Я тебя отвоюю

***

Когда Эрик заталкивал меня в машину, предварительно заботливо связав руки за спиной стяжками, то великодушно и заботливо пригнул голову, чтобы не разбила о дверь. Или, есть еще такой вариант: на меня и мою голову ему плевать с высокой колокольни, а вот за машину переживает. Визг шин, мы стремительно набираем скорость по пустой дороге, сидеть катастрофически неприятно, дыхания не хватало. Когда я в очередной раз попыталась с ним заговорить, мужчина пригрозил мне грубым ударом по голове, чтобы он, наконец, насладился тишиной и умиротворяющей дорогой. Машину он вёл спокойно, но если честно, этот его спокойный вид пугал меня гораздо сильнее, чем если бы он бил меня, кричал или еще чего похуже. Паника давила холодом в груди, живот подводило от ужаса. Руки за спиной онемели, стяжки больно впивались в запястья. — Мне больно. — говорю тихо, боюсь разозлить его и получить, в итоге, по голове. Но еще сохраняю достоинство и может быть, поэтому и продолжаю говорить. — А ты не пытайся освободить руки. Приятно не станет, но легче точно. — он не отрывает глаз от дороги, но я чувствую напряжение. — Куда ты… — Стоп! — он мельком посмотрел на меня, заставляя вжаться в сиденье, а затем снова на дорогу. — Тебе кто-то разрешал разговаривать? Хотел спросить, когда это ты перестала бояться, но вижу, всё только начинается. — Эрик довольно ухмыляется, а я закатываю глаза. — Куда ты везешь меня? Убьешь? Зачем я тебе? Эрик, ну пожалуйста! — когда он услышал своё имя из моих уст, то невольно вздрогнул и кажется, начал терять терпение. — Моя семья тут ни при чем! Я хочу быть уверенна, что с ними всё хорошо! Я же пошла с тобой, ну пожалуйста! — голос настолько жалобный, что начинаю сомневаться в наличии того самого достоинства. — Я тебя не слушаю — ты меня в тоску вгоняешь. — Мне нужно знать, что те, кто мне дорог — не пострадают! — раньше я не умела быть настырной или напористой. Это не в моем характере. Раньше. А сейчас мне практически плевать, что он сделает со мной, абсолютно плевать выживу я или нет, но я не смогу быть спокойна, если близким что-то угрожает. — Расслабься, они живы и в добром здравии. — по тону Эрика ясно, что ему этот диалог наскучил и даже, осточертел на грани неприязни. — Да, так и поверила демону. — Тогда зачем спрашиваешь? — он снова ухмыльнулся и оторвав взгляд от дороги, снова посмотрел на меня. — Ты мне больше нравилась, когда молчала. — Не применишь грубую силу? — выводить его на такое я не хотела, но у всего есть свои пределы и мне нужно было, просто необходимо узнать о его. — Хочешь, чтобы применил? — похотливый взгляд, но он снова сделал вид, что ему плевать и вернулся к дороге. — А ты? — закусываю губу, но не отрываясь смотрю на его лицо, пытаясь хотя бы по мимике понять, что он сейчас чувствует, о чем думает и что замышляет. Кроме лукавой хитрости не замечаю ничего. Он не отвечает, а я устало запрокидываю голову на спинку сиденья и немного выгибаю спину. Рук я уже практически не чувствовала. Хотелось пить, но говорить об этом Эрику я не решилась. Радует, что он пока что не проявляет агрессии. — У меня очень болят руки. — я отвернулась к окну. Не знаю почему, может, мне нужно было ему пожаловаться, но чтобы он не имел возможности увидеть по моему лицу, что это действительно так и мне правда больно, и, в конце концов, я бы не сдалась, смотря в его ледяные глаза. — Меня должно это волновать? — голос серьезный. Впервые, за весь наш диалог я не почувствовала в его тоне ничего похожего на сарказм или издевку. Именно сейчас я отчетливо поняла, насколько ему не важна жизнь человека. Пусть даже моя собственная. — Наверное, нет. — Бинго, а теперь заткнись. Я еще немного поерзала на сиденье, стараясь максимально снять нагрузку с онемевших конечностей, как почувствовала невольно подступивший к горлу ком. Наверное, он убьет меня сегодня. Во всяком случае, этот мой побег из Академии не закончиться ничем хорошим. Для меня, разумеется. Очень унизительное положение. Я не могу даже вытереть слёзы с собственного лица и как бы я не старалась не показывать ему, что заплакала, он, наверное понял. По прерывистому дыханию и редким всхлипам, но точно понял. Через пару минут я утратила последние остатки самообладания и начала надрывно плакать. Я не знаю, что из всего, что произошло со мной за последнее время, взволновало меня больше, но в любом случае, чувства накрыли с такой силой, что сопротивляться им я уже просто не могла. И руки, эти дурацкие, совсем окоченели. От резкого торможения я чуть не ударилась головой о дверцу машины. Эрик съехал на обочину, остановил транспорт и резко вышел из машины, чтобы обойти её и подойти ко мне. Я испугалась, когда увидела его злость абсолютно в каждом его движении. В том, как он резко открыл мою дверь, потянулся ко мне. Инстинктивно, я попыталась отвернуться, чтобы защитить лицо от ударов, на случай, если он будет меня бить. Вместо рукоприкладства он просто вытянул меня из машины, и потеряв равновесие, я упала на пожелтевшую траву. Будет меня пинать по почкам? — Успокойся. — приказным тоном заявил мужчина и достал нож из кармана тёмных джинс. А я вот оказалась в ловушке. Едва ли ощущая свое затекшее тело, я не могла ни отпрянуть в любую сторону, ни отползти, ни убежать. А остро заточенная сталь — это всегда страшно. — Не двигайся. — он издевался надо мной, нарочито медленно ведя ножом по обнаженной коже, а затем, резким движением, перерезал стяжки. Заплаканная, растрепанная, обессиленная и обезвоженная, я еле-еле, своими силами поднялась с земли, разминая посиневшие конечности. — Садись обратно. — Можно пару минут…? — да и вдобавок ко всему, меня сильно укачало. Мне действительно были нужны эти несколько секунд на свежем воздухе. — Время пошло. — одной рукой я оперлась на машину и немного наклонилась, пытаясь унять головокружение и тошноту. Я не знаю, кого сейчас перед собой видел Эрик и не уверена, что ему это было важно, но уже тот факт, что он внял просьбе и развязал руки — дает мне надежду. Маленькую, но всё же. Через пару минут, сделав глубокий вдох, я села в машину. Всю оставшуюся дорогу мы ехали молча. Изредко я не отрываясь смотрела на его руки, уверенно держащие руль и прикидывала, чем обернется мой необдуманный акт агрессии, если я вдруг накинусь на него и схвачу руль, а там будь что будет! Демон, как будто бы, читая мои мысли мягко, почти нежно пропел: «неа». А если он действительно читал мои мысли? Да нет же, не может. Фу. Смотрела на его пальцы. Длинные и аккуратные, как у хирургов или пианистов. Насколько они сильные? Сможет ли задушить собственными руками, если захочет? Да ладно, не думаю, что ему нужно прикасаться ко мне — даже тени его боюсь. — Я хочу в туалет. — голос дрогнул, я практически физически чувствовала, как раздражаю его. Во рту совсем пересохло. Господи, как я мечтаю огреть его чем-нибудь тяжелым. Он снова съехал на обочину и остановил машину. — У тебя две минуты. У меня от свободы аж крылья за спиной выросли. — Заниматься чем-то другим не советую. — предупредил он. — Ну, во-первых, я выволоку тебя ровно через две минуты, а если попробуешь бежать, то обычными побоями не отделаешься и тогда будет больно. Засада. Толпа гениальных планов побега дружно пошла коту под хвост. Или еще куда, но смысл тот же. — Поняла. — я кивнула и вышла на улицу. Голова от слабости закружилась, и в глазах потемнело. Потрясающе. Только этого мне и не хватало. — Время пошло. — безразлично напомнил Эрик. Сволочь — его второе имя. Нет в нем ни капли жалости и сострадания. Интересно, он в детстве котятам поджигал хвосты, раз вырос такой злобной мразью? Я посмотрела на свои запястья и вместо ювелирной бижутерии их теперь окружали синяки. Еле дошла до ближайших кустов — чувствительность к онемевшим конечностям возвращалась неприятным покалыванием. Отпущенное мне время, тем не менее, шло. Про побег я уже забыла. Лишь бы сделать то, зачем пришла. Стало легче вместе с тем, как опустел мочевой пузырь. Жизнь засияла прежними красками. Куда он меня везет? Зачем? Что будет делать? Бежать нужно сейчас. Немедленно. Мои две минуты прошли. Я встала за деревом и очень боялась возвращаться. Настолько, что ноги одеревенели и я не могла пошевелиться. Даже дышать боялась. — Рэйчел! — я услышала тяжелые мужские шаги. Побегу вглубь — и ему ничего не стоит догнать меня, а вот выскользнуть из-под носа, добежать до машины и попробовать уехать можно попробовать. Шаг, еще шаг и еще один. Свалить его или просто ударить я не смогу, но Дэмиан не зря же учил меня бегать? Я пропустила еще один удар собственного сердца и бросилась ему под ноги. Адреналин сделал свое грязное дело как нужно. В самый нужный момент я забыла о боли в теле. Откуда-то взялась ловкость не врезаться в мужчину, и я почти проскочила. И даже добежала до машины, но не успела ее открыть. Эрик схватил меня за волосы, как котенка за шкирку и дернул назад. Резко, зло и не беспокоясь о том, куда и как я упаду. А приземлилась я на пятую точку. С громким оханьем воздух из легких вышибло. Но свобода маячила перед глазами пустой дорогой и сдаваться я не собиралась. Бежать! Он не позволил. Навалился сверху и за одно мгновение подмял под себя. Падая лицом вниз на асфальт я разбила подбородок. Слезы брызнули из глаз, кажется, вдобавок ко всему, я прикусила язык. Но ему, как будто бы, этого было мало. Он прижал меня к асфальту всем весом своего тела. Стало тяжело, жарко и просто невыносимо. Внутренне я порадовалась, что мне хватило ума вначале сходить за куст, а потом бежать. Откуда в нем столько ярости и ненависти? Он выламывал мне руки и не давал вдохнуть. — Лежать! Лежать я сказал! Руки сломаю! — подействовало отрезвляюще. Но я давно перестала трепыхаться под ним, а он все еще не отпускал. Я чувствовала, как его напряжено его тело. Я ведь догадывалась раньше, что он зверь и вот, сейчас убедилась в этом. Последний глоток воздуха вышел из меня протяжным стоном. Я зажмурилась, гадая, когда он сломает мне ребра? Он, наконец, встает с меня, но не успею я сделать долгожданный глоток воздуха, как он снова берет меня за волосы и ставит на ноги. С наслаждением делаю долгожданный вдох. Легкие расширяются и вместе с этим, в море боли и неприятных ощущений появились конкретные оттенки: хуже всего досталось челюсти. Все зубы ныли. Синяк будет в полподбородка точно. Затылок ныл от его захвата, и я подумала, что очень подло и низко делать вот так вот. Брать за волосы. Женщину. Он толкнул меня вперед, к машине, а через пару мгновений посадил меня на мое место. И уже не так заботился о моей голове. Не бил специально, но сдается мне, был бы очень рад, если бы я расшиблась. Снова крепко перевязав мне запястья, Эрик сел за руль. — Ты должна запомнить правила, — его голос был пугающе спокойным. Я занервничала. Действительно занервничала. — Молчишь, пока тебя не спрашивают, во всём слушаешься и никаких побегов. Чем больше ты пытаешься думать своей головой и делаешь глупые вещи, тем меньше у меня терпения. Настанет момент, и мысль всерьез тебя покалечить перестанет меня отвращать. — он не хотел делать мне больно? Да как же. — Вернешься в Академию без пальцев, с глубокими, рваными ранами и тяжелыми ожогами. Вы, девчонки, вроде бы плачете от каждого шрама, а у тебя их будет очень много, можешь быть в этом уверена. — Развяжи. — тихонечко попросила я его, а он не реагировал. — Развяжи. Я всё поняла. Ну тут я не обманывала. Его гневная тирада дала мне понять несколько вещей: во-первых, он планировал вернуть меня в академию и ясно дал понять, что только от меня будет зависеть мое собственное состояние при этом, а во-вторых, он не хотел меня калечить. Но под горячую руку я больше не хотела попадать. — Нет. — я вздрогнула от его голоса. — Тебе нравится, когда тебя умоляют? Я плохо прошу? Скажи как нужно. Опасно его провоцировать, я знаю. Мне дает надежду его нежелание делать мне больно, но я не должна забывать, кто со мной. Мне нужно знать свои привилегии. — Тебе нечего мне предложить. — Эрик усмехается, окидывая мое тело настолько презрительным взглядом, что внутреннее я осудила себя за то, что такой вопрос вообще пришел мне в голову. — И ты снова разговариваешь. — равнодушно продолжает мужчина. — Задаешь вопросы, когда тебе никто не разрешал открывать рот. Резкое движение в мою сторону. Укол. Я ничего не почувствовала. По крайней мере, на тот момент. — Не делай ничего… плохого. — это последнее, что я сказала ему прежде чем уснуть крепким сном с цветными картинками. Не знаю, сколько часов мы провели в дороге, до укола мы ехали где-то часа два, был закат, а когда я открыла глаза, за окном было темно. Только вот я уже не в машине. Я на мягкой кровати. Голова гудела как из-за самого жуткого похмелья, незнакомая обстановка только добавляла паники и сбивала с толку. Неужели этот отморозок ничего не боится? Вот прям совсем ничего? Руки все еще были связаны за спиной, но мне всё же удалось кое-как встать с кровати, хоть я чуть не пробила стену головой из-за головокружения, и оценить помещение. Комната. Темная. Кровать, несколько картин на стене, прикроватная тумбочка в одном количестве, письменный стол, стул и книжный шкаф. Очень похоже на обжитую, вполне себе жилую комнату. И абсолютно никаких подсказок для меня. Нет ни конвертов, с адресом, ничего такого, что выдавало бы мне моё местоположение. И дверь, как назло, была заперта. Как бы я не пыталась изловчиться и открыть ее — она мне не поддавалась. — Эй! — может быть, кричать было не самой лучшей идеей, но и сидеть тут в неизвестности я тоже не хотела. — Кто-нибудь! — Уже проснулась? — если бы всё приходило ко мне так быстро, как эти ублюдки реагировали на мои крики. Дверь в комнату с небывалой легкостью открылась, и увидев пятерых не самых приятных людей, среди которых был и Эрик, я попятилась к стене. Может, и не стоило никого звать. Совершенно точно не стоило. Четверо мужчин и одна женщина. Она и привлекла моё внимание первой и именно от нее по телу пробежали неприятные мурашки, которые не предвещали мне ничего хорошего. Высокая, крепкого телосложения, длинные до поясницы черные волосы, красные глаза, пухлые губы, накрашенные темной помадой. — Это моя подруга. Лиза. Но тебе к ней лучше вообще не обращаться. — Эрик предостерегающе на меня посмотрел и я, если честно, готова была спрятаться за его спиной. По крайней мере, его я боялась меньше всего, хотя и не подвергалось сомнению — он сильный и опасный демон. Других он не представил, видимо, так же как и я рассудив, что наиболее опасна для меня –Лиза. Едва ли заметно, я кивнула в знак согласия.  — В аду меня зовут Елизаздра. — она едва ли на меня посмотрела, а я начала прокручивать в голове то, что слышала от преподавателя по демонологии. И не пришла ни к чему хорошему. Елизаздра или Елизда — одна из жен дьявола. Верховный демон. Крайне кровожадна, мстительна и жестока. — Ты знакома с Дэмианом? — Лиза внимательно на меня смотрит, а я, кажется, догадываюсь, чего она хочет. — Он мой преподаватель. — отвечаю сдержанно, прощупываю почву и стараюсь лишний раз её не нервировать. — Тебе известно, как он может находится в этой Академии без вреда для… своего здоровья? — она пренебрежительно морщится и всем своим видом показывает, что ждет от меня ответ. — Понятия не имею. Он не слишком общительный. — она еще несколько мгновений смотрит мне в глаза, а затем отдает очередной приказ своим животным: — Посадите её на стул. — у неё даже голос неприятный. Властный, не требующий споров, но неприятный. Я хотела запротестовать, что и сама могу сделать это, но угрожающий взгляд Эрика, который поставил стул в центр комнаты, красноречиво говорил мне о том, что лучше не стоит этого делать. И я опять почему-то послушалась. Надавив мне на плечо, мужчина «заставил» меня сесть на стул. — Если попытаешься бежать — я выверну каждый сустав в твоем теле и раздроблю коленные чашечки. — А это Андрас. Он тебе тоже может не понравится. Я не была напугана. Я была чертовски напугана. И думаю, все кто находился в этой комнате чувствовали это. И посмеивались над жалкими страхами тощей девчонки. Андрас засмеялся, обошел меня и толкнул в плечо. Не слишком сильно, но синяк будет. И я чуть не упала со стула, вдобавок ко всему. Не думала, что скажу это, но спасибо Эрику, что окончательно не дал «упасть в грязь лицом». — Я ожидала большего. — Лиза стояла напротив меня, скрестив руки на груди и оценивающе разглядывая, по всей видимости, мой жалкий вид. — Последний нефилим на земле и бла бла бла… — Обычная девка. — недовольно заявил мой новоиспеченный друг — любитель толкать в плечо. Обычная? А что должно быть не обычного? Для чего? Я сильнее занервничала. Связанные запястья ныли, а куртка, которая была на мне до того, как Эрик меня чем-то накачал, сейчас валялась в другом углу комнаты. Голые руки покрылись гусиной кожей. Меня трясло. — Если вас что-то не устраивает, то я, может быть, пойду отсюда? Хлесткая пощечина не заставила себя ждать. Боль прострелила от макушки до пяток, я дернулась в сторону, за что сразу же получила второй удар. — Хватит с неё. — ровно и практически безразлично сказал Эрик. — Она больше не будет говорить без разрешения. Мне было холодно, страшно и очень хотелось проснуться. Челюсть ныла, из разбитой губы по подбородку стекала струйка крови, а голова давала понять, что еще ударов она не выдержит. — Я вам не… — я собиралась сказать «я вам не игрушка», но Эрик нажал мне на плечо. Еще чуть-чуть и мне показалось, что он сломает мне ключицу. — Следи за её поведением. — голос Лизы заставлял их всех напрячься, но Эрик держался спокойно и просто согласно кивнул. — Я не настроена долго её воспитывать, поэтому за любой проступок будет наказание. Может, вырву ей ногти. Может… ну да ладно. Пока воспитательная беседа нервировала мои и без того расшатанные нервы, Андрас чертил что-то вокруг меня белым мелом. Не очень хорошо. Лиза начала читать что-то на латинском и через несколько мгновений в комнате полопались стекла и поднялся сильный ветер. Миллион выбитых осколков лежали на полу, а демонам хоть бы хны. Голова начала раскалываться так сильно, что мне хотелось сжать её руками и сжимать, пока боль не пройдет. Она… как будто бы… трещала от жуткого напряжения, готовая вот-вот взорваться. Больно было очень. Боль разрывала голову, заставляя меня визжать. Наклонившись вниз, я, кажется, начала умолять, чтобы Эрик развязал мне руки, что он, на мое удивление, и сделал. Упав на колени, я едва ли чувствовала, как осколки впиваются в кожу. Просто приложила руки к вискам и кричала. Кричала. И кричала. Лиза всё еще продолжала читать свою ересь, а мне стало казаться, что меня облили кипятком. Кровь пошла носом, но это меньшее из всего, что меня беспокоило. Все остальные просто стояли и смотрели, как я кричу. Это ужасно раздражало, но на другое я и не надеялась — они не очень-то походили на сестёр милосердия. — Господи, как больно! — рыдания навзрыд, крики и снова слёзы. И всё это одна я. — Пожалуйста, прекратите! Кто-нибудь, остановите это! Остановите эту боль… Через несколько минут, а может быть, часов, ветер стих, как и взрывная боль в моей голове. Моя смелость таяла быстрее, чем мороженое, оставленное на солнце в жаркий день. Организм получил долгожданный отдых от внезапной боли и меня потянуло в сон. Было абсолютно плевать на всё, что со мной будут делать, было плевать, насколько слабой я выгляжу сейчас в их глазах. Не обращая внимания на осколки, я просто упала на бок, внутренне боясь убрать от головы руки. Вдруг, если уберу, то боль вернется. А я не уверена, что снова выдержу это. — Кто завершит ритуал? — я не моргая смотрела в пол. О каком ритуале они говорят? Снова будет больно? Кто-то мягко переворачивает меня на спину, аккуратно укладывая так, чтобы осколки не впивались в спину. — Поверни голову немного вправо. — голос Эрика эхом отзывается в голове и я сильнее вжимаю голову в шею. Я просто боюсь. Чувствую теплую ладонь на подбородке и морщусь. Подбородок всё еще помнит встречу с асфальтом. — Я не хочу делать тебе больно. Медленно делаю, что он говорит и открываю глаза. Его ладонь бережно коснулась моего лица, убирая с него волосы, но я не предала этому значения. Всё, что он делал — всё это лишь для того, чтобы меня напугать, подарить чувство ложной защищенности. — Ты доверяешь мне? — он задал вопрос так тихо, насколько можно было задать в этих условиях, чтобы услышала только я, одновременно с этим, выбивая меня из колеи. Еще одна жестокая игра. — Что? — я всхлипываю и смотрю в его голубые глаза. Его пальцы сомкнулись на моей шее. — Я бы мог убить тебя прямо сейчас. — своей рукой я накрыла его запястье. Понятное дело, у меня не было шанса защитить себя, но он должен знать, что я не сдамся. — Ты не станешь. — С чего это ты так решила? — он усмехнулся, а я снова прикрыла глаза. Действительно, с чего это я решила, что он не бездушный монстр? — Тогда просто сделай это. — Лучше я сделаю вот это. — он достал нож и через мгновение я почувствовала надрез на шее. Еще через мгновение, я задохнулась воздухом, когда его губы прошлись по месту надреза. Едва ли ощутимо, но ощутимо и мне вполне этого хватило, чтобы задрожать. Он ведь демон, а не маньяк-насильник. Он бы не стал. Сейчас, во всяком случае. — Теперь твоя очередь. — я замотала головой и кажется, случайно ударила его по носу. Ему это явно не понравилось, но он не стал бить в ответ. Прогресс. — Нужна помощь, Эрик? — голос Андраса зазвучал где-то над моей головой, и я снова расплакалась, понимая всю безысходность своей ситуации. Чего бы там они не хотели, чтобы я сделала — я не хочу этого. — Я и сам могу справиться с обычной девкой. — я попыталась выползти из-под Эрика, но стекла под спиной начали впиваться в спину и в какой-то момент, я взвизгнула. А еще через мгновение, кто-то с силой потянул меня за волосы, приподнимая голову. Андрас. — Я могу разрезать её еще очень много раз, но раз ты начал, ты и заканчивай. Мне претит мысль, что её кровь будет смешана с моей. — судя по женскому голосу, Лиза не спешила терять контроль над ситуацией. Больше не плачу, но глаза затуманены слезами. Внимательно смотрю на мужчину и снова вижу тот ледяной блеск в глазах, как при нашей первой встрече. — Отпусти её голову, я же сказал, что сам. — Эрик не был зол, но он показал, кто главный на данный момент и спорить я бы не решилась. Андрас, судя по всему, тоже не решился. Вижу, как он быстрым движением рассекает свое запястье, а через мгновение, его свободная рука на моем затылке и солоноватый вкус во рту. — Глотай. — отрицательно качаю головой, не понимая, зачем он это делает. — Глотай, Рэйчел. Я попыталась вложить всё возможное отвращение в свой взгляд, но скорее всего, это не повлияет на него от слова, никак. Ему было плевать на то, что мне неприятно и уж тем более на то, что я этого не хочу. Интересно, он со всеми девушками так обходиться или это еще одна сугубо моя личная особенность? — Гло-тай. — он сильнее прижимает запястье к моим губам и в итоге, я сдаюсь и делаю глоток. — Чудовище… — я снова была готова расплакаться, но голова закружилась и последнее, что я почувствовала, как мужчина мягко кладет мою голову на пол. Когда я в следующий раз открыла глаза, солнце медленно вступало в свои права, поднимаясь и освещая дорогу приятным, пока еще красноватым светом. — Доброе утро, красавица! — я снова была в машине, со мной снова рядом был Эрик, и на минуту я понадеялась, что всё, что произошло со мной — это просто сон. Медленно провела подушечками пальцев по шее и наткнувшись на маленький кусок пластыря, поняла, как ошиблась. Очень благородно для адских отродьев залепить меня в бактерицидный пластырь. Что же они не завернули меня в него? Толку было бы больше. Руки больше не были связаны, но тело болело адски. И к тому же, я замерзла. Все руки в синяках и ссадинах, лицо я даже не видела и по правде говоря, не было особого желания. Как и на спину, которая тоже меня люто возненавидела из-за долгих валяний на полу со стеклом. Захотелось ударить Эрика и посильнее. Но вместо этого, я просто отвернулась к окну. — Накинь. — мне на колени прилетает его куртка, но я никак не реагирую. — Мне силой это сделать? — вначале режет и пытает, а потом беспокоится о том, чтобы я не подхватила ОРВИ? Просто поразительно. Фыркаю и посильнее прикусываю язык, чтобы не вырвалось «мудак». Тем не менее, медленно накидываю на плечи его куртку и стараюсь не зацикливаться на том, что меня греет куртка мерзкого типа. Ухмыляется, гад. Доволен собой. Скотина. Я знала, что он везет меня в Академию. Он дал мне это понять еще по пути в то адское место. Уже совсем скоро я буду в безопасности и как страшный сон забуду обо всем, что произошло. Машинально приложив правую руку к шее, чтобы взять в ладонь свой крестик, я почувствовала, что его там нет. Я всегда теребила его, когда волновалась. Вот и всё. Теперь всё совсем плохо. Он был на мне столько, сколько себя помню, а теперь его даже днём с огнем не сыщешь. Зажмуриваюсь, чтобы не заплакать. Да за что мне это? — Такое ощущение, что меня изнасиловали. — поудобнее устроившись на пассажирском сиденье, я повернула голову к мужчине. Я знала, что Эрик не станет меня бить, так что, бессовестно нарушаю первое правило. — Ну, я без разрешения влил в тебя свою жидкость, так что, имеешь право. — мне стало мерзко, а его тон спокойный, расслабленный и немного издевательский. Складывалось впечатление, что в нем живут два человека. В лучшем случае, два. Тот Эрик, который говорит, что не хочет делать больно и та скотина, которая угрожала, похитила, побила по дороге и привезла меня в логово маньяков. Этой ночью случилось многое из того, чего я не понимаю и чего, наверное, понимать не хочу. Пока что просто не готова. Я не понимаю, зачем он заставил меня выпить свою кровь, но как только я начинаю думать об этом и прикидывать разные варианты всех возможных причин, то меня начинает мутить. — И я никогда тебе этого не прощу. — С чего ты взяла, что я нуждаюсь в прощении? — он отвлекается от пустой дороги, поворачивает ко мне голову и внимательно вглядывается в мое лицо, как будто бы ищет подтверждение каким-то своим теориям. — Все нуждаются.