Первое: секрет.
Ни для кого не было секретом, что Феникс, командир Первой дивизии, питал слабость к детям, попавшим в трудные жизненные ситуации. Всякий раз, когда он забредал в город, он всегда носил сухофрукты в карманах, раздавая их нуждающимся. И сладкие угощения для тех, кто редко, если вообще когда-либо, получал их. Пират жалел, что не может сделать больше. После почти всей жизни на Гранд Лайн у него было более чем достаточно монет. Как это ни печально, он знал, что раздача денег не принесёт ничего хорошего. Скорее всего, они окажутся в чужом кармане, если он попытается. Поэтому он делал всё, что мог. Однако никто — ни морские дозорные, ни даже его собственные накама — не знали о ребёнке, который когда-то давно спал в тесном чулане. Он похоронил воспоминания о дяде, который называл его «мальчишкой», о тете, которая кричала «урод», и по-своему его время в качестве мальчика-который-выжил было таким же плохим, если не хуже. Люди этого мира никогда не знали молодого человека, который так отчаянно хотел жить своей собственной жизнью, что шагнул через портал, не имея ни малейшего представления о том, что ждёт его по ту сторону. Марко завоевал свою свободу кровью, потом и слезами. Временами это была тяжёлая жизнь, но он не променял бы её ни на что. И пусть Боги сжалятся над каждым, кто попытается отнять это у него, потому что он этого не позволит.Второе: sergeto.
Марко знал, что ему завидуют многие пираты, а также немало дозорных. Командир первой дивизии Пиратов Белоуса, обладатель Тори-Тори-но-Ми, модель: Феникс, одного из редчайших мифических Фруктов типа Зоан. Человек, чьё имя было известно всему миру. Пират ни за что не признался бы, что, съев эту штуку, он был уже на пути к голодной смерти. Его гордость никогда не оправится от подобного удара. По прибытии в этот мир, первый местный остров, на котором оказался Марко, был, мягко говоря, не очень гостеприимным. Он превратил пустыню в необитаемый остров. По правде говоря, молодой человек тогда нашёл странно окрашенный синий фрукт за несколько дней до того, как съесть его, отложив в сторону на тот случай, когда он действительно впадёт в отчаяние. Справедливо подозревая, что в этом странном фрукте было что-то не совсем нормальное. В этом, стоит отметить, Марко был прав. К счастью, его первая гипотеза о том, что он ядовит, не подтвердилась. Дьявольский Фрукт, несомненно, спас ему жизнь. Удерживая тогдашнего подростка на пике здоровья, пока он изучал пределы своей новой силы. Первый полёт Марко, сделанный им самим, был, мягко говоря, неловким. К счастью, упорство было одной из чёрт характера пирата в обеих его жизнях. И гораздо более дружелюбный на вид остров, прямо на краю горизонта был отличным мотиватором. Дьявольский Фрукт даже укрепил его зрение, хотя следы от очков всё ещё оставались в его форме Феникса. Когда Марко повзрослел, солнце затемнило его кожу и обесцветило волосы светло-оранжевым цветом — эти отметины стали единственным знаком того, что Гарри Поттер когда-то существовал. И, по правде говоря, пират был этому рад.Третье: clandestinus.
Марко уже давно жил у Пиратов Белоуса. Достаточно долго, чтобы знать Гол Д. Роджера лично; достаточно долго, чтобы помнить, когда у его капитана ещё были волосы. Белоус открыл ему своё сердце, ничего не прося взамен. Он дал пропавшему подростку приют. Тот, что заставлял бледнеть ранние годы Гарри в Хогвартсе. Феникс поклялся, хотя бы самому себе, что сделает всё, что в его силах, чтобы защитить свою семью, как они защищали его. И это стало ещё больнее, когда пират понял, что он не стареет. Несмотря на то, что Марко было далеко за сорок, он выглядел лет на тридцать, не больше. Фениксы были созданиями исцеления, жизни и возрождения, и, как все типы зоан, пират не был по-настоящему человеком. Уже нет. Его природа изменилась в тот момент, когда проклятый Фрукт коснулся его губ. Не так, как было с его накамой. Марко, как и все фениксы, был бессмертен. Пират не совсем понимал, что стало с прежним владельцем Тори-Тори-но-Ми. Если предположить, что он там был, то остров, где он нашёл эту штуку, был совершенно пустынным местом, и никто не знал, откуда вообще взялись Дьявольские Фрукты. Возможно, он всегда был здесь. Но Марко знал, что даже море не может убить его, во всяком случае, навсегда. Он обнаружил это всего через два дня после того, как съел Фрукт. Гарри — потому что тогда он всё ещё был Гарри — решил пойти поплавать. Просто потому, что он застрял на необитаемом острове, не было никакой причины не поддерживать надлежащую гигиену, и его запах начал становиться отвратительным. Никто не предупредил его, что теперь он пойдёт ко дну, как камень. Тогдашний подросток проснулся на пляже, наполовину в воде, наполовину вне воды, и положение солнца говорило ему, что он потерял по меньшей мере полдня. Вполне возможно, что это могло быть и дольше. Так или иначе, факт оставался фактом: он должен был умереть в тот день. Но тогда, что ещё было нового? Марко никогда не скажет никому из них. Это была его ноша, которую он должен был нести один.Четвертое: hemmelig.
По мере того как Пираты Белоуса становились всё более заметными, а их капитан становился одним из четырёх Йонко, правивших Новым Миром, Марко было легко войти в роль старшего брата каждого из них. Он решил, что это остатки того, что Гермиона когда-то называла его «спасением людей» — к счастью, Марко оставил всю эту самоотверженную мученическую часть в грязи, где ей и полагалось быть. Он тоже заслуживал счастья и знал, что его накама согласятся. Марко работал так же усердно, как самая низкая палубная рука на Моби Дике, даже усерднее. Он следил за всеми бумагами. Он уравновешивал бюджет, заказывал припасы; делал всё возможное, чтобы уберечь своих многочисленных братьев от неприятностей и, более или менее, в целости и сохранности. Зоанец даже потратил большую часть своего времени, придумывая всё более изобретательные способы подсыпать лекарство в еду, за что медсёстры благодарили его. Да, он был ответственным и надёжным командиром первой дивизии. Всё это означало, что никто, кроме, может быть, капитана, никогда не заподозрит, что именно он превратил любимый помпадур Тэтча в ярко-зелёный. В конце концов, Марко был сыном мародёра, и это послужило уроком его другу на пользу. Ни в каком обличье он не был похож на гигантского голубого цыплёнка, и другому не мешало бы помнить об этом.Пятое: rasiah.
Если бы кто-нибудь из старых друзей встретился с Марко Фениксом, вряд ли они узнали бы его, и это не имело бы никакого отношения к его внешности. В юности Гарри обладал вспыльчивостью, которая взрывалась, как фейерверк, и бушевала сильнее, чем пламя его брата. Большинство считало, что первый командир Белоуса не отличался вспыльчивостью. Они ошибались. Возраст и опыт лишь умерили пламя; привычный взгляд Марко, прикрытый веками, скрывал ярость в его глазах, вызванную убийством одного брата и предательством другого. Это был взгляд, который мог заморозить человека там, где он стоял, такой же холодный, как ледяные равнины Йотунхейма. По правде говоря, у старшего не было абсолютно никаких проблем с тем, чтобы Эйс убил их вероломного бывшего товарища по команде. Он просто не хотел, чтобы он шёл один. Марко ничего так не хотел, как пойти с ним. Но он не мог, у него была ответственность перед другими братьями. Однако это вовсе не означало, что он собирался оставить всё, как есть. Если повезёт, Эйс выкинет это из головы и вернётся к ним. К своей семье. В любом случае, Марко поклялся себе, что Чёрная Борода умрёт. Даже если это займёт у него целую вечность.И ещё один: aperio.
Марко давно оставил магию позади. Это была часть прошлого, которую лучше оставить забытой вместе с его именем данном при рождении. Когда-то давно чудо магии ослепило его вместе с тем спасением, которое, как он думал, оно ему предлагало. Но пирату уже не одиннадцать лет. Сила, которая принадлежала ему по рождению, никогда не доставляла ему ничего, кроме неприятностей, так зачем о ней беспокоиться? Молодой человек, когда-то известный как Гарри, был полон решимости преуспеть в этом новом мире благодаря своим собственным заслугам. Никаких коротких путей, никаких причуд, как сказали бы Вернон и Петунья. Он больше не называл их тётей и дядей. Они никогда не были семьёй. Но, оставленная магия или нет, Марко всё ещё оставался волшебником. Магия всегда будет частью его. Всё вело его к этому моменту. Пират заставил себя встать хотя бы на колени, крики его братьев эхом отдавались вокруг. С медным привкусом крови во рту и дырами в груди, Феникс ничего не мог поделать, связанный крепко зажатой на запястье наручниками из морского камня. Волшебник, однако, мог. Инстинктивная магия, как он слышал в юности. «Магия желаний», — подумал Марко, — «так это должно было называться». Палочка это или не палочка, но ты должен был хотеть этого достаточно сильно, а он никогда ничего так сильно не хотел в своей жизни. Он посмотрел на своих братьев, сражающихся и умирающих. Эйс, мчащийся за свободой моря. Их отец, раненый, отрезан от них. Этот подонок Тич, который выполз из тени, как червяк, которым он и был. Морские дозорные, распространители так называемой справедливости и власть, толпились. Кайросеки рассыпались, как хрупкая песчаная скульптура, когда глаза Марко приобрели яркий и смертельный зелёный блеск. Полупрозрачные щиты появились там, где их раньше не было. Его семья выживет.