По ту сторону рая

Сугавара уже лежал под ним, лёгкая испарина на лбу, томное дыхание, затуманенный взгляд. "Как же он прекрасен" — думал Ойкава. Его буквально распирало от нахлынувших чувств, а Коуши понимая это, решил помочь ему, не предпринимая попыток остановить парня. Сероволосый знал, что даже при сильнейшем возбуждении Тоору никогда не причинит ему боль, он всегда будет аккуратен, осторожен и нежен. Будет улавливать его малейшие движения, подмечая про себя приятно тому или нет. Также Сугавара понимал, что испытывает абсолютно тоже самое. Ему было стыдно признаться в этом даже самому себе, но чувства и желания — есть чувства и желания, их не изменить, думая разумно. Коуши хотел Тоору, не меньше, чем тот его. Тёмноволосый прошёлся языком по правому уху парня, от чего тот томно выдохнул. После чего он снова приступил к губам, вместе с тем поглаживая уже возбуждённый член Коуши через штаны. Они сходили с ума друг по другу при каждом моменте близости, но сейчас всё происходящее стало ещё более особенным. Спустя огромное количество времени они наконец могут отдаться друг другу. Ойкава отстранился от сероволосого и снял футболку. — Кто же знал, что я буду так сильно желать этого, — он вновь наклонился и начал медленно целовать его, вводя Сугавару в ещё больший транс. Тоору попытался приподнять футболку Коуши, чтобы пройтись ладонью по столь желанному телу, но вдруг рука сероволосого резко схватилась за запястье парня. — Давай сделаем это в одежде... — стыдливо произнёс Сугавара и отвернулся. — Посмотри на меня и скажи, ты правда считаешь, что мне будет противно видеть твои шрамы? Коуши перевёл взгляд на темноволосого и увидел жалеющее выражение лица. Нет. Только не это. Только не эти глаза, не эта поджатая губа. — Считаешь, что я люблю лишь твою оболочку, поэтому если она не будет такой идеальной, что по сути своей ошибочное мнение, ты мне станешь отвратителен? Сугавара молчал, он не хотел обвинять парня во всём вышесказанном, но и через себя переступить не мог. — Понятно... — кинул Ойкава, после чего встал и вышел из комнаты. По звуку шагов можно было догадаться, что темноволосый направляется в гостиную. Сероволосый лежал на кровати, закрыв правым предплечьем глаза. Да, он не готов. Не готов показывать своё изуродованное тело, не готов представать перед Тоору в полном неглиже, боясь сам не зная чего. Когда ему показалось, что Ойкава не вернётся, Коуши решил подойти к нему, извиниться и попросить принять тот факт, что пока он не может делать это без одежды. И как только Сугавара привстал, в комнату вошёл темноволосый. В руках он держал лоскут ткани, по выражению лица было видно, что парень ничуть не расстроен. — Я вспомнил, что твоя мама на всякий случай оставляет кусочки ткани, так трудно было найти подходящей длины. — Подходящей длины?... О чём ты? Ойкава проигнорировал вопрос и лишь приблизился к Коуши. Тоору немного примерился, приложив лоскут к глазам сероволосого, после чего смело обернул его вокруг головы возлюбленного и завязал конца на затылке. — Сними! Ойкава, развяжи это! — воскликнул Сугавара и уже было потянулся к затылку, дабы развязать повязку, как вдруг его остановила сильная рука темноволосого. — Коу-чан, не бойся, ты же знаешь, я не сделаю тебе больно, — его голос прозвучал прямо возле уха, он прошёлся мягкой, тёплой волной, — просто получай удовольствие и ни о чём не волнуйся. Я хочу избавить тебя от твоего страха. Сероволосый неуверенно сглотнул ком в горле и опустил руки. Тоору аккуратно уложил парня на кровать. Даже пока темноволосый не касался Коуши, он весь сжался то ли от стыда, то ли страха. "Мне нужно расслабить его" — подумал Ойкава и, приблизившись к левому уху, прошёлся по нему языком. Сугавара тут же залился краской. Без зрения всё ощущается так остро, ощущения становятся раз в пять сильней. Поцелуй за поцелуем Тоору старался раскрыть и убрать остатки скованности Коуши. "Не стесняйся меня, прошу" — Если станет очень страшно, скажи мне и я сниму повязку. Сероволосый уже весь дрожал, поэтому на предложение парня смог лишь слегка кивнуть. Ойкава, видя такую невинность, вгрызся в губы Сугавары будто дикий зверь. Всему должен быть предел и, видимо, темноволосый достиг своего. На самом деле такое поведение Тоору вовсе не пугало Коуши, наоборот, если бы всё сейчас происходящее случилось до аварии, в нём не было бы не капли стеснения, но тот факт, что Ойкава увидит изувеченное дело не давал расслабиться ни на секунду. Темноволосый отстранился, давая им обоим перевести дух, а через пару секунд, не предупреждая, задрал футболку парня. Его взору открылся большой шрам, который пересекал область под грудной клеткой, ещё один находился у самого конца предыдущего, он был совсем маленький, последний же шрам располагался несколькими сантиметрами ниже предыдущих. Наблюдая эту картину Тоору почувствовал лишь нереальную злость на себя, того мужчину, который сделал такое с телом его любимого человека, из-за чего сейчас он не может позволить себе полноценно отдаться своим чувствам, из-за чего сейчас он страдает. Абсолютно никакого отвращения или неприязни. Тело Сугавары было прекрасно, как и всегда, но нанесённые увечья приносили темноволосому самую настоящую боль. Ойкава не останавливался, чтобы Коуши не подумал, что тот пытается справиться с надвигающейся волной омерзения. Он чмокнул парня в первый шрам, затем во второй, а после и в третий, произошло это довольно спонтанно, поэтому Тоору только немного погодя подумал о том, что это может быть неприятно самому Коуши. — Прости, тебе не больно? — Н-нет... — сероволосый еле дышал. Благо, Сугавара не видел сейчас взгляда Ойкавы, иначе в момент прекратил бы всё это. Жалостливый, с лёгкой улыбкой на лице темноволосый смотрел на него, поражаясь, что такой человек как он на самом деле принадлежит ему. "Ты вынес всё это, а я только и мог, что наблюдать со стороны...Но поверь, больше такого не повториться" Тоору приблизился к губам Коуши, вместе с тем запустив правую руку в штаны парня. На этот раз сероволосый на несколько секунд перехватил инициативу, всем своим нутром говоря о том, что происходящее ему нравится. Это вселило уверенность в Ойкаву, наконец он убеждён, что Сугавара получает лишь удовольствие. Темноволосый крайне медленно водил по возбуждённому члену партнёра, принося всё новые и новые волны наслаждения телу сероволосого. — Е-если буд-дешь... водить так...я...я... — Коуши от переполнявшего его возбуждения расскрыл рот, не в силах говорить. — Быстро кончишь? Но я ведь только начал, — сладко проговорил темноволосый, — боже, Коу-чан, почему ты такой развратный, но так стесняешься этого? Тоору опустился чуть ниже и начал целовать шею, затем грудь, медленно приближаясь к животу. Сугавара пытался стонать как можно тише, закусывая губы в кровь. — Я надеюсь, ты не сдерживаешься, — неожиданно произнёс Ойкава, после чего вытащил правую руку и запустил указательный и средний палец в рот парня. Сероволосый в наслаждении посасывал, кажущиеся сладкими пальцы партнёра. Случайно темноволосый коснулся областью паха ноги Коуши, и тот почувствовал сильнейший стояк. "Я должен..." — Тоору... развяжи... развяжи глаза — Страшно? — он вытащил пальцы, чтобы Сугаваре не было так сложно говорить. — Нет, я... хочу... хочу тоже принести тебе удовольствие... — Коуши вытянул ногу и пальцами сжал член темноволосого, — здесь... ты такой твёрдый, тебе нужна разрядка. Ойкава вмиг покраснел. Сугавара то смущается от обычного поцелуя, то выдаёт такие вещи без малейшего стеснения. Как в нём смешиваются два этих состояния? Безмолвно Тоору протянул руки к затылку парня и одним движением освободил его от пугающей темноты. Взгляды парней столкнулись. В оболочках глаз Коуши блестели слёзы, зрачки были расширены до предела. Выражение лица Ойкавы выражало лёгкое беспокойство, но резко подорвавшийся с места Сугавара, потянувшийся к ширинке его джинсов напугал его ещё больше. — Не торопись так... — Должно быть это очень больно, ты так долго терпел... — не обращая внимание на слова Тоору, произнёс сероволосый. Наконец Коуши снял нижнее бельё, он несколько секунд таращился на возбуждённый и изнывающий орган. — И правда, он так пульсирует, кажется, что, если прикоснусь, ты сразу же кончишь. Уши темноволосого покраснели. — Если будешь близок, не сдерживайся, можешь кончить мне в рот, — напоследок добавил Сугавара, прежде чем взять в рот член парня. Ойкава моментально откинулся назад, опершись на руки. Лишь они, дрожащие, удерживали его от падения на спину. Сероволосый водил языком, а затем вновь заглатывал половой орган практически на всю длину. "Чёрт, хочу, чтобы он взял его полностью" Тоору поглаживал его по волосам. Ненароком ему вспомнился их первый раз. Вспомнилось, как они оба смущались от сказанной друг другом в возбуждённом состоянии любой фразы. Какими несмелыми и немного неловкими были их действия. Всё было так чисто и невинно. А сейчас... сейчас их одолевала страсть, они уже взрослые, им некогда смущаться и сомневаться, хотя, в любом случае, момент от этого не стал менее чувственным. Несмотря на развратность их действий, это всё не ощущалось как сцена дешёвого порно-фильма, они выдерживали атмосферу слияния нежных юношеских чувств и выливали это всё в плотскую страсть. В этом, как бы могло показаться, нет ничего грязного, пошлого, такая страсть — лишь ещё одно проявление их привязанности друг к другу. Они с каждым прикосновением пальцев, с каждым поцелуем признавались в любви вновь и вновь, и каждый из них понимал этот неуловимый язык жестов, язык чувств и эмоций. Неужели кто-то из них может отказаться от такого? Нет. Никогда и ни за что. Сугавара проглотил только излившуюся в него субстанцию. — Ты? Ты серьёзно? Не нужно было!... Коуши лишь усмехнулся и ответил. — Ты почти год ждал меня, ты не отказался от меня, хотя я мог стать инвалидом, не оттолкнул меня в омерзении при виде моих шрамов, ты действительно любишь меня, это меньшее, что я могу сделать для тебя. — Постой, ты сомневался в искренности моих чувств? — Ойкава усадил парня к себе на колени. — Не то что бы, но, понимаешь, у каждого рано или поздно появятся такие мысли. Тоору прошёлся кончиком носа по тонкой шее сероволосого, вдыхая его приятный, мятный запах. Помниться, в те дни, когда Сугавара лежал в больнице, этот запах выветрился из его одежды и его самого, но сейчас он вновь на своём законном месте. — Я очень надеюсь, что у тебя больше никогда не появится подобная мысль, — проговорил темноволосый прямо в тонкую кожу Коуши, отчего у того прошлась волна мурашек. После этого Ойкава осторожно приподнял Сугавару и мягко усадил на свой член. — Я думал, мы закончили! — воскликнул сероволосый. — Но ведь ты ещё не кончил, да? — с толикой ехидства в голосе уточнил Тоору. Коуши прижался к телу темноволосого, а Ойкава начал медленно входить и выходить из него.