Дурные сны

      Торин спешил домой. Это был не дом его сестры. И хотя жилище было отдано ему только до весны, он чувствовал себя там по-настоящему дома. Его всегда – почти всегда – дома ждало приятное тепло растопленной печи и аромат еды. Он бы только для того согласился каждый день уходить на работу, чтобы возвращаться сюда. Он устроился на сдельную работу в кузницу, чтобы уходить с работы, когда ему захочется. Денег ему было нужно немного. Он все рассчитал на путь туда и обратно. Вдобавок на свадьбу им с Илэйн надарили много всего и нужного в дорогу тоже. Нескольких пони, одежду, да и денег было подарено немало – хоть сейчас в путь. Сбережения Илэйн оставили на дорогу в Эребору для нее и Тианы – если все будет хорошо или – если все закончится плохо – на их же житье без него. Он, конечно, мог сейчас работать и больше, чтобы оставить ей больше денег. Но времени было катастрофически мало.       Времени до весны оставалось все меньше. И все меньше Торину хотелось тратить это время на выплавку металла и ковку железных оградок.       Сегодня был один из тех очень редких «холодных» дней, когда Илэйн не топила печь и не готовила ужин. Когда ее болезнь загоняла ее в какой-нибудь дальний угол и мешала ей жить. Торин не любил, когда его не было в этот момент рядом.       Он прошел в спальню, но Илэйн там не было. И на кухне не было. Он нашел ее без сознания в мыльной.       Они боролись за ее жизнь. И если бы дело было только в борьбе, она бы давно поправилась. Торин помнил, что матушка умерла, когда отчаялась и перестала сопротивляться. Но Илэйн сопротивлялась, и он был рядом с ней, чтобы помогать ей. Но этого было недостаточно. Болезнь не отступала.       Торин отнес ее на кровать. На тумбочке стояла плотно закрытая банка. Откупорив ее, он поднес ее к носу Илэйн, и гномка медленно пришла в себя. Медленнее чем обычно.       Торин поспешно закрыл банку и отставил ее на тумбу. Запах был слишком резким, от него хотелось чихать и кашлять. Но Илэйн в такие минуты едва его слышала.       – Ты как?       Илэйн слабо улыбнулась и протянула ему руку.       Они условились в первый же день их супружества – болезнь это часть их общей жизни. Она не просит прощения за нее. И не скрывает насколько ей плохо. Но она все равно скрывала, преуменьшала. Но сегодня она только качнула головой. Сил говорить не было.       – Я принесу тебе травы.       Он достал с печи траву. Со вчерашнего она еще не успела совсем остыть. Напоил Илэйн и быстро затопил печь. Он больше ничем не мог ей помочь. Он думал, их любовь сможет победить болезнь. Наивный. Собирается вернуть себе Родину, снова стать королем… и верит в чудеса.       Закончив с печью и наскоро поставив на огонь кастрюлю с картофелем в мундире для ужина, он вернулся к Илэйн и сел подле нее на кровати. Он рассеянно гладил ее по волосам. Мысли его были далеко-далеко…       – Я думала, что если бы ребенок… может быть, все бы прошло,– прошептала Илэйн, когда ей стало полегче.       – Уже несколько месяцев прошло,– Торин как мог держал свой голос. Что толку об этом говорить. Он, в сущности, был наоборот рад тому, что ребенка не было. Как Илэйн сможет его выносить с ее болезнью? И когда его не будет рядом? А его рядом не будет.       – А до весны так мало времени. Но времени ведь не нужно много… Тиана родилась от одной ночи ведь. Торин? Тебе не нравится этот разговор? – она легко угадала его настроение. Она села напротив него, чтобы смотреть в его глаза, – Ты думаешь, я не справлюсь без тебя?       – Справишься. Но все будет так, как суждено.       – А вот такие мысли не нравятся мне. Все будет хорошо. Ты вернёшь Родину, станешь королем. Я буду твоей королевой.       – Так, стало быть, ты согласилась за меня замуж идти только потому, что я король? – спросил Торин немного сердито, принимая правила ее игры. Он старался улыбаться, но на душе было тяжело.       – Ну разумеется. Все о чем я мечтала всю свою жизнь – это стать королевой. Так что выше нос, мой милый! Тебе непременно нужно вернуться с победой!       – И я вернусь.       – Ну а пока ты не ушел... Пока все еще не весна… мы могли бы...       – Да?       – Быть счастливыми?       Торин притянул ее к себе и сладко поцеловал в губы.       – Это вроде этого?       Дурные мысли отпускали его. Невозможно было думать о плодом рядом с ней, целуя ее.       – Так тоже можно, - усмехнулась Илэйн, – но этого маловато будет. Непомерно мало я бы сказала...       – Так бы и сказала?       – Я бы сказала, что люблю тебя.       – И я тебя, – Торин снова поцеловал ее и больше уже не отпускал. Разве только на несколько мгновений, чтобы снять с себя и с нее одежду и спрятаться вместе с ней под одеяло...       И где-то там на кухне выкипала вода из кастрюли...