Письмо

      Этот день начался иначе остальных. Как ни странно, но пасмурность погоды не перешла в пасмурность настроения. Меня разбудили противные удары капель дождя о стекло. Спросонья я даже подумал, что кто-то стучит мне в окно. Но после вспомнил, что я лежу на чердаке... Кто, черт подери его, будет стучать в окно чердака, кроме как этот мерзкий прохвост - дождь...       Мне не хотелось вставать. Но тем не менее, я все еще заставляю себя жить эти длинные, скучные и безвкусные дни. Нельзя окончательно забрасывать себя и продолжать тонуть в удобной себе тоске. Поэтому я все-таки жил этот день.       Утром я был в ванной и смотрел в зеркало с кривой царапиной в правом углу стекла. Я по привычке потер плечо, на котором красовался большой, расплывчатый белый шрам. Неприятное зрелище... Умывшись, я ушел вниз.       Посмотрев в окно кухни и заметив, что дождь закончился, я даже решил что хочу что-то приготовить. Обычно я делал какой-то салат на скорую руку, тем не менее в этот раз я решил налить чай, вместо привычного кофе с молоком, сахаром и солью. Не помню, когда именно я решил, что кофе вкуснее, если его еще и солить... Наверное просто так и должно быть, ведь я ем зачастую очень соленые вещи, если вообще собираюсь есть. Дни стали тяжелыми и тошнотворными, в рот ничего не лезет. Но не сегодня. Сегодня все было совсем иначе.       Я убрал волосы в хвост, чтобы они мне не мешали, и после завтрака я ушел к Люциферу. Так я назвал своего кота. Все дело в том что он такой же свободолюбивый изгнанник из дома на соседней улицы, как и сам Азраэль. Та полная женщина при мне кинула в него, как я понял, обоссаным ковриком и крикнула своим осипшим и глухим старческим голосочком:"Sors, ​​connard, donc je ne te reverrai plus" *       Я его и не забирал к себе, он просто угрюмо пошел со мной и я не мог ему отказать, этот тип выбрал меня как нового хозяина и я этому даже не против. Я все равно живу один, а жизнь в одиночестве не всегда кажется такой радостной и свободной, какой мы ее считаем до личного знакомства с ней.       Он лежал на подоконнике рядом с моим цветком, я взял его в свои руки, цепкими пальцами зарылся в его рыжую шерсть и прижал к себе. Он не сопротивлялся моему желанию подарить кому-то свою любовь и заботу. На меня это хоть и редко находит, но бывает, да и Люцифер привык к приступам нежности, когда я тискаю его лапки и ушки.       Так и провел этот день, с чаем, котом и печатной машиной, что мне досталась в наследство от от дяди. Он был человеком, посвятившим жизнь литературе и коньяку. Я в детстве его презирал, а сейчас я иду по его стопам. Главное не умереть в сорок от цирроза печени, хах. Хотя я и не очень часто пью. Однако еще три года назад я и не думал, что стану таким...       Ближе к вечеру я решил выйти за сигаретами. поэтому быстро накинув чистые черные джинсы и серую замшевую куртку я вышел на улицу. В табачной лавке я как всегда взял Честерфилд. После дождя все мокрое, зато приятно пахнет. Люблю петрикор - запах после дождя. Он туманит разум покруче многих сигарет, если ты заядлый курильщик.       Подходя к дому я усмехнулся, так как заметил, что почтовый ящик сегодня открывали. "Ho ho, bon sang, qui a soudain besoin de moi?" * - пронеслось в мыслях, когда я открыл ящик. Там к стенке жался коричневый конвертик, слегка взмокший от утреннего дождя. Я взял его в руку и понес в дом, чтобы почитать за столом его. Мое тело охватило дрожью, как только я увидел знакомую сургучную печать... Ведь только он всегда добавлял в сургучную жидкость цветы и всякую хрень.       Письмо гласит: "Мon cher Lawrence,

Я так давно не мог найти твоего адреса, однако Леон не обманул, ведь ты это читаешь... Я хотел написать тебе с момента твоего уезда, но все руки не доходили... Как ты поживаешь? Кстати, я читал твою книгу - "Пока не наступит осень". Не верится, что ты так преуспел в этом. Как я понял, ты все же пошел на литературное мастерство! Твоя работа достойна большего внимания и оваций, нежели чем то что она получила. Спешу сообщить, что я покинул Лион и теперь живу в Марселе. Был бы признателен тебе, если бы ты встретился со мной в один из дней, хотя думаю, что ты очень занят. Писатель, как-никак. Я часто вспоминаю наше детство и юность с доброй печалью. Я соскучился, Лори. Твой старый друг, Винсент."       Я задрожал, нервишки зашалили. Совсем не знал что и думать... Это было слишком неожиданно, ведь мы не общались лет.. десять, хах.. Я не могу поверить глазам, сам Винни удостоил меня своим письмом.       Так значит, мы теперь живем в одном городе... Так, слишком много новостей на трезвую голову.       Я достал бутылочку красного испанского вина, налил в любимый бокал и погрузился в чертоги разума.       Ох, Винни, как же ты ошибаешься насчет меня... Да, я написал пару книг, но на этом все, я в таком застое... Винни, мне так плохо и тоскливо здесь! Черт бы побрал этот треклятый дом и эту печатную машину. Если бы я мог, взял бы Люцифера, сигареты и уехал бы куда подальше отсюда.. Но, теперь уже я не могу бросить это место. Понимаешь, я здесь увяз. Этот дом меня съел, он сделал меня одним целым с собой. И уйти просто так отсюда у меня просто не получится, ведь здесь я похоронил очень важную часть самого себя. Здесь похоронен тот сильный, свободолюбивый Лоуренс, которого многие знали, как автора нескольких книг о жизни, любви и принятии себя. Но я сам всё испортил. Я закрылся от всех. У меня больше нет друзей, у меня больше нет желания и рвения, а пылкий огонь страсти покинул мое тело так рано. И я больше не общительный и лукавый юноша, я чувствую, что начинаю стареть. Я чувствую, что духовно умер в этом доме с черными стенами.       Но ты! Ты бы никогда не свернул по тому же пути, что и я! Твоя голова всегда была светлее и мудрее, ты бы смог вылезти из этого застоя... Держу пари, ты бы сразу взял свои самые важные вещи и в мгновение ока бы покинул этот дом, в последний раз выпив свой любимый ликер. Но я не такой... Я всегда буду скован собственными страхами и тревогами, всегда буду гореть огнем собственной трагедии и подливать масло в огонь своими же слезами.       Но я так долго ждал сигнала об окончании своих моральных похорон, я так долго ждал спасения. Быть может, это вновь ты сможешь уберечь меня от страшного кошмара? Как тогда, в Леоне... Когда ливень одарил темный вечер августа своим присутствием... Когда в ушах раздался громкий звук тормозящей машины и ты утянул меня к себе, дав ей лишь навредить, но не убить, оставив мне память на всю жизнь в виде огромного белого шрама на плече...