Losing game

— Ты так и не перестал читать перед сном? Дино, с головой погрузившийся в чтение, вздрогнул, совершенно не ожидая услышать в столь поздний час его голос, и инстинктивно развернулся в сторону открытого окна, откуда доносились звуки хлопающих крыльев. — Чего тебе? Ангел отбросил книгу в сторону и презрительно скривил губы, когда Люцифер, не соизволив получить разрешение, влетел в комнату. — Не очень-то и вежливо, святоша. Сюда совсем не проникал лунный свет, а среди немногочисленных вещей не было ни единого намёка на что-то, что могло бы послужить в качестве источника света. Лишь маленькая голубая сфера, витающая над кроватью ангела, немного освещала всё на расстоянии в полметра, создавая приятный глазу полумрак. И в этом полумраке Дино с непонятным ему самому трепетом смотрел, как недобро сверкают глаза демона, пока его силуэт приближается к кровати. — Я лишь хотел поздравить тебя с первой победой в крылоборстве, — его голос, тягучий и густой, словно патока, звучал так, что внизу живота непроизвольно начинали зарождаться ощущения, отдалённо напоминая трепыхание тех самых бабочек, о которых часто говорят на земле. Но Дино быстро избавляется от секундного наваждения, смотря на него спокойным и в то же время убийственным взглядом небесно-голубых глаз. Если Люцифер вновь хотел поиграть в свои излюбленные игры, то пусть делает это с кем-то другим, а с него хватит дешёвых драм. — Э-э-э... Спасибо? — Дино нахмурился и даже посмотрел на незванного гостя с вызовом, но от чего-то так и не решился встать, чтобы почувствовать хоть какое-то преимущество перед демоном. — Это всё? — Нет, есть кое-что, — Люцифер протягивает руку и почти дотрагивается до чужого подбородка, но ангел уворачивается от прикосновения, нервно сжимая руки в кулаки. — О, ты опять играешь в недотрогу? Я думал, что мы прошли этот этап много ночей назад. На его лице лёгкая, непринуждённая улыбка, которой он привычно одаривает всех, на кого ему плевать, но внутри в это мгновение самый настоящий ураган из противоречащих эмоций. Дино... Грёбанный сын школьного учителя, полная противоположность ему самому, смеет говорить и делать вещи, которыми намеренно пытается оттолкнуть его, единственного наследника сраного Сатаны. — Прошли, — Дино согласно кивает и отводит отрешённый взгляд в сторону, смотря куда-то за спину демона. — Прошли так же, как и наши... единичные встречи. У меня теперь есть кому дарить ласку. Он морщится, словно от резкой боли, но продолжает смотреть пустыми, не выражающими никаких эмоций, глазами. О, нет. Нет. Нет! Он не смеет. Только не так. Это роль Люцифера — глядеть на мир вот так безразлично, пряча все чувства настолько глубоко, что порой и вовсе забываешь о том, а есть ли они у тебя. — Дарить ласку? Что за старомодные фразочки, Дино? — Люцифер усмехается и всё же протягивает руку к лицу ангела резким движением, до боли сжимая длинными пальцами нижнюю челюсть, вынуждая смотреть на него, глаза в глаза. — То, что ты связался с Непризнанной, лишь подтверждает то, как отчаянно ты пытаешься заглушить мысли обо мне, хватая и трахая всё подряд, лишь бы стало чуточку легче. Вот так, да. Давай, выпускай своих бесов наружу, святоша. Люцифер не просто смотрит, он любуется тем, как с каждым мгновением всё больше свирепеет ангел, как в его глазах зажигаются два огонька, готовые вот-вот разгореться в самое настоящее дьявольское пламя, которое сожжёт их обоих. Пламя, которое способен разжигать в нём лишь он. — Иди к чёрту, Люцифер, — Дино вырывается из цепкой хватки, отталкивает от себя демона и вскакивает на ноги. — Твои ничтожные попытки вызвать во мне хоть капельку былой жалости к нелюбимому отродью Сатаны больше не сработают. Они оба замирают, продолжая неотрывно смотреть друг другу в глаза. Дино несколько раз глупо моргает, словно пытаясь переварить то, что он произнёс, и вместе с тем расправляет плечи, своей самоуверенной позой показывая, что он не жалеет об этих словах и готов дать отпор, если демон попытается выбить из него извинение. Но Люцифер будто бы этого и ждал. Он хотел, чтобы вся его ангельская напыщенность ушла, давая возможность высвободиться чистейшему, без всяких примесей, гневу. Давай же, Дино. Покажи его. Покажи, как сильно ты ненавидишь того, кто сейчас стоит напротив и старательно провоцирует тебя. Покажи, как по ночам ты не страдаешь от бессонницы, потому что стоит только закрыть глаза и вот уже перед тобой ненавистный образ. — Жалости? — Люцифер хрипло рассмеялся и вытер указательным пальцем несуществующую слезинку. — А в какой именно момент ты испытывал жалость? Когда срывал голос по сотому кругу выкрикивая моё имя? Или может когда сосал член и был готов заглотить его по самые яйца? Или... Удар. Точный, стремительный, вышибающий из головы всю ненужную дурь. Такой сильный, что едва не сбивает с ног. Люцифер приложился затылком о стену, но едва ли успел в полной мере почувствовать боль, потому что уже в следующий миг ещё один удар пришёлся в живот и выбил из лёгких воздух. Кажется, что он вложил в него всю свою ярость. — Заткнись! Закрой свой поганый рот! — Дино схватил его за воротник рубашки обеими руками и прижал к стене, не позволяя согнуться пополам. Даже в полумраке было видно, как нервно подрагивают его плечи, а губы вновь кривятся не то от презрения, не то от отвращения. Люцифер смотрел на него с нескрываемым восхищением. Дино был зол. Чертовски зол. И злость эта была на грани чего-то ненормального, поистине страшного. Ему нравилось то, что он видел. Нравилось осознавать, что это благодаря его стараниям он стал таким. Он собственноручно превратил его в это. — Что, я снова прав? — едва различимый шёпот у самого уха, приятно щекочущий кожу. Дино заметно напрягается всем телом, но не от слов демона, а от его рук, проникших под одежду. Нашёл время, кретин. Люцифер с несвойственной ему нежностью оглаживает живот ангела и вопреки здравому смыслу, притягивает его к себе, целуя в уголок губ, ожидая ответной реакции, но вместо этого получает лишь полный усталости вздох. — Тебе лучше уйти, — он произносит это вполголоса, словно боится, что их кто-то услышит, высвобождается из объятий демона, отступая назад, поднимает с пола книгу и вновь возвращается на кровать в исходное положение. Вот так просто взял и усмирил собственную злость. Натянул привычную маску отчужденности и сделал вид, будто ничего не было секундой ранее. Даже Люциферу не всегда удавалось совладать с собой настолько быстро. Это вызывало уважение и... тоску? Быть может это была не ложь и теперь Непризнанная стала той, кому он с удовольствием дарит всего себя? От одной этой мысли кровь вскипает в жилах. — Всё из-за неё, да? — Люцифер хрипло смеётся, оставаясь стоять всё в том же положении, облокотившись спиной о каменную стену. — Не понимаю, о чём ты, — Дино говорит спокойно, почти равнодушно, но лёгкая, едва различимая дрожь в голосе всё же выдаёт, что для этого показушного безразличия ему приходится прикладывать огромные усилия. Он спокойно раскрывает книгу и взгляд его начинает хаотично бегать по странице, словно пытается найти среди предложений то, что поможет ему абстрагироваться и по-настоящему игнорировать присутствие Люцифера в его комнате. Но ничего, кажется, в этой вселенной не сможет помочь ему. Дино не понимал или, быть может, не хотел понимать того, что каждый раз будоражило его сознание, стоило только этому демону появиться поблизости. Ему даже не нужно было видеть его, чтобы почувствовать на себе пристальный взгляд, от которого просыпалось знакомое чувство. Чувство, которое пытался игнорировать и отторгать, пряча глубоко внутри от себя самого. Ненависть. Он ненавидел его. Всеми фибрами души, каждой частичкой тела. Ненавидел так сильно, что готов был кричать об этом каждую секунду, которую проводил рядом с ним. Но Люцифер не верил ему и продолжал преследовать, подобно назойливой мухе. Появлялся каждый день из ниоткуда и рушил все планы. Это раздражало сильнее всех неудач и поражений, потому что к ним он был готов, а к очередной встрече — нет. Потому что он сам себе не верил. — Уокер приняла твои ухаживания и ты решил использовать её, чтобы забыть про свою настоящую слабость, верно? Не слишком ли подло для такого правильного, как ты? Дино бросил ещё один взгляд в его сторону и прикрыл глаза с раздражённым вздохом, прислушиваясь к тому, как незваный гость медленно приближается к нему, словно намеренно делая каждый шаг максимально бесшумным, чтобы он не понял, насколько тот рядом. Ему не хочется открывать глаза. Только не сейчас. Меньше всего нужно вновь увидеть, как зрачки демона расширяются и в них отражается вся его похотливая натура. Он ведь уже почти смог забыть, какого это, ощущать на себе этот полный непристойных желаний взгляд. Почти... — Не ответишь? — Люцифер вновь склоняется к его лицу и шумно втягивает носом воздух, впитывая в себя манящий запах чужого тела, который будто бы подначивал вдохнуть его как можно глубже, чтобы в полной мере насладиться каждым его оттенком. Морозная свежесть и карамель. Дино был тем, кто всё их детство и юношество выклянчивал папашу брать его с собой на землю. И пока Фенцио восхищался тягой сына к знаниям и первенству, тот с ювелирным мастерством, которому позавидовали бы многие демоны, обкрадывал магазины со сладостями, а после тащил его, сына Сатаны, туда, где бы их никто не спохватился искать несколько часов — на вершину самой высокой и самой снежной горы. Это было одно из лучших времён для Люцифера и сейчас, много лет спустя, он отдал бы многое, чтобы вернуться в те мгновения, когда они просто наслаждались обществом друг друга, по очереди рассказывали забавные истории, без устали поглощая карамельки со вкусом клубники. Теперь от этого всего остался лишь запах, которым он был готов дышать вечность. — Я повторю вопрос: что тебе нужно? — Ты. Дино раскрывает глаза, несколько мучительно долгих секунд смотрит на него и, наконец, подаётся вперёд так, чтобы их лица были в паре сантиметров от друг друга. — Я устал, Люци, — тихий шёпот. — Насыщенный день, не так ли? Тяжёлый вздох. — Ты знаешь, что я имею ввиду. Я устал от тебя. От тебя и твоих игр. — Я не... — Не надо, — он прикладывает палец к чужим губам. — Ты уже однажды меня оттолкнул и сам знаешь, к чему это привело. Не пытайся провернуть этот трюк ещё раз. Люцифер коротко кивнул и выпрямился. Он помнил. Конечно же он помнил тот блядский день, отпечатавшийся в сознании одним из самых болезненных воспоминаний, которое пожирало его изнутри, лишив сна и отдыха. Он прокручивал его в голове десятки раз в день. Вот Дино, совсем ещё юный, бежит ему навстречу и радостно машет руками, разве что не светясь от счастья. Вот он сам, вымотанный и убитый горем, отчужденно приобнимает его, согласно кивая в ответ на весь бред, что тараторит ангел. Тогда Дино ещё не собирал волосы в дурацкий пучок, позволяя нежным, как шёлк, светлым прядям спадать на плечи аккуратными волнами. Это делало его ещё более привлекательным и он, отлично это понимая, не раз пользовался слабостью демона. Почему-то именно в тот день он выглядел ещё более прекрасно, чем когда-либо. Весь такой нежный и открытый, готовый смеяться над всем, что скажет Люцифер. — Я снова это сделал, — Дино широко улыбается и машет перед лицом демона несколькими карамельками. Теми самыми, клубничного вкуса. — Держи. Люцифер смотрит на него, готовый прямо сейчас нарушить все запреты и поцеловать здесь, на виду у кучи учеников, то и дело пролетающих над ними, но... делает обратное. Он плохо запомнил этот отрывок. Возможно, всё потому, что в тот момент, под действием сильнейших эмоций, кричал самый бессвязный бред. Или может всё из-за того, что на подсознательном уровне ему не хотелось помнить то, как всё, что было между ними столько времени, рушится в один миг, превращается в пепел и развеивается по ветру. Но небесно-голубые глаза в те секунды... О, он мечтал забыть о них, навсегда стереть из памяти и больше никогда не видеть их перед собой. Не во снах, нет. В кошмарах. Дино смотрел на него всего несколько секунд, но тогда они показались вечностью. А его взгляд, всегда полный задорного блеска, стал каким-то отчуждённым, совершенно незнакомым, в нём больше не было и намёка на былую нежность. Пустота. Уничтожены. Они оба. Его собственными руками. Ангел что-то говорит, или, быть может, бормочет нечто невнятное. Люцифер не успевает понять. Короткий взмах массивных белоснежных крыльев и вот он уже стоит здесь один. Внешне ничего не изменилось. Всё та же трава под ногами, те же деревья рядом, ангелы, демоны... Но нет чего-то очень важного, что грело изнутри и придавало существованию смысл. «Я тебя спасаю, кретин!» — хотелось крикнуть ему вслед, но он не стал. Это было бы глупо, вот так просто взять и подтвердить слухи об их особой связи. Слухи, которые уже стали доходить до отца. Кто бы мог подумать, что сын Сатаны спит с жалким отпрыском школьного учителя. Да еще и ангелом в придачу. О, его бы все высмеяли. Все, кроме отца... Он бы никогда не простил сыну подобную ошибку. Люцифер даже боялся думать о том, что могло ожидать Дино, будь их страшная тайна разоблачена. Смерть, бесспорно. Но насколько бы она была долгой и мучительной. Нет. Хватит. Он его спас. Хватит думать об этом. Теперь всё будет хорошо. С ним всё будет... — Люцифер? — нежный голос Мими, вырвавший из бесконечного потока убийственных мыслей. — Оставь меня. Он едва сдерживается, чтобы не сорваться на неё, из последних сил старается говорить спокойно, выжимая на полную остатки собственного хвалёного самообладания. — Тебя не было сегодня вечером с нами, так что я посчитала, что ты должен знать. Дино... Кажется, в этот момент где-то совсем рядом разбилось что-то из очень хрупкого хрусталя. Возможно, с таким звуком окончательно сдали нервы. Он не хотел. Не хотел знать, что что-то пошло не так. Нет, он не мог опоздать. Он остановил их вовремя. Давай же, Мими, добей его. Уничтожить всё живоё в нём. Сделай это. — Никто точно не знает, как это произошло и что вообще он там делал. В общем, Дино каким-то немыслимым образом угодил в гнездо к Субантрам. Смех. Истеричный. Раздирающий глотку. Отчаянный и наполненный болью. Смеялся безумец. Это был чужой смех, не его. Он не мог так смеяться. — Эй, тише, — девушка осторожно проводит рукой по его дрожащей от истеричных воплей спине. — Он жив. Его успели спасти. Состояние очень плачевное, но его вылечат. Жив? Он жив. Жив! Перед глазами мутная пелена, которая мешает видеть. Всё вокруг будто нереально или же это лишь он выпал из реальности. Ноги сами несут его. Куда? Зачем? Всё становится ясно, когда туман перед глазами рассеивается и он видит изодранное тело, лежащее на узкой кровати. Проходит несколько невыносимых минут, прежде чем до измученного сознания наконец-то доходит, что кровавое месиво напротив — это Дино. Его Дино. Когда живёшь в аду всю свою жизнь, видеть кровь и искалеченные тела становится чем-то привычным. Даже обыденным. Но когда в подобном состоянии видишь дорогого тебе человека, это... Что-то горячее обожгло кожу и медленно скатилось вниз по щеке. Люцифер коснулся лица и с немым осознанием уставился на собственные пальцы. Взгляните на него. Сын Сатаны плачет. Дни, пока Дино был без сознания, напоминали изощрённую пытку, с которой не могло сравниться ни одно наказание отца за провинность. Всё его существование свелось к тому, что днём он доводил себя до изнурения тренировками, а по ночам, когда никто не видел, сидел у чужой кровати и часами молился. Какая ирония. Будущий король ада молится Шепфа о спасении ангела. Когда он всё же пришёл в себя, жизнь мгновенно приобрела былые краски и вернулась на круги своя. С единственным отличием — они больше не проводили время вместе. Дино сделал всё возможное, чтобы пересекаться им удавалось лишь во время тренировок или на общих занятиях. Ни одной намеренной встречи по его собственному желанию за эти годы. Ангел обходил его стороной и ни разу не позволил себе даже мимолётный взгляд в сторону демона. Чего нельзя было сказать о Люцифере. Он старался видеть его как можно чаще. Знал, что нельзя. Прекрасно понимал, что это опасно и рискованно, но ничего поделать не мог. Ему до одури было необходимо хотя бы иногда находиться рядом с ангелом. Смотреть на него, говорить. Порой он перебарщивал и тогда между ними происходили стычки. Дино бил наотмашь, не жалея сил и рук, но Люцифер, упоённый его единственной слабостью, лишь смеялся, харкаясь и захлёбываясь собственной кровью. Такая у них была игра. Дино убегал, а Люцифер пытался догнать. — Я пришёл не играться, — Люцифер первым нарушил затянувшееся молчание. — Даже если всё именно так выглядит. Тихие удары каблуков о каменный пол и вот он уже стоит напротив окна, вдумчиво рассматривает звёздное небо и пытается в рое мыслей, заполонивших голову, подобрать правильные слова. А ангел молчит. Внимательно наблюдает за ним, терпеливо ждёт продолжения, но не торопит. Сраный джентльмен. — Сэми сегодня убили, — язык будто онемел, едва позволяя внятно произносить слова, а всегда уверенно звучащий голос сейчас предательски дрожал, полностью выдавая внутреннее состояние его обладателя. Дино слегка тряхнул головой, будто это помогло бы избавиться от ненужных мыслей. Такого Люцифера он не видел уже достаточно много времени, чтобы совершенно отвыкнуть от него. И от этого леденящий душу ужас зародился где-то внутри. Словно ты увидел, как воскресает тот, кто умер уже очень давно. — Я не понимаю, причём тут... Демон резко развернулся к нему лицом и неожиданно громко рявкнул: — Я боюсь, Дино! Словно гром в ясную погоду. Сердце болезненно трепыхнулось в груди и забилось часто-часто, обдавая всё тело ангела жаром. — Боюсь, что ты будешь следующим. Боюсь не успеть спасти тебя, — уже тише, но с прежним напором. — Я готов мириться с тем, что ты меня ненавидишь. С тем, что ты счастлив с кем-то другим. Но не с твоей смертью! Он сказал это. Действительно сказал. Вот так просто взял и преподнёс свой главный страх на блюдечке с золотой каёмочкой. Буквально выдал себя с потрохами. Это всё равно что признаться в любви, только другими словами. От чего же на душе совсем не легче? Какие-то секунды в комнате вновь повисла тишина. Каждый обдумывал сказанное. Дино на мгновение прикрыл глаза, чувствуя, как разрастающаяся боль в висках начинает давить на черепную коробку, а когда вновь открыл, то посмотрел на демона уже совершенно другим взглядом. Почему всё это происходит с ним? Почему бы вселенной не смилостивиться и наконец-то позволить жить спокойную, размеренную жизнь без вечных драм и выяснения отношений? — Ты совсем спятил, Люци? — голос тихий, немного хриплый, но с какими-то родными ушам нотками иронии. Люцифер не понимал, о чём он говорит и Дино это прекрасно видел. В алых глазах застыло удивление, губы скривились в привычной, но какой-то безрадостной ухмылке. «И это всё, что ты мне скажешь?» — вертелось на языке, но демон не решался или просто не хотел произносить это вслух. Ангел сжимает губы, тянется рукой к затылку и лёгким движением пальцев снимает резинку, что туго стягивала волосы. Люцифер следил за этим действием почти не дыша, едва сдерживая внутреннее рвение броситься к нему, намотать несколько светлых прядей на кулак, вынуждая запрокинуть голову назад, впиться губами в нежную кожу шеи и... — Я собираюсь спать, — уверенный голос прерывает поток мыслей, вынуждая вернуться в суровую реальность. В подтверждение своих слов Дино принялся расстёгивать пуговицы с показушной медлительностью, словно оттягивая тот момент, когда вновь придётся оголяться перед демоном. — И мне будет гораздо проще уснуть, если ты не будешь стоять над душой и сверлить меня взглядом. Люцифер едва не подавился собственным возмущением. Внутри вскипала злость на него, на себя, на всё, что творилось вокруг них. Щенок. Грёбанный золотистый ретривер, который не знает своё место. Стоит дать слабину и цапнет так, что запомнишь на всю жизнь. Идиот. Перед кем он тут распинался? Дино срать на него хотел с высокой колокольни под чудесный звон и пение подобных ему ангельских ебланов. — Вот так просто? — Люцифер произносит каждое слово чётко, с ухмылкой на губах и лёгким прищуром. Огромный резонанс с тем, что он испытывал в ту секунду, чего желал на самом деле. Хотелось вцепиться зубами ему в глотку, оставить кровавые отметины, а потом орать до посинения, чтобы в его черепушке наконец-то появилось реальное понимание того, что демон ему сказал. — Да, Люци, — Дино беззаботно пожимает плечами и расстегивает последнюю пуговицу, частично обнажая рельефный торс. — Ты ведь любишь, когда всё просто, верно? Просто встречи, просто секс, просто... взял и выкинул, как надоевшую игрушку. — Что, прости? — он смеётся и смотрит на него со снисхождением, почти ласково. Почти ощущая, как глаза наливаются кровью от ярости. — Я очень ценю, что ты решил признаться в своих чувствах. Это похвально, особенно для такого, как ты. — Для какого?! — шипение сквозь стиснутые зубы. — Но ты опоздал со своими признаниями. На очень много лет. Тогда, в далёком прошлом, я бы, возможно, поверил. А сейчас... Извини. — Хорошо, — Люцифер кивает и в два коротких шага оказывается напротив ангела. — Я знаю, чего ты хочешь. — Сомневаюсь, — Дино хмыкает и снова смотрит с вызовом, мол давай, попробуй докажи обратное. — Ты же всегда этого хотел, верно? Столько раз пытался залезть ко мне в голову, всё жаждал узнать, почему я продолжаю к тебе приходить после того, как дал понять, что ты для меня пустое место, — говорит с издёвкой, искусно задевая самое больное. Ещё шаг и он вновь нависает над ангелом, внимательно вглядывается в каждую черту лица. Снова эта немая игра в гляделки, глаза в глаза. Кто кого пересмотрит? — Чего ты добиваешься? — Ну, тебе же хочется знать правду, найти ответ на все свои «почему». Давай, валяй, — он говорит полушёпотом, приблизившись к его лицу настолько, что кожу щекочет чужое тёплое дыхание. — Я не буду сопротивляться. Дино удивлённо распахивает глаза, но уже в следующее мгновение его взгляд темнеет и становится сосредоточенным. Люцифер кривится, но снимает все барьеры и впускает его в собственное сознание. Обрывки различных воспоминаний начинают мелькать перед глазами, будто картинки из слайдшоу. Каждое из них Дино изучает короткий миг и затем двигается дальше, усердно выискивая тот день, пока, наконец, не находит. Воспоминание окутывает их с головой, полностью погружает в себя, делая из них невольных наблюдателей. — Пожалуйста, защитите его! — Люцифер хватается дрожжащими руками за плечи Мамона и трясёт его в паническом припадке. — Он убьёт его, если ничего не сделать. Демон смотрит на него пустыми, ничего не выражающими глазами и сухо произносит: — Вы знали на что шли, пути назад нет. Господин всё равно докопается до правды рано или поздно. Бессмысленно оттягивать этот момент. — Нет, — Люцифер отчаянно трясёт головой и отступает назад, голос его звучит на порядок тише, но в нём всё ещё проскальзывают истеричные нотки. — Я перестану с ним видеться, исключу все возможные встречи, только помогите мне спасти его. Мамон продолжает стоять неподвижной статуей, но всё же коротко кивает. Люцифер облегчённо выдыхает и торопливо шагает прочь. Его спасут, это главное. С остальным он разберётся. — Сучье отродье! — бешенный рёв Сатаны, а следом за ним пинок в грудь. Люцифер лежит на полу, в луже собственной крови. Горло сдавило от боли, дышать получается через раз и только приложив колоссальные усилия для очередного вдоха. Каждая косточка в теле ноет, тело будто бы превратилось в одну большую гематому. Но он не позволяет себе даже всхлипа или жалобного скулежа. Это всё мелочи. Через пару часов всё заживёт. — Птички напели мне, что ты себе любовничка завёл, — отец мёртвой хваткой вцепился ему в волосы и поднял голову вверх, вынуждая смотреть прямо в глаза. — Говорят, он сын школьного учителя. Сатана смеётся и от этого смеха кровь стынет в жилах. Сердце бьётся как бешеное. Ему страшно. Страшно, что отец доберётся до Дино. Будет измываться над ним, вынуждая Люцифера лицезреть каждую пытку от начала до конца, измучает ангела до полусмерти, а после уничтожит. И он ничего не сможет с этим поделать, потому что у него нет власти, он пустышка. Пусть лучше отец измывается над ним, вымещает всю злобу на нём. Он всё стерпит. Только бы Дино остался цел и невредим. — Господин, — голос Мамона эхом пронёсся по комнате. — При всём уважении, смею заявить, что Люцифер не имеет никакого отношения к связям с... белокрылыми. До нас дошли слухи, что против вас готовится заговор. Мятежники пытаются подорвать ваш авторитет и используют весьма изощрённые методы для привлечения сторонников. Спустя несколько часов Люцифер уже более-менее стоял на ногах, даже мог прихрамывая передвигаться по собственной комнате и широкому коридору, игнорируя ноющую боль во всём теле. Мамон появился на пороге уже поздней ночью и едва за ним закрылась дверь, как тут же демон стал говорить: — Вы же понимаете, времени у вас мало. Я не смогу долго отводить от вас подозрения. Вам необходимо прекратить всё как можно раньше, иначе последствия будут весьма плачевные для всех нас. Люцифер коротко кивнул, выпроводил демона и осел на пол, спиной облокотившись о массивную дверь. Внутри него всё похолодело. Его переполняли странные, противоречащие друг другу эмоции. Он уберёг его от собственного отца, но какую цену придётся за это заплатить? Дино проморгался несколько раз, избавляясь от видения, и отвёл взгляд в сторону. Всегда светлое лицо ангела сейчас было и вовсе бледным, не выражающим никаких эмоций, словно восковое. — Я... — Все нужные слова испарились из головы, оставив после себя лишь звенящую тишину. — Ты ведь мог мне сказать. — Нет, не мог. — Нет, мог. Мы бы придумали... — В том-то и дело, Дино. Никаких «мы» не существует и не должно было существовать вообще. — Я всё равно не понимаю. Не понимаю и простить тебя тоже не могу. — Никто и не говорит о прощении. Я лишь хочу убедиться, что тебе ничего не угрожает. — Убедился? — Вполне, — Люцифер раздражённо фыркает и отворачивается. Уверенно идёт к окну, убеждённый в том, что сегодняшнюю и несколько последующих ночей проведёт в объятиях Ости и глифта, но размеренный поток мыслей прервали торопливые шаги сзади. Один рывок и он снова прижат к стене, но в этот раз глаза напротив смотрят на него без былой ненависти, в них читается лишь желание. Дыхание становится прерывистым. Люцифер смотрит на него не отрываясь, прислушивается к каждому движению, чувствуя, как нервно дрожат чужие руки, плавно спускаясь от ключиц вниз к груди, вынуждая толпы мурашек бегать по спине. Лёгкий, почти невесомый поцелуй в щёку, ухмылка на лице, и вот уже влажный язык касается кожи, медленно скользит вниз по скуле, замирает в уголке губ. Дино дразнил его, играя в его же игру, но совершенно не по правилам, испытывая терпение демона на прочность. Рука на затылке, рывок на себя и Люцифер с жадностью впивается в чужие губы. Глухой стон. Ближе. Ещё ближе. Тело к телу. Чтобы ощущать каждое движение, чувствовать тепло друг друга. Пальцы ангела больно впились в рёбра сквозь неплотную ткань, но едва ли он мог сейчас заметить такую мелочь. Его руки ответно опускаются вниз, к рельефному торсу, с особой любовью оглаживают кубики пресса, медленно движутся ниже. Дино мычит что-то бессвязное прямо ему в рот и зубами хватает за нижнюю губу, когда демон пытается расстегнуть пуговицу на его брюках. Кусает её до крови, оттягивает, нежно посасывает. Чёрт возьми. Разве от этого возможно не сойти с ума? Долгий, влажный, полный безумного желания поцелуй и он отстраняется, смотрит своими небесно-голубыми в ставшие багровыми глаза и улыбается. Так невинно, почти по-детски, почти так, как он когда-то улыбался лишь ему одному. Оба тяжело дышат, жадно ловя дыхание друг друга, любуются растрепанным видом. Люцифер не выдерживает первым. Вновь притягивает к себе, целует шею ангела, спускается к ключицам, слегка прикусывает чувствительную кожу, оставляя багровые отметины, на ходу стягивает с него рубашку. — О, Шепфа! Сдавленный стон, от которого сносит крышу, срывает все тормоза и хочется лишь как можно скорее с головой окунуться в пучину удовольствия. Одна рука Дино скользнула вниз по пояснице и сжала крепкую ягодицу демона, вынуждая того ещё сильнее прижаться своим пахом к его. Он чувствовал, как головка трётся о чужой член сквозь ткань брюк и это стало последней каплей терпения. Толчок и Люцифер на его кровати. Уверенный шаг и он навалился сверху, всем весом вдавив чужое тело в матрас. Ждать больше никто из них не мог. Ещё один влажный поцелуй и руки Дино плавно перемещаются на ремень чужих брюк, умело с ним расправляются и высвобождают наружу пульсирующий член. — Дино, — лихорадочный шёпот вырывается против воли, когда горячий язык касается бархатной кожи, скользит вверх по всей длине, обводит головку по кругу, обильно смачивая слюной. Ангел поднимает голову, самодовольно улыбается и проникает двумя пальцами в рот демона. Люцифер, на удивление, послушно облизывает их, смыкая вокруг них губы, проходится туда-сюда языком, влажно причмокивая. — Надо же, какой ты послушный сегодня, — томный шёпот. Ответом на его реплику послужил надменный взгляд. Выждав момент, когда демон максимально расслабится под шквалом его внезапной ласки, Дино вынул пальцы и осторожно направил их чужому анусу. Средний палец касается легонько, осторожно надавливает, обводит по кругу, массирует. Люцифер недовольно шипит, но неожиданно для ангела, выгибается навстречу его пальцам, покорно раздвигая ноги шире, словно делает это каждый день. Такой податливый, покорный и открытый для него одного, что хочется выть от переполняющих эмоций. Дино не спешит, наслаждается моментом, с нескрываемым удовольствием наблюдает за тем, как демон под ним замирает от каждого нового движения, часто дыша через приоткрытый рот. Он с любовью оглаживает ягодицы, разводит их в стороны, мнёт, впивается ногтями, а затем наклоняется, повторяя всё, что он делал, но теперь языком. Осторожно касается острым кончиком, обводит по кругу тугой вход, старательно вылизывает, обильно смазывая слюной. Возбуждение накатывает с новой силой, против воли овладевает сознанием, сводя все желания к одному единственному. Хочется поскорее оказаться внутри, почувствовать, как демон будет извиваться под ним, тихо выстанывая его имя. Он не спешит, смакует каждое действие, влажно хлюпает, свободной рукой тянется к истекающему смазкой члену демона, крепко сжимая его длинными пальцами. — Ты такой сладкий... Самодовольный смешок Люцифера с лёгкой хрипотцой. Он готов кончить от одного только этого голоса. Язык Дино скользит выше, задевает поджавшиеся яички, двигается вверх по всей длине ствола, на мгновение задерживается у головки, и вновь продолжает исследовать тело демона, оставляя за собой влажную дорожку. Люцифер прерывает его, хватает за волосы, излюбленным движением наматывает их на кулак, тянется за очередным поцелуем и долго не отпускает. Вторая рука добирается до брюк ангела, ловким движением расстегивает молнию и ныряет внутрь. Большой палец нежно проводит по гладкой коже, касается уздечки, размазывает по головке выделившуюся смазку. Дино отстраняется, часто дышит. В глазах горит огонь желания, щёки зарделись, губы опухли, но на лице счастливая улыбка. «Мой ангелочек», — проскальзывает мысль где-то на задворках сознания, но он быстро отметает её в сторону. Сейчас совершенно не до сопливых нежностей. Твёрдая головка прижимается к анусу, слегка надавливает, и от этого нового для них обоих чувства приятный холодок бежит по телу. Люцифер и вовсе замер, прислушиваясь к собственным ощущениям. Это было странно и... волнительно. Чужой горячий член давил на задний проход, осторожно тыкался в него, но не торопился входить внутрь, будто специально поддразнивая. Приглушённый стон. Аккуратный толчок, вперёд-назад, тягостно долгий. Крепкие руки, уверенно удерживающие бёдра на весу. Его собственные пальцы тянущиеся к паху и уверенно обхватывающие пульсирующую плоть, ритмичные движения вверх-вниз по стволу. Немного резкий толчок. Головка протиснулась внутрь, доставляя дискомфорт. Это не было больно. Скорее просто неприятно с непривычки, но в то же время хотелось почувствовать больше, гораздо больше. Люцифер нетерпеливо сжимает ногами бёдра мужчины, вынуждая сильнее придвинуться к нему и войти сразу почти наполовину, но тут же недовольно кривится. Дино усмехается и цокает языком. — Терпению ты так и не научился? — Хватит церемониться, святоша. Я устал ждать. Ангел удивлённо вскидывает брови и на лице его появляется снисходительная улыбка. Ещё несколько медленных толчков и он входит до упора, медленно двигается внутри, не торопясь выходить. Это не доставляло Люциферу удовольствия, кроме созерцания прекрасных эмоций на ангельском личике, одна за одной сменяющих друг друга. Чёртов святоша, сводит его с ума и нагло этим пользуется.. Ещё толчок и Дино задевает что-то внутри, что посылает лёгкий разряд удовольствия по всему телу. Головка члена давит на эту «волшебную» точку, трётся о неё, вынуждая тело неосознанно выгибаться навстречу. Хриплый стон демона и похотливая улыбка. Ему начинало нравиться происходящее. Движения становились более уверенными, ускорялись с каждым новым толчком. Всё терялось на фоне тех ощущений, что разрядами накрывали его с головой. Хотелось ещё. Больше. Больше! Глубже, сильнее, жёстче. Стоны. Сдержанные его и сиплые ангела. Звонкие шлепки. Всё смешалось в кучу. Выходит почти полностью, оставляя внутри только головку и замирает. Люцифер едва сдерживает рвущийся наружу требовательный, нет, не стон, а скулёж. Смотрит с возмущением. Дино смеётся, любуется им ещё мгновение и вбивается обратно. В этот раз сдерживаться уже не получается. Он стонет, наплевав на собственную гордость и самолюбие, руками хватается за предплечья ангела и шепчет что-то неразборчиво. — Тебя... Люблю... Мой... Приятная нега накрывает с головой, вырывает из пересохшей глотки крики, посылает разряды тока по всему телу, полностью лишает сил. Люцифер кончает первым, заливает собственной спермой живот и с блаженством расслабляется на кровати. Дино устало наваливается на него сверху через несколько секунд, часто дышит, хриплым дыханием щекочет шею. — Что теперь? — шёпот у самого уха. — Теперь можно и поспать. Дино улыбается и послушно расслабляется в объятиях демона, позволяя себе на несколько часов провалиться в спокойный сон без сновидений. Когда он просыпается, за окном всё ещё темно и светит луна. В комнате прохладно, но от горячего тела демона исходит тепло, не позволяя холоду пробраться под кожу. Он неохотно высвобождается из чужих рук, сползает с кровати и шарит руками по полу, пытаясь наощупь найти свою рубашку в полумраке. — Уже уходишь? — совершенно бодрый голос, словно Люцифер и не спал вовсе. — Вообще-то это моя комната. — Но это не значит, что ты не можешь уйти из неё и бросить меня на произвол судьбы. Дино цыкает и качает головой. Они не видят лица друг друга, но оба знают, что одновременно улыбаются. Люци тоже встаёт, молча одевается и вновь садится на кровать. Внимательно наблюдает за тем, как силуэт ангела ходит туда-сюда по комнате, что-то ищет, складывает, но не решается обернуться и посмотреть на него. Избегает. Неужели жалеет о произошедшем? Или просто не знает, что сказать? — Дино? Силуэт замирает, но так и не оборачивается. В полной тишине можно услышать, как громко он дышит. — Да? — Подойди ко мне. Он протягивает руку и Дино, наконец, посмотрев на него, подаёт свою в ответ. Люцифер тянет его на себя, вынуждая сесть ему на колени и внимательно вглядывается в лицо, будто пытаясь отыскать ответы в грустных от чего-то глазах. Он понятия не имеет, зачем вообще позволяет себе подобные вещи. Наверное... ему просто очень тяжело. Да, определённо. Дело в этом. Люцифер вообще не мог похвастаться тем, что его жизнь проста и беззаботна, но всегда воспринимал все испытания как должное, соответствуя своему статусу будущего короля ада. Конечно, если трудности, возникающие на пути, не были связаны с Дино. Стоило только кому-то заикнуться о святоше и внутри что-то надламывалось, кровоточило, мешало спокойно существовать. А самое страшное то, что никто не мог ему исцелить эти раны, кроме самого Дино, которого, впрочем, Люцифер больше не интересовал. Ведь так? «Нет... Совсем не так!» — буквально кричат эти глаза напротив. — Пообещай мне одно, — шепчет, легонько задевая своими губами чужие, — если тебе будет угрожать опасность... — Люци, я в силах сам себя защитить. Руки демона впиваются в ягодицы, сжимают их до боли. Дино недовольно шипит, но больше не перебивает, продолжая внимательно смотреть на него. — Если тебе будет угрожать опасность, то ты засунешь гордость себе в задницу и призовёшь меня на помощь. Обещаешь? Его слова как удар под дых. Разве может он после всего, что произошло между ними, после всех слов, вот так взять и снова признать то, что нуждается в нём? Грёбанный Люцифер. Гореть бы тебе в аду, да жаль ты и так оттуда. — Я... обещаю. Очередной провал. Он снова проиграл. Чего в этот раз ему будет стоит доверие демону? И не повторится ли вновь история? В голове всплыли картины воспоминаний Люцифера. Нет... Теперь уже всё точно будет иначе. Он чувствует это. — Грядёт что-то страшное. Я это чувствую и твоя Непризнанная это чувствует. Просто... Будь осторожен. — Люци... Дино берёт лицо Люцифера в свои руки, с нежностью проводит большими пальцами по точеным скулам, улыбается так невинно, так лучезарно, и вдруг целует в кончик носа. Демон смеётся, тянется к его лицу и ответно целует в слегка приоткрытые губы. Ангел томно вздыхает, от чего в паху тут же ощущается нарастающее напряжение, и выгибается, стараясь прижаться как можно ближе. — Мне нужно идти, — Люцифер первым прерывает поцелуй и немного отодвигается. — Ещё есть дела в аду. Дино, на удивление, не противится, коротко кивает и встаёт, давая и ему возможность подняться. По выражению лица понятно — он всё понимает и совершенно не обижается. Самый настоящий ангелок. Люцифер поправляет одежду, рукой пытается пригладить растрёпанные волосы, и молча, ничего не говоря, шагает к окну. Он знает наверняка, что следующей ночью вновь наведается к ангелу без приглашения, долгие прощания не имеют смысла. — Эй, Люци, — Дино неожиданно окликает его, когда демон уже расправляет крылья и готов лететь прочь. Он оборачивается и краешком глаза замечает маленький предмет, летящий в его сторону. Рука рефлекторно ловит его. Люцифер раскрывает кулак и с удивлением смотрит на собственную ладонь, на которой лежала маленькая карамелька в прозрачной обёртке со вкусом клубники.