***
Первый шёл быстро по коридорам куда-то вниз, второй был немного ниже, и ему приходилось чуть ли не бежать, чтобы не отстать. Синий резко остановился и развернулся к преследователю. — Чего тебе надо? — Голубой чуть ли врезался в него от неожиданности, попытался отдышаться. — Я п-просто подумал… Не хочу один оставаться, а ты вроде не напуган. — Он смотрел в своё отражение в чужом шлеме и понимал, что глупо было начать преследовать кого-то без объяснений. — А вдруг я и есть тот зверь? — Синий немного наклонил голову вперёд, почти упираясь своим шлемом в его. — А? — Голубой нервно улыбнулся. Шутка, конечно, это шутка, чтобы испугать такого трусишку как он, — не… — Синий не двигался. — Нет же? — Где-то внизу затрещала ткань астрокостюма, и что-то скользкое и большое мазнуло его по животу. Голубой тут же отпрыгнул. — Ч-ч-что э-это?.. — Он споткнулся, больно стукнулся задницей, попытался отползти ближе к свету. Фигура последовала за ним, постепенно выходя из тени, и Голубой увидел. От паха до основания шеи разверзлась вертикальная полоса, обрамлённая заострёнными зубами. Из этой дыры извивался огромный змей? Нет, язык, с каждым движением выходя наружу, становясь больше. Какая-то слизь (слюни?) тонкой паутинкой тянулась меж зубов, собираясь огромными каплями на языке, капая с кончика на пол. Вся эта пасть еле заметно сжимала и разжимала свои стенки, словно дышала. Голубой упёрся в стену и большой контейнер, не кричал, забыл, как дышать. Он был шокирован представшей картиной. Синий подошёл к нему на расстояние пару шагов, мазнул новой конечностью от живота до груди и хмыкнул. — Ты сладко пахнешь. — Голос Синего был рычащим, — другие просто вкусные, а ты сладкий. Почему? — Голубой вжал голову в плечи. Он не знал почему, не знал, что ответить, даже придумать что-то внятное не мог. Стало очень страшно. — Н-не убивай меня, пожалуйста… — Хорошо. — Конечно не будет, этот болван увязался за ним на глазах у всего экипажа. Синий глубоко вдохнул, посмотрел на растерявшегося парня и издевательски сказал, — раз ты просишь, тогда ладно, но и ты тогда выполнишь мою. — Всё, что угодно, абсолютно всё, всё, что угодно, без проблем, да, — Голубой быстро затараторил, переходя в бубнёж и кивая головой. — Ну раз ты такой щедрый, то две просьбы, — Голубой резко замолчал и перестал строить из себя болванчика, радость от надежды выжить сменилась настороженностью, а задница чуяла подвох. — Первое: обеспечь мне алиби. Таскайся со мной, говори, что я выполняю задания, ты тоже их делаешь, мы делаем их поочерёдно, работаем в команде так сказать, потому что оба сильно напуганы. Правда ведь, ты же боишься? — Парень на полу закивал с какой-то заторможенностью. Получив ответ, Синий продолжил, в голосе была слышна довольная улыбка, — второе: хочу найти источник запаха. Мне кажется, он где-то тут, — язык снова приблизился и мазнул по животу, пополз вниз. Голубой было дёрнулся, но только сильнее упёрся в ящик позади. — Расстегни костюм, будь хорошим мальчиком. — Парень поколебался около десяти секунд, но всё же потянулся к заклёпкам и молнии, аккуратно пытаясь поддеть их большим и указательным пальцами, не измазаться в этой липкой жиже, что была везде. После каждого крепления он поглядывал на Синего, который кивал, говоря продолжать. Так он дошёл до паха и ему не сказали остановиться. Ага, возможный исход событий яркой картинкой вспыхнул перед глазами парня. Он покраснел. Как только Голубой расстегнул все зажимы и довёл язычок молнии до упора чуть дальше ануса, большой язык сразу нырнул туда, задевая пальцы. Синий подошёл ближе и сел на колени, внимательно наблюдая, как тонкая ткань белья мокнет, темнеет, облепляет чужие мышцы и орган. Да, это то, что он искал. Какой бы напряженной ситуация не была, но тентакля, упорно трущаяся о пах добилась своего, и сердце активно начало качать кровь вниз. Голубой попытался свести коленки и прикрыться, но чужие руки сразу их перехватили, разводя шире. Парень пискнул и закрылся руками. Раз не получается спрятаться, то он хотя бы попытается на это не смотреть. Рука на бедре резко сместилась вниз и больно потянула ткань на себя, рвя её. На этот раз парень всхлипнул. Язык сместился на место оголившейся кожи, настойчиво толкаясь внутрь. — Н-не… — Он склонился куда-то в бок, попытался приподняться, сбежать. — Просто расслабься, люди же этим занимаются. Почему нет? Я же тебя не съем, — он отнял его руки от шлема и потянул последний вверх, снял свой тоже, уткнулся своим лбом в чужой, глубоко вдохнул с еле слышным рыком. Язык снова попытался проникнуть, но теперь ему помогали чужие пальцы, они всё же были меньше и вошли легко. — Б-больно. — Потерпи, — Синий глубоко дышал, наблюдая за фалангами, что периодически исчезали в чужом теле. — Нет, ногти острые, больно очень, — а ведь и правда, они были в разы толще и длиннее обычных человеческих. Синий решил прислушаться, аккуратно вытащил пальцы и коснулся чужих губ, раздвигая, пытаясь отвлечь от того, как язык с сильным напором всё же проник внутрь. Ему в ответ громко простонали, цеплялись за предплечья, тянули на себя, а он всё толкался, выходил немного и снова давил. Слюна стекала очень обильно, образуя лужу под парнями. Голубой давился хрипами, сгорал от жара, что было внизу и от тела напротив, чужие клыки цеплялись за костюм, тянули за все верёвочки, петельки, крепления. Язык прошёлся по комку нервов, парень широко открыл рот и почти сразу зашептал: — Ещё, сделай так ещё раз, ещё раз, — Синий тут же прошёлся там опять, специально давя сильнее, — ха-а-ах, — парень вцепился ему в плечи, потянув, притягивая ближе. Синий ускорился, наслаждаясь реакцией. Вскоре парень замер, немного подрагивал и несильно сжался внутри. — Я сейчас, м-м, — низко склонил голову, громко простонав в чужую шею. Внизу стало ещё влажнее, но не от Синего, он тронул чужой торс, нащупав пятна чего-то вязкого. — Что это? — Он видел людей изнутри, видел разные их жидкости, даже спинномозговую, но такое ещё нет. — Это… Значит, что мне было очень хорошо, — Голубой пытался отдышаться. Объяснять про «пестики и тычинки» у него не было ни сил, ни желания. — А почему её так мало? — Синему вдруг стало это интересно, люди сами по себе очень интересные. И вкусные. Он протянул измазанные пальцы в рот. — Что ты… — Голубой уставился на него, не моргая, но почти сразу отвернулся в сторону. Картинка отпечаталась где-то в подкорке сознания. Бесспорно, это возбуждает, но сейчас второй раунд он не потянет. — Нужно идти, а то нас долго не было. — Он упёрся Синему в плечи, отталкивая, тот сразу отпрянул. Язык втянулся в темноту, зубы перестали торчать, словно завернулись внутрь, пасть начала закрываться и вскоре не осталось даже стыка на одежде, только пятно от слюней на животе и полу говорили, что это было в реальности. — Что ты такое? — Парень устало прошептал это себе, просто мысли вслух, но потом сразу опомнился. — Не отвечай, если не хочешь. — Знаешь что-нибудь об имитаторах? — Парень отрицательно покачал головой. — Тогда не забивай голову. На скольких экспедициях ты был вообще? — Это третья. — Синий поднял брови, удивляясь. — Ты в курсе, что тебя считают за пушечное мясо? — Голубой пожал плечами: «Называй меня как хочешь, спасибо, что не убил». — Не я, а твой наниматель. Это самый частый для зачисток сектор. Тебя отправили на убой, просто знай это. — Он посмотрел на него с сожалением, но потом смягчился. — Ты родился под счастливой звездой, раз я не съел тебя. — Он поднялся и подал парню руку, помогая встать. Внимательно посмотрел на голый торс, нагнулся и провёл языком по белёсым подсыхающим пятнам, вызывая волну мурашек у парня. Тот сразу оттолкнул его за плечи. Синий цокнул языком, размазывая семя по нёбу и языку. Да, ему нравится это странная и питательная штука.***
Оранжевый неспешно прохаживался по кораблю, невзначай примечая, что некоторые, например, Жёлтый и Зелёный, разбились по парам, Голубой убежал за Синим, что автоматически означало минус одного. Розовый сначала пытался ходить хвостиком за Белым, но потом засел в лаборатории, начал возиться со своими склянками. Зато плакать перестал или хотя бы делает это за закрытой дверью, и на том спасибо. А вот Чёрный добрался до склада, что-то ищет, даже с Белым поругался из-за этого. Оранжевого в который раз привлекло жужжание поворачивающейся камеры в углу. На корабле их было много, но гораздо больше было слепых зон и тёмных закутков. Только вот камеры не автоматические, даже без датчика движения, он как никто знает об этом. Кто-то сидит в наблюдательном пункте и целенаправленно следит за ним. Что ж, если не расценивать это как приглашение, то как ещё? Парень продолжил идти неспешным шагом. Сначала он обошёл комнату по периметру, мельком заглядывая в соседние на наличие непрошенных свидетелей, а потом с улыбкой направился прямо к нужной двери. Вошёл без стука. В полутьме сидел парень, разглядывая маленькие окошки с камер в десятке экранов над его столом. Иногда вводил код камеры на панели и двигал ею с помощью небольшого джойстика. Он искал что-то в своём секторе, не замечая, как в левом верхнем углу Голубой упал и упёрся в ящик. Тот, от кого от пытался уползти в объектив не попадал, даже сам парень был виден лишь наполовину, но Оранжевый даже отсюда, через матрицу пикселей, чувствовал запах страха: терпкий, очень горький и солёный. Он неспешно пошёл в сторону кресла, но задел один из множества разбросанных на полу проводов. Тихое шуршание резины изоляции о грязь и мусор, но этого было достаточно, чтобы хмурый Коричневый развернулся на стуле и заметил гостя. — Что ты тут делаешь? — Он сильнее нахмурился, придавая грозности лицу, но напряжённость ушла. Видимо нашёл то, что так нервно искал последнюю минуту. — А ты? Разве Белый не сказал чинить корабль? — У них есть время поговорить, пока что торопиться некуда. — Что. Ты. Тут. Забыл? — С расстановкой повторил Коричневый. — Просто. Стало. Интересно, — он передразнил его, — кто это тратит электричество на бесполезные камеры. — Оранжевый продолжил медленно приближаться. — Я ничего не трачу, они автоматические. — Стоит отдать ему должное, говорит он уверенно, словно сам в это верит. — Да неужели? — Оранжевый хмыкнул и оскалился. — Я был смотрителем на одном из рейсов, не ври мне. — Считай, что теперь смотритель я, а ценный груз — это мы. Никто не хочет быть вторым Красным. Я уверен, остальные со мной согласятся. — Оранжевый поджал губы и поднял брови, сделал пару кивков головой, словно говоря: «Здравая мысль, поддерживаю». Но потом резко оскалился, снимая маску дружелюбия, в упор смотря на парня. — Никто не любит стукачей, — ткань на животе затрещала, давая прорезаться горизонтальной кривой поперёк всего живота. Огромный язык тут же вывалился, почти коснулся пола, а множество острых влажных зубов отражали блики мониторов. Коричневый сразу поднялся и отошёл назад, упираясь поясницей в панель, кресло откатилось. Не закричал и не пытался убежать, даже страха почти не было, скорее сильный испуг вперемешку с изумлением. Оранжевый недовольно цокнул, этот парень немного раздражает: сразу побежал к камерам, ещё и не боится. К нему пришла интересная мысль. — Тебе такое нравится? — Он лениво зашевелил отростком, наблюдая за реакцией парня. Тот смотрел неотрывно. — Это исследовательский корабль, мне многое интересно, иначе меня бы тут не было. — Оранжевый сделал шаг в его сторону, Коричневый слабо качнулся навстречу, но одёрнул себя. — Сколько вас таких здесь? — Тебе меня недостаточно? Это даже обидно, — он показательно надул губы и хотел было отвернуться, но Коричневый протянул к нему руку, словно хотел остановить. — Погоди! — Он вроде умный, но упускает главное: Оранжевый сюда пришёл не красоваться. Парень развернулся обратно и подошёл на расстояние вытянутой руки. Ему не очень нравилось быть объектом исследования, но Коричневого можно было понять: на его месте он бы тоже не захотел отпускать такого, как Оранжевый. Нет, не потому что он другого вида, а потому что умереть от его руки — это честь. — Я… — Он моргнул, словно очнулся, — не уйду отсюда, да? — Оранжевый медленно моргнул, соглашаясь. — Я могу потрогать? — От указал пальцем на большой язык. Парень никак не отреагировал на новость о своей скорой смерти, забавно. — Валяй. — Он сам потянулся и обвил его руку, дёргая на себя. Пусть почувствует, насколько сильным Оранжевый может быть. Коричневый второй рукой снял с захваченной руки перчатку костюма и тут же обхватил всей ладонью скользкую поверхность. — Ты очень наглый, знаешь? — Он несильно сжал чужое предплечье, словно удав. — Это ты безотказный. Мне-то терять больше нечего, — он подковырнул ногтём, видимо, сосочек языка, только тот был больше, плотнее и заостренный, как у хищных кошачьих. Оранжевый тихо рыкнул, Коричневый тут же перестал ковырять, придвинулся чуть ближе на звук и посмотрел в упор, — а что ты ещё можешь? Оранжевый поднял один уголок губ в издевательской полуулыбке и потянул руку в пасть, парень не вырывался, а прикидывал, насколько там глубоко внутри. Когда огромная пасть пришла в движение и множество зубов начали сжиматься чуть выше локтя, рвя костюм, смешивая его кровь со слюной чудовища, Коричневый лишь шире раскрыл глаза, немного наклонился и закусил костяшку второй руки, чтобы сильно не кричать. Он готов отдать руку на отсечение ради науки. Буквально. Оранжевый разочаровано хмыкнул, разжимая челюсти и тут же поднимаясь языком до свежих ран, получая хоть что-то вкусное с этого странного парня в качестве платы за представление. — Я устал. Теперь твоя очередь развлекать. — Оранжевый пихнул его на кресло, залезая сверху лицом к лицу. Он несколько раз до прихода сюда обошёл корабль сверху донизу, запоминая расположение напольной вентиляции, изучил местоположение питания дверей, даже сломал одну. Он устал и проголодался. — Я знаю, где у людей всё жизненно важное, — он поочерёдно тыкнул в лоб и чуть левее центра груди. — Тут всё вкусное, — спустился ладонью по чужому торсу и грубо провёл большим языком по ранам на руке, слизывая начавшую было высыхать кровь и вновь выступившую. — А ты расскажи, где самое больное. — Немного подумал и добавил, — или приятное. Приятного лишаться всегда больнее. — Э, — Коричневый немного завис. Он задумался, поглаживая ладонью отросток, который ему нисколько не мешал. — Больное, как и приятное, скорее всего снаружи, где больше всего нервных окончаний. М-м, — он поднапрягся, вспоминая, — пальцы, уши, губы, — немного запнулся, — пах. — Что такое пах? Зачем он нужен? — Они были лишь похожи на людей, внешне имитировали, и проходя биосканирование, в отчётах бы всплывала куча записей о недостающих органах и неизвестных новообразованиях. Он потянулся к чужим ушам, сначала еле коснулся, а потом резко потянул в стороны. Коричневый зашипел, теперь Оранжевому было весело. — Там находятся выводящие каналы, а ещё реплодухтифная сисфефа, — теперь Оранжевый сжимал и щипал чужие губы, потом следил за языком во время фразы, а затем и вовсе схватил его пальцами, потянул на себя. Коричневый покорно открыл широко рот и сам вытянул язык. Парень крепко схватил его ногтями большого и указательного пальцев, сильно надавил. Подопытный негромко замычал, глаза намокли. А потом сидячий сверху резко высунул свой язык и лизнул чужой, зацепив верхнюю губу и кончик носа. Язык Оранжевого был более шершавым, но не таким как нижний, который из живота. От неожиданности Коричневый резко дёрнулся назад, вырываясь из чужих ногтей и оставляя глубокую царапину на своём языке. Громко замычал, держась свободной ладонью на рот, чувствуя характе́рный металлический вкус. Оранжевый тут же убрал его ладонь и больно надавил пальцами под скулами, заставляя разомкнуть челюсти. Залез своим языком в чужой рот, прошёлся им по окровавленным зубам, собрал смесь из слюны и крови под уздечкой, лизнул поставленную царапину. Всё это время Коричневый неотрывно смотрел в закрытые глаза напротив. Чувствовал, как чужой язык внаглую изучает его рот, как второй язык сильнее сжимает его руку, ездя пружинкой вверх-вниз, как парень сверху ёрзает, в аккурат каждый раз проезжаясь задницей по паху, который недавно так хотел найти. Чёрт, вот чёрт. — Давай договоримся: вся кровь, все жидкости, — он аккуратно собрал подушечкой пальца слезинку из уголка чужого глаза, поднёс палец ко рту и показательно слизнул, — которые выходят из тебя теперь принадлежат мне, не смей их от меня прятать, а то мне придётся самому их доставать. — Коричневый только согласно кивнул, не разрывая зрительный контакт. Оранжевый немного отпрянул, пытаясь усесться удобнее, но что-то ему мешало. Ага, думай, Коричневый, думай верхней головой, а не нижней. Его нужно отвлечь. — А у тебя есть эрогенные зоны? — Выпалил первое, что пришло на ум. Браво, прям игра в ассоциации. — Что это такое? Звучит красиво, — ему похоже нравятся неизвестные человеческие слова и определения. Оранжевый перестал ёрзать и просто сел, приготовившись слушать. — Места, где очень приятно. Такие же как у людей? — Парень немного свёл брови, посмотрел куда-то в сторону, задумался. Похоже Коричневый ступил на неизведанную территорию. — Может большой язык? Тебе нравится, когда я его глажу? — Он слегка сжал ладонь, повёл ею вверх, полностью обхватил более тонкий, по сравнению с остальным телом языка, кончик. Оранжевый кивнул. — Ну не больно точно. — Он всё же немного проехал по чужим бёдрам назад и положил руку туда, где недавно сидел, — ты реально думал, что я не замечу? Что это? — Он сжал орган, смотря, как парень зажмурился и со свистом выдохнул. — Это пах. Не сжимай так сильно, пожалуйста. — Больнее, чем язык? — Сейчас нет, но в теории да. — Он попытался сесть ровно, чтобы хоть немного прикрыться, но ему больно вцепились второй рукой в бедро, заставляя прекратить. В ответ он неосознанно сжал ладонь, которая всё еще обхватывала верхушку большого языка. Оранжевый еле заметно дёрнулся. Коричневый в качестве извинения двинул всем предплечьем, мягко пройдясь по шершавой поверхности. Оранжевый замер, не останавливая и прикрыв глаза. Всё-таки нравится. — Быстрее? — Коричневый почти прошептал, чтобы не сбить настрой парню. — Угу, — он вернулся на прежнее место, вплотную прижавшись к лежачему, и уткнулся куда-то в шею. Иногда он порыкивал, но очень тихо и слабо, что отдалённо напоминало агрессивное прерывистое урчание. Вскоре у Коричневого появилось очень странное желание, и он очень надеялся, что за такое ему не вспорют брюхо, шанс такого исхода был очень высокий. Парень медленно начал подносить руку с чужой конечностью вверх и ближе к себе. Когда Оранжевый повернулся на приближающийся хлюпающий звук, он увидел, как Коричневый осторожно касается губами самой верхушки языка, а потом проводит своим языком по чужому. Оранжевый заскулил. Коричневый чуть ускорил руку и повторил действие, иногда просто касался губами, оставляя лёгкие поцелуи. Парень над ним снова заскулил и вцепился ему в ногу и низ живота. Коричневый через костюм чувствовал, как огромная пасть с острыми клыками пришла в движение, цепляясь и тянув довольно прочную тёмную ткань костюма. Оранжевый очень кстати начал ёрзать, видимо лениво пытаясь не так сильно прилегать к чужому, несомненно, очень вкусному в прямом смысле телу, чтобы ненароком не попробовать раньше времени. — Эй, — Коричневый легко коснулся губами чужого виска, словно будя, — поможешь мне тоже? — М? — Он провёл носом по шее, нехотя поднимая голову. — Поводи ладонью вверх-вниз по паху, — он нарочно замедлил руку, — пожа-а-алуйста. — Допустим, если я его сейчас оторву, ну так, чисто гипотетически, — он слегка сжал непривычный для него предмет. Оранжевый всё же немного разозлился, что его разбудили и заставляют что-то делать, — за сколько ты умрёшь? — Физически от кровопотери минут за три-пять, может семь, — он поморщился: очень неприятная картинка сама всплыла перед глазами, — но морально — в ту же секунду, — Оранжевый удовлетворённо кивнул и начал лениво надрачивать через ткань. — Быстрее, — Коричневый положил свободную ладонь сверху, задавая темп, и прошептал в чужой лоб, — я тоже ускорюсь. — Очень смело с твоей стороны ставить мне условия, — он говорил это… Устало? Да, похоже на это. — Но ладно. А дальше было влажно, громко и очень жарко. Кто сказал, что с едой нельзя играть?***
Оранжевый заметил в комнате вроде как уже пару часов трупа, но Голубой стоял перед ним живее всех живых и копался в проводке, что периодически искрила. На той камере точно был Голубой, Оранжевый научился отличать стандартные цвета костюмов даже в полутьме. Парень было двинулся, чтобы помочь бедняге, что стоит тут совершенно один во всём крыле, и который должен был уже давно умереть, но услышал очень знакомые шаги. Он недовольно развернулся и пошёл по коридору подальше от Голубого, слыша шаги за спиной. — И что это значит? — Он развернулся, глядя в упор на своё отражение в синем шлеме. — Что мы продолжаем действовать по протоколу, но ты его не трогаешь. — Он оставался спокоен, хотя Оранжевый хотел откусить ему руку. Или голову. Его ненужное милосердие сильно задерживает сроки зачистки корабля, они вдвоём могут просто перегрызть тут всех и через час уже поменять маршрут на противоположный, но нет Синий любит устраивать свои игры в кошки-мышки, любит смотреть как люди погружаются в страх и панику, сами грызут друг другу глотки, а он остаётся чист. Оранжевый не понимает эту глупую ролевую игру, ведь у него есть власть и сила, а Синий не понимает его слепую самоуверенность. Почему они вообще вынуждены работать в команде? — На всякий случай повторю: ты не трогаешь мои игрушки, — он сделал небольшую паузу, — а я твои, — Оранжевый сделал вид, что ему всё равно, но внутри сжался. Внутренняя гордость кричала, требовала устранить даже призрачные попытки поползновений. — Мои игрушки никто никогда не трогал и не надо начинать, — он скрипнул зубами, костюм на животе непроизвольно начал расползаться, но Оранжевый сразу это прекратил. Он не падёт до драки со своим на незачищеном корабле. Может позже. — Да, никто и не пытается, я лишь прошу такое же понимание и с твоей стороны, — таким тоном люди обычно успокаивают детей, что Синий сейчас и делает: Оранжевый ещё слишком молод. Амбициозный, сильный, умный, но ребёнок. Он видит, что технически Синий нарушает протокол, проявив привязанность к Голубому, но отрицает абсолютно такую же ситуацию в свой с Коричневым адрес. Он думает, что тот парень для него просто поздний ужин, что сможет избавиться от него при необходимости. Но он не сможет, Синий это знает, Коричневый скорее всего об этом догадывается, но Оранжевый не может разобраться в себе и просто плывёт по течению, хотя уже начал тонуть. — Давай я вернусь к помощи с тем щитком, а ты ускоришь процесс? Мне уже осточертел этот корабль. — В помещении склада что-то упало или кто-то, хотя Оранжевый точно знает кто. Он оскалился в предвкушении, ему срочно нужно было выпустить пар. — О-о, прекрасная идея! — Он быстрым шагом направился на шум, но сразу сбавил его как скрылся от глаз Синего, потому что вонь была ужасная, особенно для чувствительного носа импостера. Чёрный пил последние несколько часов на складе. Он перевернул с десяток контейнеров и все-таки нашёл пару ящиков с пойлом, хотя открывать горючие и легковоспламеняющиеся жидкости было строго запрещено, но кого это волнует, верно? Убивать тоже запрещено, но кто-то же переступил это табу, а чем Чёрный хуже? Дверь открылась, пропуская яркий свет из коридора и чью-то фигуру, но сидячему на полу было глубоко плевать. — Белый, отвали, я планирую заснуть тут и провести ближайшие пару дней тоже, — он хотел приложиться к бутылке, которая оказалась пуста. Чёрный со злостью запустил её куда-то во мрак помещения, послышался громкий звон. Оранжевый старался не дышать, даже аппетита не было, хотя он давно не ел, но даже голод был слабее отвращения. Он снял перчатку, положил пальцы на чужую шею и с силой надавил твёрдыми когтями на тонкую кожу. Чёрный постарался сначала убрать чужую руку, но отпираться он был не в состоянии и, смирившись, просто пытался остановить кровопотерю, но тщетно. Кровь на руках была невкусная, неприятно горькая, но её нужно было оттереть, нельзя же ходить в таком виде по кораблю. Хотя если бы у него был красный костюм или чёрный. Да, было бы легче. Оранжевый цокнул языком, ощущая неприятный привкус, а потом вспомнил, где может достать самый вкусный десерт, которым перебьёт эту мерзость. Он двинулся в наблюдательный пункт. — О, привет! — Коричневый улыбнулся и откинулся на кресле, слегка прокрутившись. Оранжевый встал по середине комнаты и вытянул руки, сидевший парень немного удивился, но встал и обнял в ответ. — Фу! Что за запах? — Вопреки словам он провёл носом по чужим волосам, вдыхая глубже. — Мне тоже не нравится, но вкус она вообще ужасна, я так и остался голодный, — Оранжевый бубнил в чужую шею, выливая обиду, шаря руками по чужой спине, словно хотел передать запах. — Чего? — Коричневый сначала завис, но потом резко отпрянул от парня, схватив того за плечи. — Это кровь? Ты не убил его? Чья она? Зелёный? Нет, он с Жёлтым ходит постоянно, — парень начал перебирать варианты, а Оранжевый зло на него смотрел: мало того, что не дал перебить противную горечь, так ещё и переживает по какой-то глупости. — Голубой и Синий тоже в паре, Белый? Розовый? Нет-нет… Чёрный? Чёрт, да, так, нужно на склад, — он рванул к выходу, но большой язык обвил его за талию и с силой притянул к Оранжевому. — Что ты делаешь? — Парень смотрел на него настороженно и с каким-то разочарованием. — Ты же сказал, что голодный, значит, он может ещё быть жив, надо… — Язык сильно сжал его, заставляя замолчать. — И? Заштопаешь ему шею проводами, а потом вдвоём укажете пальчиками на меня? Какого чёрта? — Оранжевый начал распаляться. — Я… Нельзя же просто так убивать… — Парень осёкся, поняв кому такую глупость сказал. — Я буквально нахожусь на этом корабле из-за этого, — голос Оранжевого опустился до угрожающего рычания. — И по-хорошему ты давно должен был валяться на полу с распоротым брюхом. — Ну так вспори и оставь валяться. — Коричневый тоже разозлился, — я не домашний хомячок и не быстрый перекус. И здесь не только я за кораблём наблюдаю, первый палец, который на тебя укажет, будет не мой. — Похоже, Коричневый сболтнул лишнего. Оранжевый сразу перестал злиться, задумался, расслабил захват и спрятал язык. Вероятный свидетель. Перебирал в голове варианты, о ком мог говорить Коричневый. Тут даже думать не надо, Белый, у них одно большое извращенное желание защищать экипаж на двоих. Быстро вышел за дверь и выдрал провода снаружи, заблокировал проход, чтобы выиграть время, и Коричневый не добрался до него раньше. Оранжевый побежал. Белый сидел у поста охраны и просматривал отчёты по работе дверей, биометрии, отчёты передвижения экипажа за последние часы. Листов было невероятно много, огромные кипы бумаг были под столом, ещё больше продолжали печататься в реальном времени. Эту систему обычно не запускают — слишком она прожорлива до энергии и ресурсов, но Белый решил, что сейчас чрезвычайная ситуация. Он развернулся на звук открывшейся двери. — Оранжевый! Ты не видел Чёрного? — Одной фразой он подписал себе смертный приговор. — Он где-то час назад был возле вас с Синим, возле складов. Может, он вышел куда-то? В восточном крыле не появлялся, в западном ему делать нечего, — руки немного дрожали, и бумаги выпали, парень наклонился, стал их собирать. — Понимаешь, он скорее всего выпил, мог натворить что-то, я пытался его отговорить, потерпеть пару дней, пока не долетим до безопасной зоны, — голос Белого дрогнул, — я потерял его, не могу найти… — Он в складах, — Оранжевый подошёл ближе, — я был там недавно, — встал за спину, — ему уже лучше, он перестал пить. — Белый бросил обратно отчёты, попытался стереть мокрое с глаз и хотел подняться, чтобы самому убедиться. — Вы скоро встретитесь, не переживай, — рука легла на плечо, не давая этого сделать. Треск костюма сзади, хлюпанье, что-то жаркое сразу обдало у плеча и лопатки. Хруст. — Сраные рёбра, — Оранжевый хотел вытащить из живота торчащие кости, чтобы они не начали перевариваться, но вовремя услышал открывающуюся дверь. Сразу ринулся к люку, подцепил ногтями у болтов, выдрал их быстрым движением, запрыгнул внутрь. Затих. — У меня наконец-то получилось! Я доделал этот дурацкий проект с цветами! — Розовый беззаботно рассматривал отчёты под ногами, иногда наклонялся или начинал кружиться, — я освободился и пришёл помочь! — Он всё же поднял взгляд, чтобы увидеть белый от разлетевшихся листов пол с огромным ярко красным пятном, в центре которого был бело-красный силуэт. Парень вновь напряг уставшие голосовые связки и закричал, истерия и паника снова захлестнули его, хотя он был уверен, что справился с этим. Розовый выбежал, и его было слышно, даже когда дверь закрылась. Оранжевый открыл люк, все-таки выплюнул кости, как и хотел, неспешно вышел и пошёл в сторону столовой, что-то ему подсказывало, что будет совещание.***
Из десяти стульев свободны были три. Зелёный и Жёлтый молча отнесли их к стене. Никто не решался заговорить, Розовый лишь иногда шмыгал носом. — Белый в комнате охраны, Чёрный в складах, — Коричневый всё же подал голос. Меня заперли в наблюдательном пункте, — Жёлтый кивнул: ему пришлось полностью менять блок проводов, чтобы лишь приоткрыть дверь, и Коричневый кое-как смог выбраться. Теперь к камерам не было доступа. — Мы с Синим сидели в кислороде, — Голубой решил подать голос. — Какая разница кто где был? Я Белого с утра не видел, может он там прям с утра и лежит, — Зелёный злился, — каждый мог прийти туда в любое время. Да даже Коричневый мог, — он резко повернул голову в сторону парня. — Я с ним всё время сидел, — Оранжевый с раздражением откинулся на стуле. — Ага, только Коричневый был заперт в комнате один. Может, это ты и убил, — Зелёный вряд ли говорил это всерьёз, просто выдавал, что первое приходило в голову, но Оранжевый всё же неотрывно на него смотрел. — Тогда почему я не прикончил и Коричневого? Он же на камерах, и мы оставались вдвоём постоянно. — Это логично, — Жёлтый боднул Зелёного коленом, — а ты успокойся, все сейчас на нервах, не усугубляй. — Зелёный недовольно засопел, все снова замолчали. — Розовый, ты же Белого нашёл? — Синий решил перевести вектор обсуждения на другого. Сейчас им только нужно указать пальцем, и они сразу загрызут бедолагу. — И Красного тоже? — Розовый кивнул два раза. — Ты в лаборатории сидел всё время? Там же работы минут на тридцать-сорок, а прошло больше трёх часов. — Коричневого вдруг резанула догадка. Под столом Оранжевый сразу больно вцепился ему в бедро: «Не смей даже предполагать, что есть второй». Их главным оружием была максимальная неосведомлённость экипажа о них. В первую очередь это касается их числа, способностей, способах быстро улизнуть с места преступления, тактике поведения. Только вот Коричневый воспринял вспышку агрессии Оранжевого неправильно. Он подумал, что догадка была верна, и Оранжевый пытается защитить Розового. Как ещё описать его реакцию, верно? — Я… Это не так легко, у меня не с первого раза получилось, я же… — Он хотел сказать «плакал», но осёкся. Почти все смотрели на него в упор. — В смысле ты всё время там сидел? Один? — Зелёный опять повысил голос. — Почему Чёрного и Белого загрызли, а тебя не тронули?! — Какой смысл ему убивать и сразу поднимать шум? — Жёлтый был против самосуда, он видел, как Розовому было плохо после вида трупов. — Может он больной? Может у него раздвоение личности? — Аргументы были так себе, но Зелёного уже было не переубедить. — А может потому, что на тех, кто находит трупы не думают, — Синий решил подлить масла в огонь. — Да, именно поэтому! — Он поднялся. — Кто за Розового? — Коричневый и Синий кивнули одновременно, Голубой повторил за ними с некоторым опозданием. Четверо. — Вы ведёте себя как напуганные животные, я воздержусь, — голос Оранжевого бы ничего не решил, и он просто высказал свои мысли. Ему нравилось расправляться с экипажем самому. Хотя наблюдать за этим цирком довольно весело. Розовый начал тихо выть и покачиваться, его нервы сдали уже давно. Он просто попал в кошмар, нужно ущипнуть себя и проснуться. Не помогло. — А я против и участвовать в этом не буду. — Жёлтый смотрел на них с ужасом. — Что вы собираетесь делать? Запрёте в какой-нибудь комнате, а потом сдадите службе безопасности на базе, просто сказав, что это он? Без доказательств? — Я не собираюсь оставаться с ним на одном корабле. Он растерзал людей, кто знает, на что он способен. — Зелёный посмотрел в упор на Жёлтого. — Выкинем его. — Нет! — Жёлтый сразу подскочил, схватил Розового за руку и попытался загородить его, увести. Зелёный тут же расцепил их и поволок вопившего Жёлтого из зала. Коричневый подхватил послушного парня и повёл в сторону люков. Он был полностью уверен, что поступает правильно. Так, если Розовый тоже монстр, то одному с ним идти небезопасно, Оранжевого брать нельзя: он скорее выкинет самого Коричневого, чем своего сородича. — Голубой, пошли со мной! — Он остановился у двери и начал ждать. Синий слабо кивнул Голубому, и тот только после этого двинулся к Коричневому. Они вышли. Оранжевый сидел на стуле, скрестив руки, Синий стоял неподалёку. — Перекрой двери у двигателя, Зелёный и Жёлтый по-любому не будут ходить вместе некоторое время. Я залезу через вентиляцию. — Оранжевый молча встал и направился к посту охраны. — Эй, — его окликнули, Оранжевый даже головы не повернул, — всё прошло удачно, но убивать сразу двоих было опрометчиво. По пути он столкнулся с Коричневым и Голубым. — Иди в столовую и жди там Синего, — Голубой кивнул и сразу побежал обратно. Оранжевый на Коричневого даже не посмотрел, а просто пошёл дальше, парень увязался за ним. — Ты злишься? — Они вошли в помещение. Белый всё ещё лежал на полу, Оранжевый обогнул его и направился к панели управления. — Зачем мы тут? — Я работаю, а вот ты не знаю, — он нашёл нужные обозначения, поменял их состояние и развернулся к стоящему парню. — Это же был Розовый? — Коричневый всё не унимался. — Если я скажу нет, тебе будет больно? — Оранжевый не улыбнулся, как делал обычно, — или физическая боль хуже? — Коричневого перекосило. — Почему ты так уверен, что есть второй? — Парень сел на корточки, закрыв лицо руками. Он только что сам выкинул человека в космос, осознание накрыло его с головой. Оранжевый подошёл к нему, начал перебирать волосы. Странное проявление желания утешить появилось само. — Зачем ты сжал мне ногу, я же подумал… Я был так уверен в этом… — Голос был скулящий и тихий. Он винил не Оранжевого, а себя. Физическую боль можно перетерпеть, а вина будет грызть его ещё долго, если вообще когда-нибудь перестанет. — Ну убил ты человека, и? Хотел бы всех защитить, сдал бы меня после первой же встречи, — большой язык пролез между рук по груди, обвил шею Коричневого, но он не пытался отпрянуть, а наоборот опустил плечи, давая больше пространства отростку. — Ты меня не боишься, а я… — «Не хочу тебя убивать», — впервые такое вижу. Коричневый все же успокоился, отнял ладони от головы и слегка поглаживал большой язык на шее и плечах. Он давно понял, что гораздо аморальнее других людей: что для одних запретная тема, для него новый опыт. Но своими руками он ещё не убивал, и это довольно сильно подкосило его. — Ты бы хотел остаться со мной? — Оранжевый разрушил повисшую тишину. Коричневый поднял на него голову с немым вопросом. — Почему ты не знал об имитаторах? Потому что не было источников информации, чем ты недавно и стал. Тебя никуда не отпустят и будут следить. — Он продолжал гладить рукой по голове, иногда царапая ногтями кожу. — Я предлагаю, чтобы твоим наблюдателем был я. Ну или прямо сейчас я съем твою печень, она очень вкусная. — Коричневый поднял брови. А ведь действительно, он даже не задумывался, что будет дальше. — То есть я всё-таки стану твоим хомячком? — Он немного склонил голову в сторону гладящей его руки. — Я не знаю, что это такое, но да, наверное. — Он тоже сел на пол и притянул парня к себе.***
До следующего собрания не пришлось ждать полдня, Жёлтый созвал его почти сразу. Ну как созвал, носился по кораблю с криками: «Помогите!» Синий пришёл, позже всех. — Я был в отсеке с силовыми щитами, не хотел находится рядом с Зелёным, но и уходить далеко, потом услышал крики. Я пытался войти, но дверь не открывалась, сломалась или заклинило, я не знаю, — он тараторил и сбивался, так и не восстановив дыхание после шока и беготни. — А может это ты и убил: Зелёный всех обвинял, искал убийцу, вы поссорились, он тебя взбесил, и ты его убил. — Оранжевый сидел вразвалку, максимально расслабленно, касался своим коленом Коричневого. Жёлтый тут одна овца среди стаи волков, дело сделано, волноваться было не о чем. Искать оправдания, алиби, мотивы смысла не было, но у Оранжевого было хорошее настроение, и он веселился. Жёлтый уставился на него, а потом обвёл всех взглядом. Хотел уже хотел возразить, но его прервал Коричневый: — Не Жёлтый это был. — Оранжевый во время убийства был с Коричневым и стало ясно, зачем пошёл в комнату охраны и заблокировал двери. Значит второй всё-таки есть. Оранжевый вряд ли общается с ним телепатически или какому-то аппарату (всю проносимую технику строго контролировали), значит они общались вживую перед этим. Коричневый посмотрел на Голубого и Синего. Голубой тогда ушёл с ним уводить Розового. Синий смотрел так же на него в упор, оба поняли друг друга без слов. — Спасибо, — парень благодарно посмотрел на Коричневого, тот мысленно с ним попрощался. — Оранжевый, — Синий позвал парня и кивнул в сторону Жёлтого. — Сейчас? — Синий молча встал, взял Голубого за руку и пошёл на выход, но проходя мимо Коричневого, дёрнул и его за плечо, вынуждая подняться. Оранжевый тут же подскочил и потянул парня обратно на себя. — Даже не трогай, — он шипел и неотрывно смотрел на Синего. — Мы просто постоим снаружи, у тебя будет стимул управится быстрее. — Он тоже не отпускал Коричневого. — Так сам этим и займись, — теперь было отчётливо слышно угрожающее рычание. — Не. Могу. — Он сказал это медленно, с расстановкой, словно шифруя, но был уверен, что его поймут правильно. Синий только недавно управился с Зелёным и вряд ли осилит ещё одного. — Ничего страшного не произойдёт, просто чтобы тебе не мешать. — Может объясните, что тут происходит? — Раздражённый от непонимания голос Жёлтого отвлёк Оранжевого, и Синий двинулся к двери, утаскивая за собой двух парней. Оранжевый костюм расползся, давая проход огромному языку, что сразу обвил Жёлтого, который пытался отбежать, но упал. — Синий! — Дверь закрылась одновременно с яростным и предупреждающим криком Оранжевого. Коричневый сразу отошёл от парня на значительное расстояние. Если Оранжевый так сильно не хотел отпускать его с ним, то значит не зря. — Что значит «не могу»? — У него видимо болезнь какая-то, раз он уже второй раз перед возможной кончиной задаёт глупые вопросы. — Что? — Синий удивился. Какой странный этот Коричневый. — А! Когда-нибудь ел стальные прутья? Хотя даже не прутья, а ветки из плотной древесины. — Коричневый отрицающе покачал головой, но в глазах так и читалось: «Чего, как это связано вообще?» — Это неприятно, — он решил объяснить, — они крайне плохо и болезненно перевариваются. Ваши кости именно такие, — Голубой упёрся лбом ему в спину. Он не любил слушать про такое. — Мы поэтому трогаем конечности в редких случаях, но вот рёбра и позвонки частенько попадаются. Нужно время, чтобы переварить, вот и всё. — Он положил руку Голубого себе на живот, заставляя обнять, и начал мягко гладить по её тыльной стороне, извиняясь. — Угу, — Коричневый кивнул. Ну, в принципе, логичное объяснение. — Голубой тоже?.. — Синий вопросительно на него посмотрел, ожидая продолжения. — Я не знаю, как вы называетесь. — Импостеры. Нет, Голубой такой же как ты. Дверь открылась и Оранжевый весь измазанный в крови сразу встал между Синим и Коричневым, бегло осмотрел последнего на наличие новых отверстий. — Миссия закончилась, поздравляю! — Синий широко улыбнулся, смотря на всё еще злого Оранжевого. — Мы его убивать не будем! — Оранжевый был на своей волне, упустив смысл фразы. — Не будем, потому что миссия окончена, протокол соблюдён: выжившего экипажа не больше импостеров. Всё по правилам, — до Оранжевого всё же дошло, он опустил плечи, нахмурился. — А раньше сказать не мог? — Теперь к злости примешалось раздражение, но слепая ярость ушла. — Я думал, это было очевидно, — Синий издевался: не было это очевидно, все корабли, которые он покидал, были зачищены до последнего, страх Оранжевого был обоснованный. — Ну раз всё хорошо, то мы пойдём на капитанский мостик менять курс, а вы займитесь датчиками местоположения и внутреннего слежения, — он развернулся, ставя точку в разговоре и утягивая Голубого за собой. Оранжевый от раздражения топнул ногой. Ещё раз. И ещё. Собрался, зачесал волосы рукой назад и развернулся к Коричневому. — Я сильно испугался, — сказать сейчас такое показалось Оранжевому правильным. — Я тоже, — он мельком оглядел чужие живот, руки и бёдра, измазанные в красном. Оранжевый тоже посмотрел вниз и высунул большой язык, принялся чистить костюм. — Нам нельзя показываться перед экипажем такими грязными, но раз миссия закончена, то никто меня не упрекнёт. — Коричневый кивнул и следил, как язык бегает по тёмным пятнам, забирая их с собой. — А дальше что? — Он протянул руку к языку, ближе к основанию, чтобы не сильно мешать. — Долетим до базы, сдадим корабль, Синий заберёт Голубого себе, если всё-таки не съест. А ты пойдёшь со мной, — он взглядом следил за чужой рукой. — А так разве можно? — Почему нет? Я слышал, что люди едят лошадей или собак, но многие заводят их не для еды, даже плачут, когда те умирают, считают их частью семьи. Почему мы не можем поступать также? — Он поднял взгляд на лицо парня и довольно оскалился. — Ты от меня теперь никуда не денешься.