Regret.

Ши Цинсюань стоял на берегу моря, где когда-то Ши Уду проходил свое третье Небесное бедствие. Его брови были плотно сдвинуты, а глаза уже давно лишились возможности проливать слезы. Молодой человек смотрел куда-то вдаль. Сейчас буря была внутри него, а не где-то там. К нему пришли. — … — Это… Снова ты…? — он обернулся. Лицо Повелителя ветров было сломано. Глаза были пустыми, от чего эмоции прочитать просто нельзя. — … Хэ Сюань не собирался ничего говорить. Он пришел слушать. Слушать хруст сапог, идущих по хрустальным останкам разбитой души. — Неужели месть стоила того…? Неужели было так важно… Просто все разрушить…? — Прости. — сухо, но как-то искренне выпалил Черновод. В данной обстановке, что-то в лице Ши Цинсюаня заставило ум перемкнуть и сказать нечто подобное. Он пришел созерцать страдания, а не распинаться. — Как я могу простить?! Зачем ты так со мной?! Я не знал ни о чем! Почему?! — Ши Цинсюань сжимал руками одеяния на груди, срываясь на крик. Хэ Сюань почувствовал, как его холодное лицо едва смягчилось, глядя на выступающие слезы жертвы, бесконечно задающей вопросы. — … — Скажи хоть что-то! Разве сейчас все не хорошо в твоей жизни?! Небеса или что-то еще… Какая разница?! — В таком случае, я отправил твоего брата в лучшие места, разве нет? Лицо Повелителя ветра застыло. Его губы подрагивали, а глаза были широко раскрыты, словно он хотел продолжить кричать. Неожиданно, мужчина в черном подошел, заключив его в крепкие объятия и прижимая к груди обезумевшую голову. Молодой человек не сразу осознал происходящее. Но когда наконец смог, ему было уже плевать, он вжался в силуэт, зажимая ткань к кулаках и разразился рыданиями. Лицо Хэ Сюаня напряглось, закрыв глаза, и он легко поглаживал волосы потерпевшего. С каких пор желание изувечить сменилось желанием успокоить? Он не допускал и мысли о том, что теперь будет жалеть о содеянном, но в самом деле чувствовал то, что чувствовал. Спустя какое то время истерика прекратилась, сменившись тихими всхлипами, а потом все вовсе затихло. Он посмотрел на макушку, которую все еще поглаживал, но не остановился. Учитывая то, что Ши Цинсюань твердо стоял на своих двух, он более чем теперь осознавал их позу. Дрожащий, немного охрипший голосок заговорил: — У меня… Никого не осталось… Мой брат мертв… Мин-сюн тоже уже давно не в этом мире… Что мне делать? — он поднял голову и их взгляды встретились вновь. В его глазах уже не было той обиды и враждебности, только отчаяние. — Куда мне теперь деться? — … — Черновод выдохнул. — В отличие от меня, у тебя есть много кто. У тебя есть друзья, знакомые и на Небесах, и в мире Смертных. Так ли ты одинок как думаешь? Если сравнить с тобой, то я просто одинокий должник. Что-то, похожее на искру осознания, мелькнуло в глазах Повелителя ветров. Он наконец разжал кулаки, выпуская из них черные складки одежд. Казалось, его кровь возобновила свой ход, а сердце живо забилось в привычном ритме. Однако… Остановилось время. Они стояли и молча бурили друг друга взглядом. На нежном лице Ши Цинсюаня, кажется, проступил очень мягкий румянец. «Что за невероятная смена мнений и обстановки? Ужасно… Ужасно нелепо и неправдоподобно. Что такого могло стрельнуть ему в голову, что он так на меня смотрит?» — именно эти мысли мучали Черновода сейчас. Он в самом деле не понимал, то ли это проявление стокгольмского синдрома, то ли его внезапно, прозрев, простили. Тишину прорезал голос молодого человека: — Хэ-сюн, почему ты так смотришь на меня…? — лицо покраснело сильнее. То, как его позвали, вырвало Хэ Сюаня из нескончаемой думы и он понял свое выражение лица, отражающееся в глазах, смотрящих на него. Его брови были напряженно соединены в одну линию, а во взгляде контрастировала некая нежность, что полностью сбило с толку и его самого. — Я не… — Хе-хе… Знаешь, я тут понял… Что не могу злиться на людей даже после такого…- его голос задрожал, а глаза вновь заблестели. — Я не могу ненавидеть тебя… Я просто не умею ненавидеть… Хе-хе… — вновь проступили слезы, которые тут же были собраны ледяной рукой. Щеки стали еще алее. — Хэ-сюн, что ты делаешь…? — В самом деле. Его лицо аккуратно приподняли. — Ты же не собираешься…? Не успел он договорить, как к его губам мягко припали. Глаза Ши Цинсюаня широко распахнулись, а лицо стало цвета вареного рака. Он оттолкнул Черновода за плечи, оставив руки на них, что бы сохранить дистанцию, покуда обвившиеся вокруг него вряд ли дадут уйти вот так просто. Горячее и уже не совсем ровное дыхание вырвалось наружу и он стыдливо, за свою реакцию, опустил глаза. Какая- то порочная мысль бегло промелькнула в его голове. Хэ Сюань мягко, но в попытках сохранить холод смотрел на смущенного человека. Снова на него подняли глаза. О чем он сейчас думал? Боюсь, никто так и не узнает. Стремительно, Повелитель Ветров притянул за плечи черную фигуру, утягивая в новый, наполненный смущением и трепетом, поцелуй. Отстранившись, на миг отведя взгляды, а после сцепив их вновь, они потянулись за новыми прикосновениями горячих губ друг друга. Почему ситуация вдруг обернулась этим? Хотя… Какая разница?