Любимый учитель

      Ученица 11 класса стояла в вестибюле своей школы. Восьмой урок только подошёл к концу. Да, старшая школа радостей не преподносит… На экране мобильного высветилось 16:38.       Саша надела своё серое тёплое пальто, застегивая на все пуговицы, обмотала шею тонким полупрозрачным пятнистым шарфом в тон пальто, и натянула на голову тёмно-синюю шапку. Закинув тяжёлый рюкзак на одно плечо, она подошла к зеркалу, чтобы поправить свою чёлку.       Она должна была дождаться своего друга после дежурства и решила поскорее выйти на улицу и ждать там, сама не зная, что так толкало её прочь на холод из учебного заведения.       На улице уже стремительно темнело. Она вышла наружу, глубоко вдохнула чистый морозный воздух, выпуская наружу белое облачко пара. Было холодно, щёки и нос уже начинали краснеть и пощипывать. Она полностью закинула свой рюкзак на спину и вдруг… Почувствовала, как всё внутри неё подпрыгнуло, сжалось в какой-то тугой узел, вызывая жар и мурашки по всему телу. Её ладони вмиг вспотели, всё лицо уже заливал жар… Она медленно подняла свои удивлённые глаза на того, кто был причиной этой внезапно накатившей волны. На того, кто уже который год вызывал в ней подобные бури чувств и эмоций. На её давнишнюю причину безграничного, всепоглощающего счастья и острой, невыносимой боли…       Она смотрела, неожиданно столкнувшись с Ним взглядом, всего пару мгновений: больше она не выдержала и опустила глаза, ещё ярче ощущая жар на щеках, после чего немного сбивчиво промямлила, уставившись перед собой: —Здрасте…       Снова она это сделала. Снова поздоровалась. Зачем? Который год она, забывая всё на свете, здоровается с Ним по несколько раз на дню… Конечно, она уже здоровалась с Ним сегодня, хорошо, что хоть лишь один раз. Уже второй… А Он продолжал смотреть на неё своими глубокими карими, как и у неё самой, глазами, немного сдвинув брови к переносице и усмехнувшись левым уголком губ. Он часто так делает. Она часто видит это выражение лица, адресованное её странным и глупым поступкам, которому так и не смогла дать подходящее название. Он кашлянул и проговорил чуть хрипловатым голосом: —Привет.       Губы Саши сами собой начали расползаться в неконтролируемой улыбке. «Снова. Нет. Только не сейчас» — молила она, пытаясь скрыть улыбку, поднимая руку, чтобы почесать переносицу, как она делала всегда, стоило предательской улыбке вновь появиться на её лице.       Она улыбалась всегда. Всегда, когда рядом появлялся Он — Тополь Евгений Викторович. Её учитель информатики, а в предшествующей средней школе ещё и алгебры с геометрией. Стоило Ему пройти мимо, она тут же выхватывала глазами Его силуэт, который, казалось, уже пропечатался на её веках. За три метра, среди толпы толкающихся разношёрстных школьников она моментально улавливала запах Его одеколона, пахнущего кофе вперемешку с чем-то мягким, сладким и душистым. Она любила этот аромат больше всех на свете. Она всегда вдыхала его полной грудью, как-будто бы могла полностью впитать его в себя, как-будто бы могла сохранить его в своих лёгких навеки.       Она стояла каждую перемену в центральной рекреации, незаметно наблюдая, как Евгений Викторович ходит почти каждую перемену то к одной лестнице, то к другой, проходя прямо мимо неё. Она стояла, уткнувшись лицом в учебник, делала вид, что читала, и действительно старалась вникать в суть написанного, но мысли о её любимом учителе не давали сосредоточиться. Она читала одно и то же предложение пустыми глазами, смотрящими словно сквозь бумагу, снова и снова, думая лишь о том, когда увидит знакомый до боли силуэт, услышит столь родной голос, от которого по коже бегут мурашки.       И Он появлялся. Часто. Просто проходил мимо неё, наверное, даже не обращая никакого внимания, а она, дура, стояла и пялилась в учебник обществознания с счастливой улыбкой от уха до уха.       Она честно понимала, что нужно быть осторожнее. Необходимо сдерживать себя, хотя бы внешне оставаться спокойной и беспристрастной. Она знала, понимала, старалась. Но как удержать трепыхающееся в груди сердце, так отчаянно выпрыгивающее из груди прямо в руки её любимому человеку, которому это даром не нужно? Как сдержать свою глупую улыбку, когда наконец видишь Его — того, кого хочешь видеть рядом всегда, но не имеешь возможности… Не имеешь права… Того, кого видишь только здесь, в пределах школы, лишь в этот безумно короткий срок… Когда видишь, понимаешь, что Он так близко, на расстоянии вытянутой руки, и на этот краткий миг забываешь все непрошенные мысли, все ненужные и нужные рассуждения, все свои беды, проблемы, и всё-всё-всё на свете… Когда весь мир сужается до одного лишь человека, есть только Он и больше никого. Лишь твои чувства к Нему: твоё безмерное счастье, покалывающее волнение и разливающееся по всему телу, протекающее в каждую жилку и клетку тепло. Тепло, несравнимое ни с чем… И в этот момент ты ясно ощущаешь жизнь, чувствуешь, что тебе есть для чего жить: именно ради этих светлых мгновений, именно ради этих чувств, именно ради этого человека, которого любишь больше всего на свете.       Саша глубоко вздохнула, стараясь выровнять дыхание. Она так чётко слышала своё громкое сердцебиение, что казалось, это мог услышать Он. Она стояла, спрятавшись за своим тёплым пятнистым шарфом, невидящим взглядом пялясь на образовавшуюся кучку снега у себя под ногами. Она чувствовала, как у неё подгибаются колени, как начинает в волнении покалывать кончики пальцев. Это уже было для неё не ново. Она кучу раз переживала это волнение, этот страх.       Да, она боялась. Сама не до конца понимала чего, но боялась. Его? Нет… наверное… Своих чувств? Нет, она уже давно их приняла. Того, что Он может всё понять? Да… этого она боялась больше всего. Что Он догадается о её чувствах к Нему, что отстраниться, начнёт игнорировать. Конечно, навряд ли всё будет настолько плохо, но уже не будет тех светлых счастливых моментов на Его уроках, когда она осмеливалась что-то сказать, а Он шутливо отвечал ей, не будет тех невинных тёплых улыбок в её адрес, от которых она была готова взлететь на седьмое небо от счастья… а ведь осталось-то что? Осталось полгода. Всего лишь полгода… и Он навсегда исчезнет из её жизни.       У Саши уже не будет возможности продлить обучение ещё на 2 года. Ей придётся уйти. В ВУЗ, в колледж.. она не знает. Но это уже будет жизнь без Него. Жизнь без её любимого учителя… любимого человека… Он, наверное, останется работать тут, продолжит учить младшие поколения, об их классе, о ней забудет. А может, всё-таки уйдёт из школы, может, перестанет работать учителем, может, уедет в другой город… В любом случае, продолжит безмятежно счастливо жить со своей женой, с детьми. И даже не вспомнит, что была когда-то такая ученица, которая постоянно стояла в рекреации и ждала Его, которая постоянно улыбалась, стоило Ему появиться поблизости. Которая любила Его всем своим сердцем, испещрённым глубокими уже незаживающими ранами.       Она знала, что шансов на что-то у неё нет и не будет. Она надеялась, но не верила. Тушила в себе огонёк, стоило ему только загореться. Стоило ей оказаться одной, мысли одна за другой заныривали ей в голову, а она даже не пыталась их прогнать. Она уже сроднилась с ними. Она просто впускала их, крутила в голове, не сопротивлялась кинжалу, вонзающемуся ей в сердце. Даже больше: она сама вонзала его в себя. Своими собственными руками. Вонзала медленно, глубоко, поворачивая, вращая его внутри, позволяя каплями крови свободно проливаться солёными слезами из глаз. Она привыкла к этой боли, но и привыкла к тому, что через определённое время увидит её причину. Увидит и полностью забудет об этой боли. Пока Он будет рядом, пока они будут находиться в одном помещении, пока все радостные чувства и эмоции будут живы.       Всегда так было. Он рядом — счастье, свет, жизнь. Он далеко — боль, мрак, пустота. Так что же изменилось сейчас? Почему в этот самый момент она стоит в двух метрах от своего учителя и, несмотря на улыбку, на глаза наворачиваются слёзы? Почему прямо сейчас на сердце вновь начали кровоточить раны? Почему сейчас она чувствует только тяжесть внутри себя?       Она до боли сжала кулаки в карманах, впилась ногтями себе в кожу, зубами прикусила нижнюю губу, надеясь, что физическая боль поможет хоть ненадолго сдержать душевную. Благо шарф скрывал её лицо.       Это помогало мало. Первый рваный вдох. Первый еле сдержанный всхлип. Первая скатившаяся по щеке слеза. Она старается держаться, хотя бы не показывать виду, но от Его присутствия становится только хуже… Кто бы мог подумать?..       Она в который раз подумала о том, чтобы просто уйти. Уйти прочь, уйти домой, чтобы завалиться на кровать, позволяя своей верной подушке снова впитывать её слёзы. Но она стоит. Не знает почему, уж точно не из-за друга, но стоит.       Она вновь рвано вдохнула воздух, задерживая кислород в лёгких, надеясь, что хоть это немного отрезвит её. Кислород задержался. Но только не по её воле. —Всё в порядке?       Она резко вздрогнула от Его голоса. От резкого осознания Его присутствия. Она так ушла в себя, что хоть и понимала, что Он стоит в паре-тройке шагов от неё, но реальность осознавалась будто через туман. И этот туман, словно лучик света, рассеял Его тихий чуть обеспокоенный голос.       Саша уже раскрыла рот, чтобы что-то выдавить из себя, но вовремя поняла, что не стоит. Она не сдержится. Она выдаст себя с головой, если уже не выдала. Ей хватило сил лишь сделать едва заметный кивок головой, который, Он, может, даже не увидел.       Он спросил, значит, заметил её состояние. Если она ещё хоть на минуту задержится здесь, то точно не сдержит своих чувств и зарыдает прямо у Него на глазах. Она стояла в ступоре, стараясь принять хоть какое-то решение, как вдруг дверь сзади открылась, и из неё вышел длинный взъерошенный парень, поправляя свой школьный рюкзак. —О, Евгений Викторович, здрасте ещё раз. —Здравствуй. —Сань, прости, что долго. Пошли?       Саша кивнула своему лучшему другу и они стали спускаться по лестнице. Она до сих пор была не в себе, но всё-же немного повернула голову в Его сторону и, с трудом сглотнув ком, вставший поперёк горла, тихо сказала: —До свидания.       Евгений Викторович молчал, и Саша уже подумала, что тот решил проигнорировать её прощание. Может, всё? Догадался? Понял? Увидел? Или же просто не услышал… Однако, когда она уже спустилась с крыльца школы, заворачивая к воротам, Он всё также тихо произнёс, смотря ей вслед: —Пока.