Большое путешествие: Битва за Галактику

— Там… Там… Ух, чёрт! — стоя над капсулой, уже рыдает Мараи. — Любимая, говори. — Там мой дядя, — падает на колени Мараи. — Явик. Он был назначен главным в убежище. Он был для меня всем. Заменил родителей, воспитал, я… — Я уж подумал, что там твой бывший, — поправляя винтовку, ворчит Грюнт. — Балбес, — фыркает Сью. — Сьюзан-сан, я не знал, — поднимает руки кроган. — Просто предположил. Что делать будем? — Эр, открывай капсулу, — вытирая глаза улыбается Мараи.       Капсула гудит, символы светятся. Слышится щелчок, крышка медленно отъезжает и падает на пол. Внутри капсулы начинается движение, слышится глубокий вдох и вскоре показывается протеанин. Мотая головой, он судорожно хватает ртом воздух, садится, пытается встать и валится на пол. — Эр, доклад! — пытаясь встать, рычит он почему-то на азарийском. — Господин Явик! Выжило двадцать. Одурманенных нет. — Да чтоб вас всех… — ворчит Явик, с трудом встаёт, поворачивается и, замечая нас, замирает. — Эр, какого хрена эти примитивы оскверняют своим присутствием моё убежище? — Дядя, — с трудом сдерживая слёзы подходит к нему Мараи. — Это я… Ты помнишь? — Мараи, ты… Ты жива! Я видел, как тебя забирали. Ты… Что они с тобой сделали? Ты на себя не похожа! А ну встань за меня. Я сейчас разберусь с этими. — Оу, полегче старичок, — закуриваю и улыбаюсь. — Мы тебя из консервной банки вытащили, а ты выёбываться пытаешься. — Примитив, — рычит Явик, вспыхивает зелёным и шагает ко мне. — Но-но, — рыкнув, встаёт у него на пути Грюнт. — Кроган, странный, — смерив ученика брезгливым взглядом, выдаёт Явик. — Выше обычного. Хорошо развитая мускулатура, изменён скелет. С дороги, мерзкий мутант. — Сенсей, можно я его выключу? Борзеет. — Не надо, — кивает Мараи, подходит и прикладывает ладони к голове Явика. Они закрывают глаза и замирают. Стоят так минут пять, после чего Явик, завывая, падает на пол. — Как, почему? Эр! Почему мы столько проспали? Ты же должен был разбудить нас. — Я следовал протоколу, — отвечает ИИ. — Ещё две тысячи лет по Галактике шатались одурманенные. Убежища вскрывались одно за другим. Их находили по сигналам. Я принял оптимальное решение. Отключил себя и перевёл всю энергию на сохранение ваших жизней и имущества. Я должен был сохранить вас. Вы продолжите свой род… — Как? — садясь, выдыхает Явик. — Нас всего ничего, у нас не получится... — Хм-м-м… — Шок, — пожимает плечами Мараи. — Не может усвоить полученную информацию. Резкое пробуждение… — Война! — вскакивает на ноги Явик. — Надо… Эй ты, обезьяна. Что с… — Ещё раз так назовёшь меня, на палочке засушу. Понял меня? — Смеешь угрожать мне? — вспыхивая биотикой, рычит Явик. — Примитив. Мараи, скажи своим питомцам, что им надо знать своё место. Мараи? — Прости его, Сладкий, — подходя ко мне, виновато пожимает она плечами, обнимет и целует.       На это Явик корчит такую рожу, что Грюнт и Сьюзи не выдерживают и громко смеются. Мараи же отходит мне за спину, обнимает и, глядя на Явика, улыбается: — Дядя, познакомься. Мой муж…       Закатив все четыре глаза, протеанин падает на пол и больше не возникает. Мы переглядываемся… — Госпожа Мараи, — возникает рядом с нами голограмма. — А что будет со мной? Убежище проработает ещё год, а потом… Потом я исчезну, но я не хочу. Я разумный! Я столько лет страдал от одиночества и теперь… — Ты с кораблём справишься? — наклонив голову на бок, спрашивает Сью. — Конечно! — подпрыгивает голограмма. — С любым! — Тогда, — посмотрев на меня и увидев согласный кивок, Сью продолжила: — Добро пожаловать в команду. Надо перенести тебя… — Вот, пожалуйста, — довольно кивает Эр и указывает на стену, откуда выдвигается небольшой цилиндр. — Я там… А вы не обманете? — Нет, я когда-то тоже была ИИ. Сейчас разберёмся с выжившими и я подключу тебя к Нормандии. Модернизирую, усилю, дам защиту от жнецов.       Нда… ИИ. Или ИЛ? Скорее, второе. Эмоции… Ладно, за дело. ****       Первым делом приводим в порядок Явика. Вкалываю ему сыворотку, следя за реакцией, затем начинаю с клонами стаскивать капсулы на подогнанную платформу. Сью потрошит блоки данных. Грунт тырит и запечатывает в свитки оружие. Мараи, полыхая радостью и обожанием, липнет ко мне.       Как только заканчиваем погрузку и мародёрку, просыпается Явик. Сидит, хлопает глазами, но не вякает. — Держи, родственник, — протягивая ему бутылку коньяка, улыбаюсь, отхожу и закуриваю.       На что новоявленный родственник встаёт, делает пару больших глотков и, морщась, тянет ко мне руку. Отдаю ему сигарету, Явик глубоко затягивается, выдыхает и снова прикладывается к бутылке. После чего внимательно на меня смотрит. — Ну как, полегчало? — Спасибо, — нервно затягиваясь, бурчит он. — За Мараи, за наш народ… Спасибо. — Всегда пожалуйста. Так что, на корабль? Пусть специалисты здесь занимаются, не будем им мешать.       Встаём на платформу, Сью выдёргивает из стены цилиндр, прыгает к нам и мы летим по залу. Доезжаем до лифта и поднимаемся наверх. (Там же. Явик.)       Сижу на краю платформы и думаю… Думаю, что… Мараи жива. Хоть малая часть моего народа спасена. Война близко… Только что был на одной и сразу же на другую… Но! Они готовятся и у них есть все шансы победить. Я видел это в воспоминаниях Мараи. Видел… Как некрасиво я себя повёл. Целый генерал, а выделывался и истерил как девчонка. Обозвал такое могущественное существо обезьяной… Почему я до сих пор жив? Кажется, знаю… От Курьера к Мараи и Сьюзи тянутся нити. Они соединены постоянными узами, что ни в какое сравнение не идут с нашей псионикой. Но как? Разве… А если приглядеться, то нитей очень много. Они идут от девушек к Курьеру, а от него во все стороны. Но…       Лифт замедлился. Под потолком загудели механизмы, полумрак шахты прорезал солнечный свет… Подул приятный тёплый ветер. Это знак… Темнота и солнце…       Тем временем лифт окончательно поднялся, жмурясь, я прикрыл глаза рукой и… И увидел их. Протеан. Они бегали по полю, разворачивали оборудование, ставили… Неужели… Столько раз я видел во сне, что остался один, а тут… Да, их немного, но они есть! Они здесь! Мой народ выжил, прошёл через многое, но с помощью Курьера выжил и я… Я должен помочь. Сделать для победы всё! Сохранить моих собратьев и всех…       Сходим с платформы, к нам тут же подбегают люди, азари, турианцы, саларианец и протеане. Но бегут они не ко мне, а к Курьеру. Спрашивают его, обнимают, рассказывают. Они едины. Курьер, что было показано мне племянницей, объединил их всех. Стёр различия, выровнял. Спас… Я должен… Нет, я обязан помочь ему завершить начатое. И я это сделаю.       Смотрю на Курьера и, как только он поворачивается, улыбаюсь и уверенно киваю. Получаю в ответ весёлую улыбку и жест — сжатый кулак с поднятым большим пальцем. Не знаю как, но понимаю, что жест этот очень хороший, отряхиваю броню, поднимаю голову, подхожу и встаю рядом с ним. Курьер же от этого хитро щурится…       Да, впереди война, но сейчас, глядя на них, я более чем уверен — мы победим… (Через час. Нормандия. Ину.)       Протеане выпущены из капсул и уведены на корабль их собратьев. Мы, прихватив с собой Явика, висим на орбите планеты. Все расспрашивают нового члена экипажа, я же шатаюсь по Нормандии и не нахожу себе места.       После привязки я вспомнила то, кем являюсь на самом деле, и от этого страшно. Не от того, кем я была раньше, то есть, чем я была, а от понимания того, что когда все узнают правду, меня убьют. И я не боюсь смерти, забвения или чего-то подобного. Я боюсь потерять их. Тех, кто научил меня жить без ненависти, ярости и желания убивать… Мою большую и дружную семью, неожиданно свалившуюся на меня. Любящую, заботливую… Не могу я лишиться всего этого! Не могу! Но, к сожалению, рано или поздно мне придётся раскрыться. Так может сделать это сейчас? Я же не виновата в том, что так получилось. Да, раньше я вела себя совсем не хорошо, но… Саске сам сказал, что всегда будет рядом и никому не отдаст. Но вот когда он узнает кто я, узнает, что вот уже долгое время я их всех обманываю, как он отреагирует? Сможет ли понять и простить меня? Не уверена… Ложь, обман, жуткие вещи, прошлое… Убьёт не задумываясь. Это сейчас, думая, что я кварианка, ставшая суккубой, он нежится в лучах моей любви, нежности и обожания, отправляя обратно ещё более светлые чувства. Не зная, что это не всё, он любит меня. А потом? Когда Саске узнает о том, что я скрываю страх и правду, как он станет относиться ко мне? Сложный вопрос…       Опустив голову, скрывая свой страх и растерянность, плетусь по коридору, заваливаюсь на левую смотровую. Сажусь за стойку, наливаю выпивку, отпиваю и, жмурясь от удовольствия, смотрю на своё отражение.       Красивая… Очень красивая, не то что раньше — маленькая, забитая кварианка, осознавшая себя на корабле отбросов. Без памяти, ничего не понимающая. Познавшая боль, страх и унижения. Постоянно спрашивающая неизвестно у кого — "За что мне это?". И, когда я уже попрощалась с жизнью, пришёл Он. Спас, забрал с собой, согрел. Избавил от страха и боли. Дал новую жизнь, научил любить. Как я могу признаться ему? Как я скажу ему проклятую правду?       Надо было отказаться от привязки, но тогда я ещё ничего не знала. Потом, во сне, я увидела всё и не поверила в то, что когда-то была такой. Пришла в ужас и хотела всё рассказать, но не смогла. Поддалась чувствам, грелась в волнах любви и нежности. Радовалась и старалась забыть всё… Но это не получилось. Слова Игрока о моём предназначении тяжёлым грузом давили на меня. Но я… То есть, мы с Саске… Я должна защитить его. Должна выполнить своё предназначение. Тогда Игрок освободит меня, я всё расскажу, во всём признаюсь и не будет больше лжи и страха. Мы будем жить… Но он узнает раньше, увидит. Но я же люблю его. Он это знает и не должен… Пойду сейчас. Наплевать, что будет потом. Я не могу больше врать. Не могу обманывать. Я должна признаться.       Выпив, встаю и уверенно шагаю к выходу и выхожу в коридор… — Извини, отец, — двигаясь в сторону столовой, виновато вздыхает Саске. — Обстоятельства. Схлестнулись с жуткой тварью, попали в другой мир. — Я не ругаюсь, — слышится голос Кастиса. — Совсем нет. Но, как сможете, всё же прилетайте навестить нас. У тебя всё-таки младший брат родился. Ладно, удачи вам. От мамы привет. — Ей тоже, люблю вас, берегите себя, — говорит Саске, отключает связь и, взъерошив себе волосы, быстро уходит.       От его жеста дыхание перехватывает. Внизу живота разгорается жар. С трудом переставляя ноги, иду за ним.       Сейчас они все в столовой. Пусть знают! Игрок не запрещал рассказывать. Надо…       Выхожу из-за угла, смотрю на наших и тут же блокирую страх и растерянность. От одного взгляда на сидящего за столом Саске вся уверенность куда-то испаряется. Мотаю головой, передаю любовь и обожание, получаю многократно усиленный отклик и подхожу к ним. Обнимаю сидящего за столом Саске, улыбаюсь сидящему напротив Явику. Вздохнув, кусаю Курьера за ухо и опускаю голову ему на плечо. — Любимая? — мысленно спрашивает Саске. — Просто соскучилась. После долгой разлуки никак не могу насладиться тобой. — Подожди, радость моя, скоро всё это закончится и мы будем вместе, целую вечность.       Вечность… Вечности мне не видать. Но… Пока ещё есть время, я буду наслаждаться каждой секундой, проведённой рядом с тобой. Буду греться в твоём тепле, наслаждаться чувствами и надеяться, что случится чудо и мне не придётся раскрываться. Однако, это невозможно. Игрок знал, что говорил. Моя тайна и её раскрытие — это всего лишь вопрос времени. (Там же. Курьер.) — Ну же, Явик, напряги извилины. Сейчас любая информация будет полезна, — целуя руку обнимающей меня Ину, пододвигаю к протеанину тарелку с пирожками.       Быстро он освоился. Со всеми вежливо общается, не выё… — Горн! — выкрикивает Явик. — Наши учёные строили Горн. Оружие против жнецов. — Строили, да не построили, — фыркает Мараи. — Нет, построили. Наши собрали эту хреновину. Смогли разобраться в чертежах, дополнили недостающее, усовершенствовали. Но применить не смогли. Не хватило одной важной детали. То есть, они так и не смогли понять, что это было. Катализатор. Для запуска Горна нужен катализатор. А что это — никто не знает. Поэтому группа, отправленная на Цитадель через ретранслятор, провалилась. Последнее, что они смогли сделать, запустили вирус в системы станции, чтобы в будущем у рас было больше времени. — Катализатор, значит. Хм-м-м… Так, у меня есть два варианта. Катализатором может быть ИИ Цитадели. Всё таки он был создан для борьбы со злом. А что конкретно делает Горн? — Огромный излучатель, — говорит крайне заинтересованный Явик. — Большего я не знаю. Информация была засекречена. — Излучатель… Допустим. Левиафаны смогли разработать оружие и кинули подсказку потомкам. Так? Может и так. Но неужели за столько циклов никто не смог дотумкать, как запустить Горн? Или тут что-то не так. Представим, что Горн — пустышка. И информация о нём появляется перед началом. Что тогда происходит? — Расы бросают все усилия на его разработку, — ворчит Явик. — Я знаю это. — Хм-м-м… Возьмём, к примеру, какую-нибудь продвинутую расу, которая ведёт войну с каракатицами. Ведёт, ведёт и вдруг находит чертежи супероружия. Собирает его, догадывается что к чему и запускает. Но, вместо уничтожения жнецов, каким-то образом уничтожает себя. Ведь код жнецов вшит в каждый вид разумных, а Горн — излучатель, что, если он активирует этот код? Раса, которая вполне могла дать отпор, гибнет. Жнецы берут чертежи и прячут их для следующих рас в новом цикле. — Пессимистично, — выдыхает Лиара. — Но вполне может оказаться правдой. Ещё варианты? — Горн — пустышка, и нужен только для отвлечения внимания. Трата ресурсов, времени, а потом разочарование. Оружие, на которое возлагают столько надежд, не работает. Представьте реакцию. Представили? Во-о-от… Но также я не отметаю и другие варианты. Горн и вправду оружие, но создан недавно, и расы на самом деле не смогли понять, что такое катализатор, к которому мы сейчас и вернёмся. И я сейчас повторюсь, но зуб даю, это ИИ Цитадели. Или… Или… Или избранный. Тот, кто может объединить расы и тот, кого очень не любит Истинный. — То есть я? — указывая на себя, спрашивает Шепард. — Нет, не может быть. Мы и без Горна всех объединили. — Да, но как мы это сделали? — Через тебя, — глядя на меня круглыми глазами, выдыхает Вика. — Да, Огонёк. Ты связана со мной. По сути, мы единое целое. Позже, благодаря самым великим и гениальным учёным Галактики, со мной стали связаны практически все разумные. Твоя энергия, Вика, через меня передалась им. Вот поэтому все и объединились. Дело в телах в моей крови, дело в том, что они принимают твою энергию. — Очень интересная теория, — сложив руки на груди, бормочет Солус. — Да, это всё объясняет. Изменения в характере, перемена взглядов на жизнь. Курьер, ты гений. — Да ладно. Итак, с этим разобрались. Далее на повестке дня — бешеный ИИ, работающий на врага и вопрос, что с ним делать. Есть варианты?       Вариантов последовало великое множество. Грюнт предложил взорвать к хуям всю Цитадель. Разумеется, никто его не поддержал, так как есть вероятность, что без неё ретрансляторы работать не смогут.       Тали предложила найти и разломать. Её поддержали, но потом допёрли, что сразу это сделать не получится. Станция огромна, на поиски уйдут месяцы, если не годы.       Сью и Хили предложили выйти с ИИ на связь, поговорить и передать программы Игрока. Но тут против был уже я. Сью может не потянуть. Терять её я не хочу, так что сейчас летим на Цитадель, ищем ИИ и вводим программы Игрока со специального носителя.       Нда, если это дело выгорит, я буду несказанно рад.