Ну чё ты как тёлка, а?..

***

В ванную комнату шумно входит Бэлла, на ходу стягивая надоевшее нелепое платье. Кое-где оно уже порвалось и местами испачкалось, но это меньше всего волнует Кузнецову. Её сейчас не волнует ничего. Добравшись до раковины, Бэлла включает воду и умывается - говорят, вода помогает протрезветь, но, кажется, человек, придумавший это - пиздабол. По лицу ползут прохладные капли, попадают в рот, стекают по подбородку. Да, она пришла становиться леди. И нет, у неё пока нихера не получается. Сквозь туман в голове просачивается грусть и слезами выступает на глазах. Хочется плакать, нет, реветь во всё горло, до хрипоты и севшего голоса, но Бэлла стоит молча, ни проронив ни звука, а тело бьёт мелкой дрожью и покрывается мурашками. Ей сейчас слишком плохо, пиздец как плохо, в голове вертится лишь: «Войдёт кто-нибудь сейчас - въебу с ноги», и чёрт бы побрал эти совпадения. Дверь в ванную с мерзким скрипом открылась. - О, ты здесь. Я так-то тебя ищу, а ты вон где...веселишься, - Бэлла не подняла голову, чтобы посмотреть в зеркало на непрошенного посетителя, но по голосу сразу узнала Костью. ЧТО. ЕЙ. ЗДЕСЬ. НУЖНО?! Костья медленно подошла и застыла возле ссутулившейся одноклассницы. Молча, без причитаний, нытья и совсем не нужной жалости. Сейчас это не к месту. Бэлла вздохнула и вытерла лицо рукавом. Помассировала виски двумя пальцами и присела на край ванной, спрятав лицо в ладонях. Костья облокотилась о стену и уставилась на поникшую Кузнецову, точнее, на её бледную фигуру, и поморщилась: это совсем не та Бэлла, которая на каждом выгоне обещала преподавателям исправиться, не бухать и не буянить - сейчас она больше походила на расклеившуюся картонную куклу. Бэлла ещё не доросла до таких грандиозных обещаний. - Знаешь, что-то я сегодня перебрала... что-то слишком, - голос девушки был тихим и хриплым, и говорила она через силу. Ей бы поспать, а завтра уже можно раскаиваться и винить себя. - Вот скажи мне, ты, Костья, как лучшая ученица недели, я - тупая, да? Я - дура, да, Костья? Я...я... - голос задрожал, а вместе с ним и вся Бэлла. Лицо покраснело, глаза стали влажными и покрылись сеточкой капилляров. Костья быстро метнулась к плачущей Кузнецовой и села перед ней на корточки. Приобняла за плечи и стала легонько поглаживать по спине. Как ребёнка. Которым Бэлла, по сути, и была. - Я такая дура! Я ничтожество, ничтожество! Мне уйти отсюда надо, давно пора! - сквозь слёзы она кричала, нет, пыталась кричать, но голос то и дело срывался и переходил на шёпот. Бэлла сползла с края ванной и теперь раскачивалась, обняв колени, а Костья сидела напротив, обняв её. - Бэлла, Бэллочка, ну не реви, не надо, ну чё ты как тёлка, а? - слабое утешение, которое не сработало бы от слова совсем, но Бэлла внезапно остановилась и замолчала. Подняла голову и мокрыми от истерики глазами посмотрела в лицо однокласснице. Шмыгнула носом и улыбнулась уголком губ: - Не тёлка, а леди, между прочим, - голос охрипший и низкий. В комнате пахнет вином. Костья усмехнулась и отпустила плечи Бэллы. Собралась встать, но рука девушки остановила её, взяв за запястье. Купер недоумевающе взглянула на Кузнецову, а та, продолжая улыбаться, потянула её на себя, ближе, ещё ближе, всё сильнее убивая сантиметры расстояния. - Бэлл... Бэлла, всё хорошо? - робкий вопрос Костьи на такие смелые действия Бэллы так и остаётся без ответа, а пространства между ними становится всё меньше. - Знаешь, что... - винное дыхание касается татуированного лица, а запах алкоголя щекочет ноздри. Ладонь правой руки Кузнецовой мягко касается щеки одноклассницы и задерживается на ней подозрительно долго, и щека моментально краснеет, загорается ярким пламенем, тепло расплывается по всему телу, и становится хорошо, слишком хорошо от этой непозволительной близости, от такого долгожданного контакта. - ...я пиздец как хочу тебя поцеловать, - продолжает Бэлла и пальцами второй руки заползает Костье в волосы, ворошит их, трогает. Такие мягкие, блядь, они такие приятные на ощупь, и почему она решила погладить их только сейчас? От переполняющих эмоций чуть сжимает волосы на загривке, отпускает и снова гладит. Нет, у них ещё будет дохера времени друг на друга, и она успеет изучить каждую татушку Каспера, даже самую маленькую, и начать нужно прямо сейчас - эти хреновы минуты убегают слишком быстро, и только успевай хвататься за них. Проигнорировав последнюю фразу, Костья робко заглянула в Бэллины глаза и тихо спросила: - У...меня есть сигарета, будешь? Кивок. Высвободившись из своеобразных объятий и пару секунд порывшись в карманах, Каспер достаёт зажигалку и полупустую пачку и вынимает оттуда сигарету. Протягивает подруге, и та крепко зажимает её зубами. Щёлк - и тёплое пламя на мгновение делает воздух ещё жарче, но тут же исчезает. Бэлла курит быстро, делает большие затяжки и неотрывно смотрит на Костью. Это молчание раздражает и хочется что-то сказать, но слова никак не собираются в предложения. Наконец Костья начинает: - Знаешь, если сейчас кто-то войдёт в ванную и спалит нас вот так вот, будет очень стрёмно. Бэлла тушит сигарету о кафель и выдыхает дым: - Не сглазь. А если войдёт - выйдет ещё быстрее с двумя фингалами в придачу. Купер улыбается и всё снова затихает. Молчание. Нарастающая тревога и медленно отступающие опьянение. - Плевать, - тихо проговаривает Бэлла и резко приближается к однокласснице, целуя, нет, скорее, чмокая в губы. Слегка отстраняется и густо краснеет, опустив глаза в пол. После небольшой паузы Костья с улыбкой спрашивает: - Чёрт, это что - привилегия лучшей ученицы недели? Бэлла улыбается в ответ и смотрит прямо в глаза той, кого теперь нельзя назвать «просто подругой» - это было бы слишком нечестно и неправильно. - Ты только не подумай, что я сделала это спьяну. Я давно хотела. Каспер смеётся: - А ты только не подумай, что я тебя просто так полвечера искала, - и снова целует Кузнецову, но теперь гораздо дольше и глубже.