1223 год. Королевство Тиэхорст. Столица Рольз. Утро
Какое же это необыкновенное зрелище – наступление нового дня. Утро беспощадно прогоняет остатки ночи своими первыми лучами; горизонт окрашивается в нежно-розовый цвет; ослепительно засияла дужка солнца; туман, опустившийся на каменные дома, словно впитал их в себя, и распространившийся по улицам, как законный хозяин этих земель, был вынужден отступить перед солнечными лучами, которые с лёгкостью пронзали его серый волны спокойствия. По городу раздался звук множества труб, провозглашавший возвращение короля. Люди в спешке выбегали из домов и выстраивались в две линии напротив друг друга, освобождая дорогу в центре. Впереди всех, восседая на коне, шел король – Алессандро Баттенберг. Народ с замиранием сердца и с восхищением смотрел на его величественный стан, тянул руки, словно он был божеством, спустившимся с небес до них, низменных существ. За королем ровным строем тянулось, казалось бы, бесконечное число рыцарей, которые с некой усмешкой смотрели на эти восторженные огни в глазах людей. – Ваше Величество, рады, что Вы в добром здравии, – перед замком стояла маленькая кучка людей, склонивших в знак почтения головы. Они боялись поднимать свои взоры в сторону правителя, всеми членами ощущая, как его взгляд медленно скользил с одной головы на другую. Алессандро соскочил с коня, отдавая его в руки конюху, и направился в замок. Маленькая кучка людей, они же – свита короля, пошли следом, держась на почтенном расстоянии от правителя. – Где он? – как гром среди ясного неба прозвучал хриплый голос Алессандро, отдаваясь в стенах коридора замка. Все мышцы были напряжены до предела. Мысль сменяла одна другую. Все нутро содрогалось в немом ожидании и неверии, что это могло произойти в его отсутствие. – Мы поместили его высочество в молельне. Алессандро ускорил шаг. В конце коридора показалась дверь. Король остановился перед ней. Казалось бы, нужно сделать один шаг и отворить дверь. Но какой это шаг? Шаг в пучину горя от потери, от которой так старательно он скрывался, без каких либо раздумий мчавшись на поле брани впереди всех, отдавая всего себя своим верным вечным товарищам: коню и мечу. Сглотнув ком в горле, Алессандро сделал шаг. Дверь со звонким раздражающем скрипом поддалась. В зале была мертвая тишина, прерываемая еле слышным шепотом молитвы. Правитель уставил свой взор на тело, лежащее на каменном столе посередине молельной, вокруг которого стояло несколько священников, сложив руки перед собой в замок и склонив головы в молитве. Ноги сами понесли Алессандро к телу. Он невидящим взглядом смотрел на него. Служители церкви прекратили мольбу, но остались в тех же позах. Они понимали, сейчас лучше всего не делать никаких движений. Эксцентричный Алессандро в состоянии полного потрясения может сделать что угодно: от простого травления вплоть до казни неповинных людей с несколькими этапами. В такие моменты он не обращает внимание на титул и на происхождение. – Оставьте меня. И никого сюда не впускать! – сказал громким, твердым голосом Алессандро. Священники молча направились к выходу, все так же склонив головы. Дверь захлопнулась. Только тогда король позволил дать себе слабину. Он опустился на колени перед столом, взывая к высшим. – За что, о Боги? Что вам сделал мой сын, что вы его забрали к себе на небо? Почему вы обрекаете меня на одиночество? – губы шепотом задавали множество вопросов, на которые никто не даст ответа. Руками король сжал холодную, бледную руку своего когда-то живого сына, и поднес к губам. – Ричард... Ричард... Сын мой... Прости меня.. Если бы я вернулся раньше, этого бы не случилось...Начало 1218 года. Столица Тиэхорст. Внутренний сад замка.
Глухим ударом соприкасаются два деревянных меча. Послышалось сдавленное рычание, потом снова и снова, в беспрерывной атаке, соприкасаются мечи. В дворцовом саду, меж кустов, проскальзывают два человеческих силуэта: один маленький и худой, другой в несколько раз превосходящий его в росте и телосложении. Маленький очерк наносил удары, а большой их блокировал, изредка парируя. – Сражайся всерьёз! – взревел маленький силуэт, делая очередной выпад, который снова блокировали. Над головой громко хмыкнул противник и, отбив следующий удар, мечом сделал подножку маленькому оппоненту, самодовольно улыбаясь. – С прошлого нашего поединка ты явно отточил удар, но ты наносишь его в «слепую», надеясь на удачу. Это может быть в настоящем бою роковым для тебя и непростительно, как для будущего короля, – ровным голосом произнес мужчина, наблюдая, как мальчик, шипя, встаёт, потирая рукой спину. – Отец, это было нечестно! – От противника ты должен ожидать все, что угодно. Он может даже пойти на такую подлость, как подножка, – мужчина пожал плечами и выдвинул руку вперед, подзывая сына к себе указательным пальцем. Мальчик с неким подозрением стал подходить к отцу, черт знает, что он задумал, надо держать ухо востро. Так всегда он говорил, когда шел на охоту или на переговоры с соседними королевствами. – А вот это тоже нечестно? Мужчина слабо охватил рукой шею мальчика и, прижимая к груди, стал трепать по голове, хрипло смеясь. Они оба упали на землю, легкие захватил приступ смеха. Над счастливой парочкой благоухал приятный запах цветов. От чего было ощущение, что это не дворцовый сад, а прекрасное, райское место, откуда уходить никак не хотелось. ..Это был последний день, когда они так беззаботно проводили время вместе...1223 год. Столица Тиэхорст. Замок. Молельня.
– Ваше величество? Из теплых воспоминаний, короля вывел знакомый голос, раздавшийся с боку. Мужчина от неожиданности вздрогнул и в спешке поднялся с колен. Его слабость никто не должен видеть, даже его лучший друг. – Невозможно представить себе, чтобы такое естественное и необычное явление, как смерть, задумывалось Небесами в виде наказания, – задумчиво произнес Ратибор, всматриваясь в лицо покойника. – Самое ужасное в смерти, что уже ничего не меняется. Самое ужасное в жизни – что ничто не остается тем же самым, – в тон другу сказал Алессандро. Между мужчинами воцарилась тишина. Каждый обдумывал, что сказал собеседник, и мысленно соглашался с этим. – В конце концов, жизнь и смерть идут за человеком рука об руку и только богам известно, кто из них первый схватит тебя за плечо. Алессандро последний раз взглянул на бледное лицо сына и ушел. Не возможно было находится здесь. Воспоминания, как тьма, обволакивают и погружают в себя все глубже и глубже. Позже королю сообщили, что похороны будут через два дня. Это прекрасный момент, когда можно привести мысли в порядок, разложить все по полочкам и в сотый раз понять, что люди – не бессмертные существа; рано или поздно они умирают. Такая же участь ждет в будущем и Алессандро. Только не понятно одно: где именно поджидает смерть короля? За каким углом, в каком проулке? Или же на поле брани, где и должны рыцари со всей честью и бесстрашием отдать свою жизнь за родину, за королевство? Король заперся в своем кабинете и не выходил оттуда до самых похорон. Придворные ходили возле двери и по нескольку часов прислушивались к любому шороху за ней. А там была тишина..*****
Тучи похожи на исполинских великанов. Они плотной простыней застилают ясное небо. Не видно и кусочка синевы, все покрыто хмурым дождливым покрывалом. Небо дышит холодом и влагой. Погода – под стать настроению людей. Сейчас они стояли возле склона утеса. В последнюю дорогу молодого Ричарда провожали узким кругом: придворные, советчики и самые близкие ему люди: король, Ратибор, воспитанница и два советчика – они стояли в первых рядах. Перед ними в нескольких метрах лежала каменная плита. На ней были навалены сухие ветки, листья и ягоды, на этом всем лежал Ричард. Рядом с факелом в руках стоял служитель церкви. Король подал знак, и церковник поднес огонь к веткам. Пламя медленно стало расползаться по своей новой территории, беспощадно превращая все, что было, в прах, который подхватил ветер и понес вниз со склона. Церковники стали читать молитвы об упокоении души. – Сын мой, скоро я последую за тобой на небеса, – шепотом сказал король, наблюдая, как огонь разгорался все сильнее и сильнее. Он не замечал насмешливый взгляд зеленых глаз...*****
За огромным массивным столом из черного дуба, сидел, нахмурившись, король. За время его отсутствия дел накопилось выше головы. Хоть кидай эти бумажки в костер и грейся. За окном уже сгущались сумерки. Так что это идея становилась все заманчивее. Со стороны двери послышались голоса стражи, которые кому-то объясняли, что король запретил кому-либо заходить в его кабинет. Гостя, видимо, не особо волновал приказ его величества, и он с еще большим усилием стал рваться в помещение. Алессандро недовольно поморщился. Сейчас ему больше всего хотелось остаться одному, без лишних свидетелей, утопать в накладных, приказах и просьбах народа, чтобы не думать о сыне. А ещё привести себя в порядок, чтобы появиться на людях тем же королем, которого они так привыкли видеть: скупого на эмоции и точного в своих действиях. Стража все же не смогла остановить гостя и тот, буквально, ввалился в кабинет, поправляя одежду. – Его величество, простите, мы не... – Оставьте нас, – рявкнул король, откинувшись на спинку массивного кресла с красивой резьбой в виде замысловатых геометрических форм. – Я, конечно, понимаю, что тебе сейчас хочется побыть одному. Но тебе не кажется, что намного лучше разделить несчастье с лучшим другом, чем утопать в нем в одиночестве? – уголки губ дрогнули в некоем подобии улыбки, но получилось криво. Ратибор медленной походкой прошел к стоящему напротив короля креслу и грузно опустился на него, запрокинув ногу на ногу. – Я знаю, что у вас, мой друг, есть чем запить нашу беседу. – У тебя острый нюх, мой дорогой. В особенности на хорошее доброе вино, – усмехнулся Алессандро, внимательно разглядывая своего приятеля. Ничего в его внешности не изменилось: все те же острые черты лица; зеленые глаза, смотрящие с доброй усмешкой; слегка потрепанный камзол и роскошная черная накидка с мехом, что подчеркивала титул первого советчика и герцога. Король тяжело вздохнул и потянулся к кувшину немалых размеров, стоящему рядом с его креслом, и разлил вино по подготовленным заранее золотым кубкам. Ратибор усмехнулся от мысли, что его явно ждали. Один король такой кувшинчик точно не осилил бы. – Алессандро, не хотелось бы начинать наш разговор с неприятного, но... – Я понимаю о чем ты, – король пригубил немного вина, что сделал и Ратибор. Разговор уходил в неприятное для правителя направление. – Мы нашли их прибежище. Думаю, можно будет отправить туда нескольких рыцарей для их захвата, – на лице Ратибора нарисовалась очередная ухмылка. В руке он слабо раскачивал бокал, смотря, как появляется воронка. Красное вино, похожее на кровь, завораживала мужчину. Воспоминания недавних дней захлестнули, как волна, с головой. Он даже пропустил мимо ушей все восклицания короля, который был явно против идеи приручать этих зверенышей. – Друг мой, у нас нет выбора. Тебе нужен наследник чистой крови. Тем более, никто, кроме жителей этого прекрасного замка, не знают, что Ричард почил... Король затих. Он прекрасно понимал всю ситуацию. Если бы... Если бы его королева была рядом, то можно было бы сделать еще одного ребенка. Но обременять себя связью с другой женщиной, он не желал. Его сердце навеки принадлежит ей одной. Той, кто смогла перевернуть его мир с ног на голову. Той, кто подарила ему тепло и дом. Той, чья улыбка была важнее всего. Алессандро тяжело вздохнул, сделал пару глотков вина и, помолчав еще немного, сказал: – Ты как змея, искушающая Еву съесть яблоко. А меня пойти на еще одно великое преступление в моей жизни...