В последний миг

Он не пришёл домой, как сумерки сгустились Над серой черепицей крыш домов. Никто не знает, что же приключилось На пристани проржавленных столбов… «Устало губ твоих коснусь я на рассвете, Но так, чтоб не развеять лёгкий сон, В котором мы смеёмся словно дети, Ловя беспечные снежинки ртом. Метель над спящим городом кружила, Стонала в скверах, переулках, на мостах, Но сон твой я всецело сторожила, Борясь с тревогой, прогоняя страх. И отблески огня на светлых стенах Плясали, одурманенные мглой, Тепло твоё во мне, в груди и венах Блуждало опьяняющей волной. Я помню твоё первое признанье, Когда в сыром подвале и в бреду, Смывая старые грехи, нам наказаньем Казался быт к всеобщему стыду. Ты спи, я потревожить не посмею Твоих видений скорый хоровод. Я буду рядом, ведь я права не имею Замёрзнуть под мостом у сточных вод…» Её нашли, когда пурга угомонилась, Продрогшую у берега реки. Она, не разжимая рук, молилась, Чтоб муж был жив всем бедам вопреки.