***
Демон кривит губы в усмешке, сидя на столе у Бобби. Человек не помнит, да и не должен помнить, того, что произошло когда-то, много лет назад. Сингер зло смотрит на него из-под своей бейсболки и напряжённо думает, стоит ли оно того, или нет… В итоге, вздохнув, кивает. Чего стоит его душа, когда дело касается всего мира?.. Да ничего она не стоит. Ни сейчас, ни в любое другое время. Таких моральных уродов, как он, следует отстреливать и отправлять прямиком в Ад — такого о себе мнения старый охотник. — Хорошо. Информация о местонахождении Смерти за мою душу. В залог, Кроули! Ты обещаешь её вернуть! — Напоминает он, но скорее чтобы потом можно было успокоить Винчестеров, а то они совсем свихнутся. — Конечно-конечно! Ты что, я же честный демон! — Скалится он, наклоняясь к старому охотнику, чтобы скрепить сделку. Телефон уже наготове, нужно же как-то насолить ему за пару моментов из прошлого… Но вот он прикасается своими губами к его, и неожиданно получает не простое соприкосновение, а полноценный поцелуй!.. Сделав фото и всё же отстранившись первым, демон усмехается, почти жестоко. — Ну что же, вот тебе сведения. — На стол приземляется тонкая книжка, скорее всего что-то вроде дневника, и пока Бобби не опомнился, Кроули спешит убраться. — Ну всё, пока-пока, лапуля! Король Перекрёстков исчезает, оставляя охотника в растерянности: что в этом поцелуе показалось ему таким знакомым? Подсознание тихо подсказывало, что знакомым в поцелуе было всё. Сухость губ, юркий язык, даже до боли знакомый привкус чего-то не то лимонного, не то ещё какого… В голове с завидной упорностью возникали картины из его юности, те, которые он запрятал как можно дальше, чтобы никогда не вспоминать, и которые заставляли его считать себя моральным уродом. Молодой парень с густыми чёрными волосами и чёрно-зелёными глазами, который сидит рядом с ним на капоте его первой машины и смеётся, потому что счастлив. Потому что они впервые поцеловались. Этот же парень почти пинками гонит его спать, когда Бобби десять часов подряд торчит в своей мастерской, пытаясь понять, что не так с очередной привезённой к нему машиной. Он же готовит ему ужин, и всегда ставит чашку чая, потому что пива в качестве напитка не принимает, а Бобби слишком вымотан для чего-то более крепкого. И чай всегда с бергамотом. Бергамот?.. Да! Точно! Этот привкус у поцелуя! Губы у его парня всегда имели привкус его любимого чая! Странно, что имени того парня он вспомнить не может, но помнит, что вместе они были с шестнадцати и до двадцати лет, пока… Пока Бобби его не прогнал. Ему тогда предложили работу в хорошей компании, где он, впрочем, не продержался и года, но политика компании была такова, что однополых отношений в ней не приветствовали от слова «никогда»… Ему было нужно это место. А вместо парня он быстро нашёл хорошую девушку, даже полюбил её со временем, забыв о «подростковой глупости». Почти забыв. Он снова не мог пить чай с бергамотом — напоминал о том, как этот прекрасный темноволосый юноша умолял его на коленях в слезах «не оставляй меня, пожалуйста, только не ты!»… Напоминал о том, как горькие слёзы катились по лицу любимого человека, и как разрывалась душа… Но он тогда был твёрдо намерен оборвать эти отношения, и потому ушёл. Сел в машину и угнал куда подальше… Больше они так и не виделись. Со своей женой Бобби так детей и не завёл, а когда в неё вселился демон, и ему пришлось выстрелить в неё… Он понял, что вообще никто не должен быть рядом. И мимолётный порыв набрать единственный номер, который он всегда помнил наизусть, исчез. К тому же, разве можно простить то, как он поступил?.. Он бы себя не простил. И снова Сингер остался один, уже на довольно долгое время. Стал изучать мир тварей, собирать информацию по ним, охотиться и помогать другим… Его называли везунчиком. Ещё бы! Самая маленькая статистика провалов! Словно что-то защищало его, но он в такие глупости не верил и всегда считал, что везёт ему незаслуженно. Когда пришло время стать просто информатором, он принял это спокойно, а Дина и Сэма воспитал, как родных сыновей. Их отец стал Роберту добрым другом, хоть и поступал глупо, по мнению охотника, когда таскал мальчишек с собой. Ну разве можно совмещать семью и охоту? Это, как минимум, безответственно! Только спорить было бесполезно, и он уже не лез в это дело. А внутри поднималась какая-то странная тоска… Вот мальчишки выросли, больше никто к нему не приезжает. Звонят только, если информация какая нужна. Даже просто так — узнать, жив ли он, не звонят, только когда им что-то нужно… Ни семьи, ни друзей… Да, он тосковал. Тосковал по забытым воспоминаниям, в которых был счастлив. И вот, снова поцелуй с привкусом бергамота… Наверное, это всё же совпадение. Во-первых, не похож Кроули совершенно на того парня! (Не похож? Разве не его напоминали тебе чёрные с зелёным отливом глаза этого торгаша?) Во-вторых, мало ли, ну сколько людей (и не людей) любит этот хренов бергамот?.. Миллионы! А то и миллиарды. В-третьих, Кроули сам говорил: он из Шотландии, и ему уже лет триста по человеческим меркам. Не стал бы он «одеваться» в юнца. Ни сейчас, ни -дцать лет назад. Отбросив в сторону все мысли и воспоминания, Сингер подъехал к столу и открыл эту недокнижку, оставленную демоном. Там была всего одна запись, рассказывающая о том, где и почему сейчас находится Всадник… Видимо, демону было лень самому это объяснять. Или объяснять, почему его поцелуй такой знакомый, не хотел?.. Так. Всё! Это бред, бред и ещё раз бред! Забыли. Один раз получилось забыть, получится и сейчас. Не получится. Это Бобби понял на третий день, когда заваривал себе кружку чая. С бергамотом. Пятую за последние пару часов. Память нахально подсказывала номер, который он когда-то заучил так, что мог рассказать посреди ночи… Конечно, звонить на него глупо! Тот парень давно вырос! И, если ещё жив, то наверняка у него счастливая семья, дом… Только рука, стоит погрузиться в мысли, сама тянется к телефону. Прошло ещё два дня, пока Бобби не сдался и не набрал этот чёртов номер! Набрал. Нажать кнопку звонка он собирался с силами ещё час, потому что чувствовал себя козлом… Но вот, наконец, в трубке раздаются гудки, а сердце у охотника уходит в пятки, вместе с душой… И что он ему скажет?! «Хэй, привет, помнишь тебя в двадцать лет бросил из-за работы один мудак? Это был я, не хочешь встретиться?» Так что ли?! Только он хотел бросить трубку, как звонок приняли. Голос в динамике был искажён помехами, и его обладатель явно от кого-то отмахивался… — А ну отстань!.. Отстань, мне интересно, кто ещё помнит этот номер, сто лет им не пользовался!.. — С кем бы он ни разговаривал, этот кто-то отстал, и на этот раз обратились уже к Бобби. — Ало, да? Кто это? — Привет, я, эм… — Роберт?! — Голос в трубке подавился воздухом, а Бобби стало совсем плохо… Его помнят по, сука, голосу! Спустя столько лет! А он имя даже вспомнить не может!!! — Ты… Чёрт, ты помнишь, что ли?.. Как ты там, рыжик, не развалился ещё, за столько-то лет? — Собеседник рассмеялся. Помехи не давали полностью распознать его голос, но Сингеру хватало и этого. Он ведь не знал, что от того парнишки не осталось и следа… А может и не было его никогда, чтобы этот след остался… И не знал охотник того, что такое привычное «рыжик» едва смогло сорваться с чужих губ с таким лёгким тоном, когда хотелось взвыть. — Помню. Пытался забыть, но, не поверишь, не получается! Я?.. Я нормально, живой. Ты как? Прости, я мудак… — О, теперь я просто замечательно! Собаку утихомирил, ещё и ты позвонил! Кажется, кто-то решил исполнять сегодня мои мечты. А ты мудак, да, но от этого перестать тебя любить у меня не получилось. Ты же удивительный. — В голосе даже сквозь помехи слышна печаль, и Бобби скрипит зубами. Он удивительный. Да. Удивительная скотина. — Слушай, может… Может встретимся?.. Я знаю, ты меня, наверное, и видеть не захочешь… После всего, что я наговорил тогда… Но всё же. — Я?! Не захочу видеть ТЕБЯ?! Роберт, ты — единственный, кого я хочу видеть в этом мире, и за его пределами тоже. Другой вопрос в том, что скажешь ты, увидев меня. — Думаю, скажу, что ты всё такой же красивый. — Честно ответил охотник первое, что пришло в голову. Он ведь правда восхищался своим парнем тогда… Тонкий, как лоза, с густыми волосами, чернее смолы, и этими тёмными глазами… И ведь не представляет, как он изменился. Точнее, какую новую внешность избрал. Телефонная трубка издаёт тяжёлый вздох. — Хорошо, Роберт, но я тебя предупреждал. Ты разочаруешься во мне, когда увидишь. — Бобби почти увидел, как мужчина на том конце провода сжимает руку в кулак, еле удерживаясь от того, чтобы врезать по стене, как в молодости. — Где встретимся? Назови место, я на подъёме, куда угодно за пару дней приеду. — «Ну, не совсем приеду, но да, в любое место…» — Помнишь кафе в том городке? Ну, там, где мы обычно встречались… — В трубке раздалось тихое «помню», и он продолжил. — Я не так давно проезжал мимо, года полтора назад, оно ещё было на месте… Может, встретимся там? — Хорошо, когда? — Завтра, в девять. Сможешь? — Сказал же, приеду куда и когда угодно, рыжик, ты чем слушаешь? — Тон его был смеющийся, но при этом казался каким-то задумчивым… Судя по звукам на заднем фоне, он что-то перебирал… — Прости, если тебе мой фон мешает, работы сегодня немеряно. — Словно услышал мысли своего бывшего парня он, на пару секунд шум увеличился, что-то в кого-то полетело, а потом всё затихло… — Всё, теперь будет тихо. Так что, рыжик, ты чем слушаешь-то? Точно не оглох? — Точно, просто теряюсь, мы же столько не общались… — Бобби потёр переносицу, чувствуя, как внутри что-то поднимается: светлое, как в молодости. И ему было всё равно, как будет выглядеть его когда-то парень. Тут помехи в телефоне зашипели особенно сильно, и связь отключилась… Он набирал номер ещё несколько раз, пока не понял, что это бесполезно… Ну и ладно. Нужно подготовиться к встрече. Наверное, он слишком резко повернул коляску, потому что врезался в диван, да так, что та опрокинулась!.. Высказав своё отношение к данной ситуации набором матюков, Бобби попытался подняться на руках хоть до того же дивана, как вдруг почувствовал… что ноги его слушаются! Медленно шевеля ими, охотник осознавал это ещё довольно долго, прежде чем смог подняться с пола и сделать, на пробу, несколько шагов. От всей души отблагодарив демона (а в том, что это было последствиями контракта он почему-то не сомневался), Сингер шустро направился в душ, приводить себя в порядок. Ударить в грязь лицом теперь не хотелось совершенно!***
Ровно в девять вечера к небольшому кафе на окраине одного из городов Америки подъехал старый пикап, из которого вышел довольно презентабельного вида мужчина. Тёмно-рыжие волосы, приличный костюм… Зайдя в заведение, он огляделся по сторонам. И каково же было его удивление, когда он увидел в дальнем углу, за столиком, который раньше вечно занимал со своим парнем, того самого Короля Перекрёстков, которому «одолжил» свою душу!.. — Роберт… — Печально усмехнулся он, поднимая на него взгляд от столешницы. Взгляд чёрно-зелёных глаз, которые Бобби сейчас безошибочно узнал. — Ну вот, я же говорил, что ты разочаруешься, когда увидишь. — Охотник подошёл к столику на негнущихся ногах и почти упал на сидение напротив демона, всё так же смотря на него во все глаза. Неужели тогда это был… ОН?! — Да, Роберт, это был я. Вспомни моё имя, я знаю, ты его забыл. Я приложил к этому все усилия. — В то же мгновение в голове у него словно взорвалась какая-то плотина! Он вспомнил собственный голос, смеющийся и нежный. «Нууу, Кроули!..», «Кроули, ты где пропадаешь опять? Не дозвониться!», «Что на ужин, Кроули? Чёрт, я так тебя обожаю, ты бы знал!»… Кроули, Кроули, Кроули… Это всегда был он. Тот невероятный парень со светящимися глазами, это был он. — Прости, я влюбился тогда в тебя с первого взгляда. Ты просто представить себе не можешь, как я был влюблён, смотря тебе в глаза!.. Ты казался мне невероятным, потрясающим, самым удивительным человеком, который только может существовать на Земле!.. Я выбрал тело молодого парня твоего возраста. Таким бы мог быть я сам, живи в то время и в том месте, честно. Глаза… Глаза у меня в любом теле такие. Они мои, настоящие. — Демон тяжело вздохнул и снова опустил взгляд на столешницу, не в силах смотреть на ошеломлённого охотника. — Я общался с тобой год просто так, позволяя телу жить и изменяться, чтобы ты ничего не заподозрил. А когда я тебя поцеловал… Знаешь, как мне было страшно, что ты меня оттолкнёшь?.. Но ты меня принял, и я дал себе поверить в то, что нашёл счастье. Удивительное рыжее счастье. Своё собственное. Надо мной смеялись в Аду, но я не обращал внимание — делал для тебя всё, чтобы ты был счастлив. И ты был. А потом… Ты, думаю, помнишь. Я разлетелся тогда там на миллионы осколков, а моё сердце, вырвавшись из груди, кажется, уехало вместе с тобой на машине, и так ко мне и не вернулось. В Ад я вернулся совершенно другим. Злым и жестоким. Сменил тело, сразу на это, не желая оставлять ничего, что напоминало бы о тебе. Очень быстро поднялся к самой вершине, заняв место на троне, но наблюдал за тобой, не отрывая взгляд. Забыть хоть на секунду у меня не получалось. Я видел, как ты хотел позвонить мне после смерти жены… Но не позвонил, и тогда я решил, что совсем тебе не нужен. Решил не появляться, но не мог отказать себе в слабости. — Защищал меня на охоте?.. — Глухо говорит Бобби, и Кроули вздрагивает от неожиданности. Кивает. — Да. Не мог позволить тебе умереть, знаешь… А потом эти твои Винчестеры. Когда они притащили меня к тебе, когда ты меня даже отдалённо не узнал… Я вздохнул с облегчением. Ты не вспомнил моего имени, чары действовали хорошо. И потому я мог быть спокоен. Ты прости за фарс с душой, я просто… Просто хотел… — Ещё один поцелуй. — Снова заканчивает за него охотник, и вдруг хватает его за пиджак, притягивая к себе через стол так, что он почти соприкасаются губами. — Ещё. Один. Поцелуй. — Едва ли не по слогам повторяет он и втягивает его в поцелуй. Долгий, жадный, словно одновременно навёрстывающий всё прошедшее время и умоляющий простить за всю причинённую боль… Кроули отвечает так же. Жадно, ловко скользя языком между его губами и лаская его им… Когда они отрываются друг от друга, когда Бобби отпускает пиджак демона, позволяя тому снова сесть, на губах мужчины довольная улыбка. — Всё же, бергамот в твоём исполнении намного вкуснее, чем в чае. — Берга… мот? — Несколько раз ошарашенно моргает Кроули, всё ещё пытаясь понять, реально ли происходящее, а потом громко и заливисто смеётся. — Бергамот! Силы оккультные, а я то думал, чего ты его в последние дни литрами пьёшь! Неужели вспомнил? Почему только сейчас, Роберт? — Я старался не вспоминать, но когда мы поцеловались, заключая сделку… Я почувствовал странный привкус. И память стала подбрасывать картины прошлого. Я вспомнил нас, вспомнил, что этот привкус — это бергамот, вкус поцелуя с тобой. Потом снова старался не думать, но застал себя за тем, что пью пятую чашку чая с бергамотом. А потом уже звонил по твоему номеру. Даже спустя столько лет наизусть помню!.. — Сингер улыбнулся и протянул руку к Кроули, сжимая его ладонь. Тот замер, боясь спугнуть всё это, а сердце внутри болезненно заныло… Неужели это всё действительно происходит? Бобби так же хранил его в своём сердце, как и он сам? — Ты был не прав, говоря о том, что я разочаруюсь в тебе, стоит мне тебя увидеть. Разочарован я лишь в себе — я всё же скотина редкостная!.. А в тебя я всегда был влюблён, почти с самого момента нашего знакомства. И мне не важно, как ты выглядишь, и кем тебя считают остальные. Я ведь знаю другого тебя. Того, который, смеясь, вытаскивал меня из-под капота машин, который ненавидел, когда я приглаживаю волосы и который был единственным на свете, для кого я по-настоящему хотел сделать всё, что угодно. Не знаю, что заставило меня тогда так вцепиться в ту должность. Словно помешательство какое-то. А потом я уже не рискнул тебе звонить, когда наваждение спало. — Он продолжал улыбаться, большим пальцем выводя на ладони у Кроули узоры и совершенно не задумываясь об этом. Так и должно быть. Рука Кроули должна лежать в его руке, и не важно кто из них демон, а кто охотник. Может быть, всё как раз наоборот, только это не важно. Важен сам Кроули. Важно, чтобы он сумел простить своего непутёвого любовника… — Я никогда на тебя не обижался. — Выдохнул он вдруг, будто читая мысли и сжимая ладонь Бобби, хватаясь за реальность этого момента. Теперь он не сомневался, что это происходило с ним. Это был его Бобби. — Злился, да. Не понимал, что с тобой произошло, это тоже было. Но обида была только на себя. За то, что не смог сохранить своё счастье. И, если ты не так уж против, мы могли бы?.. — Да. Да, ради всего, что есть в этой грёбаной Вселенной, да! — Ликование и облегчение на лице охотника было таким искренним, что словно по воздуху передалось Кроули, отражаясь в его глазах огоньками чистого счастья. — Я же и хотел предложить, даже не помня толком тебя, не зная, как ты выглядишь теперь!.. Просто знал, что с тобой — счастье! Да, снова встречаться с тобой, да хоть пожениться сию минуту, это то, чего я хочу больше всего на свете! — Возможно, говорил Бобби чуть громче, чем следовало, потому что половина посетителей кафе уже откровенно пялилась на них, но им было всё равно. Тем более, что пялились с интересом: что будет дальше? — Это было предложение? — Лукавая улыбка расползлась по лицу демона, и Роберт окончательно узнал того парня, которого так любил и любит до сих пор. Чёртики в чёрно-зелёных глазах, хитро-лукавая улыбка и нагловатый прищур, будто вызов!.. — Да. — В ту же секунду отозвался он, неожиданно сам для себя понимая, что это правда. — Кроули, выходи за меня, пожалуйста!.. Я обещаю больше не быть мудаком и не бросать тебя! Что угодно обещаю! — Демон, оказавшись в миг на одном с ним сидении, заткнул его поцелуем и снова лукаво сверкнул глазами. — Пообещай мне только одно. Будь собой, рыжик, договорились? Если договорились, то я согласен! — Кафе взорвалось аплодисментами!.. Только тут двое мужчин вспомнили, что они, вообще-то, находятся в людном месте… Начали было смущённо отстраняться, как Сингер подумал «А какого хрена они должны меня волновать?» и притянул Кроули обратно, снова его целуя. Кафе они покидали совершенно счастливые, обнимаясь и над чем-то смеясь. Посетители, наблюдавшие за развитием событий, провожали их улыбками: приятно видеть, когда люди, когда-то расставшиеся по собственной глупости, вновь сходятся. И особенно приятно видеть, как они сами при этом счастливы!.. Пикап Бобби отъехал лишь так, чтобы его не видели другие люди, и Кроули перенёс их к дому Сингера щелчком пальцев. Да, на это уходит намного больше сил, чем он мог бы себе позволить (в Аду плошать нельзя), но показать хоть какую-то свою слабость любимому человеку он не может!.. Да и не нужно, Бобби видит всё сам. Его подсознание автоматически считывает признаки разных эмоций у, как оказалось, демона: слегка кривая улыбка (левый уголок губ ниже — устал); резко дёрнувшаяся рука, когда он открывал дверь машины (нервничает); едва слышный рваный вдох, стоит переступить порог дома, и беглый взгляд по стенам и полу (осторожничает = ищет ловушки); ладонь, скользнувшая по книжным полкам (ищет опору в книгах, как всегда)… Замечая всё это, Роберт вдруг тихо смеётся (как умел только с ним, искренне), и получает удивлённый взгляд. — Что-то не меняется никогда. — Он берёт руку Кроули, всё ещё лежащую на книжной полке, в свою и подносит к губам, целуя. Забыв, как это — дышать, Кроули бессильно наблюдает за ним. Сердце, давно не бившееся в его груди, сейчас снова поселилось там: Бобби вернул его, как ни странно, лишь сильнее при этом спрятав в своих тайниках. Второго предательства оно не выдержит… — Чего боишься? И не ври, что ничего. Странно, но я помню, как тебя читать. Так что, рассказывай. — С такими словами мужчина утянул его на диван, где Король Ада устроился у него под боком и прикрыл глаза, наслаждаясь его теплом. Бобби не торопил с ответом, а Кроули не спешил его давать. Рука охотника, обнимающая его за плечи, и мерный стук сердца под ухом действовали умиротворяюще, и вскоре он уже тихо рассказывал Роберту обо всех своих страхах, что приобрёл за эти годы. Сингер слушал молча. Его рука давно перекочевала в волосы Кроули, давно не такие густые, какими он их помнит (а сам-то…), и мягко перебирала их… А демон говорил и говорил. О страхах, о боли, о шрамах, о работе… Слушая его, Бобби чувствовал себя виновным за всё это. И ему хотелось стереть все следы этого времени с них обоих… Но было и понимание, что без них они снова и снова будут повторять одни и те же свои ошибки. Он будет повторять. Когда Король замолкает, то ждёт, что Бобби сейчас начнёт его успокаивать, говорить, что ничего такого больше не будет… Но они оба понимают — будет. Будет работа, будут новые и новые шрамы, будут новые страхи… Только теперь они могут делить их на двоих. И вместо слов Бобби лишь крепче прижимает его к себе, оставляя на виске поцелуй. Большего пока не надо. Удобнее устроив голову на груди охотника, демон закрывает тёмные глаза и погружается в темноту сна… Бобби не замечает, как засыпает следом. Всё на том же диване. И утром, наверное, у обоих будет болеть спина… Но какая разница, если сейчас им так спокойно? Утро начинается неожиданно. С появления в доме братьев Винчестеров. Дин, возмущённо вскрикнув, наставляет на демона пистолет и громко спрашивает, что тут происходит… Бобби открывает глаза и сердито смотрит на него, рукой не давая Кроули отстраниться от себя. Вздохнув, Король Ада выдаёт усмешку и садится так, чтобы смотреть на охотников сверху вниз даже из такого положения. Издав смешок, Сингер целует его в щеку, и надменная маска слетает, оставляя лишь мягкую улыбку. — Вот так-то лучше. Будь собой, а то ещё пристрелят случайно, костюм повредят… — Кроули не выдерживает и смеётся: старания Бобби окупаются, ему уже не хочется язвить… Всё же, этот охотник всегда был таким. Его личным солнцем. А Дин, смотря на это, в шоке опустил пистолет. — Чего уставились? — Обратился он к тем, кого мог назвать своими сыновьями. — Расскажу всё в обмен на завтрак. Надеюсь, вы еды привезли? Пока Сэм накрывал на стол, а Дин сидел на стуле с отсутствующим выражением лица, Бобби и Кроули только смеялись, смотря за ними. Да уж, не такое детишки ожидали увидеть, зайдя к дяде!.. И вот, сев за стол, они и заговорили. Точнее, говорил только Сингер, у демона были подозрения, что если он заговорит, костюм ему таки испортят… — И так, знакомьтесь, это мой будущий муж — Кроули, он же Король Перекрёстков, он же Король Ада. Если попытаетесь его убить, клянусь вам, я сдам вас Михаилу и Люциферу, и они вас сами четвертуют. — Тон мужчины был смеющимся, но каждый, кто знал его хоть сколько-нибудь хорошо, мог с уверенностью сказать — это обещание он исполнит и глазом не моргнёт! Винчестеры внутренне вздыхают и смиряются с обществом Кроули как-то преступно быстро… Впрочем, плевать. Если Бобби с ним счастлив, то хрен с ним!.. Лишь бы их дела как охотников и нечисти не пересекались. — Об этом я позабочусь, уж поверьте. — «Читает» их мысли мужчина; хотя на деле это можно назвать лишь профессиональной привычкой. — А если какие дела, связанные с Кроули, и будут, то я за них возьмусь сам. Всё же, вся информация проходит через меня, и сигналы перенаправить я смогу. — Ладно, мы поняли, что мешать вам — себе дороже. — Отвечает за двоих Сэм, как самый способный к связанной речи. — Жаль даже только, что вы не сошлись раньше! Дина бы из Ада и так вытащили, и не было бы всей этой звездопляски с Люцифером, чтоб ему икалось!.. — А мы давно сошлись, Лосяра. — Фыркает, таки не удержавшись, Кроули. — Мы с вашим дядей встречались с шестнадцати до двадцати лет, потом разошлись… Но вот, судьба, чтоб её. Снова вместе. — Это правда?.. — Как-то обречённо спрашивает Дин, смотря на мужчин. Получив утвердительный ответ, он качает головой, а потом нервно смеётся. — Что за хрень творится с этим миром!!! Ай, да похрен уже! Чему я удивляюсь?! Да я уже готов к тому, что влюблюсь, не знаю, в Михаила!.. Так. Мы что заехали-то. У нас тут четыре кольца, и мы знаем, что делать дальше. Кроули заботливо даёт охотникам советы и попутно заваривает чай. Себе и Бобби с бергамотом, парням — обычный. Винчестеры уже даже ничего не говорят про неожиданно изменившиеся привычки Сингера — а правда, чему удивляться? Скорее Вселенная прекратит (наконец-то) своё существование, чем в их жизнях что-то пойдёт так, как надо!..***
Несколько лет спустя Кроули всё ещё обитает в доме старого охотника. Даром, что старым охотник давно не выглядит… Да и дом превратился в неплохой такой особняк… Демон, кается, использовал очень, ОЧЕНЬ много чар, но всё же добился желаемого эффекта. Бобби теперь снова в теле тридцатилетнего — у него густые тёмно-рыжие волосы и живые яркие глаза, а ещё он заново полюбил охоту. Он выглядит едва ли не моложе своих племянников и громко хохочет, когда они ворчат на него по этому поводу. Сам Король тоже подобрал себе другое тело. Стройный мужчина, на вид почти хрустальный, с густыми чёрными волосами длиной почти до лопаток (он всегда о таких мечтал, но никому не говорил) и задорными чёрно-зелёными глазами. Ровно такой, каким стал бы Кроули, не расстанься они тогда… И это чудо, носящее тонкие шёлковые рубашки, просто обожало ходить по дому так, чтобы Бобби просто не мог его покинуть без нескольких «заходов» в спальне (или не только в спальне… но гостям лучше об этом не знать). Эти двое давно женаты, и они больше всего похожи на сошедшиеся в безумном танце Бездну и Пламя. Они безумно хохочут, когда им смеют угрожать, и направляют два идентичных кольта «обидчику» в лоб. Они танцуют под рок в полночь и пьют виски на рассвете просто потому, что хотят. Они часто наведываются в кафе на окраине тихого городка, где их знает каждый. И когда Дин приводит в их дом Михаила со словами «Я же говорил, что не удивлюсь этому!», они, на удивление обоих пришедших, крепко обнимают охотника и его Архангела. — Ну, а что? — Смеётся Кроули, поправляя рубашку и приковывая их взгляды на пару секунд (о да, он красив, и ему это безумно нравится!). Растрепав волосы Винчестера, он улыбается. — Как там Лосяра говорил? Мешать вам — себе дороже? Так вот, нам это ещё и не нужно. Счастлив? Хоть Люцифера в постель тащи. — А вот это следующая новость… — Растерянно усмехается зеленоглазый, крепче прижимая Михаила к себе. Этот собственнический жест знаком и Бобби, и Кроули, и они улыбаются. — Там Сэмми… В общем, знакомство с Люцифером вам предстоит тоже. — Собственно, удивляться уже нечему. — Тяжело вздыхает Бобби, качая головой. — Михаил, ты ему по ангельскому радио передай, чтоб вместе с Сэмом сюда тащился. Устроим семейный ужин. Надо камеры поставить… Неплохой фильм ужасов должен будет выйти… Кроули, детка, займёшься столом? Брюнет, усмехнувшись, отправляется на кухню, а в прихожей появляются Люцифер и Сэм. Роберт ведёт всех «гостей» в столовую, где, рассадив за столом, просто садится и ждёт появления мужа. Эти двое отвечают Винчестерам тем же, что они сделали, когда узнали об их отношениях. Ничего не спрашивают. Если захотят — расскажут сами. Не захотят — их дело. Лишь бы здоровы да счастливы были со своими Архангелами, чтоб их…