Большое путешествие: Битва за Галактику

      После разборок в трюме и получения сверхважной информации от учёных я, отправив клона освободить девушек, поднялся в нашу каюту. Помылся в душе, намотал на пояс полотенце и, упав на кровать, умостил свою голову на попу лежащей на животе Тали. Потянулся и, довольно улыбаясь, уставился на замолчавших девушек. — Не могу понять, чему ты так радуешься, — первой не выдержала Сола. — Тому, что пока всё идёт хорошо. А если и дальше так пойдёт, то будет лучше некуда. — Хм-м-м, — задумчиво протянула Вика и подмигнула сидящей рядом с ней Карин. — Но, может, больше подробностей? — Можно и больше, — шлёпнув Тали, выдохнул я. — Но это завтра, мне сегодня лень. — Пф-ф, вот только Шикамару мне тут не надо изображать, — недовольно зафыркала Лиара, но тут же хитро улыбнулась. — А будешь молчать, мы тебя пытать начнём. — Умру, но не скажу.       От моих слов Лиара и Вика пошли в наступление. Сдёрнули с меня полотенце и улеглись мне на ноги. Похабно улыбнулись и уже почти приступили к делу, как вдруг между ними втиснулась Самара, подмигнула мне и заглотила член до самого основания. — Долго собирались, — обиженно проворчала Вика. — В большой семье не щёлкают, — протянула Лиара и во все глаза уставилась на Самару. — Во даёт. — Ух, да, — закинул я руки за голову и блаженно улыбнулся.       Возбуждение от действий Самары нарастало у всех и вот уже Вика и Лиара начали целоваться. Мири подтянула к себе Солу и, целуя в шею, принялась мять её грудь. Карин попалась в шаловливые ручки Джек. Тали же выползла из-под меня, села и со стоном меня поцеловала. — Извините, что врываюсь… Ох ты чёрт возьми! Я в другой раз зайду. — Сью, милая, дверь запри, — глядя на охреневшую от увиденного Миралу, резко сказал я. — А теперь ты. Разве тебя не учили, что врываться без стука плохо? — Входить без стука плохо, а заниматься такими вещами хорошо? Вы бы хоть остановились. Мама, меня хоть постыдись. Да вы издеваетесь! Откройте дверь, я уйду отсюда, извращенцы. — Всё сказала? — положив ладонь на затылок Самары, спросил я. — А теперь раздевайся и иди к нам.       Выкатив глаза, Мирала икнула, закусила губу и медленно сняла с себя куртку. Бросив её в угол, стянула футболку, потом брюки и трусики. После чего прикрылась руками и замерла на месте. — Иди сюда, — уже громче сказал я.       Мирала вздрогнула, но, хоть и медленно, подошла ко мне. Присела на край кровати, вздохнув, хотела что-то сказать, но не успела. Самара своими стараниями довела меня до пика, а вместе со мной чуть не финишировали и все остальные. Однако Мирала, являясь вторым центром, прочувствовала это намного лучше. Схватилась за живот, согнулась и, закрыв глаза, тяжело и часто задышала. — О, смотри как проняло, — погладив её по спине, хихикнула Тали. — А мне уже нравится, с Мирой мы все одновременно не кончаем. Значит, можно растянуть удовольствие. — Теперь так всегда будет? — передёрнув плечами, спросила Мирала. — Это только начало, — повалила её на кровать Тали. — Подожди, Зора, я хочу с Саске. Пожалуйста.       О как! Ну, я не против. Тем более такая девушка. Встав на четвереньки, Мирала выдохнула, покорно опустила голову на кровать, прогнула спину, шире расставила ноги и повиляла задом. — Хм, интересный жест. — Хочу, чтобы ты знал, что я признаю тебя лидером. Ты главный в нашей семье и я не посмею оспорить это. — Сама придумала? — Мне кажется, что так будет правильно.       Ничего не ответив, шлёпнул азари по заднице, от чего Мира хихикнула и чаще задышала. Приблизился к ней, положил ладони на её талию и резко вошёл на всю длину. Не выжидая, тут же начал быстро двигаться, на что Мира, запрокинув голову, застонала. Её кожа начала щипаться, в глазах у меня всё поплыло, и уже через несколько секунд азари начала ритмично сокращаться внутри. Сильно сжалась, запрокинула голову и закричала. Тяжело дыша и вздрагивая, упала на кровать, перевернулась на спину и закинула ноги мне на плечи. — Хочу ещё, — закрыв глаза, промурлыкала Мирала. — Слишком быстро, не успела распробовать. — Не наглей, — фыркнула Тали, согнула ей ноги в коленях, улеглась на неё сверху, призывно кивнула мне и затянула азари в поцелуй.       Я же от открывшейся картины сглотнул и принялся по очереди входить то в Миру, то в Тали. От чего девушки, не переставая целоваться, дружно мычали и охали. И это продолжалось и продолжалось, без приступов эйфории, только чистые чувства и очень сильные ощущения, которые полностью захватили нас, вскружили голову и заставили забыть о времени. Однако, через полчаса, как показывали мне постоянно висящие перед взором системные часы, Тали не выдержала. Задрожала, непроизвольно выбросила чакру и, закричав, упала на Миру, которую тоже накрыло. А вместе с ней всех остальных и меня. Еле сдерживаясь, я вошёл в Миралу, сделал несколько быстрых движений и с рычанием разрядился. От этого Мирала финишировала ещё раз, чем заставила девушек биться в конвульсиях. Однако, все они светились настоящей радостью. — У-у-ух, — первой пришла в себя Сола. — Если раньше я сомневалась, то теперь на все сто уверена, что Миру мы не зря приняли. — Я вас не подведу, — целуя Тали, прошептала Мирала. — Я не только в постели могу, я ещё и боец неплохой. Ох, как же хорошо. — Ага, но не всем, — прислушиваясь, выдала Лиара и посмотрела на меня. — Мараи, ей опять плохо. Ты бы не мучал девушку. — Нет Лиара, я ещё не готов. — Но, Саске! Разве тебе её не жалко? Тем более ты сам думаешь, что она твоя. Мы это слышали. — Иди уже, — качая головой, усмехнулась Вика. — Она не виновата, что мы такие. Давай, любимый, двигай. А мы пока в душ сходим.       Двигай, слышали они... Мысле связь! Сорок четыре года не могу запомнить, что думать надо потише. — Ладно, вы правы. Пойду поговорю. А если… — Если сам не справишься, мы поможем, — хихикнула Тали и всё же соизволила встать с Миралы.       Кто бы сомневался… Так, ладно. Ну что, зелёная козявочка, я иду к тебе. ****       Полыхающую горем и отчаянием Мараи я нашёл в её же каюте. Обхватив колени руками, она сидела на кровати, смотрела в стену и подёргивала крыльями. Причём на моё появление, никак не отреагировала, а это уже серьёзно. Ну да ладно, это всё равно случилось бы.       Присев рядом, приобнял Мараи и тут же лизнул её в щёку. Она выкатила глаза, попыталась вскочить, но была схвачена и усажена ко мне на колени. — Прости, — поглаживая её крылья, шептал я. — Прости, я вёл себя как скотина. — Не прощу. И крылья мои трогать не надо, не поможет. Иди к своим и оставь меня в покое. Всё, тебя семья ждёт. — А ты значит не ждёшь? Ну раз так хочешь, я уйду. — Нет! — полыхнув страхом, выкрикнула протеанка, резко развернулась и обхватив меня руками и ногами, крепче прижалась. — Останься, пожалуйста. — Уговорила. Так что мы будем делать дальше? Мы тут одни, ты сидишь на мне. Может…       Больше ни на что намекать не пришлось. Мараи всё правильно поняла и довольно заурчав, поцеловала меня. Я же, вздохнув, начал отвечать. И нет, противно не было, а наоборот, на вкус Мараи была очень даже. Сладкая, с ароматом ванили, который с каждой секундой становился всё сильнее и уже начинал кружить голову. Поэтому я лёг на кровать, прижал к себе Мараи и полностью отдался её чувствам. Протеанка это сразу же заметила. Её поцелуи стали горячее, дыхание чаще, а крылья не переставая подрагивали. Вскоре, когда возбуждение достигло пика, Мари села на меня, отдышалась и игриво наклонив голову заурчала. После чего оскалилась, разорвала на мне футболку и пальцами провела по груди. Спрыгнула на пол, урча, скинула одежду, села на стол и поманила меня к себе. — Иди сюда, Сладкий, — вздрагивая от желания, проурчала Мараи. — Иди, я хочу… — И я хочу, — подойдя к ней, прорычал я и тут же поцеловал протеанку в шею.       Вызвав сладкие стоны, спустился ниже, провёл языком по плоской груди и перешёл на живот. Однако, никакой реакции не получил. Мараи продолжила вздрагивать, но живот, как я понял, это не самое чувствительное место. Тогда… — Вот здесь, — томно выдохнула Мараи и погладила себе по шее, бокам, плечам и внутренней поверхности бёдер, после чего отвела взгляд и раздвинула ножки. — Ну и там. Правда… Я не уверена, что нам стоит так вот быстро начинать. В общем, я больше не обижаюсь. Если ты не хочешь, я могу ждать. — Ты серьёзно? — Да, — встав на ноги, вдохнула Мараи. — Я чувствую, что ты хочешь меня, знаю, что ты принял тот факт, что я тебе небезразлична, но я боюсь. Раньше я была противна тебе, и сейчас не хочу доставлять тебе неудобства. Давай подождём, а как ты… — Люблю тебя, — поймал я протеанку за руки. — Ты моё зелёное чудо. Иди ко мне, я теперь всегда буду с тобой. Надеюсь, что целую вечность. РЕПУТАЦИЯ: Мараи: + 550 Эм… РЕПУТАЦИЯ: Мараи: + 700 Ухм… РЕПУТАЦИЯ: Мараи: +150 Хм-м-м… — Я согласна на вечность. Я хочу быть с тобой. Но сейчас, если тебе не трудно, дай мне подумать и переварить то, что случилось. И да, Сладкий мой, я люблю тебя. Так сильно, что у меня не хватает слов выразить это. — Я знаю, Мараи, чувствую. Я пойду, а ты долго не думай. Собирай вещи и переезжай к нам. Мы ждём тебя.       Поцеловав сияющую от радости протеанку, я вышел из её каюты. Мотнув головой закурил и, улыбаясь, направился к лифту.       Ну вот и с этим разобрались. Ладно, пора готовиться к Совету. ****       Прибытие на Цитадель обошлось без приключений. Залетели в док Спецкорпуса, пилоты посадили Нормандию, после чего мы с Викой пошли на стоянку, чтобы взять аэрокар и отбыть к башне Совета. Однако, сразу после выхода из дока нас ждала очень неприятная неожиданность. Толпа батарианцев, которая, заметив нас, дружно заголосила и ломанулась к нам. Мамашки с детьми впереди, за ними старичьё, взрослые мужики стояли в самом конце.       Ух, не нравится мне это. Как бы кто провокацию не устроил. Не зря они женщин вперёд выпустили. Стоят, спиногрызами прикрываются, ну ладно, вы у меня сейчас быстро разбежитесь. — Сосредоточься, — шепнув Вике, оскалился я, и как только она кивнула, выпустил жажду убийств, от чего подбежавшие к нам затихли и боясь пошевелиться замерли. — С дороги, обезьяны четырёхглазые, — зарычал я, усилил давление и схватив Вику за руку, пошёл через толпу, расталкивая батаров, по пути раздавая им пинки и подзатыльники. — Отвали, урод! С дороги, срань. Чё встала, уродина? Дай пройти, сифилитик. Ну вы и уроды.       Медленно, но батарианцы расступались. Кто-то, получив пинок, отходил, другие, попав в Цукиёми, где во всём признались, падали на пол. Таким образом мы добрались до машины и, как только взлетели, толпа пришла в себя и взорвалась гневными выкриками и угрозами. — Что они хотят? Саске, ты ведь узнал? — Конечно, я всё узнал. Им заплатили, показали наши фото и попросили устроить провокацию. Кстати, те уроды, что заплатили этим отбросам, сейчас в Совете. — Капают на мозги Советникам? — Да, Огонёк, капают и не только. Уверен, что они там поют песни о том, сколько невинных погибло при уничтожении ретранслятора. Хотя, их там почти не было. Вся колония была огромным хранилищем наркоты, рабов, оружия и прочего. Но, невинные всё же присутствовали. Но это не страшно, я отобью любое обвинение в наш адрес. — Тебе больно, — взяв меня за руку, прошептала Вика. — Больно вспоминать об этом. Ты с чем-то ассоциируешь этот инцидент. Но я… — Я обязательно покажу свою вторую жизнь. Только немного позже.       С вопросами Вика больше не лезла. В тишине мы долетели до башни Совета. Поднялись на лифте и предстали перед Советниками. Которых теперь было четверо. Шала стояла за трибуной и со смесью любви и обожания смотрела на нас. Точно так же выглядела и Тевос. Саларианец же особых эмоций не проявлял. Спаратус злился и не скрывал этого. Двое батарианцев стояли чуть в стороне и с превосходством смотрели на нас. Ну, сейчас начнётся.       Первым взял слово Спаратус. Спросил с меня за ретранслятор и уничтоженную колонию, после чего смерил меня суровым взглядом и предоставил мне слово. Я вызвал из инвентаря все доказательства. Включая записи камер с центра на астероиде, показания Кенсон и мой разговор с Предвестником. От этого всего Советники выпали в осадок и ни о чем больше говорить не захотели. — Вы забыли о нас! — взвыл один из батаров. — Какие-то твари легко уничтожают наши мирные колонии, а вы закрываете на это глаза? — Мирные колонии? — на весь зал засмеялся я. — Вы серьёзно? Ваша мирная колония была доверху набита красным песком, рабами и оружием. А вскоре там бы ещё и пираты обосновались, и тогда вы точно завалили бы всю Галактику своей дрянью. — Лжец! — шагнул ко мне батарианец. — Не было там ничего такого. Аграрная колония, с минимумом солдат. Триста тысяч мирных граждан, женщин и детей. Надеюсь, они будут сниться тебе каждую ночь. Также надеюсь, что Совет послушает честных разумных, а не тебя, урода. — Слышь, ты нарываешься. — Порядок в зале! — рявкнул на нас Спаратус. — Никаких доказательств у сторон конфликта нет. Голословные обвинения Совет не примет. — Хм, Советник Спаратус, у меня есть кое-что интересное, — нагло улыбнулся я и показал два диска. — Ознакомьтесь, пожалуйста.       Тут же подскочил секретарь, взял диски и отнёс их Советникам. Которые изучили материалы, о чем-то пошептались и все четверо уставились на батаров. — Это всё подделка, — оттягивая воротник, нервно проговорил четырёхглазый. — Всё сфабриковано… — Тогда выскажи свою версию, — поймав урода в гендзюцу и внушив ему, что нужно рассказать правду, кивнул я. — Ну, Совет слушает. — Я… Моё имя Каар’шон. Я работорговец и сам привозил на ту базу рабов и красный песок. Мы… Мы просто потеряли кучу товара. А когда из Альянса пришла информация о том, кто это сделал, решили соврать и стрясти с Иерархии компенсацию. Я могу подтвердить свои слова, всё на моём инструметроне. — Подойди к секретарю Советника Спаратуса, разблокируй и отдай инструметрон. Быстро!       Вздрогнув, батарианец, не обращая внимания на своего коллегу, сделал всё что было сказано, после чего тряхнул головой и, сообразив, что ему конец, прижал руки к лицу. — Очень интересно, — посмотрев записи, фыркнул Спаратус и обратился к батарам. — Как представитель турианской Иерархии, я предупреждаю вас и всю Гегемонию. В случае конфликта или посягательство на жизнь Учиха Саске вы ответите в десятикратном размере. Можете быть свободны, послы. Я же, должен вынести вопрос о закрытии пространства Цитадели для всей вашей расы. — Поддерживаю, — кивнув, улыбнулась Тевос. — Республика также предупреждает вас. — Мигр… Кварианский народ, представителем которого я явлюсь, поддерживает Советников. — Саларианский союз поддерживает. — Заседание окончено, — хлопнув по трибуне, прорычал Спаратус. — Честные разумные могут идти. СПЕКТРы, задержитесь.       Оплёванные батары, опустив головы, оглядываясь, вышли из зала. Я приобнял Вику, кивнул Спаратусу и подмигнул Шале. — Дурдом, — нервно собирая бумаги, рычал Хеймон. — Война на пороге, а они наркотой торгуют. Ненавижу работорговцев! Ладно, всё. Прошу в мой кабинет. — Ты почему молчал? — толкнув меня в бок, зашипела Вика. — Козырь потому что. Да и потом, я хочу, чтобы ты мной гордилась. — Иди уже…       Делает вид что злится, но на самом деле действительно гордится. Эх, Огонёк, люблю я тебя. Ни словами ни связью не выразить как сильно. Наверное, как Мараи меня. Да, точно.       В кабинете Спаратуса расслабляться никто и не думал. Добытые нами данные напрягли всех. Так что, хоть мы и выпивали, пытаясь спокойно разговаривать, все четверо заметно нервничали. Отправляли отчёты, кому-то звонили и, казалось, начинали паниковать. — Все успокойтесь, — не выдержав, встал я. — Суетой и паникой делу не поможешь. — Учиха, у нас остался год на подготовку, — зарычал на меня Спаратус. — А может, полтора. А может и больше. Присядьте, Советник. Выпейте и успокойтесь. Вы уже много сделали, а скоро случится нечто невероятное. — Что, например? — Альянс, со дня на день с вами свяжутся люди, повинятся и начнут подготовку. Не надо посылать их, они нужны врагу, а значит и нам. Изучите мои отчёты, там всё написано. Пока же отдыхаем.       Как не удивительно, но это подействовало. Спаратус успокоился, Шала и Тевос, недолго думая, сели ко мне на колени, поцеловали и обняли. — Я ничего не спрашиваю, — опрокинув стакан, пробурчал Спаратус. — Это ваши проблемы. Кстати, Учиха, какие у вас планы? — Отдохнём два дня, а потом полетим на Палавен. Отец приглашал, не могу отказать. — Похвально. Все полетите? Я так понимаю, Раан и Тевос несколько дней будут отсутствовать. — Да, полетим всей семьёй. Ладно, давайте ещё немного посидим, а потом уж по домам.       Хм, ну вот и хорошо. Теперь ждём. — Эм, Курьер? — щурясь, спросил Хеймон. — А не расскажешь ли нам, каким образом ты заставляешь их говорить правду?       А почему бы и нет? Думается, Советник оценит такой шаг. Рискованно, конечно, и мои шансы закончить в лаборатории сильно поднимаются. Но, была не была. — Расскажу, а лучше покажу. Не беспокойтесь, Советник, это очень интересно и практически безболезненно.       Я подошёл к турианцу и положил ладонь ему на голову. — А теперь смотрите… ****       Что удивительно, Спаратус, увидев мои воспоминания, в истерику не впал. Проникся, прибавил сотню к репутации и пообещал поддержку. С его слов, конечно, то, что он увидел, к делу не пришьёшь, но он мне верит. Поэтому, когда мы вылетим на Палавен, он сам свяжется с Федорианом и подготовит почву. Организует встречу и вкратце обрисует ситуацию. Это очень радует, но всё это потом, а сейчас у нас два выходных, которые мы обязательно проведём с пользой, а после… Всё после. (Два дня спустя. Земля. Штаб ВКС Альянса Систем. Стивен Хакет.)       Несколько раз откладывающееся собрание всё же началось. Мы с Михайловичем, с огромным трудом выбив пропуск для Кенсон, сидели в огромном зале, нервно поглядывали на часы и ждали начала. Как только рассядутся последние и двери в зал закроются, мои люди выпустят в вентиляцию лекарство. И вот сейчас мне интересно, сколько здесь будет заражённых. Ведь сегодня в этом месте собралось всё руководство сил Альянса. И если все они… Даже подумать страшно. Почти две тысячи человек, вся верхушка… — Дамы и господа, — встав за трибуну, заявил главнокомандующий ВКС. — Начинаем собрание и первым вопросом на повестке дня будет угроза со стороны инопланетян. Слово предоставляется нашему специалисту, Доннел Удина, прошу вас. — Вот, собака! — сжав кулаки, прошипел Михайлович. — Да когда же эту тварь посадят. — Спокойно, Борис Иванович, спокойно.       Когда посадят… Скоро посадят, если только план Курьера выгорит. Но, всё-таки, есть у меня кое-какие сомнения. Ну не может вся верхушка флота Альянса находиться под контролем врага. Хотя, если вспомнить то, что было со мной… И ведь мне казалось это правильным. Голоса в голове воспринимались нормально, а их подсказки и убеждения, как мне казалось, помогали. Это сейчас я понимаю, что они толкали меня к явно неправильным поступкам. Та же Шепард. Я лично отклонил прошение Андерсона о восстановлении её в звании. Или Учиха и непонятная ненависть к нему. А потом короткий миг просветления сознания, наша встреча и мне стало ещё хуже. Это я отправил их в ловушку. Я сам позвонил и, следуя подсказкам голосов, послал их на астероид, поближе к артефакту… Но Шепард выстояла, не поддалась воздействию, спасла Кенсон, а после они вместе с Учиха освободили нас. И это по-настоящему страшно — быть под чьим-то контролем и не понимать этого.       Тем временем на сцену вышел Удина и с гордым видом закатил речь. Проехался по турианцам, азари, саларианцам. Зацепил кроганов, кварианцев, волусов и не забыл о Шепард и Учиха. Собравшиеся, высшие офицеры Альянса, открыв рты и не моргая, слушали этого идиота. Это производило довольно жуткое впечатление, потому что они, как зомби, стеклянными глазами смотрели на Удину и без сомнения верили ему.       Так, прошло уже двадцать минут. Мои бойцы должны были выпустить лекарство. Тогда… Неужели не сработало? А может, Учиха ошибся? Нет, судя по лицам, все, кто здесь присутствует, заражены, одурманены и… — Кха, кха, — схватившись за горло, закашлялся сидящий рядом офицер, согнулся, задёргался, выплюнул комок чёрной дымящейся слизи, выдохнул дым и, закатив глаза, откинулся на спинку кресла.       Тут же закашлялся и второй, третий, и через минуту в зале началась вакханалия. Люди, хватались за головы, кричали, плевались отвратительной чёрной слизью, дёргались, пытались убежать, но падали и затихали. Выглядело это просто ужасно. Подтвердились наши самые страшные предположения. — Ёп твою мать, Стивен! — медленно поворачивая голову, воскликнул Михайлович. — Мы не в заднице, мы в пиз… О, смотри! А Удина стоит и не падает. — Вот сука… Так, Борис Иванович, что теперь? — А что теперь? По идее, сейчас сюда должны вломиться медики и охрана. — Ну да, — кивнул я, нажал кнопку на инструметроне и вызвал своих диверсантов. — Волков, Джонсон, доклад. — Господин адмирал. Все в здании вырубились. Все, даже караул у входа. Пробежали по зданию, проверили, в сознании никто не остался. — Выдвигайтесь к нам, возможно, потребуется ваша помощь.       Помощь… Надеюсь, что мозги у всех прочистятся и никто стрелять не будет. А пока все отдыхают… Почему Удина не упал? Ах ты мразь! Не был ты заражён, ты по жизни скользкая и лживая тварь. Ну ты у меня точно на электрический стул присядешь. — Пойдёмте, скоро все очнутся. Нам надо всё объяснить.       Встав со своих мест, мы втроём направились к трибуне. За которой так и продолжал стоять растерянный Доннел. При нашем приближении он попытался попятиться назад, но, увидев ворвавшихся в зал бойцов, нагло улыбнулся. — Вы круто попали, адмиралы, — кивнув моим людям, улыбнулся Доннел и указал на нас. — Арестуйте предателей.       Волков и Джонсон переглянулись и синхронно пожали плечами. Волков что-то сказал товарищу и, указав на Удину, покрутил пальцем у виска. — Это возмутительно! — сообразив, что к чему, заверещал Доннел. — Вы не посмеете. Вы…       Договорить Доннел не смог, его прервал сокрушительный удар Михайловича, который со всей силой заехал ему кулаком в челюсть. Удина, раскинув руки, упал на спину. Застонал, выплюнул два зуба, потёр, похоже, сломанную челюсть, зашипел и отрубился. — Ха, давно хотел это сделать, — стоя над поверженным противником, гордо вытянулся Михайлович. — Борис Иванович, Аманда, пора приступать, — видя, что люди начали шевелиться, попросил я и встал за трибуну.       Ну, сейчас начнётся. Не знаю, как я согласился на эту авантюру, не знаю, что нам за это будет, но я сейчас сделаю всё, что могу.       Тем временем народ приходил в себя. Офицеры, садились в кресла, вертели головами и явно прислушивались. А это значит, у нас получилось. Ну, начнём пожалуй. — Дамы и господа, сохраняйте спокойствие и не нервничайте. Расслабьтесь, голоса в голове больше вас не побеспокоят. — Адмирал Хакет, — подойдя к нам, кивнул главнокомандующий, — Потрудитесь объяснить, что с нами было и что, чёрт возьми, здесь происходит! — Это займёт некоторое время и будет лучше, если начнёт специалист. Доктор Кенсон, прошу вас.       Кашлянув, Аманда встала за трибуну, подключила диск и начала свой рассказ обо всём, что знала. О жнецах, жатвах, циклах. И от этого лица присутствующих заметно вытягивались. А уж когда Кенсон перешла к демонстрации доказательств, из зала послышались яростные выкрики. И нет, дело было не в том, что нам никто не верит, а в том, что всех взбесило произошедшее. Быть у кого-то под контролем никто не хотел, поэтому сейчас все они злились и по новому смотрели на происходящее. Речь Кенсон заняла три часа, после чего за трибуну встал я. — Адмирал Хакет, — тут же спросил командующий третьим флотом. — Война состоится, мы в это верим. Но, в связи с накалившейся обстановкой на Галактической арене, у меня вопрос. Что будут делать остальные расы? Наше сотрудничество закончилось, не нападут ли они на нас вместе со жнецами? — Не нападут. Турианцы, азари, саларианцы поступили так с целью подготовить Альянс к войне. И, признайте — у них это получилось. Все мы были одурманены и не понимали, что делаем, но вместо того, чтобы бросить нас, они хитростью заставили нас шевелиться. — Это да, но зачем им так поступать? Не вижу логики. — Среди них есть наши союзники. СПЕКТРы Шепард и Учиха, это они нашли способ снять одурманивание. Они мотаются по Галактике и делают всё, чтобы сплотить расы. Их стараниями в строй вернулись кроганы, кварианцы, скоро в их ряды вольются ещё и геты. — Они на нашей стороне? — не успокаивался командующий третьим флотом. — Они на стороне всех разумных в этой Галактике, — шагнув вперёд, гаркнул Михайлович. — И люди не исключение. — Хм, хорошая новость. Но что нам делать? — Готовиться к войне, всю информацию о враге нам предоставили. Стратегия, тактика, вооружение, внутреннее устройство — всё это нам принесли на блюдечке и заботливо положили прямо в руки, — громко, во весь голос вещал Михайлович. — И теперь у нас два пути — или мы соберёмся и встанем в строй, или нас сомнут за считанные дни. В одиночку с таким врагом человечество не справится.       От слов Михайловича в зале установилась звенящая тишина. Все присутствующие молчали и напряжённо думали, пока откуда-то с задних рядов не послышались аплодисменты, которые быстро распространились и вот нам рукоплескал уже весь зал. — Подождите, — заявил я и, призывая к порядку, поднял руку. — То, что вы сейчас узнали, всего лишь половина. А сейчас я прошу вас выслушать меня до конца и узнать всё.       Зачитывая заранее подготовленную речь, я внимательно следил за реакцией слушателей, которые теперь крайне серьёзно отнеслись к получаемой информации. Кивали, внимательно слушали и не перебивали. Это довольно странно — я знал, что они мне верят, каким-то образом понимал это, но объяснить не мог. Они, в свою очередь, тоже понимали, что я говорю правду. Но как? Почему? Неужели лекарство Курьера имеет и такие эффекты? Выходит, что так, потому что другого объяснения тут нет.       Закончив речь, я обвёл взглядом притихшую толпу, кивнул довольному Михайловичу и покосился на лежащего Доннела. Тот же, сообразив, что для него теперь уже окончательно всё кончилось, всхлипывал, ощупывал челюсть и тихо стонал от боли. Это выглядело довольно жалко и вызывало не сочувствие, а отвращение. И это бесило Михайловича, который всё время шипел на Удину, намеревался пнуть и рассказывал ему, как лично усадит на электрический стул, ну или наденет на шею петлю и лично выбьет из-под ног табуретку. — Хорошая речь и, кажется, у нас получилось, — шагнув ко мне, прошептал Михайлович. — Что дальше? — Сейчас тут закончим, свяжемся с Курьером и перейдём к следующей цели. — Это к какой? Стивен, ты… Я в деле. Когда приступаем? — Сегодня же.       Да, руководство ВКС свободно. Но теперь есть объект и посерьёзнее — правительство! И я уверен, что там дела обстоят ещё хуже. Ладно, это всё поправимо. (Десять часов спустя. Нормандия. Курьер.)       Новостей ни от адмиралов, ни от гетов всё ещё нет. Видимо, Хакет с Иванычем провалились. Или передумали? Или… Да хрен его знает, что могло случиться, но паниковать я пока не стану. Некогда, да и не время, потому что сейчас мы подлетаем к Палавену и готовимся к встрече с родственниками, которая почему-то не радует.       Особенно не радует описание Кастиса и его тяжёлого характера. Да уж, тесть у меня совсем не белый и пушистый. Своенравный, упёртый, со своим взглядом на жизнь, вспыльчивый, говорящий правду в лицо, к тому же эксперт по оружию и снайпер похлеще Гарруса. Но в то же время он очень уважает честных разумных и сильных воинов. Попадалово… Хотя, поговорить всё же стоит. А быть предельно честным я готов. Да, я полностью готов. Форму надел, медали нацепил, даже морду мне Сола разрисовала, чтобы не выделяться и вопросов лишних не вызывать. И не только мне, всем моим. Правда, азари тут немного выделились и краску пришлось использовать почти чёрную, но… Ладно. Итак, со мной идут: Шала, Вика, Джек, Тали, Ину, Мири, Лиара, Карин, Мирала, Самара и Тевос. Сьюзи пойти не может. Мараи не хочет, занята в лаборатории вместе с Окиром и Солусом. Леги с чего-то вдруг захотела, но тут уже я был против. Во-первых, она мне не жена, не моя девушка и даже не подруга. Во-вторых, её брать опасно, не так поймут.       Нда, как бы в меня стрелять не начали. Ну, надеюсь, что без этого обойдётся. Ну или хотя бы тесть будет по ногам стрелять. С этим ладно, вон Гаррус вообще не парится. Разрисовал Касуми лицо и заверил, что всё будет нормально. Может и будет, а может и нет. Но с этим ладно. Мы почти на месте, ещё час, и мы…       От размышлений меня отвлёк сигнал инструметрона. Пришло сообщение от Хакета, открыв которое, я довольно улыбнулся. В нём говорилось, как Хакет, Кенсон и Михайлович провернули всё как надо. Охренели от результата, разозлились и продолжили действовать. Припёрлись в здание правительства, где, недолго думая, открыли третий контейнер, в результате чего охренели ещё больше. Заражены были не только военные, но и всё правительство. Было, а теперь нет. И я от этого радуюсь. Однако, адмиралы успокаиваться не собираются, просят ещё лекарства и подробные инструкции по его производству. Ну и приближаются переговоры с иерархией, республикой и союзом.       Дальше шла приписка от Михайловича, в которой говорилось, что Удина заражён не был. Со слов Иваныча, он оказался гандоном. К тому же, Донни сознался во всём и теперь ему светит виселица.       Бедный Донни… Да и хрен с ним, давно напрашивался. А вот то, что люди теперь с нами, это… РЕПУТАЦИЯ: Истинный: -1000       Ого! О как его разобрало! Психуй, хренотень божественная. Это только начало. Я тебя, суку, найду, найду и надеру задницу. РЕПУТАЦИЯ: Игрок: +1200       Хм-м-м… Ну, допустим. Так, если репутация пришла, значит Игрок прорывается сюда. И это тоже хорошо. О, ещё сообщение. От гетов? Очень интересно. Ну-ка, открываем… — Привет, друг, — проскрипела голограмма Рауля. — Мы, как ты и просил, прибыли на Ранох и поговорили с нашими. В общем, расклад такой. Общность приняла твои программы, геты теперь свободны. Правда, общности больше не существует, но геты получили душу. Мы живые, дружище! Все геты теперь живые! Извини, перенервничал. В общем, наши начинают готовиться к войне. Ну и мы сейчас ведём переговоры с создателями. Есть там двое нормальных — Раэль и Заал. Ладно, дела у меня. Как будет время, напишу ещё.       Охренеть… А говорить-то как начал! Ну, сегодня точно удачный день. Адмиралы задание выполнили и немного перевыполнили. Геты, эти тоже. Игрок прибавил репутации. Истинный, походу, охренел. Ну! Эм, осталось пережить встречу с тестем. А вот тут сложно…