Отпуская себя

Однажды до Шэнь Цинцю и Ло Бинхэ, давно живущих вдалеке от суетной жизни, дошла просьба о помощи. Две юные девушки ушли в лес, но так и не вернулись. Все бы ничего, но это не первый такой случай, а в лесу том, как всем было известно, дикого зверья и вовсе не водилось. Ло Бинхэ был бы и рад проигнорировать просьбу, но вмешался Шэнь Цинцю, и в итоге они согласились. И все шло хорошо: они пришли в тот лес, обнаружили странное растение, что охраняло потерявших сознание девушек, и вступили с ним в бой. Однако в какой-то момент Шэнь Цинцю заметил, что к открывшемуся Бинхэ подбираются подозрительно блестящие шипы, и оттолкнул его. И так уж вышло, что при этом он сам ими случайно оцарапался. Тогда, в бою, он не обратил на это внимания. Но когда они уже закончили, он понял, что что-то не так. Он как-то странно себя чувствовал. Он молчал, пока они возвращались, и пытался вспомнить о том агрессивном растении хоть что-нибудь. И когда все-таки вспомнил, то очень пожалел о своем порывистом решении. То растение было ядовито! И был бы это простой яд, но нет! Уже в их домике дойдя до спальни, он все-таки не выдержал и привалился к стене. Бинхэ тут же всполошился и подскочил к нему. - Учитель! Учитель, вы ранены? Что случилось? С трудом выпрямившись, Шэнь Цинцю раскрыл веер, закрывая большую часть своего лица. - Этот учитель допустил ошибку. О да, теперь эта ошибка аукнется ему сполна! Черт возьми, зачем он снова полез закрывать собой этого непутевого ученика? Он же лорд демонов, ничего бы с ним не случилось! А вот он снова по глупости своей подставился. В который раз. Эта тенденция удручала. Яд все сильнее разгорался в его теле; курсировал по венам вместе с кровью; пульсировал в такт сердцу… Пиковый Лорд с ужасом для себя отметил, что если еще час назад воздействие этого яда еле улавливалось, то сейчас с каждой секундой его действие становилось лишь сильнее. Он уже ощущал, как горит его тело, внезапно ставшая чувствительной кожа неприятно терлась об одежду, а жаркое томление скапливалось внизу живота. И как бы он не хотел отвести взгляд, его глаза цеплялись за стройную фигуру его ученика. Который, к слову, от его слов забеспокоился только сильнее. - Учитель, то растение задело вас? Это все вина этого ученика! Если бы я был внимательнее, то учитель был бы в порядке… - голос его подозрительно задрожал. Глаз Шэнь Цинцю дернулся. Это он тут пострадавший! Эй, главный герой, прекращай себя накручивать! - Бинхэ ни в чем не виноват. Этот учитель знал, на что идет, - он тяжело сглотнул за веером, взглядом зацепившись за чужую шею. Непроизвольно в его рту начала скапливаться слюна. - Тогда учитель знает, как можно вывести яд? – глаза Ло Бинхэ сверкнули, - Этот ученик сделает все для помощи своему учителю! Прикрыв глаза, Шэнь Цинцю с достоинством сказал: - Проводи меня до кровати. Бинхэ мгновенно послушался, а сам Шэнь в это время орал дурниной глубоко внутри себя. Дело в том, что именно в этом и была загвоздка. Был бы этот мир обычным романом о сянься, то противоядие непременно заключалось бы в каком-нибудь плоде или в чем-нибудь другом такого рода. Но «Путь Бессмертного Гордого Демона» вышел из-под пера – или клавиатуры, неважно – братца-Самолета, этого отвратительного писаки, что зарабатывал себе на прокорм ужасными постельными сценами. Поэтому абсолютно все проблемы в этом мире решаются исключительно через па-па-па. Ну, или почти все. Но сам факт. Шэнь Цинцю помнил эту арку в оригинальном романе, так как там появилось одно очень редкое монстро-растение. Оно находилось в спячке большую часть времени, но просыпалось, когда рядом с ним появлялись люди. А все из-за того, что это растение обладало сознанием и очень любило питаться человечиной. Поэтому оно благополучно утаскивало тех несчастных, что появлялись в поле его зрения для того, чтобы полакомиться ими. И как-то раз оно посмело утащить двух женушек протагониста, что вышли на прогулку. Демон, конечно, заметил пропажу и поспешил на выручку. Однако в процессе «спасения» его слегка оцарапали шипы того растения. И все бы ничего, но обладало оно крайне странным ядом. Шэнь Цинцю тогда еще подумал, что растение и само не было в восторге от такого дара. Яд назывался «любовные тиски» - какая пошлость, братец-Самолет, не мог придумать чего-нибудь получше?! – и заставлял жертву желать… присвоить себе партнера. Грубо говоря, этот яд пробуждал в человеке чувство острого собственничества. И если оно не будет удовлетворено, последствия будут… не очень хорошими. Однако для Бин-гэ это не было проблемой от слова совсем, в тот день он просто устроил шикарный папапа-марафон, постепенно перешедший в оргию. Но сейчас раненным этими шипами оказался не Ло Бинхэ, а этот скромный учитель! И что прикажете ему делать?! Усевшись на простынях, он немедленно мысленно завопил: «Система!! Есть ли какой-нибудь способ снять воздействие яда, не переходя к папапа? Ведь это я, а не главный герой оказался под его влиянием!» Та отозвалась на удивление быстро. [Такого способа нет. Чтобы снять действие яда «Любовные тиски» пользователю необходимо перейти к непосредственному акту с главным героем. Желаем удачи!] «Это не ответ!! И почему название опять такое идиотское?!» - Учитель? Вы скажете, что должен сделать этот ученик? – Бинхэ сидел напротив него с тревогой во взгляде. Учитель подавил возникшее желание погладить его по голове. Не время. Постаравшись успокоиться, Шэнь Цинцю глубоко вдохнул как перед прыжком в пропасть. - Бинхэ, этому учителю известно то растение. Также как известно действие его яда. Суть этого яда в том, что он заставляет человека… - он придвинул веер еще дальше по лицу, стремясь прикрыть как можно большую его часть, - …ощутить желание присвоить своего… гм… партнера себе. Если же этого не произойдет, жертва будет поглощена ядом целиком. Чтобы вывести этот яд, необходимо совершить… ммм… сам акт присвоения. Шэнь Цинцю ощущал, как краска стыда ползет по его шее. Но помимо этого то самое желание постепенно брало в нем верх. Он чувствовал, как дрожат его руки, стремясь прикоснуться к Бинхэ, взгляд его застыл на чужой шее, наблюдая за бьющейся жилкой. Во рту у Шэнь Цинцю, сколько бы он не сглатывал, скапливалась слюна. Он так безумно хотел прижаться губами к этой бледной шее. И укусить. Ло Бинхэ смотрел на него раскрытыми влажными глазами еще три биения сердца, обдумывая что-то для себя. А потом резко кивнул. - Этот ученик понимает. И начал раздеваться. Чуть не подавившись, Шэнь Цинцю мысленно завопил «да что ты там понимаешь?!» Зачем он это делает? Что он там понял? Не может же он это делать для того, чтобы… «О боже…» - Бинхэ, ты… ты уверен? Если ты не хочешь… - с одной стороны ему хотелось сказать «если не хочешь – не делай», но с другой и самому умирать не хотелось. Опять. Да и к тому же… Взгляд Шэнь Цинцю скользнул по тонким запястьям, изящной шее, прелестному личику его мужа. Сердце под слоями одежд замерло, а после забилось с удвоенной силой. …ему хотелось трахнуть этого совершенно очаровательного молодого мужчину. Разум заклинателя подернулся дымкой похоти. - Этот ученик уверен! Если это поможет учителю исцелиться, то этот Бинхэ готов! - Что ж, хорошо… Они никогда этого не делали в… такой раскладке. Право слово, Шэнь вовсе не был уверен, что сделает все правильно, поэтому, сколько бы ему не предлагали занять ведущую позицию, он постоянно отказывался. Ему всегда казалось, что он и так причинил много боли своему ученику, было бы несправедливо делать это еще и в таком тонком деле, как папапа. Если он мог предотвратить это просто будучи снизу, то его это полностью устраивало. Но сейчас это было последним, о чем он думал. В основном все его мысли были заняты все больше открывающимся молочно-белым телом Ло Бинхэ. Его муж был несомненно самым прекрасным человеком во всей поднебесной. Шэнь Цинцю убеждался в этом в очередной раз, наблюдая за чернильными волосами, рассыпавшимися по широким плечам и достигающими узкой талии. Мышцы плавно перекатывались под тонкой кожей, заставляя его мечтать прикоснуться к ней и огладить все эти соблазнительные изгибы. Насилу заставив себя отвернуться, Шэнь Цинцю и сам принялся разоблачаться. В голове его пылало яростное желание наплевать на все и опрокинуть Бинхэ на чистые простыни, чтобы потом… Он тряхнул головой, прерывая эти бесстыдные мысли. Он должен держаться! Не поддаваться этому жару, контролировать себя. Но что-то продолжало нашептывать в его голове «прекрати сдерживаться, подойди ближе, толкни его, овладей им». Возможно это был яд. А возможно всего лишь темная сторона его самого, существование которой он не желал признавать. Две аккуратные стопки одежды покоились на прикроватном столике. Совершенно нагой Ло Бинхэ сидел на белых простынях, ожидающе и совсем немного смущенно смотря на своего учителя снизу-вверх. Шэнь Цинцю глубоко вдохнул, стараясь подавить нетерпение. - Ложись на живот. С небольшой заминкой Бинхэ повиновался, развернувшись. Он улегся как и было сказано, руками подтащив к себе подушку. Спиной он ощущал почти прожигающий взгляд учителя, который обводил взглядом его спину, а потом остановился на ягодицах. Кровать позади него прогнулась от чужого веса. Бинхэ задавил зародившуюся внутри дрожь возбуждения. - Обопрись на колени. Резко выдохнув воздух, Бинхэ повиновался, становясь на колени. Теперь его поза была просто верхом непотребства. Шэнь Цинцю потемневшим взглядом обводил два упругих полушария, в расщелине между которыми притаилась тесно сжатая дырочка. Он сцепил руки перед собой, пока запрещая себе касаться чужого тела. - Раздвинь немного ноги. Краска бросилась в лицо юному демону. Учитель…так откровенно попросил его… Он почти мгновенно выполнил сказанное. Его собственный член теперь налился возбуждением и повис между его разведенных ног. Все было так необычно, но от этого не менее возбуждающе. Голос учителя был очень властным, и это заставляло дрожь проходиться по позвоночнику Ло Бинхэ. Он закусил губу. Шэнь Цинцю в это время нервно схватил бутылек с маслом и откупорил крышку. Вид послушно разведенных для него ног и маленькой никем не тронутой дырочки почти выбил из него все мысли. Только чудом он вспомнил о необходимости подготовки. Вылив себе на пальцы щедрую часть содержимого бутылька, он одной рукой сжал чужую ягодицу, отводя ее в сторону, а второй приставил влажные пальцы к проходу Ло Бинхэ. Тот судорожно вдохнул, почувствовав прикосновение на своей коже. А когда чужие пальцы оказались там, он почти неслышно простонал. От этого звука Шэнь Цинцю немного пришел в себя. Кружа пальцами вокруг, но не проникая, он тихо спросил: - Все в порядке, Бинхэ? Тот быстро кивнул головой, не поворачивая лица. - Да, учитель, все хорошо. Он вспыхнул, игнорируя мгновенно поднявшийся в животе жар. - Бинхэ! Сколько я тебе говорил не звать меня так во время этого? Его указательный палец, словно зажив своей жизнью, толкнулся внутрь своим кончиком. Ощутив стискивающую его тесноту, Шэнь Цинцю не мог не представить, как это было бы, если бы это был не палец, а кое-что другое. Держаться сразу стало намного сложнее. Ощутив вторжение, Бинхэ сжался и задрожал. Ноги словно бы сами разъехались еще немного, тяжелый член качнулся. - Прости, муж. Брови Шэнь Цинцю дернулись, он прикусил губу и загнал палец глубже. Сопротивление было минимально, по маслу он скользил просто замечательно и достиг второй фаланги. Бинхэ хныкнул, пульсируя вокруг него. Внутри Шэнь Цинцю зародился рык. Ему страшно захотелось просто вынуть палец сейчас и протаранить эти нежные стеночки собой, продолжая двигаться, ощущая, как вокруг него будет сжиматься Ло Бинхэ… Нет, нельзя. Надо все сделать правильно. Он будет ждать, несмотря на то, что сам уже давно твердый спереди. Он осторожно согнул палец, проворачивая его внутри и проминая стеночки. Немного вытащил и плавно загнал назад, но уже на всю длину, до костяшки. Бинхэ тем временем кусал и облизывал губы. Ощущения были… странными. Но дискомфорта не было. Просто натяжение мышц, когда учитель сгибал палец. Продолжая в таком темпе какое-то время, Шэнь Цинцю вытащил палец. Он предупредил: - Бинхэ, сейчас будет два. Тот снова кивнул в подушку. Глубоко вдохнув, Шэнь Цинцю приступил. Два пальца шли уже с небольшим усилием. Бинхэ был тугим, пальцы сильно стискивались внутри друг с другом шелковистыми стеночками. Шэнь с большим трудом смог загнать их на две фаланги. Пожелав себе удачи, он постарался максимально растянуть своего любовника. Он сгибал пальцы, поворачивал их, разводил как ножницы, и через какое-то время мышцы начали поддаваться. Тогда Шэнь Цинцю смог протолкнуть пальцы на всю длину и продолжить уже так. И когда он провернул запястье, одновременно с этим сгибая пальцы, Бинхэ внезапно крупно вздрогнул и выкрикнул звонкое «А!». Шэнь Цинцю довольно улыбнулся и еще раз надавил на это место. Значит, здесь. Бинхэ продолжал дрожать под касаниями учителя, приносящими чистое удовольствие. Поначалу он ощутил дискомфорт, но потом учитель нашел что-то в его теле, от чего ярко вспыхнуло наслаждение, вытесняя лишние мысли из головы. Ло Бинхэ с некоторым смущением понял, что сильно течет на простыни учителя, но новое прикосновение к этому самому месту заставило его забыть и об этом. Он понял, почему, когда они занимаются этим с учителем, тот сначала недоволен, а после начинает стонать, подрагивая от удовольствия. Это и вправду было очень приятно. Не до конца осознавая, что делает, Бинхэ подался назад, насаживаясь на пальцы, и простонал, когда те попали по нужной точке. Шэнь Цинцю уже почти дрожал от нетерпения, глядя на то, как Бинхэ сам стремится к его руке и стонет от ощущений. Кровь, наполненная ядом, бурлила у него в теле и постепенно заглушала голос разума. Он хотел уже наконец войти в горячее тело под ним, заявить на него права и навсегда присвоить себе. Достав пальцы, он приставил обратно уже три. Его глаза жадно следили за тем, как они исчезают в розовом колечке мышц. Тесный жар словно утягивал их глубже, моля войти до конца и принести наслаждение. Время слилось для Ло Бинхэ в сплошную полосу. Он не следил за ним, просто наслаждаясь прикосновениями учителя. Он стонал и подавался назад, его член набух и жаждал прикосновений, но демон и не думал коснуться себя. Все его внимание было нацелено на пальцы, что двигались у него внутри. И если раньше они и приносили дискомфорт, то сейчас периодически попадали по простате, и Бинхэ ощущал только удовольствие, от которого тяжелела голова, а конечности становились ватными. Но этого все равно было мало. Он хотел большего. Бинхэ начал тихо хныкать. - Учитель… Тот вдавил пальцы сильнее, заставив Бинхэ подавиться своими словами. - Муж! Он послушно исправился. - Муж, этот готов, ты можешь просто… - Нет, Бинхэ, - оборвал его Шэнь Цинцю, - Только я решу, когда ты будешь готов. Это время еще не пришло. Он оставался непреклонен даже когда Ло Бинхэ жалобно захныкал. И только когда в Бинхэ стало свободно помещаться три пальца, терпение Шэнь Цинцю лопнуло. Вынув пальцы, он стащил с кровати одну простынь, кинув ее Ло Бинхэ. - Положи себе под бедра. А сам снова потянулся к маслу. Вылив немного на ладонь, он смазал себя и наконец приставил головку к чужому входу. Услышав властный полный желания голос учителя, а также осознав его просьбу, Бинхэ чуть не сорвался на поскуливания. Быстро скомкав ткань, он подсунул ее под себя, что приподняло его бедра еще немного. А потом он почувствовал, как учитель прижимается к нему, а в него самого упирается что-то большое и горячее. - Бинхэ, я вхожу. - Да, пожалуйста, муж. Шэнь Цинцю пылающим взглядом следил за тем, как головка скрывается в чужом жарком нутре. Потрясающие ощущения, что последовали за этим, чуть не лишили его рассудка и последних крох здравомыслия. Ох, что ж, не удивительно, что каждый раз Бинхэ не может удержаться от того, чтобы двинуться сразу как войдет. Теперь Шэнь понимал, как сложно удержаться, когда тебя почти до боли сжимают безумно горячие пульсирующие нежные стеночки. Хочется толкнуться вперед, до самого конца, и двигаться, невзирая на чужую боль. До крови закусив губу, Шэнь Цинцю удержался, заходя только на половину. Распахнув рот, Бинхэ под ним судорожно дышал, стараясь не зажиматься, но чувствуя, как все пульсирует там, внутри. Этого было много, учителя было много, он распирал его изнутри, ужасно горячий. Было немного больно, но он старался не обращать внимания на эту режущую боль. Бывало и хуже. Ради учителя он мог и потерпеть. - Бинхэ, как ты? – Шэнь Цинцю, стараясь не обращать внимания на бушующую в нем потребность резко войти и заклеймить, наклонился к чужой спине. Ло Бинхэ повернул голову набок, встречаясь с чужим обеспокоенным взглядом, и улыбнулся так успокаивающе, как только мог. - Все в порядке, мужу не стоит волноваться. Шэнь Цинцю прижался лбом к его загривку, откинув волнистые волосы мужа тому через плечо, убеждая себя еще немного подождать и успокоиться. Это не сильно помогало. - Возможно, я… не смогу быть нежным, Бинхэ. Тот тихо хмыкнул, прижимаясь в ответ. Внутри он смог достаточно расслабиться во время этой передышки, чтобы не сжиматься так отчаянно как это было сперва. - Тебе и не надо. Я смогу выдержать все, что муж пожелает дать мне, - и он подался назад, насаживаясь на чужой член. Из горла Шэнь Цинцю вырвался глухой рык, и он все-таки вбился на всю оставшуюся длину. Но войдя замер, тяжело дыша в затылок Бинхэ. Тот мелко дрожал, из его горла раздавались хныканья, но он все равно прижимался к Шэнь Цинцю как мог, наплевав на острую боль, что прострелила растревоженный анус. - Бинхэ… - Шэнь Цинцю приподнял голову и прикрыл глаза. Если этот демон сейчас будет говорить что-нибудь подобное… он и вправду сорвется. - Учитель… А! Шэнь Цинцю впился зубами в чужой загривок, совсем не нежно прикусывая его и оставляя глубокий след от зубов. Ло Бинхэ сжался от боли, но член его дернулся и испустил еще порцию смазки. Он простонал. Подавшись назад совсем немного, Шэнь Цинцю ввинтился внутрь. Горячая узость кружила голову, он уже не мог полностью контролировать себя, поддаваясь желанию обладать. Он начал двигаться, вместе с этим резко поправив: - Муж! Повтори это! На ресницах Ло Бинхэ блестели слезы, но он послушно повторил: - Муж! Этот муж понял! Припав губами к белой шее, Шэнь Цинцю оставил на ней темный след, а после обвел его языком. Бинхэ заскулил и дернулся, пытаясь прижаться к его губам. Цинцю оторвался от него и хрипло спросил: - Что ты понял? - Н-называть тебя мужем, надо называть тебя мужем… - Правильно, молодец, Бинхэ, - он опустил руки на его бедра, дергая их на себя и заставляя Бинхэ резко на него насадиться. Тот воскликнул «А!» и снова сжался, бедра ударились о бедра со смущающим шлепком. Шэнь Цинцю вернулся к чужим плечам и шее, оставляя на них множество меток, а Ло Бинхэ довольно постанывал и подавался на член самостоятельно. Очень скоро демон понял, что если он будет прогибать поясницу, то нефритовый столп учителя будет попадать именно по той точке, доставляющей ему блаженство. Поэтому он прогнулся, как мог, и встречал каждое движение на полпути. В это время Шэнь Цинцю все крепче сжимал руки, постепенно ускоряясь. Его взгляд облизывал изогнутую поясницу, запрокинутые руки и цепочку меток, собственноручно оставленных на этой бледной коже. Он смотрел на место, где их тела соединялись, и разум его наполнялся удовлетворением. Маленькая дырочка растянулась вокруг его члена и покраснела от трения, масло блестело между раздвинутых бедер, а большой член Бинхэ мотался туда-сюда от их резких движений, шлепая по коже. Но что-то было не так. Он не мог видеть лица своего мужа. Брови Шэнь Цинцю недовольно сошлись на переносице от мысли, что он не может насладиться видом блаженства на прелестном лице Ло Бинхэ. Ло Бинхэ терялся в частых толчках, животом проезжаясь по кровати и постанывая в одной тональности. Ему было хорошо, очень хорошо. Учитель сжимал его, оставлял свои метки и метко попадал по тому самому месту. Но когда он внезапно остановился, Бинхэ протестующе заскулил, оглядываясь на него. - Муж, что- Шэнь Цинцю совершенно бесцеремонно прервал его, схватив за ногу и перевернув на спину. Внезапно для себя Ло Бинхэ оказался полностью раскрыт. Краска бросилась ему в лицо, делая его похожим на спелую вишню. Довольный Шэнь Цинцю оглядел распластанное под ним тело. На порозовевшей от трения о простыни груди призывно торчали соски, на шее, даже с этой стороны, можно было разглядеть следы свежих меток, а на поджавшемся животе лежал истекающий смазкой небесный столп. Шэнь Цинцю проследил взглядом ниже между широко разведенных бедер и нашарил красное сжимающееся отверстие. Теперь дырочка совсем не казалась маленькой, наоборот, сейчас она выглядела растраханной и насыщенно-красной от трения. Его созерцание прервал Бинхэ, жалобно позвав: - Муж?.. С рыком, Шэнь Цинцю подхватил его ноги и закинул их себе на талию, притискиваясь ближе. Рукой он направил себя, слитным движением входя в готовую дырочку, а Бинхэ не удержал вскрик. Приподняв его таз над постелью, Шэнь Цинцю принялся вколачиваться в него в быстром темпе. Наклонившись ближе к чужому заплаканному лицу, он приник к губам Бинхэ, глуша его крики. Перехватив ведущую роль, Шэнь Цинцю пропихнул свой язык в приоткрытый рот. Бинхэ распахнул глаза, почувствовав что-то странное. Учитель так двигал языком, словно… словно трахал его не только членом, но и языком тоже. Бинхэ всхлипнул и хотел было обвить руками шею Шэнь Цинцю, но тот внезапно отстранился и перехватил его руки, фиксируя их у него над головой. Бинхэ открыл слезящиеся глаза. Шэнь Цинцю грозно воззрился на него, продолжая входить в него в том же самом быстром ритме. - Муж? - Скажи, кому ты принадлежишь. Присмотревшись к глазам учителя, Ло Бинхэ понял, что тот совсем не осознает свои действия. Его глаза потемнели, сочились желанием и еще чем-то темным. Это был тот яд, на самом деле это он задавал этот вопрос, а не Шэнь Цинцю. С трудом заставив себя ворочать языком, Бинхэ ответил: - …тебе, муж. Тот принялся вколачиваться еще свирепее, согнув его почти напополам и шипя в самые губы: - Скажи еще раз. - Тебе. - Еще раз! – он заехал особенно глубоко, давя на ту самую точку. Бинхэ подбросило. - Тебе! Ло Бинхэ ощущал, как оргазм непривычно быстро настигает его, но ничего не мог с этим поделать. Шэнь Цинцю продолжал настойчиво толкаться в него, вновь склонившись к его шее, оставляя на ней многоцветие меток. Одной своей рукой он зажал руки демона над его головой, а второй сжимал его бедро, оставляя красные следы. Ло Бинхэ безвольно откинул голову, крупно дрожа и сжимаясь всем телом. Он смаргивал набежавшие слезы и тихо постанывал, уже не способный на крик. На его животе образовалась приличная лужица с текущего члена. А Шэнь Цинцю все продолжал кусать его, на этот раз одаривая метками его грудь. Он прижался губами к чужой шее, а потом зашептал в самое ухо: - Ты мой, Бинхэ, запомни это навсегда. Ты – мой. И никогда не будет иначе. И он упал лбом на плечо демона, тяжело в него дыша. Движения его все больше ускорялись, пока в какой-то момент он не ввинтился особенно глубоко и не замер, совершая остаточные фрикции. Ло Бинхэ ощутил, как внутри него разлилось что-то горячее. С некоторым трудом до него дошло, - учитель кончил прямо внутри него. И тогда он сам, громко крича, взорвался удовольствием. …они лежали на постели, пытаясь отдышаться. Ло Бинхэ невидящим взглядом глядел в потолок, а Шэнь Цинцю, лежащий на нем сверху, приходил в себя. Последние несколько минут для него были как в тумане. Он, конечно, помнил, что говорил и делал, но не совсем понимал, почему. Теперь он лежал на плече протагониста и сверлил взглядом его грудь, на которой уже наливались цветом оставленные им синяки и засосы. Рассеяно он думал «подумать только, я трахнул протагониста, а ему… понравилось? Судя по этим следам, я не был особо нежен, а ведь это его первый…» Он замер. А потом мысленно закричал: «Система!! А это ничего, что я только что распечатал девственный зад главного героя?!» Та весело – или ему так просто показалось – отозвалась: [Пользователю начисляется +400 баллов за прохождение квеста «Страстная любовь мужа» и +50 баллов за раскрытие тайных кинков! Поздравляем!] Шэнь чуть не выругался. Да что ж это такое! Ее что, совсем не волнует, что главного, хоть и бывшего, жеребца новеллы нагнули? [Данное действие записано в архив к остальным достижениям пользователя!] …видимо, нет. Шэнь Цинцю пошевелился, пытаясь подняться или хотя бы скатиться в сторону. На животе осталось неприятное липкое ощущение. Еще бы оно не осталось, Бинхэ-то тоже кончил… - Учитель? Шэнь Цинцю замер над демоном на вытянутых руках. Тот неуверенно смотрел на него красными от слез глазами. - …Бинхэ. - Учитель чувствует себя хорошо? Яда больше нет? Мужчине захотелось ругаться. Глупый мальчишка, это я должен у тебя спрашивать о твоем самочувствии! Но к своим ощущениям все равно прислушался. - Этот учитель в порядке. Бинхэ… как ты? Спрашивать «ничего ли у тебя не болит» было бы глупостью, и он вовремя это понял. К его удивлению Ло Бинхэ радостно улыбнулся. - Учитель, с этим мужем все в порядке. Этот муж рад, что учитель интересуется его самочувствием, но все правда хорошо. Шэнь Цинцю глубоко вдохнул. - Бинхэ, этот муж хотел извиниться. Я причинил тебе боль, хоть и не хотел этого… - Учитель, не надо! – всполошился Бинхэ. Шэнь Цинцю непонимающе нахмурился. Бинхэ продолжил: - Этому мужу… все понравилось, - он стрельнул в него глазками. - И он надеется, что теперь инициатива будет чаще бывать в твоих руках… муж. Шэнь Цинцю ощутил, как нагревается его лицо и пожалел об отсутствии веера. Бинхэ сдвинул ноги, поймав тем самым его талию в ловушку, и предвкушающе улыбнулся. Шэнь Цинцю ощутил, как твердеет огромный член под ним. …что ж, кажется, он все равно вляпался, даже с учетом того, что был в другой позиции. Он хотел было начать возражать, но его протест утонул в глубоком поцелуе, в который его затянул Ло Бинхэ. Ладно, возможно он может немного подождать. Шэнь Цинцю прикрыл глаза.