Никогда не поздно

Они проговорили всю ночь, сидя в небольшой кухне и потягивая пиво. Они никогда не разговаривали так много друг с другом прежде, никогда не были настолько искренни, как сейчас. Времена изменились, они изменились. Да, любили по-прежнему, но все же... Им приходилось заново знакомиться, тем более, что Дин больше не был охотником, а Кастиэль ангелом. Много лет прошло, прежде чем они встретились снова. Да, в первый раз не сложилось. Не поговорили, не поняли друг друга. Но судьба дала им второй шанс на сближение, оказалась благосклонной, как никогда, и сейчас оба мужчины мечтали не упустить этот шанс. Кас рассказывал о том, как тяжело ему далось становление человеком. Как привыкал к таким простым, казалось, вещам, как старался забыть произошедшее и вообще все, связанное со сверхъестественным. Он внушал себе, что родился человеком, а остальное – выдумка. Рассказывал, как пытался не думать о Дине, не набрать его номер и не попросить забрать, как не спал ночами из-за постоянных кошмаров. В общем, все, опустив лишь истории, связанные с Сарой. Он расскажет и их когда-нибудь, может, много лет спустя, если у них с Дином сложится, если Дин сам попросит. Тогда Кастиэль обязательно расскажет. А сейчас не стоит накалять обстановку, лучше промолчать кое о чем, так будет правильнее. Дин внимательно слушал, смеясь на забавных моментах, радуясь и восхищаясь тому, как бывший ангел научился шутить. Он тоже много говорил. О путешествиях и местах, где ему пришлось побывать за пять лет, о трудностях, встретившихся на пути, о том, как его много раз тянуло вернуться к охоте, как нестерпимо чесались руки взять ружье и крушить все к чертовой матери… Как скучал и искал, не сдаваясь, как не понимал, почему его так тянет к Касу, почему он столько лет спустя не прекращает поиски. Рассказывал о Сэме, о его семье, как они помогли Дину. - Если бы не он, я бы так ничего и не понял, - с грустной улыбкой на лице закончил свой рассказ Дин и опустил голову, вертя в руках полупустую бутылку. Как ни странно, с приходом Каса пить ему расхотелось совсем. - Дин, - даже не глядя на бывшего ангела, Винчестер чувствовал на себе его пристальный взгляд. – Что-то случилось? – осторожно поинтересовался он, и Дин почувствовал, как ему на плечо легла теплая ладонь. - Да все в порядке, - отмахнулся мужчина, поднимая взгляд. - Дин, - Кас заглянул ему в глаза. – Вы… поссорились? Дин вздохнул. Как странно. Он точно знал, что Сэм обижен на него, но причины…. Все было как в тумане. Ему не хотелось рассказывать о том, как долго он пил после возвращения от Кастиэля и какие идиотские мысли порой посещали его голову в пьяном бреду. - Ерунда, Кас, - Дин натянуто улыбнулся. – Оу, - он повернулся к окну. На улице начинало рассветать, ветер, по всей видимости, стих, впрочем, как и дождь, и чистое небо, озаренное первыми лучами солнца, алело на востоке. – Уже утро, - прошептал мужчина. - Я, - Кастиэль запнулся, словно раздумывал: стоит ли спрашивать или нет. – Я могу остаться? – приняв, наконец, решение, неуверенно спросил он. - А ты действительно этого хочешь? – стараясь не улыбаться слишком широко, ответил вопросом на вопрос Дин. - Больше всего на свете, - выдохнул Кас, улыбаясь в ответ. - Ну, что ж, пойдем, найдем тебе комнату, - Винчестер поднялся с места. – Только не думаю, что здесь осталось что-то жилое, - неуверенно пробубнил он, выходя из кухни. Дин сам не верил в то, что сейчас делает, что Кастиэль остается с ним. Несмотря ни на что. Неужели, спустя столько лет непонимания, преград и разлук, они, наконец, смогут стать счастливыми, смогут быть вместе, и пусть хоть весь мир провалится в ад! Мужчина остановился у своей комнаты, буквально чувствуя дыхание стоящего позади Каса. Он медленно приоткрыл дверь и, шагнув внутрь, щелкнул выключатель. Как ни странно, в спальне оказалось чище, чем во всем бункере. Но ответ был прост – Дин не жил в ней, привык спать на диване. Хотя даже не привык. Дойти до кровати в пьяном бреду ему не хватало сил. Но Кастиэлю лучше не знать сейчас об этом. - Но… - Кас неуверенно взглянул на Винчестера, а потом вновь вглубь спальни. – Разве это не твоя комната? – спросил он секунду спустя. - Моя, - пожал плечами Дин, не поворачиваясь. - А ты? – снова задал вопрос бывший ангел. - Я могу поспать в гостиной, - просто ответил мужчина. – Я давно уже сплю там, так что это не проблема, - он улыбнулся, обернувшись на Каса, но тот был явно не весел и о чем-то думал. - Эй, - окликнул его Дин, от чего Кастиэль вздрогнул, посмотрев на собеседника блестящими глазами. – Что-то не так? - Просто… - мужчина закусил губу, сомневаясь. – Мы могли бы… - он не смог договорить фразу до конца. Щеки Каса запылали, взгляд стал рассеянным, а потом он и вовсе опустил его, смутившись окончательно. Дин смотрел на него мгновение в тишине, а потом, когда понял, о чем тот говорит, вдруг рассмеялся. Тихо, с облегчением. Вот он – его Кас. Смущающийся, наивный, словно малолетний ребенок, сильный, но такой милый, когда дело заходит о простых, казалось, для человека вещах. - Дин? – немного обиженно окликнул его Кастиэль . – Я… - он поднял голову, и Дин замолчал. Смущение на его лице сменилось безысходностью и отчаянием. – Прости… - пробормотал бывший ангел. - Черт, Кас, ты не так понял, - широко улыбнулся Винчестер, шагнув ближе. – Ты все такой же, - с нежностью в голосе, произнес он, коснувшись кончиками пальцев щеки мужчины. – Я просто рад, что где-то внутри тебя еще живет тот ангел, которого я знал, - Кастиэль широко распахнутыми глазами смотрел на бесстыдно счастливого Дина. – Наверное, он и научил меня любить, - едва слышно закончил он. - Его больше нет, - произнес Кас, вздернув подбородок и стараясь не смотреть в глаза Винчестеру. - Эй, неправда, - Дин поймал его за подбородок и заглянул в глаза. - Ты – есть, и ты – мой ангел, - твердо сказал он. Секунду они оба молчали, никак не решаясь хоть что-то сделать, а потом Кастиэль резко подался вперед, целуя Винчестера. Неумело, но так пылко, что Дин даже опешил сперва. Но его замешательство длилось лишь мгновение. Желая продлить это чувство счастья, желая как можно ближе чувствовать Каса, он обнял его, прижимая к себе, оглаживая руками спину, спускаясь на талию и обратно. Целовал жадно, как никогда и никого еще не целовал, задыхался, стоило только оторваться на долю секунды от сладких губ. Он не мог поверить в то, что это происходит на самом деле. Что вот он, его ангел, запредельно близко, отвечает на поцелуй с неменьшей страстью, цепляется за Дина, вплотную прижавшись к его телу своим. Мысли в голове путались, руки тянулись к желанному телу, не хотели терять его тепла. Перед закрытыми глазами мелькали разноцветные вспышки. Касаться, касаться, касаться – словно мания. Все как в тумане. Пальцы путаются, расстегивая никак не поддающиеся пуговицы на рубашке. Дин рычит, хватает ее за полы и резко дергает, совсем не заботясь о сохранности вещи. Ему нужно только одно – прикоснуться к горячей коже. И он почти скулит, когда делает это. Кастиэль дышит шумно и прерывисто, вздрагивает от каждого нового касания, от каждого поцелуя, словно по телу пропускают ток. Весь мир вокруг исчез, остались только они. Вдвоем. В своей крошечной вселенной, полностью увлеченные друг другом. Дин смутно помнил, как они добрались до кровати, как упали на нее, не разрывая объятий, не прекращая поцелуев, как ласкали друг друга. Кас, оставшийся в одних брюках, и нависающий над ним Дин. Он боялся отстраниться даже на секунду, боялся, что все исчезнет, окажется сном. Уйдет Кастиэль, пропадет спокойствие, придется снова напиться до чертиков, чтобы не думать, не мечтать, не так сильно ненавидеть себя. Он целовал медленно, но жадно, гладил бархатистую кожу, то едва касаясь ее, то наоборот, слишком сильно сжимая. Дин никак не мог насытиться этим новым для него чувством - чувством счастья, ощущением, что теперь все хорошо, все на своих местах. И вот он, Кастиэль, не ангел, но наплевать, он рядом, он близко, он с трепетом отвечает на ласки и поцелуи, он наслаждается так же, как и сам Дин. Главное сохранить это, не упустить, не отпустить. Не оступиться, сделать хотя бы раз в жизни все правильно. И Дин клянется сам себе, что не оступится, сделает что угодно для того, чтобы Кастиэль был счастлив. С ним. Тревога отпускает, все уходит, остается только страсть и желание обладать тем, о ком мечтал столько времени, кого желал, кажется, всю свою жизнь, сам о том не подозревая. Кас податлив, охотно откликается на все действия Дина, и Винчестера это еще больше подстегивает. Нежно целуя, он спускается вниз по подбородку мужчины, легко прихватывает губами бьющуюся диким пульсом венку на шее, от чего Кас вздрагивает, выгибается всем телом и запрокидывается голову, глухо простонав, словно призывая Дина не останавливаться. Но Дин и не собирается. Он жадно впитывает каждый прерывистый вздох мужчины, ловит каждое движение навстречу, каждый стон - любой отклик. Сейчас он словно в раю, все его желания осуществляются, мечты сбываются, и все в миллион раз ярче, чем Дин когда-либо мог представить. Воздух в комнате прохладный, от чего по загорелой коже Кастиэля пробегают мурашки, он сбивчиво что-то шепчет, просит о чем-то, но Дин слишком увлечен своим делом. Сам возбужденный до предела, он подводит Каса к грани, выцеловывает каждый дюйм его тела, любуется его красотой, он - идеал. Идеал во всем. Он замирает лишь когда тянется руками к ремню на брюках новоиспеченного любовника, но совсем не потому, что пугается. Нет, он давно готов к этому, к сексу с мужчиной, он жаждет его до такой степени, что, кажется, сейчас сгорит от желания, вспыхнет, мигом прогорая дотла. Дин просто не уверен, готов ли Кас, хочет ли он того же, что и Дин. Хватит эгоистичных поступков, пора научиться спрашивать. Замешкавшись, он поднимает взгляд и улыбается, когда видит Каса. Раскрасневшийся, широко раскрытыми, потемневшими глазами, которые по цвету сейчас напоминали океан в шторм, он смотрит на Винчестера, словно боится пропустить малейшее движение. Приоткрытые влажные губы, с которых срывается какой-то отчаянный вздох, растрепанные больше обычного волосы... Дин думает сейчас только о том, насколько прекрасен Кастиэль. Но выражение его лица меняется, он хмурится, взгляд становится чуть более осмысленным. Кас напрягается, приподнимается на локтях, пытаясь понять, что происходит. Вдруг краснеет, прикрывает веки на секунду и, длинно выдохнув, говорит: - Дин, мы можем, - закусывает губу, смутившись. - Мы можем не торопиться, если ты не... - Что? - Винчестер секунду недоуменно смотрит на него, а потом смеется. Так же, как и некоторое время до этого. С облегчением. Он ухмыляется, принимая прежнее положение, нависает над Касом и не сказав ни слова, целует мягкие, теплые губы. Нежно, медленно, дразнит кончиком языка, но не торопится добавлять искры страсти, просто наслаждается. - Какой же ты, - чуть отодвинувшись, но все еще касаясь кончиком носа щеки Кастиэля, шепчет Дин, обрывая себя на полуслове. Он улыбается так широко и искренне, как, наверное, никогда еще не улыбался. - Я хочу торопиться, Кас, - мужчина поднимает лицо, чтобы заглянуть в синие, родные глаза. - Я так долго медлил, - усмехается, но по-доброму. - Мы медлили, - и снова наклоняется, - Я люблю тебя, - так тихо, чтобы слышал только Кастиэль, чтобы даже стены бункера оставались в неведении. - И я хочу тебя, - проводит кончиком языка по мочке уха мужчины и, услышав резкий громкий вздох, победно улыбается. - И я не собираюсь ждать ни минуты, - Дин снова возвращается к приоткрытым, словно ожидающим поцелуя губам, и все начинается сначала. Больше никаких сомнений. Хватит. За окном бесконечный моросящий дождь, растаявший снег и промозглый ветер. А здесь жарко, жарко от любви, от двух тел, с готовностью и желанием двигающихся навстречу друг другу, здесь страсть и потребность в нежности захлестывает души влюбленных, здесь искренность и чувства, которые слишком долго искали выход, слишком долго жаждали взаимности и теперь, наконец, получили ее. Здесь жадные поцелуи и крепкие объятия, длинные вдохи и прерывистые выдохи, здесь все иначе. Здесь все лучше. Здесь не существует больше никаких "вчера" и памяти прошлого - раз прошло, значит и нечего оглядываться назад. Есть только здесь и сейчас. А еще - завтра. И впереди множество таких "завтра". Дин клянется в этом Касу, когда позже, уставшие, вымотанные, но до безобразия счастливые, они засыпают, не размыкая объятий, а Кас... Кас верит ему. Всегда верил. И это не изменится даже если небо упадет на землю, даже если у него вновь появятся крылья.