Волчонок

— Ещё одна подобная выходка, и я тебя на цепь посажу! Будешь в подвале жить! Поняла? — Лариса тряхнула за плечи хныкающую девочку. — Д-да, — из последних сил сдерживая слёзы, промямлила Карина. — Говори громче и внятней! — лицо тётки покрылось красными пятнами от злости. Никогда ещё она не была так рассержена на племянницу. — Д-да, я п-поняла, — повторила девочка чуть громче. — Иди к себе и не смей мне сегодня больше на глаза попадаться! — Лариса оттолкнула от себя девочку. — П-прости, Ларик… — Не нужны мне твои пустые извинения! Сколько можно?! До тебя слова не доходят?! Сколько раз тебе было велено вести себя тихо и не делать глупостей?! Ты своей пустой головой хоть немного понимаешь, какой опасности подвергаешь себя?! И что ещё за «Ларик»? — тётка с ненавистью посмотрела на Карину. — Пошла вон! Захлёбываясь слезами, Карина поднялась по старой скрипучей лестнице к себе в комнату. Легла на кровать и свернулась калачиком. — П-почему так? — спросила девочка пустоту, пытаясь объяснить такое поведение Ларисы. Она и раньше ругалась на девочку, угрожала посадить на цепь и запереть в подвале, доводила до слёз. И она понимала за что: бегать в облике огромного серого волка по лесу — опасно. Вдруг кто-то увидит или, что ещё хуже, сфотографирует или снимет на видео? Но что может остановить маленького оборотня от ночной прогулки? Тем более в полнолуние. Вот и в этот раз Карина как всегда бегала по лесу. Но неожиданно перед ней пронёсся заяц, а она забылась, погнавшись за ним. Уже начало светать, когда Карина поняла, что пора возвращаться. Решила сократить путь и перебежать дорогу. Ну, кто же знал, что именно в этот день местный почтальон будет ранним утром ехать в город? Ему, конечно, никто не поверил, а волк ему просто спросонья почудился. Ещё бабки-сплетницы вспоминали утром городские легенды. А к обеду уже все про этот инцидент забыли. Все, но не Лариса. Тётя с утра вытащила её из постели и чуть ли не до самого вечера кричала на неё. Карина как могла оправдывалась, пыталась убедить её, что всё обошлось, да и никто всерьёз рассказ почтальона не воспринимал с самого начала. Но все попытки успокоить Ларису были тщетны. Тётка не желала успокаиваться. И вот Карина лежала на диване, успокаивая себя. — Л-ларик в-всегда говорит, что заботится обо мне, всё делает ради меня, так? Так. Если бы не она, то меня бы уже не было, наверно. Она орёт на меня, чтобы я хорошо себя вела, слушалась её и не совершала необдуманных поступков. Чтобы не доставляла ей хлопот, чтобы меня не нашли охотники. Чтобы я выросла и прожила хорошую жизнь. Ларик очень добрая, а я сама во всём виновата, никогда к её советам не прислушиваюсь. Карина потихоньку успокаивалась. Хоть тётя и часто на неё кричит, она на самом деле очень хорошая. — Больше никогда не буду становиться волком. А Ларик скоро успокоится и простит меня, как всегда. Девочке очень хотелось пить, но спускаться на кухню, где скорее всего сидит разгневанная Лариса, она побоялась. Карина на цыпочках прокралась в ванную, умылась. Утолив жажду водой из-под крана, которая была слегка ржавой на вкус, она вернулась в комнату. Ссора с тётей вымотала. Ничего Карина за день не сделала, даже в школу не ходила, но чувствовала себя очень уставшей. Свет закатного солнца медленно выползал из комнаты, погружая её во мрак. За окном затихал птичий гомон. Испарялось тепло, накопленное за день. Карина закрыла окно и решила лечь спать. Нужно будет встать пораньше, чтобы привести себя в порядок. Некрасиво будет прийти в школу с красными глазами и опухшим лицом. *** — Нет. Я сказала, что ты никуда сегодня не пойдёшь. И точка. Марш к себе. Вот так сюрприз. Лариса решила не пускать её сегодня в школу. А может, и не только сегодня, но всю следующую неделю. А то и месяц. От неё чего угодно можно ожидать. — Но почему? — недоумённо спросила Карина. — Потому! Тебе теперь никуда нельзя ходить! Думаешь, охотники не воспользуются такой прекрасной возможность заполучить детёныша? — Какие ещё охотники? Никто же всерьёз не воспринимает слова почтальона. Ларик, ну пожалуйста. Сколько раз мы с Митькой по лесу бегали, и никто не о чём не узнал. И сейчас всё хорошо будет. — Я сказала «нет»! — тётя сорвалась на крик. — И что ещё за идиотское «Ларик»? — Н-но… — хлюпнула носом Карина. — Не нокай мне тут! Марш к себе! И только попробуй нос из комнаты высунуть! Девочке пришлось повиноваться. Остаток дня она просидела в комнате. Голодная. Одинокая. Грустная. К вечеру уже выплакала всё слёзы. Ну почему ей нельзя пойти в школу? Всё же обошлось. Неужели опять придётся сидеть взаперти? *** Целых две недели Карина сидела дома. Ей даже на крыльцо выходить запретили. Лариса с ней не разговаривала. Делала вид, будто племянницы нет. Карина чуть с ума не сошла от постоянного сидения дома. Она очень скучала по Митьке и школе. Ей безумно хотелось просто погулять по городу, сходить в кафе или поразглядывать витрины магазинов. Девочке было страшно заговаривать с тётей. Вдруг снова накричит. Но сил сидеть в четырёх стенах больше не было. И вот Карина решилась подойти к Ларисе. — Л-лариса, прости, — начала девочка. — Я понимаю, что поступила очень глупо и подвергла нас большой опасности. Я всё осознала и больше не буду превращаться в волка. Можно мне, пожалуйста, пойти завтра в школу? Или хотя бы во двор выйти? — Нет, — отрезала тётя. — Ты сама виновата. Ты и твоя глупость. В городе были охотники. Пока я не буду уверена, что тебе ничего не грозит, ты не покинешь этот дом. -А когда мне не будет ничего грозить? — Никогда. Даже когда ты станешь взрослым волком, за тобой могут охотиться. Пока что ты будешь жить тут хотя бы до своего совершеннолетия. — Но, Ларик, до этого же ведь ещё несколько лет! Это же ещё очень нескоро! Я же свихнусь к тому моменту! — Мне иногда кажется, что у тебя и сейчас с головой не всё в порядке. Неужели ты не осознаёшь всей опасности? Я держу тебя здесь ради твоего же блага. — Но я обещаю, что всё будет хорошо со мной, — от отчаяния Карина готова была расплакаться. — Я больше никогда-никогда не буду становиться волком. Честно-честно. — Нет. Я не могу пойти на это. Ты просто ребёнок, который не понимает всей опасности. — Какой опасности? — по щёкам потекли слёзы, девочка даже не попыталась их вытереть. Лариса притянула к себе девочку и обняла её. Карина, уткнувшись лицом в её вязаную кофту, разрыдалась. — Кариночка, — Лариса погладила девочку по медным растрёпанным волосам. — Пойми, прошу тебя, я делаю всё это ради твоей же безопасности. Да, иногда я перегибаю палку, довожу тебя до слёз. Но я люблю тебя. — Я п-понима-аю, — Карина заплакала ещё сильнее. — Пойми, снаружи очень опасно. Особенно сейчас. Ты — детёныш. Если ты попадёшь в руки охотников, то умрёшь. Я всего лишь хочу уберечь тебя. — Я п-понимаю, — девочка крепче прижалась к тёте. — Я знаю, что тебе хочется в школу, гулять, бегать по лесу, но пока что тебе надо быть очень осторожной. Нельзя сейчас лишний раз высовываться. Понимаешь же? — Угу. — Потерпи немного. Когда всё станет поспокойней, ты снова сможешь ходить в школу. — Куда уж спокойней? — Ох, упрямый ребёнок. Давай так: ещё две недели посидишь дома, и, если всё будет тихо, не будет охотников, я снова разрешу тебе выходить. Ладно? — Ещё целых две недели? Так долго? — Других вариантов нет. Ну, так что? Согласна? — Согласна. — Отлично, — улыбнулась Лариса. — А теперь марш умываться. И покажи-ка мне твои уроки. — Ларик, ты серьёзно? Мне уже не десять лет, я сама в состоянии сделать домашку. — Серьёзней некуда. Нельзя же, чтобы ты от своих одноклассников отстала. — Ладно. Так уж и быть, — улыбнулась Карина и пошла в ванную. «И всё же Ларик — самая лучшая и заботливая на свете», — думала девочка, смывая с лица слёзы.