? — он кричит, но перекричать эту вспыльчивую натуру сложно. Кристоферу больно, уже больно держать его, но он держит. В какой-то момент рядом появляется Хёну, тогда у Чонина сносит крышу от всего, что накопилось внутри: — Ты… Чёртов пмсник! То: «Чонин помоги, мне на него смотреть противно!», потом: «Жить без него не могу, люблю целую!». Как ты мог так просто бросить меня, я что, твоя вещь или игрушка? Я всего лишь подросток, от которого все отказались! Ты забыл обо мне в детстве, ты забываешь меня сейчас! Я не собираюсь смотреть на это всю жизнь, хватит держать меня! — на последнем предложении отталкиваясь от Бана. Хёну отходит дальше утопая в чувстве вины и даже не догадываясь о том, что чувствует его брат. Он замечает, что Кристофер не отводил от него взгляд и как терпеливо не отпускает, что в какой-то момент ему пришлось крепко держать его обняв сзади, чтобы он совсем не накинулся на него. — Чонин я… Правда не знал о том, что ты чувствуешь, но я… — Потому что вы чёртовы эгоисты, ты бросил Ыну ради того, кого знаешь максимум неделю! Я знаю все, это ты его бросил! Потому что ты всегда возвращаешься к тому, чтобы порадовать нашего отца, который даже ни разу не говорил нам, что любит! Кристофер переводит взгляд на Хёну, который краснеет не от холода и чувствует отвращение, нет, сейчас вещь — это он. И как его вообще угораздило связаться с этой семейкой… Альфа отпускает Чонина и тот сразу же отходит дальше, сворачивая в сторону города и не переставая плакать: — Это правда, ты бросил его из-за меня? — немного отвлекаясь от драмы. — Что? — отвлекаясь от Чонина. — Н-нет… Вспоминая все то, что Хёну наговорил ему ночью и как красиво выворачивал всё, что пытался даже забеременеть от того мужчины. Как он грубил ему, относился плохо, неужели это все выдумка? Странно, но он верит Чонину. — Почему? — намекая на причину вранья, но Ян выбрал не ту тему. — Потому что с тобой будет выгоднее… Я буду свободным, а ты получишь то, что хотел, разве нет? — парень стал приближаться, а Кристофер уже чувствовал отвращение. — Отец от меня останет, ты выполнишь обещание, все будет так, как и планировалось, разве ты не этого хотел? — С чего ты взял, что я хочу этого с тобой? Кристофер лишь морщится, отрицательно кивая и наблюдает, как меняется выражение лица Хёну, что только что потерял всё… Бан хочет послать всех нахуй и остаться один, потому что эта семейка его самая большая проблема… Единственная, и терять одну из этих проблем ему очень не хочется. Сглатывая и решаясь, эти горячие следы от когтей Яна разрешают ему ещё раз в него влюбиться, оставляя Хёну, он поворачивается к младшему, что ещё недалеко ушел, и поймать его будет не трудно: — Чонин, стой же. — Да пошел ты. Продолжение следует…