Друзья

— Ясу, мы ведь друзья? — Ясуси идет быстро, но Наоки еще быстрее, он обгоняет его и пытливо заглядывает в лицо. — Что тебе нужно? — он не в лучшем настроении сегодня. Все разваливается на глазах. Рейра и Такуми — от них одни только проблемы, и почему всем нельзя просто слаженно работать? А теперь еще и Наоки что-то вбил себе в голову. — Мне нужен ответ на вопрос, — Наоки, обычно забывавший, о чем говорил всего секунду назад, в этот раз упорствует, продолжает искать взгляд Ясуси и едва не растягивается на полу. Ясуси машинально хватает его за руку и помогает удержаться. — Смотри под ноги, — бурчит он. — И не мешайся под моим ногами, да? — Что? — слова Наоки настолько неожиданны, что Ясуси будто бы просыпается; он не уверен, что эти слова ему и вовсе не почудились. — Прости, что задал тебе простой вопрос и отвлек от важных мыслей о спасении нашей группы, японской музыкальной индустрии и всего мира в придачу, — Наоки злится, это очевидно, проблема лишь в том, что Наоки никогда не злится. Никогда. Он всегда улыбается и не думает о проблемах. О проблемах думает только Ясуси. Именно поэтому он не может отвлекаться на всякие глупости. — Я сейчас занимаюсь делами, а не словами, — отрезает он и все-таки умудряется обойти его и отправляется звонить, выяснять, решать и увещевать — то, в чем в последнее время он преуспел, кажется, больше, чем в музыке. Проходит много часов, прежде чем он понимает, что Наоки все еще здесь. Он сидит на диване в фойе, подтянув колени к груди, и выглядит таким неподвижным, каким никогда прежде его нельзя было застать. — Тебе необязательно быть здесь, — говорит Ясуси, и плечи Наоки опускаются еще ниже. Ясуси вдруг понимает, как превратно можно было понять его слова. — Я лишь хотел сказать, что тебе стоит отдохнуть. Наоки вздыхает: — Наверное, я не умею отдыхать один. Ясуси садится рядом, и его рука вдруг оживает и обнимает Наоки за плечи. Он уже не помнит, когда обнимался так просто в последний раз. — Знаю, тебе тоже нелегко сейчас, — это звучит, как удивительное открытие. Почему все его слова кажутся такими неловкими? Он должен был быть внимательнее, но ведь нельзя быть внимательным ко всем одновременно, и все же… — Мы друзья, — добавляет он. — И всегда ими будем. Наоки все еще невесел. Так странно — обычно приободрить его больше, чем просто легко. — Ты же говорил, что предпочитаешь дела, а не пустые фразы, — он высвобождается, встает и плетется прочь, и Ясуси кажется, что он упустил вдруг что-то важное, почему-то прикинувшееся незначительным на первый взгляд. Или — почти упустил. — Но сегодня, так и быть, я поверю твоим словам.