Обещание

Дороро с Хяккимару словно огнем опоясанные — как только впервые встретились, всегда вновь сходятся; через часы ли, месяцы или годы. Будучи маленькой девочкой, Дороро останавливает его от поспешных решений, везде находит, во всем поддерживает, постоянно помнит и беспокоится. Дороро его чувствует. Дороро первая душа, что подошла к нему и осталась рядом. Дороро — когда-то маленькая девочка, а теперь предводительница целой банды разбойников, и сама могущая насмерть взмахнуть клинком. Дороро — с рождения теплая, смелая, всегда знавшая, что нужно делать. И Хяккимару — состоящий из ошибок, наполовину рождённый, социально, Будда помоги, неловкий Хяккимару. Окрашенный в белое деревянный комочек зелено-алого пламени души — в прошлом, и смеющийся парень со своими руками-ногами — в нынешнем. С теплым телом, краснеющими щеками, низким голосом и незабываемой улыбкой — самой чувственной из всех, какие видела Дороро. Так и не позабывший, как вместо приветствия класть ладони на чужое лицо и тереться лбом о лоб. Только теперь Дороро не отталкивает — тоже обхватывает руками теплые щеки, кончиками пальцев чувствуя мягкость волос на висках, лицом притискиваясь к лицу напротив, щекотно чуть трясь о высокий лоб. Улыбается. Тихо смеется. Хяккимару улыбается тоже — он вообще ей много улыбается, и Дороро это полностью устраивает. — Дороро, я вернулся, — говорит шелестяще, и Дороро шумно фыркает. Еще бы он не вернулся. Он отстраняется и смотрит на нее сверху вниз — высокий и сильный, одну руку привычным жестом кладет на рукоять катаны, а ветер мягко треплет хвост вороново-черных волос. Дороро не убирает ладони — продолжает держать лицо Хяккимару в своих руках. — Всегда возвращайся, — отзывается — тихо, и только ветер доносит ее слова до Хяккимару во всей полноте — вместе с громко стучащим в клетке ребер сердцем. Хяккимару улыбается иначе — еще теплее, еще… чувствительнее. Только для Дороро. — Обещаю. Дороро знает, что Хяккимару обещает чаще, чем эти обещания держит, но конкретно с этим она ему, так уж и быть, поможет. Как помогала раньше. — Глупый братец.