Путь Нефилима.

«Жертвенность - по сути, вторая, высшая форма альтруизма.» Илья Шевелев. Пришла я в себя довольно быстро и резко об этом пожалела. Боль была… везде, тупая и ноющая она не шла ни в какие сравнения с той болью, что я испытывала раньше. Черт, вроде бы каждый раз убеждаюсь, что все предел, абсолют, сильнее болеть не может, но практически сразу меня в этом разубеждают. Это ж, какой скотиной я была в прошлой жизни, если в этой у меня такая карма? Что радовало, состояния внутреннего опустошения вызванного магическим истощением не было, видно мой очаг успел за время пребывания в нокауте слегка восполнить резерв. Я с внутренней дрожью потянулась к огоньку, тут же пришел ответ, хорошо знакомый поток силы, будто обласкал меня, оттеняя боль и усталость. Я не удержалась от облегченного вздоха, после инициации я беспокоилась, что моя магия необратимо изменилась и вместо согревающего огня ко мне придет бушующее пламя. Я опасалась той силы, того ощущения бурлящей, жестокой мощи, в моем понимании она была бескомпромиссным лесным пожаром который и меня не пощадит. Однако вернувшаяся «старая» магия меня успокоила и добавила новых вопросов. Каким образом я смогла достучаться до силы, которой раньше не ощущала? Эта сила исходила не извне, а из глубин моей души, но я не могла провести знак равенства между той магией, что я ощущала на тренировках и той, что откликнулась на мой зов в бою. В тот момент мне было все равно, какой силой пользоваться, но я не могла не заметить отличий. Новая энергия была гораздо более «заряженной» она несла в себе злость, пьянящее чувство силы, ошеломляющее, бьющее по мозгам, если бы не мои еженощные тренировки по контролю я бы не смогла контролировать, а сама бы поддалась этому бурному потоку. И так мне крышу снесло капитально, большую часть схватки я провела на голых инстинктах и чистой интуиции, да и победила я грубой силой, что для мага Контроля просто непозволительно. Хотя с другой стороны я завалила взрослого инициированного мага в прямом столкновении, что однозначно выдающийся поступок, особенно для моей возрастной группы. Я размышляла, одновременно с этим «вентилируя» свою истерзанную тушку бодрящим потоком магии. Это не исцелит мои раны, но изгонит усталость и отодвинет боль хотя бы на время. К тому же подобное «отмокание» в магии подстегивало восстановление, что тоже не лишнее. Через некоторое время я осмелилась открыть глаза. Приятная полутьма подземелий, я лежу в том зале, где до этого находился концентратор, повсюду валялись осколки. Останки этого шара не походили на обычное стекло. С грехом напополам я поднялась на ноги и, сделав пару неуверенных шагов, убедилась, что серьезно ничего не пострадало. Единственным видимым повреждением были несколько неглубоких царапин на плечах и руках, неопасных, но раздражающих. Видимо меня посекло осколками. Но кровь уже свернулась, так что беспокоится не о чем. Я кинула взгляд на стену и потрясенно выдохнула, вся поверхность была изуродована осколками концентратора. Это ж, какой силы был взрыв, если каменную стену так прошило? Да уж, я столкнувшись со стеной с не меньшей скоростью и отхватив такой же залп стеклянной шрапнели мало того что выжила так еще и отделалась совсем уж пустяковыми царапинами. Волшебника, даже если он молод, действительно крайне тяжело убить, обычный человек после такого не выжил бы, сто процентов. Подойдя к стене я, приложив некоторые усилия, вытащила один из осколков. Как я и думала даже близко не стекло. Концентратор, как и следовало ожидать, был сделан из лакримы. Лакрима уникальный минерал способный даже в сыром своем виде накапливать и удерживать в себе магию. Многие называют его «твердой» магией, этакая псевдоматерия. Лакрима была довольно распространенным ресурсом, а учитывая её уникальные свойства очень востребованным. При определенной обработке из кристалла лакримы получался довольно мощный концентратор и передатчик. Поэтому, практически все бытовые, а также большая доля боевых, артефактов использовали лакриму как топливо. Исследования доказали что лакрима, в первую очередь, зарождается в той области, где активно практикуют магию и живут маги. Именно этот факт и стал одной из основных причин возникновения магических гильдий. Многие города готовы перегрызть себе горло лишь бы у них разместились сильные сообщества магов. Их даже не пугает шикарный геморрой, который эти маги будут устраивать. Сама вероятность, что рядом появится столь востребованный ресурс, перевешивает многие минусы. Таллен рассказывал мне об этом, когда речь зашла о причинах, почему столь дикие выходки магов терпят, тогда мне стало многое понятно. Людская жадность может стерпеть если не все, то многое. Вспомнив о Таллене, я резко повернулась и пошла к выходу зажав в руке кусочек кристалла. Теперь потеряв свою негативную энергетику он уже не вызывал такое острое чувство брезгливости и даже наоборот внушал спокойствие. Я торопилась, но про передвижение бегом не могло быть и речи, сейчас я и на ногах стояла только силой магии, обруби канал упаду, все-таки меня не слабо потрепало, да и притомилась я. Зато теперь, без Оков я могла оценить как легко у меня получается контролировать свой дар. Естественным как дыхание этот процесс не стал, но определенная легкость присутствовала. Все объяснялось тем, что я изначально развивала самую сложно-контролируемую способность мага, а именно внутренний контроль магии, как говорят у магов «физический форсаж». Как тренируются волшебники? Если убрать огромное количество методик, философских течений и прочие закидоны, все сводится к одному. Банальное использование магии в виде заклинаний, и совершенно неважно какой специализации маг, именно «внешнее» проявление магии очень быстрыми темпами развивает очаг, увеличивает резерв, усиливает связь с элементом и обостряет контроль. Буквально за пару месяцев таких тренировок использование магии становится сродни инстинкту. Форсаж же требует довольно долгого времени на освоение, самодисциплины и сосредоточенности, а также умения терпеть боль, любая ошибка в освоении оборачивается серьезными внешними и внутренними повреждениями. Маги же не отличаются подобными качествами(особенно дисциплиной), именно поэтому практикующих подобное очень мало. Мне же из-за Оков не оставалось выбора, как ни странно форсаж потребляет мало энергии, потому что основная задача не её расход и контроль, как в заклинаниях, а её циркуляция в теле, не выходя за пределы. Подобное мизерное излучение магии не засекалось Оковами и, следовательно, было мне на руку. К тому же медитация, которую я использовала, была большим подспорьем в освоении форсажа. Я шла очень медленно и старалась не паниковать. Странный, горький и тяжелый груз на сердце пробуждал во мне печаль и скорбь, как будто моя душа уже ощутила, что произошло неизбежное. Я старательно отгоняла подобные мысли. Надежда всегда умирает последней. Учитывая мою «удачу» я уже могла понять, что в моем случае надежда застрелилась еще при рождении и теперь тихо разлагается на кладбище. Когда я дошла до места расставания, мое сердце резануло болью, я сразу поняла, что здесь был бой и Таллен принял его в одиночестве. Под моими ногами скрипел пепел, оставшийся от стражей и мои глаза внимательно шарили в попытках отыскать того кто стал мне отцом за это время. Я нашла, но вместо облегчения ощутила дикую панику. Таллен лежал рядом с безголовым трупом в красных одеждах, лежал абсолютно неподвижно, на боку и мне было ясно видно с такого ракурса страшные ранения на его спине. Я рванулась к нему, забывая о своей боли, ноги прострельнула боль, которую я не заметила, я упала рядом с ним и, не мешкая, перевернула его на спину. Что бы второй раз за день ощутить соленые слезы на своем лице. Белое лицо, такие знакомые карие глаза, которые больше никогда на меня не посмотрят. Таллен был мертв, он погиб прикрывая меня. Самым чуждым и страшным для меня была хорошо знакомая улыбка на этом лице. Таллен любил улыбаться, в этом проклятом месте это было такой редкостью, я никогда не понимала, как он может сохранять здесь присутствие духа. Однажды я спросила его о причинах и он, недолго думая ответил. - Знаешь Тэнши, жизнь как зеркало. Улыбнись и она улыбнется тебе в ответ, но не улыбайся чересчур широко, а не то она покажет зубы. Что ж даже в самом конце он не отступил от своих принципов и ушел, показывая смерти зубы. Я почувствовала, что в груди что-то оборвалось, сердце пропустило удар, а внутри у меня что-то умерло, оставляя холодную пустоту. А слезы рванули неудержимым потоком. Сколько я так просидела, я не знаю. В абсолютной тишине я заливалась слезами, прекрасно понимая, что Таллен больше не обратится ко мне в своей насмешливой манере, не улыбнется слегка издевательски, но очень тепло, не взъерошит мне волосы в своей излюбленной манере, не расскажет больше ни одной истории и не научит еще одной мудрости. Первый человек в этом мире кто отнесся ко мне по-человечески погиб, защищая меня. Какой смысл может быть в жизни, если дорогие мне люди погибают из-за меня? Внезапно мою ладонь обожгло болью, кристалл лакримы, который я прихватила с собой, больно впился в мою ладонь. Я так крепко его сжала, что он пронзил мою кожу и оставил царапины на ладони. Удивительно, но боль и наблюдение за струйками крови отрезвили меня, вновь возвращая способность мыслить относительно трезво. «Идиотка, размазня, тряпка. Этого хотел Таллен, когда отдавал свою жизнь? Чтобы ты, припадочная, страдала от боли? Нет, в первую очередь он хотел, чтобы ты жила дальше. Давай вскрой себе вены, встреть его ТАМ он тебе столько ласковых слов выскажет.» Как ни странно помогло, злые мысли направили мое горе в другое русло. Действительно, Таллен хотел чтобы я жила и не жалея отдал за это жизнь. Рассуждая о том, как ничтожна моя жизнь я оскорбляю его память, втаптываю в грязь его жертву. Я должна жить, а не уничтожать себя. Я никогда не забуду Таллена, и всегда буду помнить о его жертве. Это будет лучшим подтверждением того что его жизнь не была отдана напрасно. Я подняла голову, слезы продолжали идти, но от истерики не осталось и следа. Скорбь впрочем, тоже никуда не делась, но теперь вместо острой и непереносимой, стала тянущей и приятной. Я протянула руку и закрыла его глаза… навсегда. А потом наклонилась и поцеловала уже холодный лоб. Поднявшись, я в абсолютной тишине, еще немного постояла, отдавая последнюю дань уважения своему названному отцу. Можно было бы сказать что-нибудь пафосное и патетичное, но я не стала этого делать. Слова были не нужны, я собиралась чтить его память делами. Наконец, собравшись с силами, я пошла прочь, стремясь как можно скорее уйти из этого проклятого места. У жизни были другие планы. Внезапно мое чутье взвыло, я ощутила колоссальный всплеск магии, смутно знакомый. Да это же Джерар! Паренек, ради которого и затеялся этот бунт, и он был рядом. Недолго думая я рванула в сторону источника, не то чтобы мне был важен этот пацан, просто я не собиралась оставлять здесь ни одного нуждавшегося в помощи. Кто ж знал, что мое спонтанное действо так сильно изменит мою жизнь?