What if

What if there was no light Nothing wrong, nothing right. What if there was no time? And no reason or rhyme. Нисей сидел на подоконнике и смотрел на вход в подъезд на протяжении двух часов. В пепельнице примерно пол пачки скуренных сигарет, четыре пустых кружки рядом и куча пепла повсюду. Нисей ненавидел ждать. То, что его обожаемая жертва заставляет его делать постоянно- ждать. Ждать его возвращения, ждать приказа, ждать взгляда, прикосновения, доброго слова, поцелуя.. Он знает, что не получит ничего, кроме приказа, возможно взгляда, брошенного сквозь, будто его совсем нет, не существует. Возвращения тоже ждать глупо, как можно вернутся к кому-либо, если ты никогда не был с ним? Нисей взглянул на правую руку, на совсем бледное и почти прозрачное Имя. Их связь слабела с каждым днем, с каждой минутой. Ничем не скрепленная, она просто была, на уровне сознания, но ощущалась крайне редко. Нисей боялся, что однажды она совсем пропадет. Этого тоже было глупо бояться, ведь все вокруг знают, во всех школах учат, что связь- она одна, она на всю жизнь. Нисей редко жалел себя, или винил во всем других, но сейчас.. Нисей очень боялся. Боец, который известен своим острым языком, задорным нравом, циничностью и иронией, своей силой и гордостью, в глубине души просто боялся. Боялся своей Жертвы, боялся его реакции, боялся.. Боялся стать ему ненужным. И больше всего на свете желал стать ему настоящей парой, какими им и предназначено быть самой судьбой. Нисей взглянул на настенные часы- половина второго ночи. На улице совсем темно, идет снег. Боец закрыл глаза и попробовал потянуть за Связь, но она отозвалась глухим молчанием с другой стороны. Либо Сеймей поставил блок, либо Связь настолько слаба, что на расстоянии ее не чувствуется. Нисей снова повернулся к окну и продолжил упорно выглядываться в темноту. Он старательно отгонял от себя всякие мысли и продолжал ждать. Ведь всегда, когда Сеймей молча выходил за дверь, бойцу казалось, что его Жертва больше не придет. Глупый, иррациональный стах, но ведь небезосновательный? Сейчас можно бояться, сейчас можно плакать, жалеть себя, винить во всем других и так далее. Ведь как только вернется Сеймей, его должен встретить его сильный, гордый и циничный боец. Если он вернется.. Нисей встряхнул головой, вытряхивая из нее все ненужное и закурил двадцатую по счету сигарету. Акаме где-то краем уха слышал, что его Жертва не переносит табачный дым, но подтверждения этому никогда не получал. Сеймей, по возвращении домой, всегда молча проходил в свою комнату и мог не выходить оттуда до утра, исключение составляли душ и туалет. Иногда он говорил приготовить ему чай, но таких случаев было очень мало. Вопросы Нисея где он был, или какие то попытки завязать разговор сразу же присекались грубым словом, холодным взглядом или ударом по Связи. Сеймей никогда не прикасался, даже чтобы наказать. Он всегда использовал для этого Связь, это больней и не нужно пачкать руки. Или ему просто было противно касаться своего бойца, Нисей не знал. Иногда равнодушие Сеймея просто пугало. Нисей очень часто представлял, как его Жертва прикасается к нему, и в его представлении руки его были очень холодными, как у статуи. Когда то давно он пожимал ему руку при их первой встрече, но воспоминание об этом стерлись за стеной безразличия и холодности. What if I got it wrong, and no poem or song Could put right what I got wrong Or make you feel I belong Прошло три часа, и Нисей боялся. Ощущение на уровне солнечного сплетения, от которого хочется выть, лезть на стенку и прочее. Боже, как же хочется к нему, его, с ним.. Прошло три часа и семнадцать минут. Щелкнул замок входной двери. *** What if you should decide That you don't want me there by your side That you don't want me there in your life.