soft lullaby

— но я не хочу спать без мамы! очередной вздох. — мама ещё не скоро вернётся, солнышко, а тебе уже пора на боковую. — пыталась уговорить своё чадо женщина, поправляя лохматые волосы ребёнка. — ты же хочешь завтра с новыми силами играть дальше? — хочу, но без мамы не хочу! да, ещё один вздох. за окном уж давно были сумерки и прохлада, а если верить часам, то время приближалось к 8 часам. семья жила в сельской местности, где работает закон: рано ложишься — рано встаёшь. именно поэтому уставшая женщина отчаянно пыталась уложить свою дочь спать, но та брыкалась, что матери явно не нравилось. — но я ведь тоже мама, правда? — женщина отчаялась, силясь подойти с другого фронта. её янтарный взгляд был устремлён в глаза дочери, цвет которых из-за горящей свечи принял такой же цвет, что и у её матери. девочка призадумалась на мгновение, но вновь вылезла из-под одеяла, наполненного овечьей шерстью. — ты не мама. — неловкая пауза и некоторый шок на лице матери. — ты маму-у-уля. — девочка надула щёки и высунула язык. — я не хочу спать без мамы-ы-ы-ы! — завыл ребёнок, быстро теряя своё кратковременное игривое настроение. женщина взялась руками за голову, вновь тяжело вздыхая. «так, как бы поступила йоу, будучи на моём месте, — задумалась уставшая мать, — давай, рико, соберись.» ответ не заставил себя долго ждать. — юки, знаешь, у меня появилась одна идея. — рико убрала свои волосы с лица, вновь бросая взгляд на девочку в кровати. юки, естественно не понимая, что задумала её мать, заинтересованно наклонила голову в сторону. — давай, пока будем ждать маму, споём что-нибудь. что думаешь, детка? непослушное чадо на мгновение застыло, но тут же хлопнула в свои маленькие ладошки и закивала головой. рико облегчённо выдохнула, вновь возвращаясь к мысли, что у йоу быть матерью получается в разы лучше, чем у неё. сделав ещё пару вдохов и выдохов, рико уселась поудобнее рядом с дочерью. — ты первая, давай. что ты хочешь спеть? — с нежностью в голосе спросила «мамуля». — ♪ там, за третьим перекрестком, и оттуда строго к югу, всадник с золотою саблей в травы густо сеет звезды. ♪ — начала напевать маленькая девочка, поднимая свои руки, словно пытаясь дотянуться до чего-то наверху. может, хочет прикоснуться с этому всаднику? — ♪ слышишь, гроздьями роняет небо из прорех зерно стальное, горные лихие тропы покрывая пеленою. ♪ — продолжила рико, приобнимая свою дочь за плечи. певчий голос женщины нежно шелестел в тишине горницы. — ♪ дороги сплелись в тугой клубок влюбленных змей, и от дыхания вулканов в туманах немеет крыло. лукавый, смирись — мы все равно тебя сильней, ♪ — юки продолжила за матерью, начиная слегка покачивать головой в такт песне. — ♪ и у огней небесных стран сегодня будет тепло. ♪ — эти строки были пропеты семьёй в унисон. юки захихикала, вновь хлопая в ладоши. девочка залезла к рико на колени и положила той голову на грудь. женщина ощутила, что ребенок уже устал, но явно не собирается сдаваться царю морфею. — теперь я спою тебе песню, договорились, детка? — слова прозвучали так, словно рико промурчала их, удобнее устраиваясь на относительно небольшой постели и прижимая дочурку к себе. последняя кивнула, и матерь приготовилась петь одну из песен, о которой узнала от родителей йоу, когда те рассказывали ей, какой была её возлюбленная в детстве. правда, для отца и матери йоу не было известно об интимности их отношений — они всё ещё считали, что они хорошие друзья, решившие вместе воспитывать ребенка, которого им подкинули под дверь одной холодной ночью, живя в деревушке на другом конце страны. — ♪ обернусь я белой кошкой, да залезу в колыбель я к тебе, мой милый крошка, буду я твой менестрель. ♪ — начала рико, начиная поглаживать юки по распушившимся волосам. по правде говоря, рико понимала, почему текст именно такой: мать йоу была уличной певицей, поэтому иногда она позволяла своей дочери иметь привилегии на личные менестрельские концерты. женщина быстренько потушила свечу, стоявшую на деревянном столике рядом, заметив, что в комнату залетела пара светлячков. атмосфера, да? — ♪ буду я сидеть в твоей колыбели, да петь колыбельныя, чтобы колокольчики звенели, цвели цветы хмельныя. ♪ — на словах «колыбельныя» девушка сделала некий акцент, обнимая дочку, согревая её своим телом. такая странная ностальгия нахлынула в мысли рико, невиданная и меж тем тёплая и приятная. забавно, наверное, что с йоу они познакомились на свадьбе одной из их, как оказалось, общих знакомых, под звон церковных колоколов, под цветочным деревом. тогда пепельноволосая девушка сняла с головы рико цветок и его лепестки, опавшие с того самого дерева, после чего у них завязался небольшой разговор. кто мог подумать, что такая банальщина станет корнями для 3 лет отношений, повлёкших потом за собой 17 лет совместной жизни? — ♪ обернусь я белой птицей, да в окошко улечу, чтобы в ясно небо взвиться к солнца яркому лучу. ♪ — ласковый голос наполнял комнатёнку, освещённую лишь парочкой светлячков, влетевших в открытое окошко, а вечерняя прохлада освежала её. — ♪ будут с неба литься звонкие трели, трели все весенния, чтобы колокольчики звенели, цвели цветы хмельныя. ♪ — слушать пение птиц было, пожалуй, одним из любимых занятий йоу. учитывая, что основную часть дня она проводит вне дома, птицы отличный компаньон и борец со скукой. по её словам, «птицы дополняют умиротворённость природы», что заставляло рико постоянно улыбаться, особенно когда последняя напоминала возлюбленной о том, как её часто ассоциируют с певчим и удивительно красивым соловьём. голубоглазую женщину это напоминание всегда вгоняло в краску, но разве это не самое чудесное, что можно было увидеть? рико почувствовала, что дыхание юки стало равномерным, глубоким, а пальцы, которыми она цеплялась за плечи матери, ослабили хватку. в такие моменты рико взаправду думала, что она мать этого чудесного маленького человечка. «да даже пусть она мне родна не по крови… какое это вообще имеет значение, если мы с йоу сможем вырастить и воспитать её? никакого значения. она наша дочь.» — ♪ обернусь я человеком, да вернусь к себе домой, я возьму тебя на ручки, мой хороший, мой родной… ♪ — веки тяжелели, глаза начали слипаться, рико потихоньку погружалась в сон, такой желанный в столь поздний час. женщина притянула к себе тёплое одеяло, укрыла им себя и юки, другой рукой обнимая дочь и прижимая к себе. ночи нынче холодные. спящая женщина, прижимающая к своей груди ребёнка, сладко сопевшего ей в грудь, под тёплым одеялом, наполненным овечьей шерстью, — такую картину встретила йоу, вернувшись наконец с полей, золотых, пшеничных полей, и, честно, ни о чём другом, кроме как лечь рядом, она не могла подумать в те минуты блаженного любования своей семьёй.