Место девочки — в политике

Вальбурга Блэк

      Вальбурга пила кофе, читала письмо от дочери и тихо смеялась — последнее время она позволяла себе это всё чаще и чаще. По её тону Вал догадалась, что насчёт Джеймса Кассиопея просто шутит. Но вот про цвет волос она уже не была так уверена... И Вал, смирившись, что дети взрослеют и им требуется чуть больше времени вдали от дома, позволила им остаться. Арктуруса в качестве жертвы очередной проказы Кас ей было ничуть не жаль, а вот едва установившихся отношений со старшими детьми — ещё как.       Вальбурга очень давно не была так счастлива, как сейчас. Возможно, никогда. Регулус поступил в Слизерин и даже таким ранним утром, как сейчас, прилежно читал какую-то книгу за второй курс в гостиной. Своей тихой задумчивостью он пошёл в Ориона, а разумом напоминал саму Вальбургу. Младшему сыну особенно полюбилась гостиная после ремонта, и он проводил там большую часть времени: в ней стало гораздо уютнее со светлыми шторами, обоями и обивкой мебели. Вал была собой очень довольна, ведь теперь всё семейство с ещё большим удовольствием проводило летние вечера каникул у камина.       У Сириуса всё тоже шло неплохо. Раньше он очень ревновал Кассиопею ко всем вокруг, но после примирения матери и отца и обретения настоящих друзей на Гриффиндоре он успокоился. Вальбурга смотрела на старшего сына и не могла не гордиться им. Он рос красивым, темноглазым парнем, несбыточной мечтой всех девушек Хогвартса — весь в отца. Только орионовской скромности он не унаследовал — взял презрение к условностям от неё. И Вальбурга была уверена: когда настанет время, он возьмёт всё, что ему причитается, без стеснения. Ведь он научился быть таким естественным, таким дружелюбным, что теперь все вокруг в нём души не чают. Друэлла и Сигнус, Лукреция и Игнатус, и даже затворник Альфард обожали принимать его у себя.       Все, кроме старших Блэков. Они постоянно косо смотрели на него из-за прежней межфакультетской вражды и заржавевших нравов. Не понимали, как так вышло. Вальбурга пыталась напомнить им и об Альфарде, любимчике матери, и о Лукреции, в которой не чаял души уже Арктурус, но они лишь качали головами: Хаффлапаф и Рейвенкло одно, а Гриффиндор — совсем другое.       Когда Регулус поступил на Слизерин, они немного успокоились… Но лишь для того, чтобы ещё активнее начать всеми силами уделять ему ещё больше внимания. Но Сириус воспринимал это со спокойной, зрелой обидой, и просто игнорировал существование старших родственников. Вальбурга же злилась и кипела вместо него, хотя и понимала — сложись всё иначе, она сама делала бы точно также. Впрочем, о чём это она? Она и правда так делала десять долгих лет, отдавая предпочтение младшему сыну!       Но, в конце концов, эту проблему решил сам Регулус прошлым Рождеством. Этот праздник стал для Блэков с Гриммо 12 временем переоценки, максимальной искренности чувств. Всей семьёй они сидели у камина, и Регулус, поджав губы, внезапно сказал:       — Мама, я больше не буду ездить на каникулах к бабушкам и дедушкам. Мне не нравится то, как они относятся к Сириусу. Это несправедливо!       Все удивлённо перевели на него взгляды, а он продолжил в полной тишине:       — Сириус хорошо учится. У него правильные, чистокровные друзья. Они не слизеринцы, ну и что? — он крепко сжал в руках кружку с глинтвейном. — У меня тоже лучший друг с Рейвенкло, а с остальными слизеринцами я просто приятельствую. Но никому это не интересно.       Регулус снова зло сжал губы, так похоже на саму Вальбургу.       — Шляпа предлагала мне Рейвенкло, но я попросил Слизерин — чтобы не расстраивать бабушек и дедушек. И теперь ужасно жалею об этом!       Он спрятал взгляд в кружку, а Вальбурга внезапно поняла — он едва сдерживается, чтобы не заплакать.       Сириус, отмерший от внезапного шока, отставил свою кружку в сторону и подошёл к Регулусу. Он забрал у него глинтвейн, поднял брата с кресла и крепко обнял.       — Спасибо, — прошептал Сириус, едва проглатывая комок в горле. — Спасибо, Регулус.       У Вальбурги выступили слёзы на глазах. Кассиопея тоже поднялась и обняла их обоих. Она поцеловала младшего брата в макушку, положила голову на плечо Сириуса и засмеялась:       — Чего же вы сидите, идите сюда! Давайте обниматься!       И Вальбурга с Орионом, смущённо переглянувшись, тоже подошли и неловко обняли своих детей с двух сторон, словно пытались защитить от всех бед мира…       Как жаль, что подобная магия возможна только на Рождество.       Когда Кассиопея с Сириусом вернулись от Поттера, Вальбурга поняла, что в письме дочери было куда больше правды, чем она предполагала. Хотя вначале это были лишь небольшие звоночки.       Вот Вал шла мимо комнаты старших детей и заметила, как Кассиопея крутится у зеркала. Вначале она трансфигурировала на себе одежду, а потом наклонилась к какой-то книге, что-то прошептала и взмахнула палочкой. С первого раза не вышло, но Кас не сдавалась. Через пару попыток её волосы всё-таки начали собираться в причёску — и она взвизгнула от того, как туго у неё получилось.       — Что ты делаешь? — со смехом спросила Вал, но дочь лишь подпрыгнула от неожиданности и смутилась. Вальбурга внезапно почувствовала, что влезла куда-то глубоко Кассиопее в душу — слишком глубоко.       — Да так, ничего, — Кас быстро пришла в себя и улыбнулась. — Практикуюсь. Ты же знаешь, у меня репетитор по легилименции и окклюменции. А по бытовым и косметическим чарам из-за этого приходится догонять…       Вал усмехнулась:       — Так попроси Кричера, он поможет.       Кас очень резко, предупредительно улыбнулась и подошла к двери.       — Спасибо, мама, — с напором выдохнула она и взялась за ручку. — Но я хочу сама. В одиночестве!       И дверь захлопнулась у Вальбурги прямо перед самым носом, немало озадачив её. Что это было?..              Вторым звоночком стало то, что Кассиопея, раньше сидевшая по утрам исключительно за книжками, спустилась к Вальбурге на кухню позже, чем обычно. Вал читала газету, пила кофе и традиционно хмурилась.       — Мама, — вдруг сказала Кас, — я хочу подарок на будущий День Рождения. Сейчас.       Вальбурга хмыкнула, не отрываясь от статьи:       — И что ты хочешь? И почему на День Рождения? Мы и так можем себе позволить всё, что ты пожелаешь.       — Просто я хочу "Вегу".       Вальбурга поперхнулась кофе и лишь усилием воли капли не разлетелись по всей кухне, только парочка упала на газету… Почти как в прошлый раз!       Вал, как ни странно, знала, что такое "Вега". Тот-самый-Поттер, о котором Сириус прожжужал ей все уши ещё после первого курса, в этом году как раз купил себе "Вегу" — новейшую модель профессиональной метлы.       — Ты хочешь играть в квиддич?!       Кассиопея смутилась и покачала головой.       — Да нет, просто… Мне было интересно. Джеймс покатал меня пару раз и мне стало любопытно научиться самой…       Вальбурга очень внимательно посмотрела на дочь. Кас смущённо завела прядь за ухо и отвела глаза.       — Так можно?       Она не узнавала свою бойкую дочь и потому просто кивнула.       — Хорошо, давай заглянем завтра на Косую...       Договорить она не успела. Радостная Кассиопея бросилась ей на шею, и бедный кофе не выдержал такого столкновения — выплеснулся из кружки на пол! Но Кас лишь рассмеялась.       — Спасибо, спасибо большое!       И Вальбурга, совершенно обезоруженная, даже не могла разозлиться на неё из-за кофе. Слишком тепло, слишком светло было на кухне — так светиться могла только Кассиопея.