mist

— Я думал, ты сегодня не ночуешь дома, — в ставшем родным голосе слышалась ухмылка вперемешку с насмешкой. Гробовщик аккуратно запирает дверь — он мог бы просто телепортироваться в поместье, как делал это обычно, но сегодня ему отчего-то захотелось поиграть в человека. Было уже около полуночи, вся прислуга наверняка уже спит… Об этом думал Винсент, глядя на стоящего напротив него уставшего, но улыбающегося жнеца. — Я тоже, — съязвил Гробовщик, передразнивая графа и тоже ухмыляясь. С его длинных серебристых волос капала дождевая вода, и он поспешно перебросил их на спину, попутно спрашивая, нет ли случаем у Винсента полотенца. Промокнув тяжелые пряди, дабы не заливать графу ковёр, Гробовщик ловит его взгляд на своей Косе Смерти, которую все ещё держит в руках. Он скользнул пальцами по отражающему слабый свет (видимо, от свечей) лезвию, снова переводя взгляд на графа и улыбаясь, для того, чтобы в следующий миг оказаться прижатым к стене, впуская в свой рот чужой язык. — Даже передохнуть не дадите, граф? — нарочито обиженно протянул он, тяжело дыша, тем не менее беря и инициативу в свои руки и целуя графа уже по собственному желанию, сначала осторожно, а затем все настойчивее и настойчивее. Винсент явно не ожидал такого напора; Гробовщик в порыве нечаянно (или намеренно) прокусил ему губу… хотя, судя по тому, как жнец пожирает взглядом стекающую капельку крови, он ничуть не жалеет о содеянном, либо же это с самого начала было в его планах. Впрочем, неважно, решил Фантомхайв, оставляя ненужные мысли и возвращаясь к желанному телу. Он резко прикусывает шею, властно и по-собственнически, заставляя Гробовщика вздрогнуть, перемежая смешок со всхлипом. Он чувствует, как пальцы любовника впиваются в плечи и тянут на себя. Винсент еще раз кусает его за шею, чуть ниже рубца, и тут же ведет языком вниз до впадинки между ключицами, не скрытыми за воротом рубашки. — Ты не голоден? — вдруг спрашивает он. — Да, — выдохнул Гробовщик, не сразу понимая смысл сказанного графом. — То есть нет… — Ты не ешь уже двое суток, — перебивает Винсент, напоследок нежно прикусывая кончик уха любовника и нехотя отрываясь от него. — Пойдем. *** По кухне разносится запах печёного хлеба и чая с бергамотом. И, возможно, думает Гробовщик, совсем немного — неутоленной страсти. Но это ненадолго. Винсент достаёт из одного из многочисленных шкафов варенье и через пару минут ставит перед Гробовщиком тарелку нескольких ароматных тостов, покрытых вишневой подливкой. Готовить что-то замысловатое не было времени, а звать прислугу Фантомхайву не хотелось. Гробовщик, всем свои видом показывая, что это было вовсе не обязательно, скучающим взглядом рассматривает лежащие перед ним тосты. Он осторожно, боясь испачкать дорогую скатерть, берет один из них и с безразличным видом подносит ко рту, только от графа не укрывается, как жнец сглатывает слюну в предвкушении, и Винсент не может сдержать улыбку. — Я рад, что ты все же пришел, — роняет он и продолжает улыбаться, наблюдая, как Гробовщик подносит чашку с чаем к губам и замирает. Пар от горячего приятно обдает кожу, а чашка греет замёрзшие пальцы. Все же на улице октябрь. — Все для вас, граф, — смеется жнец, делая глоток. Последние дни были отчего-то очень загруженными, из-за чего им приходилось встречаться реже. Гробовщик обычно брал задания на ночную смену, поскольку любил работать в одиночестве, поэтому ему не хотелось тревожить графа ночными визитами, а нередко после очередной жатвы жнец сам был настолько вымотанным, что думать не получалось ни о чем другом, кроме сна. Предыдущей ночью Гробовщик не спал, но ему отчаянно не хватало этих встреч с этим человеком, который разнообразил его скучную вечность и пробудил давно забытые чувства. Черт возьми, это было настолько непривычно и несвойственно ему, что вгоняло в непонимание. Все казалось таким странным, пожалуй, Гробовщик уже успел забыть, что когда-то тоже был человеком. Бутылка красного «Chateau Haut-Brion» как-то неуловимо оказалась в руках Винсента, жнец даже не успел заметить, когда бокал с алого цвета жидкостью оказался у него в руке. Терпкий вкус на языке обжигающими каплями скатился по горлу, опаляя гортань и грудную клетку, приятным теплом растекаясь по телу. Чтобы достичь состояния опьянения, жнецам необходимо большее количество алкоголя нежели людям, но Гробовщику было достаточно пары прикосновений этого человека для того, чтобы потерять голову. Он устроился на коленях у Винсента, пока тот неспешно перебирал тонкими пальцами серебристый шелк его волос. Он уже и не помнил, когда последний раз к ним кто-то прикасался, еще и так нежно… Он в упоении прикрыл глаза, когда одна рука графа начала массировать корни, поглаживая основание и проходясь по всей длине еще слегка влажных платиновых прядей. — Ты устал, — тихо сказал Винсент. Не вопрос — утверждение. — Немного, — Гробовщик вздохнул и закрыл глаза, вслепую ловя чужую руку возле своего лица и поднося ее к губам. — Не хочешь отдохнуть? Он почувствовал, как рука графа мазнула по губам, приоткрывая их, и в глазах мелькнул игривый огонёк. Гробовщик притянул запястье ближе, не разрывая зрительного контакта с Винсентом, и начал легонько проходиться языком по каждому суставу. Винсент выдохнул, ухмыляясь и принимая правила их странной игры. Сегодня ночью — только их. О, нет, Гробовщик пришел сюда точно не отдыхать и уж тем более не собирается тратить долгожданную ночь на сон. В конце концов, это может подождать, ведь… есть вещи поинтереснее. — Граф знает, чего я хочу, — тихо проговаривает он, втягивая Винсента в горячий поцелуй. Послевкусие выпитого спиртного и близость желанного тела опьяняли, срывая последние тормоза. Когда язык графа прошелся по его небу, жнец чуть приподнялся и зарылся пальцами в волосы Винсента, прижимаясь почти вплотную. Он решил поменять позицию и, не разрывая поцелуй, неожиданно резко двинулся влево, слезая с чужих коленей и нечаянно сбивая ногой один из бокалов. Темно-красная жидкость закапала на пол, медленно окрашивая рубиновым некогда белоснежный ковер. — Ну вот что ты наделал, — наигранно разочарованно шепнул граф, отрываясь от губ любовника. В ответ смешок. Винсент убрал мешающие серебристые пряди Гробовщику за плечи, садясь ему на колени так же, как жнец делал до этого. — Поменяться местами… Оригинально, граф, — луноволосый хихикает и тут же выдыхает, ощущая под рубашкой горячие пальцы любовника. Винсент скользнул ладонью по груди, проходясь по контурам шрамов, любовно очерчивая каждый рубец. Ему всегда было интересно, откуда они у жнеца, но они никогда не затрагивали эту тему, и вопрос оставался без ответа. Гробовщик не отвечал, а Винсент не спрашивал. Возможно, когда-нибудь он расскажет. Когда-нибудь спросит Винсент про причины появления уродливых отметин на мраморном теле, когда они снова будут рядом и будут знать, что впереди у них еще много времени, а не всего одна ночь; что у Гробовщика есть время рассказать свою историю от начала до конца; что у Винсента есть время выслушать, понять и принять. Но все это будет когда-нибудь, а пока что… — А-ах, — Гробовщик стиснул зубы и выдохнул, вспоминая, что через несколько стен от кухни находится супруга его партнёра. Сам Винсент лишь усмехнулся, продолжая поглаживать сквозь ткань, надавливая довольно ощутимо. Срывая с губ любовника вздохи, перемежанные с тихими смешками, он настойчиво просунул руку под пояс черных облегающих джинсов, другой рукой скользя по бедру. — Винсент… ты не… ах! — Фантомхайв сомкнул пальцы вокруг возбужденной плоти, начиная медленно двигать рукой, но случайно сжал сильнее нужного, услышав, как Гробовщик впервые за весь вечер назвал его по имени. Опасаясь, что услышит Рейчел, он быстро заткнул длинноволосого новым поцелуем, проходясь затем по шее и ключицам влажным языком, оставляя мокрые следы и засосы. Вслушиваясь в сбитое, неровное дыхание, Винсент убрал волосы Гробовщика и властно, по-собственнически укусил его за шею с левой стороны, вырывая то ли стон, то ли вздох, смешанный с тихим хихиканьем, тут же зализывая место укуса. Избавив графа от одежды, Гробовщик медленно опустил свою руку, так же скользнув под ремень, накрывая пальцами руку графа и начиная медленно двигать. — Ох, — восторженно выдохнул Винсент. Он, эксперимента ради, решил попробовать ускорить движения рукой, глядя на реакцию любовника, и довольно усмехнулся, когда Гробовщик прикусил ребро собственной ладони, утыкаясь носом в плечо Фантомхайва. Чувствуя несдержанную дрожь любовника, сдавленные всхлипы и рваное дыхание, — черт, они слишком давно не были вместе, — Винсент понял, что их игра может закончиться слишком быстро и слишком не вовремя. Гробовщик инстинктивно укусил графа за плечо, глуша не озвученный стон разочарования, когда Винсент отстранился. — Не хочу, чтобы все закончилось слишком быстро, — улыбаясь, пояснил граф, видимо, явно чувствуя превосходство. Гробовщик на это лишь поднял взгляд на Винсента, проводя тонкими пальцами от скулы до губ Фантомхайва. — И что же милый граф хочет на этот раз? — голос звучал на пару тонов ниже, но это сразу же перестало волновать жнеца после следующей фразы любовника: — Я хочу, чтобы мы поменялись ролями. Гробовщик снова встретился взглядом зеленых глаз с медовыми, попутно переваривая полученный ответ. — Ролями? — Именно, — протянул Винсент, закусывая губу и очерчивая рукой шрам на чужом лице. — Ролями. Жнец хихикнул. Винсент собирался было добавить что-то еще, но тут же оказался поваленным на стол, сбивая оставшиеся на нем предметы. Гробовщик навис над ним, длинные волосы спускались на шею и грудь графа, щекоча. Они пахли формалином, сыростью, пряным печением и розами. Он зажал одну из прядей в пальцах, поднося к лицу и вдыхая этот необычный запах снова, ловя на себе удивленный взгляд Гробовщика. — Ты прекрасен, — прошептал Винсент, когда жнец наклонился его поцеловать, опаляя кожу шеи Гробовщика горячим дыханием и посылая по спине мурашки. — Как и ты, — выдохнул в ответ, целуя Винсента в плечо, спускаясь языком ниже. — Эй, мы ведь договорились поменяться ролями! — Винсент шутливо отпихнул жнеца, после этого стремительно переворачивая его на спину и наваливаясь. — Ах, точно… Привычка, — хихикнул длинноволосый, через секунду давясь собственным смехом из-за того, что Фантомхайв бесцеремонно вклинился между его бедер коленом, задевая уже болезненно ноющий орган сквозь плотную ткань. Перед глазами все немного плыло, а внутри горел огонь, и Гробовщик знал, что он либо должен разойтись по всему телу и потухнуть, либо остаться внутри, сжигая его всего дотла. Пальцы немного подрагивали от возбуждения, а длинные ногти, обычно не создающие неудобств, сейчас мешали справиться с пряжкой. Гробовщик несдержанно выдохнул, наконец снимая ненужный предмет одежды. Почувствовав, как Винсент опустился вниз, прижав его лопатками к столу, жнеца пробила сладкая дрожь предвкушения. Ощутив внезапно, как головки члена коснулся горячий язык, Гробовщик, не сдержавшись, тихо простонал, зарываясь пальцами в чужие волосы и против воли прогибаясь. Винсент, завидев такую реакцию партнера на ласки, вобрал наполовину и, услышав резкий выдох, точно довольно улыбнулся бы, если б только мог. Влажный язык обжигающе-сладко проходился по уздечке, оставляя мокрые следы вдоль всего органа, заставляя жнеца метаться, впиваясь пальцами в дерево стола. Где-то на грани бессознательного Гробовщик отметил, что наверное был бы не против поменяться ролями как-нибудь еще. Впрочем, долго это не продлилось — Винсент, почувствовав предоргазменную дрожь любовника, неожиданно отстранился, выпуская изо рта пульсирующую плоть и сжимая ее рукой. Жнец неосознанно толкнулся вперед, желая продлить удовольствие, но Винсент только усмехнулся, вслушиваясь в загнанное дыхание и убирая руку. — Хорошие игры требуют продолжения, — он приблизился к лицу Гробовщика, слизывая капельку пота, стекающую по виску. Фантомхайв взял в руку пальцы партнера и в следующий миг они оказались покрыты чем-то терпко-пахнущим (кажется, ванилью) и скользким. — А еще я хочу, — он слегка отстранился, — чтобы ты растягивал себя самостоятельно. В расширившихся зрачках любовника он на какую-то секунду отчетливо уловил недоумение, однако, быстро сменившееся лихорадочным огнем. — Вы так жестоки, граф, — шепнул он, заводя руки за спину и прогибаясь в пояснице. Винсент тихо засмеялся, борясь с пеленой, застилающей глаза и закрывающей обзор. — Ты ведь ни разу не делал этого, да? — подражая Гробовщику, так же тихо прошептал он, задерживая взгляд на длинных ногтях партнера. — Самостоятельно — ни разу, — отрицательно мотнув головой, отозвался Гробовщик. — Тогда сделай это для меня, — томно выдыхает граф, и жнец не в силах возразить. Мысли, чувства, ощущения — все сплелось в один большой клубок и уже почти невозможно разобрать, где что. Перед глазами мутная поволока, в голове — ни одной здравой мысли, только этот голос, который хочется слушать вечно, которому хочется подчиняться. и он, пожалуй, единственный человек в этом мире, для которого Гробовщик готов сделать все. Он скользит ногтями по позвоночнику, сглатывая вязкую слюну, и слабо улыбается, поднимая взгляд на графа. Тот смотрит на него, считывая каждое движение, невольно облизывая губы от яркого зрелища. Длинные ногти, скорее всего, причинят боль, но жнец никогда не был против нее. Он резко выдыхает сквозь зубы, морщась и закрывая глаза, давая немного времени прийти в себя. Двигая уже двумя пальцами внутри, он немного опасался порвать стенки. Конечно, регенерация жнецов отлично справится со своим делом, и уже завтра он не будет ничего чувствовать, но это почти со стопроцентной вероятностью помешает их процессу. — М-м, — вырывается у него, когда ногти все же задевают что-то внутри. Все это время Винсент не отводит взгляда, лаская в свою очередь своё тело, очаровательно закусывая губу и глядя на Гробовщика из-под полуопущенных ресниц. Раздвигая пальцы внутри, жнец задержал дыхание, через секунду выдыхая и часто-часто дыша. Облизнув пересохшие губы, он подался назад, поднимая взгляд на Винсента. Он позволил себе тихий стон, жмурясь от боли и наслаждения, разливающимися по телу, и тут же почувствовал, как чужая ладонь легла на его собственную, позволяя вынуть пальцы из себя. Гробовщик глубоко вдохнул, расслабляясь, и рассеянно взглянул на Винсента, не зная, как правильно изогнуться. Очень редко они менялись ведущими ролями, и он привык брать инициативу на себя. Граф сжал его плечи, надавливая, призывая опуститься чуть ниже, и провёл рукой по бёдрам партнёра, едва задевая возбужденную плоть. — Ну же, — выдохнул Гробовщик, убирая несколько упавших на лицо Винсента прядей, едва сдерживая нетерпение. Винсент ухмыльнулся, входя резко и без предупреждения — Гробовщик не сдержал вскрика, тут же буквально закрывая себе рот рукой. — Тише, — Винсент успокаивающе гладил серые пряди, слушая всхлипы и чувствуя, как его плечи раздирают чужие пальцы, впиваясь в кожу до побеления костяшек. — Ах!.. — не сдержался длинноволосый, почувствовав, как с очередным толчком член Фантомхайва изумительно ударился об эрогенную зону. Заметив взгляд графа, он, хищно улыбнувшись, прошептал, будто озвучивая его мысли: — Жаль, что под рукой нет кляпа, да? — Ничего страшного, — ответил тот, — в следующий раз я об этом позабочусь, я тебе обещаю. Гробовщик ухмыльнулся и сжал рукой левое плечо, чувствуя, как начинает бить дрожь от одной только мысли об этом. Перед глазами мелькали искры, а тело будто бы пронзали тысячами иголок. Долго это продолжаться не могло, и они оба это знали. Чувствуя грань, Винсент резко схватился за длинные волосы, притягивая жнеца к себе для поцелуя. — Можно..? — Да, — выдохнул Гробовщик, закрывая глаза и сильнее вцепляясь пальцами в плечи партнера, чувствуя, как тот изливается внутрь. Винсент сдержал смешок от того, что их уровень взаимопонимания уже достиг той точки, когда тебе даже не нужно озвучивать просьбу — Гробовщик понимает без слов. Поэтому, наверное, Фантомхайв, спустя несколько минут лежа на жутко неудобном диване и нежно перебирая серебристые волосы лежащего рядом Гробовщика, тихо шепчет тому на ухо «люблю», полностью уверенный в том, что жнец не услышит. Но Гробовщик услышал.