Путь Нефилима.

Мой план, если это можно назвать планом, был чистой воды авантюрой. И заключался он в только что пробужденной и не до конца изученной Нефилимьей силушки. До этого я использовала подобное неосознанно и инстинктивно, сознательно же до этого даже не пыталась, да и не знала с чего начинать. Сейчас же под свист приближающихся лакримных ядер я не нашла ничего более умного чем снова воззвать к этому неочевидному источнику. Не скажу впрочем, что у меня была достойная альтернатива. Как ни странно получилось. В отличии от перехода в человеческую шкуру, обращение в Нефилима заняло секунд пять времени. Сначала обострилось зрение, потом увеличились клыки и, кажется, заострились уши. Затем по моему телу заструились серебряные и золотые нити, складывающиеся в замысловатые узоры и, под конец, резко потемнела кожа. И снова ощущение тяжести и мощи буквально придавило к земле, не самое приятное ощущение, особенно для меня привыкшей к легкости своей магии. Но, стоит заметить, защищенность в той форме выше всяческих похвал. Не всякий А-ранг, специализирующийся на защите, сможет пережить подобный залп. С S-рангом сложнее, слишком велик разброс умений и специализаций. Я же не просто пережила, но и не получила ни одной царапины. Было больно, будто кулаками избивают, но терпимо и где-то даже щекотно. Хотя башня подобного не простила. И так показавшая предельную прочность, после обстрела она громко и жалобно затрещала и начала складываться как карточный домик. Счет пошел на секунды и я, не теряя времени, слегка сжала сферу-батут и бросила её вверх. Где-то в метрах семидесяти она раскрылась, порождая «зону опоры». Из-за облаков дыма, пыли и щебня, поднятых залпом меня было не заметить и военные практически до конца не подозревали о моих замыслах. Летать за это время, я так и не сподобилась научиться, а зря надо как-нибудь восполнить этот пробел, поэтому я, сосредоточив энергию в ногах, резко прыгнула. Охренеть! Едва не промазала! Общая неопытность с этой формой, её тяжесть и незнание насколько я сильна чуть не обернулась против меня. Чуть не смазала метров эдак на двадцать, в последний момент, каким-то чудом извернувшись, смогла зацепить самый край магического гравитационного поля. Забавное ощущение кстати, будто в мягкой перине утопаешь. Еще один прыжок. М-Да, практиковаться и практиковаться еще. Вместо того чтобы пролететь между кораблями и прыгнуть прямиком на палубу, я подобно пущенному ядру протаранила днище одного из фрегатов. Сила была таковой, что прочное дерево и стальной каркас, вдобавок усиленный упрочняющими рунами не выдержал. Я пробила днище, несколько ярусов, палубу, врезалась в мачту, уронила её и, только столкнувшись с главным калибром корабля, носовой пушкой, затормозила, прилично её при этом помяв. Короче мои акробатические неудачи буквально разрушили достаточно крупный кораблик противника. Не было бы счастья, да несчастье помогло. Вспышка боли, знакомой, рвущей, и я судорожно возвращаюсь в обычный вид. У меня и так было немного магической энергии, а сейчас так вообще остались крохи. Корабль при столкновении получил слишком сильные повреждения. Видно я, прошив его насквозь, повредила еще и двигатель, так что он медленно, но неумолимо опускался, по пути теряя «лишние» детали. Экипаж судна явно не ожидал столь быстрого слива своей посудины и поддался панике. Все буквально забыли обо мне, ну или банально забили. Когда небесный корабль падает с достаточно большой высоты, есть гораздо более важные занятия, чем остановить непокорного врага… спасти свою шкуру, например. Я не стала дожидаться финала и ломанулась к борту, на ходу взведя вторую из трех трофейных гранат. Отпустив по дороге пинка сильно мельтешащему перед глазами матросу, и уже была готова бросить снаряд как… Залп был пущен красиво. Мощно и кучно не оставляя фрегату и шанса на контратаку… вот только это был не «мой» фрегат. Корабль с символикой и флагами Фиоре появился неожиданно и сходу осложнил жизнь силам Севена. Этот корабль отличался от того на котором мы летели за головой одного из бонз от мира работорговли. Много модификаций, более хищный и явно лучше вооруженный. Додумать свою мысль я не успела, неожиданный союзник взял на абордаж оставшийся в одиночестве линкор и я бросив гранату двумя прыжками оказалась на борту флагмана. Возможно, мне удастся выйти из этой заварухи живой и, даже относительно, невредимой. Отступление. Флагман «Око Сокола». Контр-адмирал Блэйн Кэррон. Блэйн старался держать свои эмоции в узде, несмотря на свое хладнокровие, он понимал, с какой бедой столкнулся. Смертельная недооценка противницы могла стоить жизни всей эскадры, судьба столкнула его с магессой S-ранга. Видеть как явно измотанная и раненая девушка без напряга, даже как-то играючи, вырезает добрую сотню не самых слабых солдат, поневоле начнешь опасаться за свою шкуру. Блэйн не был трусом, но понимание того что его высокомерие и желание выслужиться уже стоило жизни сотне его ребят, а может и всем доверившимся ему солдатам, неприятно резануло сердце. Он был суровым и требовательным командиром, но справедливым и ответственным. Солдаты могли сколько угодно стонать под его пятой, но гордились своим начальником, а он в ответ ценил своих подчиненных. Поэтому он недрогнувшим голосом отдал приказ о бомбежке башни, надеясь, что столь плотный огонь похоронит эту бестию в человеческом обличии. Надеялся он зря, пыль и щебень от медленно оседающей башни не дали ему вовремя среагировать на следующий ход этой воительницы. Умудрившись отразить залп линкора и двух фрегатов, магесса использовав их же снаряжение смогла преодолеть высоту которую Блэйн считал недосягаемой, походя разрушив фрегат. Офицер не мог отделаться от ощущения, что у неё это получилось случайно, больно неуклюжая была атака. Блэйн мысленно извинился перед экипажем разрушенного фрегата, они должны быть уничтожены вместе с этой разрушительницей иначе жертв станет еще больше. Однако не успел он отдать приказ о атаке как второй фрегат подвергся массированной атаке со стороны неожиданно появившегося Фиорского судна. Блэйн последними словами обругал себя и в который уже раз проклял свое высокомерие, увлечься происходящим внизу и прошляпить летучий корабль, он никогда не делал столько ошибок за один раз. Неприятель же не дал времени на раздумья, быстро сократив дистанцию и взяв на абордаж флагман. Абордажники в узнаваемой униформе рунных Рыцарей сразу же взялись за дело не давая его солдатам даже прийти в себя. Блэйн не успел отдать не единой команды, когда в опасной близости от его головы промелькнуло лезвие, на одних инстинктах он выхватил меч и парировал атаку. Удар, что должен был снести ему голову, прочертил на его скуле косую вертикальную рану, совсем немного не добравшись до кости. Резко развернувшись, Блэйн встретился со столь шустрым противником глазами. Нечесаные седые волосы, двухнедельная щетина, шрам через глаз, морщинистое лицо. Человек выглядел бы стариком, если бы не опасный блеск в глазах более присущий молодым. На нем была черная броня, а в руках он держал копье. - Фиоре настолько отчаялось, что отправило в бой дом престарелых? – Иронично спросил Блэйн. Он чувствовал, что противник опасен, но не хотел показывать ему свою растерянность. Настоящий офицер должен быть невозмутим и хладнокровен, вдохновлять вверенных ему людей личным примером. Потому что ничто так не вредит боевому духу как испуганное, незнающее что делать или, что еще хуже, бегущее начальство. - Молокосос… - Спокойно ответил старый воин, поудобнее перехватывая копье. – Меня еще на десяток таких младенцев как ты хватит. Сегодня, специально для тебя обосранец, старая развалина Шрам проведет урок вежливости. Цени это! Буквально прорычав последнюю фразу, старик вскинул копье и быстрым неразличимым глазом движением перетек к Блэйну и обрушил град колющих ударов. Больше мыслей, кроме как защититься от целого урагана ударов у Кэррона не возникало. Конец отступления. Когда я оказалась на линкоре там вовсю кипело сражение. Солдат Севена было больше, но абордажная команда практически полностью состояла из рунных Рыцарей, магов привыкших биться плечом к плечу, поэтому численное превосходство погоды здесь не делало. Меня сразу же заметили и полезли не с самыми добрыми намерениями примерно десяток бойцов и обычной матросни. Первому «счастливчику» я перебила гортань ребром ладони и вырвала кинжал из рук трупа. Второй пытался насадить меня на пику, но я уклонилась и вогнала трофей ему прямо в глаз. Третьего я уронила, а после, схватив за руку, крутанула тело, сбила и «захватила в карусель» четвертого, а потом резко отпустила и они с воем вылетели с корабля в свободный полет. Пятый пытался зайти сзади, я позволила ему приблизиться вплотную, после чего резким разворотом тюкнула его локтем прямо в висок. Шестой даже приблизиться не смог, я, вырвав из глаза только-только начавшего заваливаться трупа кинжал, и метнула его прямо в горло впереди стоящего. Попала кстати. Седьмой с диким воплем перевший на меня размахивая булавой, нарвался на хорошо поставленный апперкот и взмыл метров на пять, чтобы мешком упасть на восьмого… Для меня все смешалось в дикую круговерть схватки. Я била, бросала, ломала… мое усталое тело и не менее измученный разум не могли ухватить всех моментов боя и разбили его на множество мелких фрагментов. Я так и не поняла, когда все закончилось. Просто очнулась уже в относительном строю с рыцарями на одной части палубы, на второй на нас мрачновато поглядывали наши враги. К ним постоянно приходило подкрепление с внутренних помещений. Я едва не застонала от безысходности. Сколько еще мне людей придется убить, чтобы банально отстоять свое право на независимость? Я не люблю убивать просто так, но приходиться. Судя по всему ни Фиоре, ни Севену не нужны были бессмысленные смерти. Стоявшие чуть впереди командиры двух держав бодались друг с другом мрачными взглядами, но ни тот ни другой не проявляли желания возобновить резню. С нашей стороны был старик Шрам, несколько потрепанный, но целый и невредимый. С другой был молодой мужчина. Достаточно смазливый с тонкими, но мужественными чертами лица, недлинными каштановыми волосами и зелеными глазами. Одетый с иголочки в офицерскую форму и держащий в руках боевую шпагу. Этакий франт, молодой прожигатель жизни. Вот только совсем не легкомысленный, взрослый взгляд воина, рана на левой щеке, из которой текла кровь и весьма грамотная фехтовальная стойка, сами за себя говорили, что содержание не соответствовало обложке. - Сдавайся, парень. – Хрипло начал Шрам. – А не то мы перебьем вас, как овец и никакие выкрутасы с этой "иголочкой" тебя не спасут. - Забавно. Хотел предложить тебе тоже самое старпер. – Хмыкнул в ответ «парламентер». Слегка хрипловатый, но глубокий, уверенный голос. - Сейчас сюда подойдут два моих фрегата и изрешетят вас и вашу посудину почем зря… готов принять вашу капитуляцию. Неизвестно чем бы эти переговоры закончились, но на них решил поучаствовать еще один присутствующий. - Не подойдут. – Донесся с мачты, чей то ехидный голос. – У них, вот незадача-то, отказало рулевое управление и орудийные системы в результате диверсии злобного и циничного диверсанта… Нехороший Я. Говоривший сидел на мачте и рассматривал всю нашу компанию со странным любопытством. Черные как смоль волосы были аккуратны и причесаны, если не сказать прилизаны, такие же черные глаза смотрели весело и с вызовом, на губах блуждала странная полуулыбка. На вид ему можно было дать лет двадцать – двадцать пять и в общей степени смазливости и франтовости он опережал предыдущего на пару голов. Вот только у этого модника была униформа рунного Паладина, что перечеркивало любое несерьезное к нему отношение. Что ни говори, но в Паладины с бухты-барахты не посвящают. - Что! – Похоже для оппонента подобное заявление было сравнимо с резкой оплеухой, он явно рассчитывал на эти корабли. - Что слышал! – Улыбнулся Паладин, легко спрыгнув на палубу, он продолжил уже серьезнее. – Контр-адмирал Блэйн Кэррон ты достаточно разумный человек, поэтому прикажи своим людям сложить оружие. - А если не прикажу? – Сощурившись, спросил Блэйн. - Тогда мы вырежем весь экипаж. – Поморщившись, ответил Паладин, видно было, что подобный вариант его не устраивал. – Блэйн, у тебя определенная репутация жесткого, но не безумного командира. Будь у тебя хоть полпроцента уверенности, что ты сможешь вырваться отсюда и вместо нас заговорила бы сталь и магия. Но ты не стремишься к бойне, следовательно понимаешь что смерть как твоя, так и твоих людей бессмысленна и не логична. Поэтому сложи оружие, не губи людей… сегодня пролилось достаточно крови. – Паладин закрыл глаза и продолжил. – Если сдадитесь, я не буду вас задерживать, вы подберете выживших и погрузите раненых, а потом спокойно поплывете в сторону Севена… обещаю, преград строить не буду. - Гарантии? – Охрипшим голосом спросил Блэйн. Я его понимала, предложение более чем щедрое. - Мое слово. – Кривовато улыбнулся Паладин. – Я Ричард Стэйнлесс - Рунный Паладин, Защитник Короны, Меч Востока клянусь своей Магией и Душой отпустить контр-адмирала Блэйна Кэррона и его людей после сдачи и не чинить ему препятствий по пути домой. Амен!(1) - Слово Паладина – Медленно, словно пробуя на вкус это словосочетание, прошептал Блэйн и внезапно ухмыльнулся. – Что ж проверим на прочность. Сложить Оружие! И подавая пример солдатам торжественно сломал свою шпагу о колено и бросил обломки на палубу. Солдаты один за другим бросали свое оружие. Приказ Блэйна судя по всему разрядил здешнюю атмосферу и многие позволили себе расслабиться, даже дышать стало легче. Я же почувствовала как сознание и до этого бывшее мутным уступает перед беспамятством. Можно понять, учитывая, что я перенесла за столь краткий промежуток времени. В конце концов, я не стала сопротивляться и провалилась в глубокое, но такое приятное беспамятство. (1) Аминь (др.-греч. ἀμήν, от ивр. אמן‎, Амен — «исполнитель»; в западноевропейской традиции лат. amen, Амен) — обычно завершающая формула в молитвах и псалмах в иудаизме, исламе и христианстве, призванная подтверждать истинность произнесённых слов (на арамейском значит «правда»).