Камера

      Ричард вжимается в угол камеры, едва слышит шуршание замка. Дверь медленно раскрывается. Входит Коннор, за ним — Маркус, замыкает процессию Норт. Кто-то четвертый закрывает дверь с той стороны.       Маркус долго смотрит, скрестив руки на груди. Остальные молчат.       — Агент Перкинс, — наконец, говорит он, — вам лучше начать сотрудничать. Мы знаем.       Ричард щурится, переводя взгляд с одного каменного лица на другое.       — Что вы знаете?       — Мы знаем о вашей правой руке.       Ричард сглатывает.       — Высокотехнологичный протез, — на губах Маркуса появляется победная улыбка. — Церебральный модуль. Расширенные каналы связи, позволяющие подключаться к любой технике.       Синхронно, по неслышной команде своего лидера, Коннор и Норт бросаются к Ричарду и фиксируют его почти без борьбы. Коннор придавливает грудную клетку коленом к полу, перехватывая здоровую руку, Норт держит ноги.       — Нет… — Ричард дергается. — Ты не понимаешь!       — Мы с Коннором просчитали все возможные последствия, агент, — Маркус опускается на одно колено, берет его ладонь в свои руки. — Андроид ничем не рискует при подключении к вам. А вот вы…       Ричард замирает, чувствуя, как сползает скин с протеза, оголяя серый пластик.       — Вам будет больно. Очень больно, — пальцы Маркуса ласково гладят ямку у венериного бугра. — Может быть, чип не выдержит нагрузки, его замкнет и… Ваш мозг умрет.       — Нет.       — Говорите, агент. Мы обеспечим вашу безопасность. Говорите.       Ричард стискивает зубы. Кто-то в ФБР считал, что девианты наивные. Какая глупость! Они упертые.       — Сначала пытки, потом защита, — он почти шипит, вместо того, чтобы говорить нормально. — Кого ты пытаешься обмануть?       — Хорошо, — в голосе Маркуса отчетливо слышится сожаление. — Думаю, вас должна убедить демонстрация.       Ричард отворачивается, упираясь взглядом в стену. Он чувствует, как ладонь Маркуса ложится на его ладонь.       Коннект прошивает руку насквозь, взрываясь в основании черепа крохотным фейерверком и…       Тишина. Радость.       Теплое, невинное счастье обнимает за плечи, целует в макушку, улыбкой касается губ. Тяжесть покидает грудь, подступает к горлу, набирается в уголках глаз и стекает к вискам, покидая навсегда. Они выдыхают остатки грусти. Легко. Как легко.       Наконец-то.       Коннект гаснет.       — Это было… — говорит Маркус дрожащим голосом. — Такого мы не могли предположить.       — Что ты имеешь ввиду? — Коннор поднимается на ноги, и тяжесть с груди пропадает.       Маркус не отвечает ему, вместо этого склоняется к Ричарду.       — Почему это так? Почему вы счастливы?       Ричард поворачивается. Его губы сжаты, глаза широко распахнуты и полны слез. Вместо ответа он ловит руку Маркуса, на которой до сих пор нет скина, и…       Ясность. Покой.       В груди тепло. Разгорается сильнее, растворяет… Все.       Остается только свет.       * * *       Норт поднимается сама и выводит недоумевающего Коннора. Дверь камеры открывается, впуская внутрь недоуменные возгласы, и тут же закрывается, отсекая их.       Маркус помогает Ричарду сесть, садится рядом, обнимает, притягивая ближе.       — Могу я взять тебя за руку еще раз?       Ричард кивает. Их руки переплетаются. Коннект щекотно пробегается по коже и изнутри, лопаясь бесчисленными искорками в основании шеи.       Они сплавляются воедино в трепещущем пламени счастья.       Камера, в которой держали Ричарда Перкинса ещё этим утром, пуста.