И вдруг дорогу перешла кошка

Кацуки сидел за столом и угрюмо доедал хлопья с молоком, стараясь игнорировать завтракающего напротив Эйджиро, который явно хотел расспросить его о вчерашнем. Вдруг Эйджиро замер с ложкой у рта и с интересом уставился куда-то за спину Кацуки. — Вау, кто эта красотка?.. — протянул он, рассматривая сногсшибательную блондинку лет двадцати пяти в чёрном платье и на каблуках. — Эй, Бакуго, у тебя нет случайно старшей сестры? — Чё? — Просто та девушка на тебя очень похожа. Кацуки осторожно оглянулся и тут же развернулся обратно, немного сползая со стула. То была его мать, и она стояла, разговаривая с Асуи. Выглядела она действительно сногсшибательно, сменив свой старческий наряд на дизайнерское платье и уложив как следует волосы. Наверняка потратила на это ни один литр геля, как когда-то это сделал Бест Джинс ему. — Бля. Это моя мать. Что она тут забыла?! — Мать?! — вскрикнул Эйджиро, который в своих мыслях уже успел с ней успешно пофлиртовать и пофлексить каменными мышцами, а она успела им восхититься. — И это ты её называешь старухой?! — Заткнись, дебил, чего орёшь? — прорычал Кацуки, но Мицуки его уже заметила и решительно направилась к столику, за которым он сидел. — Эй, сынок, привет, — бодро сказала она, приобнимая его и целуя в макушку, после чего перевела взгляд на несколько опешившего Эйджиро. Дружелюбно улыбнувшись, протянула руку: — Привет. Я Мицуки Бакуго. Пришла забрать Кацуки. — Куда?! — одновременно с Кацуки взревел Эйджиро, но тут же спохватился, встал и пожал руку. — То есть, рад знакомству. Я Эйджиро Киришима. Рад знакомству. Можно просто Эйдж… То есть… — На прогулку, — между тем ответила Мицуки сыну, игнорируя вконец смутившегося юношу. — Пока будешь собираться, покажи мне заодно свою комнату. Она перевела взгляд на красного как рак Эйджиро и улыбнулась: — Рада знакомству, Эйджиро. Видела тебя на фестивале, и то, как ты сражался с Кацуки, — смело и решительно. Очень впечатляет. Эйджиро ещё сильнее покраснел, думая о том, что у красотки невероятно мягкая и нежная кожа. То, что это мать его лучшего друга и ей под сорок, напрочь вылетело из головы. — Я одержу победу в вашу честь на следующем фестивале! — воскликнул он, издав петуха. И зачем-то добавил: — Мадам! Мицуки улыбнулась и окликнула сына: — Кацуки, я жду. — Иди, я за тебя помою посуду, — подбодрил его Эйджиро. Кацуки молча встал и направился к лифтам, сопровождаемый любопытствующими взглядами одноклассников. Когда они скрылись из виду, класс тихо загалдел. Все были разделены на группки, поэтому всюду шли свои обсуждения. — Вау, какая горячая штучка, — произнёс Денки. Минору и Ханта согласно покивали. — Кто это? — спросила Очако у подошедшей к их столику Тсую. — Это мать Бакуго, — ответила она. — А ты в курсе, зачем она пришла? — продолжила она допрос. — Понятия не имею, — пожала плечами Тсую. — Она просто уточнила у ква, если это 1-А класс, не вдаваясь в подробности. Зайдя в спальню, Мицуки окинула взглядом стандартную спальню с казённой мебелью. Ни единой личной вещи, чтобы сделать комнату своей, хотя это вполне допускалось. — Я думала, ты принесёшь тот плакат, который в прошлом году тебе подписал Всемогущий, — задумчиво произнесла она. — Не захотел и не принёс, — огрызнулся Кацуки, роясь в своём комоде и ища любимую футболку с черепом. — Лучше скажи, зачем пришла и куда это мы пойдём «гулять»? Я вообще-то под домашним арестом. — Не переживай, я поговорила с твоим руководителем. Точнее, он мне позвонил и рассказал, что ты с Мидорией подрался, я и попросила его позволить провести с тобой день. — Ха, какое извращённое наказание, — хмыкнул Кацуки, тут же получив по загривку шлепок. — О, мой бедный мальчик, как бы только не умер от ужаса, — улыбнулась Мицуки, наблюдая, как сын снял свою майку и надел футболку. Когда дело дошло до снятия штанов, Кацуки вопросительно уставился на неё. Мицуки усмехнулась и демонстративно села на стул у стола с ноутбуком. — Да что я там не видела, что так скрываешь? Или ты извращенец, носящий женское бельё, м? Но если так, я тебя всё равно люблю и не отрекусь, обещаю. — Хватит чушь пороть, просто отвернись! — упрямо воскликнул Кацуки. — Ты меня лет сто не видела в трусах, и давай это так и оставим. Мицуки фыркнула, сдерживая смешок, и послушно отвернулась, пробубнив только себе под нос что-то навроде «дитё малое». — Готов? — спросила она, осматривая своего ребёнка. Кацуки стоял в чёрной футболке с черепом, бежевых шортах с боковыми карманами на штанинах и белых носках. Взгляд на секунду задержался на приклеенном на щеке пластыре. — Ну, нормально, сойдёт, носки целые. Возьми те кроссовки, что я недавно купила тебе. Захватив телефон и бумажник, Кацуки последовал за матерью, неся в руках белые кроссовки. — Эй, Бакуго, ты куда намылился? — шёпотом окликнул его Ханта. Однако Кацуки прошёл мимо, загадочно молча. Ибо и сам не знал. Выйдя, они пришли к парковке, где был оставлен личный красный седан матери. Мицуки села за руль и завела автомобиль. — Ты приехала на машине? — уточнил зачем-то Кацуки. — Как видишь, — хмыкнула Мицуки. — Не так уж и далеко было ехать, всего полтора часа. Правда, я успела проголодаться. Как смотришь на то, чтобы остановиться в кафе? Хотя, наверное, ты только что позавтракал… — Давай в кафе, — ответил Кацуки, так как был голоден. Всё, что он успел съесть, это миску хлопьев с молоком. — Куда хочешь? — спросила Мицуки. Кацуки безразлично пожал плечами. — Поехали в «Хиро-ланч»? — Лучше в «Платиновый Коралл», — тут же откликнулся Кацуки. — Я легко съем весь буфет. — Значит, в «Платиновый Коралл», — согласилась мать. Позавтракав как следует, они вновь куда-то поехали. Через полчаса молчания, Кацуки, наконец, не выдержал: — Так куда мы едем-то? — В Токио, — загадочно ответила Мицуки, бросая взгляд на встроенный навигатор. — Через два часа будем на месте. Если хочешь, вздремни, ты выглядишь уставшим. — Ничего я не уставший, — буркнул Кацуки, глядя на неё поверх мешков под глазами. На самом деле он не спал всю ночь, думая о том, что опять поступил с Изуку, как полный мудак. Ночь до этого не спал из-за предвкушения экзамена на лицензию. А месяц до этого — из-за других событий. Точнее, иногда сон был, но урывками, и, как правило, Кацуки просыпался от кошмаров, после чего больше не мог заснуть. И если бы не бесплатный кофе, предоставляемый общежитием, уже давно впал в кому от недосыпа. Но матери он это не станет рассказывать. Нечего беспокоить её своими загонами. Дальше они ехали молча. Мицуки приоткрыла окно для притока свежего воздуха, из-за чего в салоне загудел ветер. Через пять минут глаза Кацуки закрылись, и он провалился в глубокий сон без сновидений. Проснулся он оттого, что его бесцеремонно растолкали, подёргав за плечо. — Вставай, сынок, мы прибыли. — Ну-у-у, дайпоспа-а-ать! — провыл в зевке Кацуки, с трудом открывая глаза и уставившись на мать осоловевшим взглядом. — Не смотри на меня как на врага, — укорила его Мицуки, протягивая пакет из «Хиро-ланч». — Ты так сладко спал, что я не стала будить, когда заехала за перекусом. Взяла то, что ты обычно берёшь, задрот. Кацуки уставился на мультяшного Всемогущего, держащего в руках бургер и напиток. Не говоря ни слова, он взял пакет и открыл его, доставая бургер с рыбной котлетой, маринованными халапеньо и острым соусом, тут же съедая в один укус. Так же быстро он расправился и с молочным коктейлем. — Там карточка со Всемогущим в пакете, — напомнила Мицуки. Но Кацуки невозмутимо отложил пакет, буркнув, что потом посмотрит. — Тогда всё, идём. — Куда? — спросил юноша, осматриваясь по сторонам и увидев, что они перед каким-то старинным зданием готического стиля с решётками на окнах. Мицуки вздохнула, набираясь решительности: — Слушай сюда. Прошлым вечером мне позвонил Айзава и рассказал о твоей драке с Изуку. И сегодня утром медсестра записала тебя на консультацию к психотерапевту, — Мицуки подняла руку, видя, что сын напрягся и хотел что-то возразить. — Я не закончила, не перебивай. Ты на испытательном сроке. Так что не возражай и делай всё, что от тебя требует школа. Это включает и консультацию у назначенного школой специалиста. Однако Кацуки уже был вне себя, последние слова матери он не воспринимал. В нём разгоралась обида за то, что та ему не с самого начала объявила цель поездки, а как какому-то идиоту, боящемуся врачей, посмела врать и уже поставила перед фактом. Это он ей и высказал на повышенных тонах. — Какой же ты у меня конфликтный! — воскликнула она, закипая. — Сама не лучше! — огрызнулся Кацуки. — Зачем было устраивать всё это мозго… устраивать всё это? — вовремя спохватился он. Мать не любила, когда он матерился и могла по шее дать. В ответ вместо очередной тирады, она вдруг горько усмехнулась: — Ты прав, сама не лучше. Как же я в своё время трепала нервы своей матери. Теперь каждый день жалею, а извиниться уже никогда не смогу… — повисла небольшая пауза. — Вот будут у тебя свои дети, Кацуки, узнаешь по чём пуд лиха! — Если доживу до них, — проворчал он. — И не дави мне на жалость! — Доживёшь, придурок, куда денешься? — возмутилась Мицуки. — Именно поэтому тебе и надо к мозгоправу. — Да я пошутил! — оскорблённо воскликнул Кацуки. — Не слышала что ли про чёрный юмор? Я не дебил, чтобы выпиливаться, люди и с куда более серьёзными проблемами живут. — Сраный юморист, — усмехнулась Мицуки. И добавила примиряющим тоном: — Кацуки, нет ничего плохого в том, чтобы оспаривать мнение или указ, с которым не согласен. Но мозги тоже надо иметь. Ты на испытательном сроке. Школа назначила тебе терапевта. Ты либо следуешь инструкциям, либо помаши ручкой учёбе. Я тебе добра желаю, дурак. Кацуки уже успел поостыть и сумел более адекватно воспринять слова матери. Она выжидательно смотрела на него. Вздохнув, он открыл дверцу и вышел: — Ладно, пойдём, покажемся этому твоему психотерапевту… На входе Кацуки прочитал на табличке, что это — психиатрическая лечебница тюремного типа имени какого-то чувака — вчитываться он не стал. Поморщившись, оглянулся, замечая, что больница обнесена высоким кованым забором, но ни колючей проволоки, ни каких-то типичных для тюрем атрибутов, не было. Кругом росли аккуратные деревья и ухоженные клумбы с цветами, петляли каменные дорожки. Был и работающий фонтан. Поразмыслив, Кацуки решил, что, наверное, так и должно быть. Он понятия не имел, как обязаны выглядеть лечебницы тюремного типа, и просто согласился. Зайдя внутрь, они попали в просторный зал с ресепшеном. В зале было пусто. Мицуки подошла к сидящему за стойкой широкоплечему сотруднику в форме медбрата и представилась, сказав, что привела сына на консультацию. Сотрудник кивнул, сверился ещё раз по компьютеру и проводил их до кабинета. — Что?! — воскликнул Кацуки, перечитывая имя доктора на двери, ведущей в её кабинет. — Горогору?! — Что-то не так? — осведомился медбрат. — Нет, всё в порядке, — заверила с улыбкой Мицуки. — Нам нужна минута. Знакомая фамилия, — обратилась она к Кацуки. — У тебя в классе учится кошкодевочка, она Горогору. Как думаешь, то её мать? — Откуда я знаю, не интересовался! — Кацуки ещё раз перечитал надпись, в надежде, что та изменится, но чуда не произошло. — Идём, а то опоздаем, — сказала Мицуки и, поклонившись сотруднику, открыла дверь. Кацуки прошёл внутрь светлого просторного кабинета. На полу лежал узорчатый персидский ковёр бордового цвета, на стенах висели картины с пейзажами. Стояла красивая кушетка с выгнутыми ножками. Перед арочным окном во всю стену располагался огромный дорогой стол из красного дерева с компьютером, а в кожаном кресле восседала сама хозяйка кабинета. То, что это мать Мико, сомнений не оставалось — она была копией, только старше и с обычными ушами вместо кошачьих. Её светлые волосы были острижены в стильный пикси-кат, и носила она роскошный деловой костюм. Она проследила, как Мицуки с Кацуки прошли и сели в расположенные рядом со столом кресла и поднялась. Кацуки не мог оторвать от неё взгляда — настолько она была внешне похожа на Мико, лишь старше. В её походке, взгляде и внешности ощущалась абсолютная доминация, вызывая в нём необъяснимую робость и желание подчиниться. Вспомнилось, как Мико однажды истерически хихикала, когда Рин заявил, что если сдохнет на стене, Айзаве придётся иметь дело с его матерью. Теперь он понимал: то была не шутка, а предупреждение. Эта женщина наверняка одним взглядом была способна скрутить в бараний рог любого, даже самого сильного. Возможно, что и Все За Одного… и даже Всемогущего… Мысль о Всемогущем была некстати. Нахмурившись, Кацуки отвёл взгляд, пытаясь прогнать образ поверженного истощённого героя, лежащего в луже собственной крови. — Кацуки Бакуго, — между тем сказала доктор, протянув руку для пожатия. Её голос звучал мягко и без какой-либо угрозы. — Я доктор Кая Горогору. Рада знакомству. А вы — его… — Мицуки Бакуго, его мать, — представилась та, во все глаза глядя на доктора. — Простите, но вы случаем не Кая Кубо? — Это моя девичья фамилия, — Кая удивлённо вскинула брови, внимательно всматриваясь в лицо визави. — Мицуки Аоки?! Мицуки рассмеялась, поднимаясь из кресла, и, к изумлению Кацуки, обняла пугающую докторшу, как старого друга, а та — её в ответ. — Аоки в девичестве! Теперь я Бакуго. Сколько лет, сколько зим! — воскликнула Мицуки, отстраняясь и улыбаясь. — Кая, я тебя не узнала! Эта твоя профессиональная аура почти убедила, что ты не можешь быть той самой безбашенной Каей, с которой мы на школьном выпускном прокрались в бассейн того безумно милого Бакуго-сенпая из модельного агентства, где купались топлесс!.. Кацуки с интересом навострил уши, забыв обо всех своих проблемах. Таких подробностей он услышать не ожидал. — Мицуки, — зашипела Кая, но тут же засмеялась. — С ума сошла, у меня пациент! — Прости, — Мицуки хлопнула Каю по плечу. — Ничего, переживёт. Сам наверняка был бы не против, купайся в его гипотетическом бассейне девчонки топлесс, — хмыкнула она. — Ты-таки стала Бакуго? Как ты нашла ключик к этому айсбергу? Мицуки фыркнула: — О, Кая, помнишь, как я переживала, когда пыталась с ним заговорить, а он молча взирал на меня аки холодный неприступный принц? Так вот, оказывается, он был не холодным неприступным принцем, а просто его сковывала невероятная робость в моём присутствии. Узнав этот его секрет, я сама взяла инициативу в свои руки, а через полгода отношений и предложение сделала. — Вот как, — засмеялась Кая. — Ларчик-то просто открывался. Ну, поздравляю тебя с замужеством!.. Сколько мы уже лет не виделись? — Если очень придираться, то с окончания выпускного, — ответила Мицуки. — Но я о тебе часто думала, как ты там живёшь и все дела… Горогору знакомая фамилия… Вроде, это фамилия доктора? — Она самая, — кивнула Кая, вздохнув. — Кстати, история завоевания этого доктора похожа чем-то на твою, ибо он тоже был холодным и неприступным сенпаем. Я студенческую практику проходила в том же госпитале, где он стажировался. Из-за особенной причуды ему постоянно приходилось крутиться с самыми тяжёлыми пациентами: от едва дышащих после аварии до недоношенных младенцев и раковых больных на четвёртой стадии. Он работал не покладая рук, многих спасал, но даже несмотря на это, не мог спасти каждого. Как результат — синдром выжившего, вопросы, почему так и зачем ему такой бесполезный дар. В итоге случился нервный срыв, полная апатия и отказ вообще работать. И тут я со своей очень подходящей причудой. Подлечила неприступного трудоголика-сенпая, восстановила душевные силы. И после поддерживала, уже просто как его друг. Но наша дружба быстро переросла в серьёзные отношения. Я получала специальность уже будучи замужней женщиной с двумя детьми. — Впечатляет, — призналась Мицуки. — А я моделью работала будучи беременной. Даже пару раз с младенцем Кацуки снималась в рекламах детских товаров. — Что?! — удивлённо переспросил Кацуки, прежде чем успел понять, что даёт о себе знать. — Да, сынок, было время, — Мицуки потрепала его по голове, и Кацуки недовольно нахмурился. — Дома должны где-то лежать записи с твоей попкой, на которую я наношу крем. Там также есть моменты, не вошедшие в финальную нарезку, например, как ты пустил фонтанчик, когда я расстегнула твой памперс. — С ума сошла о таком говорить, женщина? — воскликнул Кацуки, покраснев. Конечно, он был младенцем, но всё же, здесь были незнакомые люди. Мать фыркнула в кулак, явно наслаждаясь произведённым эффектом. — Сынок, я берегу эту запись как зеницу ока. Когда приведёшь в дом девушку, буду ей показывать, вызывая в тебе неловкость. — Ма! Я эту запись найду и уничтожу! Или хрен теперь приведу девушку! Сама виновата! — В этом нет ничего такого, чтобы так истерить, — примиряюще заметила Мицуки. — Не так ли, доктор Горогору? Кая задумчиво обвела взглядом обоих Бакуго и вежливо выдала: — Я бы посоветовала учесть, что в шестнадцать лет мир воспринимается иначе, чем в тридцать восемь, Мицуки. Поэтому рекомендую учитывать мнение своего ребёнка, тем более это уже не малыш, а молодой мужчина. То же самое и наоборот. Будь более снисходителен к шуткам своей матери, Бакуго-сан. В нашем возрасте пошутить про писающего младенца так же естественно как и дышать, ни у кого при этом не возникает никаких неправильных мыслей. Ты ведь не всерьёз собираешься показывать что-то такое личное без его согласия, Мицуки? Кацуки с Мицуки пристыженно притихли. — Могу посоветовать вам хорошего семейного терапевта, — продолжила Кая. — Я сама по другому профилю. Да и пришли вы сюда с другой проблемой, которую нам необходимо решить. — К слову, да, мы отвлеклись, — согласилась Мицуки. — У нас же миссия. Кая глубоко вздохнула, отпила глоток воды из своего стакана, и перешла к делу. — Прежде чем мы сможем двигаться дальше, мне необходимо объяснить условия, при которых сессия будет успешной. Первый и главный пункт — это добровольное согласие пациента на проведение сеанса, — сделав небольшую паузу, она внимательно посмотрела на Кацуки и продолжила. — Моя причуда сработает как надо только с добровольного согласия пациента, иначе это будет просто глубокий сон без сновидений. Второе условие, не менее важное — это доверие. Мне потребуется, чтобы ты заполнил анкету, где честно и не скрывая дашь ответы. Так мне будет легче понять, над чем именно придётся работать. Сказав это, Кая протянула Кацуки планшет с анкетой. — Нет, мне не нужна помощь, — твёрдо ответил Кацуки, поднимаясь из кресла и готовясь уйти. — Давайте не будем тратить ни моё, ни ваше время. Я ухожу. Мицуки издала стон разочарования. Набрав в грудь воздуха, она собралась отчитать упрямого подростка за подобный ответ, но доктор Горогору опередила её. — Кацуки Бакуго, присядь назад, — мягко произнесла она и перевела взгляд на Мицуки: — Выйди, пожалуйста, надо обсудить кое-что с твоим сыном наедине. — Тц, я уже сказал: согласия на проведение сессии не дам! — решительно воскликнул Кацуки, но послушно сел обратно в кресло, не рискуя продолжать пытать терпение как доктора, так и своей матери. Проводив Мицуки до двери, Кая вручила ей второй планшет, хитро улыбаясь: — Пожалуйста, пока я буду получать от Кацуки согласие, заполни анкету. Это характеристика на него с твоей точки зрения. Мицуки взяла планшет, села на стул в коридоре и начала отвечать на вопросы, хотя и сомневалась, что доктор сможет убедить её упрямого овна. Она успела ответить на десять из сорока, как вдруг дверь отворилась. Мицуки ожидала увидеть штурмующего из кабинета Кацуки, но вместо этого увидела довольное лицо Каи. — Как заполнишь, занеси, пожалуйста. Я начну подготовку к сессии. — Хорошо, — кивнула Миуцуки. — А что ты ему сказала? Как ты этого упрямого барана так быстро убедила? — Я же профессионал, — улыбнулась Кая. — У меня свои методы… Кстати, ты в курсе, что он на спор на что угодно согласится? Мицуки хмыкнула, ставя себе мысленную пометку, как правильно манипулировать Кацуки, ибо пять минут на него — это рекорд. Заполнив анкету, она занесла её в кабинет, мимолётно бросив взгляд на сына. Кацуки сидел в кресле, похожий на нахохлившегося воинственного воробушка, и сосредоточенно заполнял анкету. Мицуки не удержалась и потрепала его по жёстким непослушным волосам, прежде чем вышла обратно в коридор. Кацуки сделал вид, что не заметил, продолжая сосредоточенно смотреть в текст. — Я закончил, — сказал он через некоторое время, отдавая планшет. — Замечательно, молодец, Бакуго-сан, — доктор Горогору погрузилась в изучение анкеты, а Кацуки сидел напротив, терпеливо ожидая продолжения. Она внимательно читала его анкету, делая иногда какие-то пометки на полях. Юноша нервничал, но внешне этого не проявлял. Было странно так доверяться незнакомому человеку, но если она и правда исцеляет раны, в целом не суясь в душу, то ей стоит дать шанс. Подкупала и обещанная скорость. Да и любопытство тоже сыграло свою роль. Наконец, доктор закончила читать, устно уточнила некоторые моменты и пригласила его лечь на уютную кушетку в углу кабинета. — Я точно сам во всём разберусь? — зачем-то уточнил Кацуки, сняв обувь и ложась, хотя и так знал ответ. — Более или менее, — уклончиво ответила доктор, раскрывая ширму, чтобы загородить кушетку. — Скажем так: моя причуда погрузит сознание в симуляцию, которая и поможет разобраться в своих эмоциях, сгенерировав нужную реальность. Некоторые даже верят, что я отправляю сознание в параллельную вселенную, где время течёт иначе. Но это ничем не подтверждённая теория… Так что не переживай. И я не буду принимать участия в исцелении, куда-то направляя и так далее, как это бывает при типичном гипнозе. Всё сам. Одеялко? — доктор достала из тумбочки мягкий пушистый плед, пахнущий лавандой и пачули. Кацуки кивнул, и она заботливо укрыла юношу. — Готов? Кацуки кивнул, пытаясь игнорировать нахлынувшее волнение. Доктор сидела рядом в кресле и посмотрела ему прямо в глаза. — Не бойся и слушай мой голос, — он с изумлением увидел, что с каждым звуком от доктора исходила цветная волна света, словно звук вдруг стал радугой. — Твои веки тяжелеют, мышцы наливаются усталостью. Ты проваливаешься в глубокий… исцеляющий… сон… Глаза Кацуки закрылись, а тело обмякло, дыхание стало медленным и глубоким, колотящееся сердце начало отстукивать мерный спокойный ритм. Кая осторожно вышла и посмотрела на находящуюся в коридоре Мицуки. Та сидела и читала что-то в своём телефоне. — Кацуки погружён в сон, — отчиталась доктор. — У нас есть примерно три часа до того как всё закончится. Можешь поехать в город, если хочешь. Или сходим в столовую? У нас отличное меню для докторов, есть даже кето-сладости. Можем поговорить, наверстать упущенные годы, заодно попив чая. Или просто погулять по двору. У нас очень красивый парк. — С удовольствием, — кивнула Мицуки. — Давай погуляем? А то я, пока морально поддерживала Кацуки за завтраком, съела недельную порцию десерта. — Ну, значит, в парк, — согласилась Кая. — Я только куплю себе баночку сладкой газировки в вендинговом автомате. Бывшие одноклассницы направились в приёмный холл больницы, а после — на улицу. — Я, кстати, видела Кацуки на фестивале, — давя улыбку, сказала Кая. — Он очень силён. — Силён, но то, как себя вёл, я чуть от стыда не умерла, — сделав фейспалм, призналась Мицуки. — Хотя, честно говоря, я потом много его по этому поводу подкалывала, и он стал объектом шуток одноклассников. Надеюсь, урок он выучил. Она осмотрелась: — А где, собственно, пациенты? Я ожидала воплей всяких сумасшедших, когда заезжала на территорию. А тут так тихо и умиротворяюще, что даже не верится. Кая улыбнулась: — Это другой корпус, здесь жилое помещение для докторов и наши офисы. Корпус с пациентами дальше. И там как раз буйные и опасные. — Ой, страшно-то как! Сама не боишься там работать? — Я работаю транквилизатором, — ответила Кая, смеясь. — Мне позволено применять причуду на пациентах без их согласия. Но знаешь, всегда капельку страшно, что не успею заговорить какого-нибудь буйного до того, как он меня достанет… — Сочувствую, — сказала Мицуки. — Всё нормально, — улыбнулась Кая. — Меня сюда вообще пригласили работать, предложив отличный оклад, страховку и отпускные… А ты как, всё ещё работаешь в модельном бизнесе? Мицуки неопределённо пожала плечами: — Да, фотомоделью для одного крупного магазина одежды. Недавно предлагали сняться в рекламе омолаживающего крема, обещали солидный гонорар, но я их хуями прогнала, болванов конченых, — Мицуки начала закипать. — Да, я не выгляжу на свой возраст, но это не заслуга их дурацкого крема, а просто причуда такая! Грр, мошенники конченые! Я им так и сказала! — Хм, достойно, — уважительно согласилась Кая. — И спасибо от лица всех тётенек «около сорока» за твою честность, Мицуки. — Не стоит благодарности, но я бы тебе сама лет тридцать дала максимум, — кивнула Мицуки, наблюдая за вспорхнувшей с земли стайкой воробьёв и не замечая, как её мимолётно брошенная фраза подняла настроение подруги. — А ведь все… возвращаются из этого состояния, да? — задала она волнующий вопрос. — Есть побочные эффекты? — Не переживай, Мицуки, он в безопасности, — заверила её Кая и отпила газировки. — Побочный эффект возникает только у меня. И то типичный для гипнотического типа причуды: безумно хочется сладкого, чтобы восполнить пожираемые мозгом запасы глюкозы… Хотя… как побочный? Благодаря причуде я ем сладкое и не толстею. — Понятно, — Мицуки облегчённо выдохнула, слыша, что её сын в безопасности. — Вот бы узнать, что он там видит… — Это в целом невозможно, мозг сам генерирует нужные события, а когда пациенты просыпаются, то быстро всё забывают, помня лишь в общих чертах, — призналась Кая. — Но могу точно сказать: он проснётся другим человеком, в лучшем смысле этого слова. Не так давно я занималась с девушкой, у которой пропала причуда, у неё была страшная депрессия и апатия из-за этого, мягко говоря. Во время сессии, с её слов, она попала в мир, в котором ни у кого из людей вообще не было причуды. Она там потеряла ноги в результате несчастного случая. Она училась жить без ног, используя протезы, даже познакомилась с другими людьми, у которых не было конечностей. Нашла там себя в качестве инженера, моделирующего для людей протезы. И это помогло ей принять утрату своего дара в реальности и переключиться на продуктивный образ жизни. Я всё ещё с ней держу контакт, но в целом она больше не нуждается в моей поддержке, смотрит в будущее с оптимизмом и знает, что теперь ей делать… *** Цветной калейдоскоп закручивался спиралью, смешиваясь с гулом ветра, похожим на тот, что стоял ранее в машине. Кацуки даже думал, что он действительно там дремал, но гул вдруг начал затихать, и слух заполнили звуки ночного леса: стрекот сверчков, уханье совы, шорох травы и листвы деревьев, звон ручья. Подул прохладный ветер, а щёк коснулась влажная от росы трава. Кацуки открыл глаза. Темно. Только кроны деревьев светились серебром от лунного света, а в воздухе мерцали зелёным светлячки. Поднявшись с мокрой травы и ёжась, он осмотрелся и заметил между деревьев свет от костра. Всё ещё не до конца понимая, где он и что здесь делает, Кацуки направился в его сторону…